PlayOn/PlayOFF

Кафе Maltter открылось пару лет назад на улице Боро-Хай в южной части Лондона. Удобное расположение, плавная округлая парковка для машин и дружеское приветственное заклинание над входом, позволяющее выделять магов среди магглов — все это было главным отличием от притаившихся на той же улице небольших семейных ресторанов и баров. Магам тут подавали особое меню, отличное от маггловского, — и исключительно лично в руки доброжелательно улыбающимися официантами. Рон сложил в руках газету Таймс, внутри которой между страниц был надежно спрятан Ежедневный пророк, и потянулся к чашке кофе. В это утро кафе порадовало посетителей интересным дизайном чашек — красных, с эмблемой кафе и в сочетании с зелеными блюдцами. Он заметил еще пару постоянных посетителей Maltter и приветственно кивнул знакомому из Министерства Магии. Тот отсалютовал ему вилкой с нанизанным на нее блинчиком, но Рон покачал головой. Этим утром ему не хотелось набивать желудок, хотя еда тут была приличной на вкус. Рон оттянул галстук, стягивающий его шею, как удавка, и тяжело вздохнул, кидая взгляд на прозрачное окно, за которым по-утреннему привычно стелился туман после ночного дождя. Темно-бордовые занавески были раздвинуты в стороны, позволяя полностью насладиться видом опустевшей от непогоды улицы с редко проезжающими мимо машинами. Рон сделал еще один глоток остывающего без специального заклинания кофе и взглянул на часы — обычные маггловские, доставшиеся ему в подарок в честь окончания школы от заботливого отца. Повторного окончания из-за всем известных событий, потрясших весь магический Лондон и почти ни капли не коснувшихся маггловского. — Хей, заждался? — рядом с ним на свободный стул опустился, небрежно вытирая руки о белоснежное полотенце, темноволосый парень. Он приветственно улыбнулся, кинув взгляд на стойку заказов, ведь на них обратил свое пристальное внимание кассир, отдавая забинтованной до локтя левой рукой заказанный завтрак на вынос одному из клиентов. В кафе было тепло, в отличие от неприятно-дождливой улицы, и рукава рубашки у него были для удобства закатаны. — Может, закажешь что-нибудь, а то Драко уже нервничает. — Я не голоден сегодня, — покачал головой Рон, разглядывая своего лучшего друга. На Гарри была надета поварская куртка с блестящими серебристыми пуговицами и фартук поверх белых брюк. Что странно, ведь белое чаще всего пачкается быстрее. Правда, проблемой это было только для магглов. Бытовое заклинание чистки делало вещь безупречной. Вот только та слишком быстро изнашивалась. Улыбка и отсутствие очков — поправка зрения в Св. Мунго после войны, — делали Поттера привлекательным для девушек. И совершенно для них же потерянным в этом плане. — До сих пор не могу поверить, что ты с Малфоем… — Рон… Гарри не дал ему продолжить один из вечных разговоров, которые между ними никогда не заканчивались. Наряду с их действиями во время и после войны, и особенно после того, как Гарри решил не возвращаться к Джинни. А Драко Малфой стал носить на неисчезающей метке замотанный в несколько слоев бинт. После лишения средств, сломанной волшебной палочки и потери статуса среди высшего света. — Да-да. Это твой выбор — жить так, как ты хочешь, — пожал плечами Рон, внутренне содрогаясь. Как же в данный момент он завидовал другу. До боли в костяшках сжатых пальцев, до судороги в ногах и нервной дрожи в груди. Он завидовал тому, что Поттер, как всегда, решил действовать по-своему и не видел в этом ничего плохого. Рон еще раз поправил галстук, заботливо подсунутый с утра домовым эльфом, и задумчиво покрутил в пальцах чашку. Гарри умел удивлять не только шумевшую каждый день после Победы прессу, но и своих лучших друзей. Когда в один из таких дней Гарри неожиданно пригласил Гермиону и Рона в это кафе, до того бывшее заброшенным книжным маггловским магазином, и сообщил, что он, во-первых, встречается с Малфоем и ему плевать, что тот был, есть и останется Пожирателем; во-вторых, он больше не хочет быть волшебником и будет жить среди магглов; и в-третьих, он никогда не хотел становиться аврором. Сказать, что Рон был потрясен, — не сказать ничего. Гермиона же упала в ближайшее пыльное кресло, забыв даже, что терпеть не может грязь, которая тут же опустилась на ее повседневный костюм из юбки, пиджака и блузки. Последним добивающим пунктом стало появление самого Малфоя, смущенно подошедшего к Гарри и замершего рядом с ним. Вдобавок ко всему, Поттер заявил, что открывает