Элениэль - Дочь Звезд. Трилогия. Часть 1.

      В начале декабря в Ривенделл стали возвращаться разосланные Элрондом разведчики. Они побывали в болотах у истоков Студёной; добравшись до слияния Студёной с Шумливой, прошли тропой к дороге, выходящей к реке возле развалин города Тарбад. Обследовали земли, лежащие на юге и востоке, прошли Чернолесьем и возвратились через перевал, названный Темноводной Лестницей. Ни в одном краю не удалось обнаружить присутствия вражьих слуг.       Эльфийские кузнецы перековали меч Элендила. На клинке выбили герб: семь звёзд между полумесяцем и лучистым солнцем, по всему лезвию вились охранные руны. Брат дал ему новое имя - Андрил.       Арагорн с Гэндальфом часто сиживали в библиотеке Элронда, подолгу изучая карты дальних земель и древние хроники. Мы с Фродо наведывались к ним, но, несмотря на все старания брата привлечь моё внимание к древним письменам, я под его неодобрительное ворчание сбегала к Бильбо. Да, совершенно очевидно, что, несмотря на долгие годы упорных занятий, Арагорну не удалось сделать из меня следопыта. Мой непоседливый нрав гнал меня шалить с Мэрри и Пиппином. Веселиться с ними было гораздо интереснее, чем изучать пыльные талмуды. Ну и, разумеется, затерявшись в огромных садах и парках, легче было спрятаться от Аранена. Принц был радушен и приветлив со всеми, доставалось от его высочества только мне, потому я старалась держаться от него на почтительном расстоянии, предпочитая вообще не появляться за ужином в Зале Огня, чем столкнуться там с ним.        Зима наступала морозная, но пока бесснежная. Рассветы дымчато-розовые; с деревьев уже почти осыпалась листва, но птицы продолжали так же звонко петь, а Бруинен - шуметь и плескать неутомимыми водами. Часто мы с хоббитами ходили к водопадам Ривенделла и, любуясь их сказочной красотой, мы забывали о трудном, смертельно опасном пути, что ждал нас впереди. Манили нас и хвойные леса, сочные оттенки зеленых сосен и елей вызывали радость в душе. Хоббиты начинали петь весёлые песенки, Пиппин иногда выдавал весьма пикантные; а ещё Элронд говорит, что он слишком юн - слышал бы владыка, о чём он распевает.        В компании Мэрри и Пиппина, а также присоединяющихся к нам время от времени Фродо и Сэма, я чувствовала себя как рыба в воде. Неутомимая жизнерадостность малоросликов была под стать моей собственной. От этого у нас часто случались шумные игры и весёлые споры, вызывавшие неодобрительные взгляды окружающих нас эльфов и гостей Последнего Домашнего Приюта. Все сейчас были печальны и задумчивы, одни мы веселились вовсю. Конечно же, я понимала всю трудность поставленной перед Дружеством цели, но сейчас мне не хотелось думать о том, что, возможно, уже очень скоро меня ждёт смерть в неравном бою с вражьими сподвижниками. Чем думать об этом, я лучше пойду к Бильбо слушать его незатейливые, но добрые стихи.       К концу декабря дата нашего отправления была обозначена. Начались сборы. Элронд снабдил нас всем необходимым в пути: провизией, оружием и тёплой одеждой. Всё это было разложено по нашим заспинным торбам, но большую часть поклажи предстояло везти пони Сэма - Биллу. Купленный в Пригорье заморыш теперь отъелся и лоснился. В путь мы должны были выдвинуться с наступлением темноты, так как было решено, что передвигаться мы будем по ночам, дабы не привлекать к себе внимания слуг Тёмного Властелина. Конечно же, мы понимали, что его двуногие, четырёхногие и даже крылатые приспешники уже высланы следить за нами.       