Versatile

      Это так больно - знать, что он все время рядом. Что приходит каждую ночь к двери моей спальни и сидит возле неё, оперевшись о стену, до самого утра. Иногда, слышать тихие всхлипы... Нет, он не слабый. Просто я причиняю ему сильную боль. Я практически уничтожаю его. И моё сердце каждый раз сжимается при виде его. Я чудовище. Я толкаю его к краю пропасти. И он не упирается. Он подчиняется мне. Даже сейчас мои чувства для него важнее. А я почти простила. Но я не могу сказать ему об этом. Я прощаю его, но не прощу себя. Не прощу за то, что я с ним делаю. Он достоин чего-то хорошего, прекрасного... лучшего. Ему нужен свет. А я уже не могу дать ему этот гребанный луч света! Во мне его больше нет! Я изменила его, чтобы потом уничтожить. Из-за того, что я с ним делаю, чувствую себя моральным уродом.       Из-за него умерла моя мать. Она умерла, но все ещё здесь. Может поговорить со мной, обнять, да и просто быть рядом. Ей не нужно смотреть на меня из-за угла, в надежде, что я обернусь и улыбнусь ей. Она мертва, но не обречена на вечные одиночество и страдания.       Мы заперты здесь, как в ловушке. Нельзя уйти, сбежать или выгнать кого-то из дома. Он не выпустит. Дом держит нас всех. Дом держит меня. А я держу его. Тейта. Так нельзя. Ни с живыми, ни с мёртвыми. Я ненавижу себя. Ведь я счастлива, а он обречен страдать. И приходить ко мне каждую ночь. Жить с этой надеждой на то, что судьба подарит нам ещё один шанс. Я вообще не верю в судьбу и шансы. Это больше подходит какой-нибудь сопливой мелодраме со счастливым концом. Но мы не в фильме. Это все - жизнь.       Как же мне хочется подойти к нему. Закрыв глаза, коснуться его щеки холодной рукой. (Она уже никогда не будет теплой.) Почувствовать, что он улыбается. Он так давно не улыбался... Я хочу поцеловать его. Как раньше. Нежно, немного неумело. Обнять. Зарыться пальцами в его вьющиеся светлые волосы. Бывают моменты, когда я еле сдерживаю себя. И, чтобы не сделать ничего лишнего и теперь непозволительного, бегу наверх, запираюсь в спальне и сворачиваюсь калачиком на кровати. И снова я слышу скрип половиц, оповещающий меня о том, что кто-то идёт к моей комнате. И я знаю, что это он. Я знаю.       Он замечает, что я его избегаю. Вообще, думаю, было бы трудно не заметить. Но он не замечает, почему я это делаю. Думает, что я ненавижу его. А я лишь боюсь, что он ненавидит меня. Что, как только я рискну, он рассмеется мне в лицо и скажет, что лучше умрёт ещё раз, чем станет со мной общаться снова. Хотя бы общаться.       Он ждёт моего прощения. Но любит ли он ещё меня? Как узнать, не рискуя ничем?       Иногда мне хочется плакать без остановки. Но я не хочу никого ещё больше расстраивать. Я не хочу его расстраивать.       Он так любил меня. Был так нежен и осторожен по отношению ко мне. Он с самого начала боялся хоть как-то ранить меня. А я... Я каждый день режу его и без того израненное мёртвое сердце тупым ножом. Скармливаю его бездомным псам и танцую на его костях.       Все не так. Все должно быть не так. Тейт, прости меня. Прости, что я так жестока. Прости, что понимаю все лишь спустя столько лет. Но тогда ненависть к тебе казалась такой нормальной. А теперь…       Прошло уже тридцать лет. А ты, как прежде, ждешь. Ты ждешь меня, мою любовь, моё прощение. А мне с каждым днём все страшнее. Я ведь убиваю тебя. Ты умираешь снова. И, если в первый раз ты почти ничего не понял, то сейчас ты все осознаешь. С каждым днём в тебе все меньше жизни. В мертвецах ее и так не очень уж много, а я забираю последние крупицы. Твоя душа превращается в пыль, благодаря мне. Я не хочу, чтобы ты умирал снова. Только не ты. Только не так.       Пожалуйста, живи, Тейт. Живи, чтобы я могла видеть тебя, спрятавшегося за углом и наблюдающего за мной. Чтобы могла слышать, как скрипит пол под твоими ногами, когда ты снова пытаешься подкрасться к моей спальне. Чтобы я могла каждый раз в последнюю секунду останавливаться и брать себя в руки, когда вновь потеряю контроль. Живи, чтобы я могла жить надеждой, что ты всегда будешь любить меня. Мне просто очень нужно это.       Вся моя сущность ненавидит то, что происходит. И мне хотелось бы, чтобы все было проще. Чтобы мы все были живы. Чтобы Тейт не совершал все эти ужасные поступки, благодаря которым мы теперь оба мучаемся. Я была молода и решила всё сгоряча. У меня никогда не получится вернуть всё то время, что мы упустили. Прошло так много времени. Но не для призрака. Для меня это время пролетело очень быстро. По крайней мере, первые девятнадцать лет. А потом я стала осознавать, что мы оба натворили. Я больше не виню его. Прощение, которое он так ждал, уже почти заставило меня прийти к нему. Но он... Он жил так все эти годы. Теперь я в полной мере осознаю, как ему было больно.       И сейчас я стою возле двери своей спальни. Я знаю, что он стоит за ней, слышу его дыхание. Кажется, я даже чувствую его страх. Он боится, что я прогоню его, снова скажу: «Исчезни» А я уже не могу сказать.       Я поворачиваю ручку двери, глотаю застывшие в горле слезы, резко открываю ее и вижу пустой коридор. Он боится. Он ушел. Ему слишком больно так жить. Закусываю губу, чтобы не расплакаться и закрываю дверь.

Я прощаю его. Но никогда не прощу себя.