Вас ждет расплата.

-Все умрут, а я останусь. Все умрут, а я останусь. Все умрут, а я останусь. Слова вырывались из окровавленной глотки маленькой девочки, которая забилась в угол своей комнаты и плакала. Плакала навзрыд. Плакала так, как никогда не плакала. Плакала так, будто это последние слезы в её жизни. Плакала так, будто это её последний шанс побыть маленькой девочкой, и поплакать обняв коленки. - Эти бляди мне за все заплатят! Снова тихий хрип вырывающийся и легких. Кровь течет по подбородку. И слезы ... они заканчиваются. Их больше нет. Океан слез иссох. Вылился на футболку и лицо. Его больше нет. Там сплошная пустыня сахара. - Ебанная пустыня. Теперь эта пустыня в её сердце. Оно опустошено, разбито, расколото, разломано, уничтожено, сожжено. - Оно исчезло нахуй. Никакая блядь больше не посмеет меня тронуть. Руки нахуй оторву. И все. Нет больше той ранимой и доброй девочки. Есть только холодная и бездушная скотина, которая будет мять этот гребанный и сгнивший мир под себя. Нет больше маленького радужного человечка, так рьяно верящего в добро и любовь. Нет больше веры в людей и в то, что они хорошие. Нет больше света в глазах этого человечка. Нет больше ничего, кроме ненависти. - Ненавижу всех этих тупых блядей. Шепчет себе под нос. А затем в квартире раздается душераздирающий крик. - НЕНАВИЖУ!! Она вытирает кровь с подбородка и идет в ванну. Шаги отдаются болью в бедрах, в животе. Холодная ручка двери немного приводит в чувство. И она натыкается на взгляд родителей. - Простите. Мама и папа, простите. Я исправлюсь. Я обещаю. Никакой нежности в голосе. Детской беззаботности. Никаких мягких ноток девочки. Только грубый хрип. - Доченька, - лепечет мама делаю маленькие шажки навстречу ребенку - теб.. - она запинается натыкаясь на колючий взгляд дочки. Опуская голову в пол она продолжает к ней подходить - тебе помочь? - говорит немного неуверенно. -Нет, мама. Принеси полотенце и аптечку. Разворачивается и продолжает свой путь в ванну. Открывает дверь и шипит от боли в глазах. До ужаса кошмарная белая ванна. В глазах щиплет, но она терпит. Шагая к раковине снимает с себя на ходу одежду. Зеркало на стене. Что же, давай посмотрим на себя. Откидывая назад грязные и мокрые волосы осматривает себя в зеркале. Синяки, разбитый нос, порез на щеке, несколько царапин на шее, глаз заплыл. Осматривает свои руки, те же царапины и синяки. Живот - сплошной огромный синяк. Ноги, всего пара царапин. Но от немного выше, вся внутренняя сторона бедра окровавлена. - Пидар. Сука, он мне за это ответит. Залазит в ванну и включает холодную воду. Пару секунд слышится журчание из труб, а затем вода ударяет лицо девушки. Она вздрагивает, но тут же тело привыкает к температуре и она расслабляется. Она стоит так минут двадцать. Вода стекает по ей телу снимая напряжение и усталость за прошедший день. Покой и тишина. Вот что она сейчас полюбила, но его прервал тихое поскрёбывание в дверь. - Доченька, я принесла тебе то, что ты просила. Она вылезает из ванны шлепая босыми и мокрыми ногами по кафелю. Открывает дверь прячась за неё и протягивает руку, чтобы взять что нужно. - Спасибо, мама. - сухо отвечает матери и хлопает дверью прямо перед её носом. Немного уважения к этой женщине. Она слышит как та дышит прямо возле двери. - Прости, не хотела. Мать за дверью всхлипывает и отходит. - Я отвечу этому гребанному городу и этим гнилым людям за испорченное детство и обосранный выходной.