Быть или не быть...

 Беларусь вскочила посреди ночи под оглушительные звуки белорусского гимна. "Чертов Минск!" - подумала девушка: "Опять сбил все настройки!" Мысленно поклявшись прибить Николая, Наташа посмотрела на экран. Если верить надписи, то звонил Ваня. Первой мыслью было проигнорировать звонок и завалиться обратно спать, но боязнь того, что это могло быть что-то важное победила, и девушка взяла трубку.   - Да, я слушаю.   - Наташа, пожалуйста, сможешь завтра к двум быть у меня? - спросил Россия. И вот так всегда - ни "здрасьте", ни "до свидания". Наталье показалось, или ее собеседник был действительно взволнован? Хотя, мало ли что может причудиться спросонья.   - Это что-то срочное? - пробормотала Беларусь, уже мысленно распрощавшись с подушкой, и, не дождавшись ответа, сказала - Ладно, утром выезжаю. Сладко зевнув, девушка положила столь ненавистную ей трубку и откинулась на подушку. Поспать ей не дали. Опять. Тяжело вздохнув, Беларусь снова взяла телефон и набрала какой-то номер. - Алло, Коля? - на том конце что-то засопело в ответ. - Извини, если разбудила, - явно издеваясь, сказала девушка. - Ты с ума сошла?! - Минск попытался возмутиться, но спросонья у него это не очень хорошо получилось. - Три часа ночи! - Полтретьего! - гордо усмехнулась Наташа. - Это тебе за гимн. - За какооо... Аааа!.. - Минск начал говорить междометиями. - Так... мы в расчете? - Почти. Собирайся, едем, дорогуша. - Ты вообще была знакома с таким понятием, как совесть?! Разбудила посреди ночи, а теперь еще к черту на кулички тащит! Спокойной ночи! - А если там будет Маша? - хитро протянула Беларусь. - Москва? - Наталья определенно мастерски умела плести веревки из Николая. - Ладно, я позвоню, когда подъеду. Давай тогда. - Мг, бывай. Наталья встала, подошла к письменному столу и открыла тумбочку. Посмотрев на свою знаменитую коллекцию ножей, девушка стала думать, какой же из них будет лучше других смотреться в горле у братика. Наталья уже несколько недель не могла нормально выспаться, и прощать это Ивану она явно не собиралась. Но, подумав, что ему все равно все сойдет с рук, девушка плюнула на все и захлопнула тумбочку, предварительно захватив прекрасно заточенный и блестящий нож, которому бы позавидовал каждый. Кажется, его ей еще Людвиг дарил. Странам проще - уже через четверть часа Беларусь была готова для фото на обложку модного журнала. А еще через минут десять - и вовсе для конкурса красоты. Если бы вы могли видеть Наталью в эту минуту, то вашему взору представилась бы миловидная девушка лет девятнадцати, с собранными в конский хвост русыми волосами и облаченная в черную блузку с короткими рукавами, поверх которой была жилетка военно-зеленого цвета из грубого материала с многочисленными карманами, да в черные штаны. О прежней светлой жизни напоминал лишь неизменный бант, хоть и он немного изменился - в пшеничных волосах поблескивала белая шелковая лента, исчерченная красными ромбами, квадратами и черточками - белая куда-то запропастилась. То темно-синее платье, подаренное некогда братиком, она ни разу не надевала после Великой Отечественной, и безвозвратно выкинула его еще в начале 90-х. Если Ваня позвонил среди ночи, значит встреча срочная, важная, но не официальная. Так зачем утруждать себя строгими костюмами и узкими юбками? Так решила Наталья и надела свою повседневную одежду. Немного подумав, девушка одела еще вышитый вручную пояс с белорусскими узорами, да на изнаночную сторону жилетки булавкой прицепила бело-красно-белую ленточку - чтобы помнить, кто она на самом деле. От таких мрачноватых раздумий Наталью отвлек разрывающийся телефон. - Жыве Беларусь... - запел было он. Допеть своему гаджету Беларусь не дала и со словами "чертов националист" подняла трубку. - Еще раз так пошутишь - засажу, - поприветствовала Наталья Николая. - Да выхожу уже, не сопи мне в ухо, - бросила девушка и надела черные сапожки с красным драповым пальто. Закрыв квартиру, Наталья выбежала из парадной. У крыльца на лавочке сидела бабулька с третьей - Антонина Павловна, кажется? Быстро поздоровавшись с подозрительной старушкой, Беларусь села в машину. - Мне кажется, или эту мымру кто-то действительно приклеил к лавочке? - Нет, это просто скамейка вырастила на себе бабульку, - Минск