Maltter на деньги своих родителей, но тогда это стало совсем уж незначительным событием на фоне остальных. Вся магическая пресса, потеряв своего героя, обрушилась на Рона и Гермиону. Пестревшие фотографии на первых полосах, нескончаемые предположения об их свадьбе-романе-судьбе-детях доставали с каждым днем все сильнее. Но Рон крепился, держался и вот так неожиданно появлялся на пороге кафе, как сегодня. Чтобы выпить чашечку кофе с другом. Поговорить, а потом вернуться в свой мир, отделенный от маггловского Лондона кирпичной высокой стеной. Гарри украдкой провел рукой над полупустой чашкой Рона, и та вновь наполнилась ароматной горячей жидкостью. Если бы Малфой это увидел — точно бы возмутился, что из-за таких действий ему придется вновь варить для клиентов кофе, а это расточительство, и они скоро разорятся, ведь Поттер опустошал ближайший кофейник. Стандартное бытовое заклинание — перенос жидкости невербально через расстояние. — Но ты ведь не затем пришел, чтобы поговорить о моей личной жизни? — заметил Гарри, опустив подбородок на раскрытую ладонь, упираясь локтем в стол. Годы прошли, но он почти не изменился. Все так же замечал проблемы других людей и пытался их решить. Хотя иногда его попытки были неуместны, либо в них особо не нуждались. Рон чувствовал себя паршиво в такие моменты. Ведь, по идее, вся слава за Победу должна была достаться Гарри. Гарри Поттеру, вошедшему в историю Хогвартса и в историю магического Лондона. Ему бы поклонялись, его бы почитали, носили на руках и просто боготворили. А он уткнулся в свое захудалое кафе. Рон знал пару мест гораздо лучше, посещаемых известными людьми Лондона и хорошо рецензированных довольно скупыми на похвалу критиками. К тому же Гарри полностью выпал из жизни магического мира. Постепенно с годами шумиха вокруг него улеглась, и все больше в свет выплывали заслуги Рона — довольно известного министерского работника — в тандеме с Гермионой, которая за эти годы стала лучшим диагностом магических проклятий в Св. Мунго за несколько столетий. Их любили. Приглашали на светские рауты, посещаемые Роном от откровенной скуки. Дня не проходило, чтобы его интервью не появилось в газетах. Сам Министр недавно вручил ему грамоту за заслуги перед Великобританией. Как Поттер мог променять все это на Малфоя с тихим отдаленным кафе? Рон искренне этого не понимал. Но пытался, ей Мерлин, он честно пытался это сделать. Вот прямо сейчас, когда задавал Гарри этот вопрос. — Может, все же вернешься? Ты еще можешь поступить в Аврорат. Что ты здесь… — Рон обвел рукой полупустое кафе с редкими постоянными посетителями, намекая на безнадежность жизни Поттера. Ведь тот мог вернуться и получить «все». Все. Абсолютно все. Гарри скривился и извиняющимся тоном произнес: — Ты ведь сам знаешь, — он бросил еще один взгляд на Драко, делающего вид, что чашки недостаточно чистые и их следует протереть еще раз. — Знаю. Но ты ведь маг. Пусть он остается здесь, ведь там ему делать нечего. А ты… ты ведь… — Ты допил свой кофе? — мягко произнес Гарри, отстраненно смотря на Рона, который даже не заметил, что последние слова произнес слишком громко, вскочив со своего места. Рон в нерешительности кивнул, хотя чашка еще была полной. — За счет заведения, — бросил Гарри, поднимаясь и больше не глядя на Рона. — Ты ведь уже опаздываешь. — Ты почти стал аврором. И бросил все ради него?.. — произнес ему вслед Рон, но Гарри не обернулся, лишь помахав рукой на прощанье, и продолжил идти к стойке заказов, а оттуда на свою кухню. Малфой обеспокоенно посмотрел на Поттера, отвлекаясь от и так чистых чашек, и взгляд, которым он наградил Рона, можно было назвать презрительной жалостью. Надо же. Безвольный маг, лишенный возможности колдовать, испытывал к Рону жалость, когда его самого надо было жалеть. Рон все же оставил пару сиклей на столе — гораздо больше положенного за одну выпитую и одну оставленную чашку кофе, но он теперь мог себе это позволить. Мог больше не переживать из-за каждого потраченного кната. Победа принесла неожиданные плоды в виде популярности и признания. И денег. А деньги играли в их мире большое значение. Рон повернулся в сторону выхода и спешно покинул кафе. Ощущение, что он дерьмовый друг, всегда пропадало со звоном колокольчика закрываемой двери. Драко, удивленный объятиями неожиданно оказавшегося у него за спиной Поттера, проводил Рона задумчивым взглядом. — Все нормально? — спросил он у Гарри, продолжая неспешно вытирать полотенцем столовые