Накануне мы с братом посетили могилу нашей матери Гилраэнь. К сожалению, я не застала её живой, она умерла за два года до моего прибытия в Ривенделл. Арагорн много рассказывал мне о ней, говорил, что она была всегда добра, но несколько печальна. Незадолго до смерти она сказала сыну, что не может более жить, ибо любовь покинула её. Брат говорил, что я очень похожа на нашу мать серо-стальными глазами и нежными чертами лица. Правда, по его словам, она была на голову выше меня, а светло-русые волосы были темнее моих пшеничных, унаследованных от отца. Думаю, что и сам Арагорн был похож на мать - ведь глаза у него были того же оттенка, что и у меня. Не могу сказать, что посещение могилы Гилраэнь вызвало у меня какие-то эмоции, кроме лёгкой грусти. Я не знала её, меня вырастил отец, именно о нём печалилась моя душа.       И вот настал вечер нашего выступления из Ривенделла. Арагорн, облачившись в свой видавший виды буровато-зелёный плащ следопыта, в задумчивости сидел на ступенях замка. Неподалёку от него стояли Леголас, Боромир и Гимли - единственный, облачившийся в кольчугу, он прикрепил к поясу массивный боевой топор. Мы с хоббитами расположились на каменной скамье, рядом с нами Сэм шептал что-то на ухо Биллу. Ждали мы беседовавшего с Элрондом в библиотеке Гэндальфа. Наконец они появились на пороге. В этот миг Боромир протрубил в рог: громовое эхо прокатилось по склонам, заставив нас всех повскакивать с мест. - Пусть трепещут недруги Гондора, когда этот зов огласит ущелья, - довольный произведённым эффектом, улыбнулся нам воин. - Убери рог, - строго произнёс Элронд. - Протрубить в него вновь тебе придётся не раньше, чем достигнешь границ своей родины.       Боромир пояснил нам, что звук его рога традиционно возвещает о том, что он выходит в поход: негоже на такое дело выходить по-воровски. Конечно же, он понимал, что дальше нам придётся идти крадучись.       После прощания и последних наставлений Владыки, мы наконец тронулись в путь. Как же мне проститься с Ривенделлом - приютом, дарившим покой такими долгими и так быстро пролетевшими годами? Обитель стала моим домом, сады её - моим убежищем от печалей. Уходя сейчас, я не знала, вернусь ли сюда когда-нибудь. По щеке скатилась слеза, но, поймав на себе проницательный взгляд Леголаса, я постаралась взять себя в руки и поспешила уйти назад к Сэму и его пони.        Нас провожали эльфы. На этот раз не было слышно ни смеха, ни песен - звучали лишь пожелания доброго пути. Вскоре и они смолкли, растворившись в темноте. Мы вышли на дорогу.       Пройдя по мосту через Бруинен, взобрались по крутой извилистой тропе на вересковое плоскогорье и оттуда бросили последний взгляд на оставшуюся внизу долину Последнего Домашнего Приюта, светившуюся приветливыми тёплыми огоньками. Впереди нас ждал путь, сокрытый во тьме.        Дороги мы придерживались недолго, только пока не дошли до брода - там свернули на юг. Дальше много миль предстояло идти по пустынной каменистой равнине, ограниченной с востока горными грядами. Если бы мы решили перейти через гряду, то оказались бы в плодородной долине Великой Реки, где идти было, конечно, гораздо легче, но и попасться на глаза Вражьим приспешникам куда проще. Путь по безжизненным западным предгорьям казался безопаснее, эльфийские разведчики побывали на нём и следов Вражьих слуг не нашли.       Впереди шли Гэндальф и Арагорн, знавший местность настолько хорошо, что ночь не была ему помехой. Дальше друг за другом двигались Боромир, Гимли, хоббиты, Сэм с пони и я. Замыкал нашу цепочку Леголас - так же, как и я, хорошо видевший в темноте.       Путь запомнился нескончаемым ветром и унылыми пейзажами. Туманные ночи сменялись холодными днями, от этого холода не спасала тёплая шерстяная одежда. Привалы устраивали ближе к полудню, располагаясь в каком-нибудь ущелье или зарослях вереска. Костров не разводили. Выставляли караульных, которые сменяли друг друга каждые три часа. Спать я предпочитала с хоббитами: мы с ними сбивались в кучу-малу, так получалось гораздо теплее.       