улыбнулся одной из своих самых обворожительных улыбок. - Все хиханьки да хаханьки? - протянула Наташа. - Почему ты не можешь так улыбаться другим? - Все для тебя... - пропел Николай. - Ох, замолчи, ненавижу эту песню. Кто там ее поет? Страз Брутайлов? - Могла бы уже и запомнить. - Таких как он миллионы, у меня нет ни времени, ни сил запоминать всех поименно. Двигай давай, чего тащишься, словно черепаха? - хмуро спросила Наталья. - Ты только не спи, ладно? А то мне тоже что-то спать хочется, - с этими словами Минск сладко зевнул. - Я тебе посплю. Не переживай, благодаря тебе, у меня теперь есть чем заняться, - сказала девушка и помахала своим телефоном перед носом Минска. - Кто такая сволочь, все настройки мне посбивал? - весело спросила она. - У тебя их там и не было, - буркнул в ответ Николай. - А ты откуда знаешь? Вдруг все мои предпочтения просто совпали со вкусами программистов? - В третий раз? - усмехнулся Минск. - Да хоть в тридцать третий, Коля. Это вообще не должно тебя волновать. - Я просто хотел немного разнообразить твою жизнь, сестренка, - отмазался Колян. - Поздравляю, у тебя получилось. Пять баллов, - под подозрительным взглядом Николая девушка исправилась, - Десять, - буркнула она и уткнулась в экран. * * * - Просыпайся, соня, приехали. - М-м? - Я говорю, приехали уже. Вставай, Наташа. - Я и не сплю вовсе, - Беларусь потянулась и протерла заспанные глаза. - Погоди, а почему мы в Кремле? - А, там это, Иван звонил, попросил сразу сюда ехать. - Ты что, опять брал мой телефон? - сердито спросила Наталья, хмуря брови. Минск как-то резко заинтересовался рулем автомобиля. - Тебе уже скоро тысяча стукнет, а ведешь себя как маленький, - вздохнула девушка. - Ладно, иди давай, - сказала она и вышла из машины. В Москве было пасмурно, и лил настоящий ливень, но, кажется, кроме Натальи никто не обращал на него внимания. Как назло, девушка не прихватила с собой зонт, а потому быстрым шагом - бежать ей не позволяло чувство собственного достоинства - направилась к дверям. Часовые хотели было остановить Наталью, но услышав заветную фамилию, вытянулись по струнке и отдали девушке честь. Куранты пробили десять часов утра. "Это ж с какой скоростью Коля ехал?!" - ужаснулась Беларусь. В здании ее никто не встретил. Наталья осталась недовольна - в ее стране о прибытии Вани знали бы еще на подходе. Беларусь свернула направо и прошла дальше по коридору - к кабинету России. Хмуро поздоровавшись с несколькими депутатами и другими какими-то людьми, девушка постучала в тяжелую дверь и вошла. Глазам Натальи представилась немного не та картина, которую она ожидала - в темной комнате, напротив ее брата, сидел еще один человек. Он что-то доказывал России, пытался в чем-то его убедить, но, заметив Беларусь, замолчал и посмотрел на девушку своими темно-карими, почти черными глазами. - Кику? - удивилась Наталья. Не узнать Японию было невозможно. Беларусь знала его слишком хорошо. Тяжелая судьба избитых радиацией стран связала их покрепче всяких пут и цепей. Но было и то, за что Наталья терпеть не могла Кику - когда она видела рядом его и Россию, девушка все время вспоминала то небольшое "недоразумение", как называл его Иван, и начинала ненавидеть своего брата.* - Мое почтение, Беларусь-сан, - поклонился Кику. Сказав еще несколько своих вежливых дежурных фраз, азиат сказал, что оставляет их и удалился. Наталья провела его взглядом своих прекрасных темно-синих глаз и, когда дверь закрылась, повернулась к Брагинскому и задумчиво сказала: - Идеальный покерфейс. Никогда не знаешь, о чем он на самом деле думает, не находишь? - посмотрела девушка на брата. Россия тяжело сглотнул. - Я так понимаю, разговор пойдет о Японии? - о, Беларусь была совсем не глупа! - И чего же ты хочешь? Иван ничего не ответил, лишь подошел к окну, полузавешенному тяжелыми шторами, и стал смотреть на серые улицы Москвы, обильно поливаемой ливнем. Он простоял так минуты три, собираясь с мыслями и духом, а потом повернулся к своей младшей сестре и сказал: - Чтобы ты вышла за него. * - после Чернобыля власти Японии предлагали устранить все последствия, но за определенную плату - Курильские острова. Правительство СССР отказалось, вследствие чего стали умирать люди. Они умирают и сейчас - от рака.