приборы. Тот кивнул, коснувшись губами светлых волос. — Более чем. * * * Рон прислонился плечом к железной неоткрывающейся двери двухэтажного автобуса, что должен был доставить его прямиком до работы. Предпочитая маггловскую часть Лондона, Рон не брезговал и транспортом, иногда забывая в толпе простых людей, что он чем-то от них отличается. Чем-то. Волшебная палочка лежала во внутреннем кармане пиджака, прижатая к груди. Со стороны было незаметно, но в случае опасности Рон с легкостью мог ее достать в мгновение ока. Не то чтобы его особенно пугала сама мысль о дисциплинарной ответственности и дальнейшем разбирательстве с кем-то из Аврората, но за себя он бы смог постоять только магически — мало полагаясь на физическую силу. Впрочем, ранним утром вряд ли это могло потребоваться. В автобусе набралось от силы человек шесть. Двое подростков, взбудораженные чем-то или бывших «под» чем-то, находились к Рону ближе всего. — …боже, если бы ты был там. Он — просто… Бог коктейлей, — возбужденно сообщал своему другу размалеванный один из них. Подведенные глаза, выкрашенные в невообразимый цвет волосы и проколотые в четырех местах уши. К одежде Рон решил не присматриваться. — Как же тебе повезло. Сам Блейк… Рон перестал прислушиваться к их разговору, переведя взгляд на улицу, где, видимо, вновь начал накрапывать мелкий дождь. Утро было весьма паршивым. — …может, как-то можно достать? — Я сам ждал почти месяц. Месяц, представляешь? Чтобы только посмотреть. Он бывает лишь раз в месяц — и повезет тому, кому он сделает свой фирменный коктейль. — Это тот, после которого избранный удостаивается чести… — О да. Именно. Оба подростка как-то особенно мерзко для Рона засмеялись, вновь привлекая к себе его внимание, буравя взглядами друг друга и предвкушающе облизываясь. — Но вчера никому не повезло, — разочарованно вздохнул первый — тот, который делился своими впечатлениями о прошедшей ночи. — …у него глаза просто… Рон перестал слушать болтовню магглов и вышел на остановке, от которой можно было с легкостью добраться до магической части Лондона. Косой переулок не был единственным проходным пунктом, но сегодня Рону предстоял своеобразный рабочий день на второй «неофициальной» работе. Мелкий дождь портил его довольно дорогой костюм. Одно заклинание — и тот бы стал непроницаем, но Рон в этот раз проигнорировал желание остаться сухим. Он просто шел дальше по улице, и моросящий дождь оседал на него каплями, прибивая своей ничтожной силой к земле. Косой переулок встретил Рона оживленно. Мантии официально устарели, и теперь только повернутые на традициях маги, да ученики Хогвартса следовали обычаю. Большинство волшебников носили так же, как и Рон, более простую маггловскую одежду. В самом переулке полог заклинания удерживал капли дождя, сливая их куда-то в сторону, на соседние дома, и Рон с удовольствием встряхнулся, избавляясь от капель на одежде, высушиваясь заклинанием — пришлось достать палочку. Второй «неофициальной» работой он называл свое общение с Джорджем. Кому-либо жаловаться на их странную семейную проблему Рон не собирался, но его брат уже давно не был весельчаком, способным рассмешить и самого угрюмого человека. Поморщившись от вкуса оборотного, Рон убрал фляжку и фыркнул, вспоминая покойного Грюма, вот так же прятавшего от всех отвратное пойло, от которого тошнило с ужасающей силой, в карман. — Ну что ж, поехали, — действие зелья продлится ровно час, главное — выдержать и не сорваться, сохраняя на лице ту самую улыбку, что была копией брата. Благо, волосы Джорджа для зелья всегда можно было достать. Рон толкнул дверь магазина, и колокольчик над ней известил хозяина о приходе гостя. — Фред! Наконец-то ты тут! — жесткие объятья брата приносили почти физическую боль. Рон поморщился и в несвойственной себе манере ответил: — А ты, братишка, как вижу, все такой же неугомонный! Не можешь и дня без меня прожить? Джордж рассмеялся и, наверное, впервые за последнее время стал похожим на прежнего себя. Рядом с ним появилась Джинни и приветливо сжала плечо Рона. — Так, я не собираюсь смотреть, как вы тут оба дурака валяете. Джордж, Фред приехал лишь на день, и ему нужно снова будет уехать помогать Чарли. Ты же знаешь. — Она сегодня опять… — Как всегда… — раньше Рон с трудом воспринимал чужой голос, но со временем ко всему привыкаешь. — Просто… — брат уже переоделся в рабочую одежду — видимо, Джинни настояла. Для Джорджа Фред уехал к Чарли, помогать с драконами, а на отсылку