Боромир, награждавший меня иногда скупыми, но вполне дружелюбными улыбками, решил во время привалов тренировать нас с хоббитами бою на мечах. Когда он поочерёдно заваливал малоросликов, сидевший на камне Гимли давал им советы, как перехитрить могучего гондорца. - Уворачивайся и, наклонившись, бей его под дых, - посоветовал он Пиппину, когда Боромир выбил кинжал, служивший хоббиту мечом.       На помощь Пиппину поспешил Сэм: пока его друг вставал после падения, он успел сделать несколько выпадов, которые воин легко отбил. Мы с Мэрри, стоя рядом, с интересом наблюдали за происходящим. Изучая тактику гондорца, я прикидывала, как смогу продлить наш с ним поединок, прежде чем он завалит и меня. Гэндальф и Арагорн, куря трубки, тоже наблюдали, но советов не давали. Леголас же самозабвенно натачивал два своих тонких меча.        Поднявшись, Пиппин подхватил своё оружие, и уже вдвоём с Сэмом они атаковали Боромира. Наступление их благополучно провалилось, и настал черёд Мэрри. Этот хоббит, хоть и отличался проворством, противостоять опытному воину смог лишь пять минут и вскоре уже валялся в пыли, оглядываясь на куст терновника, куда улетел его меч. - Твоя очередь, - подмигнул мне Арагорн, пыхнув табачным дымом.        Одарив брата недовольной улыбкой, я, с сожалением скинув тёплый, подбитый мехом плащ, развернулась к Боромиру. Воин с сомнением посмотрел, как я, закатав рукава тёплой белой рубахи, достаю из ножен небольшой меч эльфийской работы, подаренный Элрондом. Встав перед ним, я приготовилась отбивать выпады, мысленно прикидывая, есть ли у меня шансы продержаться дольше Мэрри?        Боромир не заставил себя долго ждать, и вскоре я уже отбивала удары его меча - сначала они были лёгкими, очевидно, воин проверял мою силу. Чем тяжелее и быстрее они становились, тем отчаяннее я отбивалась. Напасть самой мне удавалось редко, чаще я уворачивалась от резких выпадов гондорца; руки налились свинцом под тяжестью его ударов, но выбить из них меч я ему не давала. - Лучше сдавайся, - посоветовал Боромир, когда наши мечи скрестились; его серо-зелёные глаза светились сочувствием и в тоже время восхищением - воин видел, как трудно мне удерживать меч под его натиском. - Вот ещё! - возмутилась я в ответ и в следующий миг, резко ударив его ногой по колену, смогла расцепить наши мечи, не выронив своего.       Вот тут-то гондорец разозлился не на шутку. Улыбка пропала из его глаз, удары меча посыпались на меня как из рога изобилия.Крутясь, словно юла, я едва успевала отбиваться. Ударить себя по ноге он больше не позволял, но тут произошло то, чего всегда в шутку боялся мой брат, сетуя на мой невысокий рост. Отбиваясь от очередного выпада Боромира, я нечаянно заехала ему локтем в пах. От неожиданности воин, наконец выбив мой меч, завалился на меня сверху. Падение оглушило меня, а придавившее сверху массивное тело не давало дышать.        Раздался дружный хохот наблюдавших за поединком, а я даже не имела возможности вдохнуть, чтобы чертыхнуться. Навалившийся на меня воин, похоже, вставать не торопился - чуть приподнявшись, он напряженно заглянул мне в глаза. - Теперь сдаешься? - вновь спросил меня гондорец, придавливая всем весом к земле. - Ни за что! - ответила я, наконец вдохнув воздуха, и со всей силы ударила его коленом в то место, куда до этого нечаянно заехала локтем.        Громко вскрикнув, ругаясь на чём свет стоит, воин скатился с меня, и я, застонав, попыталась встать на колени: ничего не получилось, и я вновь приземлилась в пыль. Кажется, он отдавил мне все внутренние органы. - Арагорн, твоя сестра воистину опасна, - хрипло дыша, произнёс Боромир, наконец поднимаясь с земли. Смерив меня оценивающим взглядом, он всё же соизволил помочь мне встать.       Тяжело опираясь на руку гондорца, так как стоять самостоятельно ещё не могла, я, недовольно сощурившись, оглядела веселящихся спутников. Думаю, им было бы не так весело, если бы подобная туша завалилась на них.