Джорджа вместе с ним банально не хватало денег. Поэтому «Фред» сам приезжал, как только у Рона появлялось время. — Фурия? — закончил за Джорджа он, и лицо брата просветлело. — А ну работать, бездельники! — притворно разозлилась Джинни и дала обоим братьям по тумаку. Джордж направился внутрь магазина Волшебных Вредилок, а сестренка, его милая солнечная Джинни, осторожно вздохнула и устало посмотрела вслед брату. После смерти Фреда Джинни почти целиком и полностью взяла на себя управление магазином, удержав его на плаву чередой довольно удачных, выгодных сделок. Джордж после Победы, которая в этом контексте была больше горькой, чем радостной, так и не воспринял серьезно смерть брата. Ни маггловские, ни магические врачи не смогли убедить его в этом, поэтому раз в несколько недель к нему в гости приезжал «Фред». И Джордж начинал есть, разговаривать, нормально спать и даже помогать Джинни в делах. Вот только иногда это было слишком утомительно. И Рон чувствовал себя хреновым братом. Порой в темноте подсобки, закрываясь от излишне надоедливого Джорджа, он прислонялся лбом к запертой на заклинания двери и считал от одного до ста. Пока его не находил Джордж, стихийно скидывая все запирающие, и приходилось вновь улыбаться ему. Радоваться вместе с ним и делать вид, что он — Фред — играет в прятки. Это. Было. Полное. Дерьмо. Но это была его, Рона, жизнь, и справлялся он, только благодаря утренним визитам в кафе Maltter, заряжаясь его странной успокаивающей атмосферой. Наверное, только дружеские встречи спасали Рона от глубочайшей депрессии и запоя, в котором он уже как-то побывал и не желал больше возвращаться. — Как ты, брат? — Джинни намеренно не стала называть Рона по имени, чтобы не весть бог откуда появившийся Джордж не услышал их. От прошлой истерики из-за ошибки Джинни Джордж отходил около месяца. Под сменяющими друг друга сонными зельями и постоянным контролем. — Порядок, — фыркнул Рон и улыбнулся, взъерошив непослушные волосы сестры. — Ты? — Продержусь еще один день и с горя выпью бутылку вина. Одна, — в тон брату, усмехнулась Джинни и увернулась от широкой ладони. Рубашка, подвязанная на животе, легкие потертые джинсы и бусинки на нитке в волосах составляли ее утренний гардероб. Рон с удовольствием дернул бы ее за одну из сверкающих (конечно, от магии, а не освещения), бусинок, но отхватить в ответ ему не хотелось. — Если что, я всегда рад тебя поддержать, — прикидывая в уме реакцию сестры на его глупое действие, произнес он, следуя за Джинни мимо прилавков с товарами. — Пара часов рядом — уже помощь, — хмыкнула она, не глядя, захватив по пути одну из странных светящихся коробочек, к которой Рон бы поостерегся прикасаться. — Просто скажи, что не хочешь делиться. — И это тоже. ДЖОРДЖИ! НАМ ПОРА ОТКРЫВАТЬСЯ! — Иду-иду. Джордж появился откуда-то из-за угла, и день Фреда Уизли начался с оглушающего заклинания, прилетевшего прямо в лицо. И гневного окрика Джинни. * * * — Слушай, прости. Джордж не специально. Голова Рона гудела от неожиданного столкновения с полом и удара о жесткую неприметную полку, попавшуюся на пути. Кое-как поднявшись, Рон потер ушибленный затылок и поморщился, пытаясь собрать свои мысли в одну. В который раз он не станет обижаться на брата. Джордж стоял над ним с виноватым видом заботливо протягивая руку. Ухватившись за прохладную ладонь, Рон медленно сначала сел, а потом поднялся, все еще чувствуя себя одним куском живой боли, растекшейся по телу. — И за что же мне так досталось? — произнес наконец он, забирая из рук Джинни мокрое полотенце, которое до этого, видимо, побывало в ладонях Джорджа. — Джорджи просто решил так тебя задержать. Он не хотел, чтобы ты уезжал сегодня, — Джинни говорила мягко, в ее голосе не было даже намека на злость. А вот Рон, прислоняя полотенце к затылку и ощущая непревзойденное облегчение, устало посмотрел на брата. — Мне так-то больно, — покачал головой Рон, пытаясь поставить мозги на место. Хотя от этого стало немного хуже. — Я не хотел, — лицо Джорджа было печальным и улыбающимся одновременно. Словно он пытался скрыть улыбку от проказы и сожалел о падении Рона. — Ладно уж, но больше так не делай. Мне еще лететь обратно, — Джордж скривился от слов брата, но промолчал. Видимо, понял, что так делать не стоит. Или он ни черта не понял и делал вид, что их нет, и никого нет, и никого он не слышит. А пребывает в своем мире, устремив взгляд на потолок. И что больше нечего от него ждать, а его разум сравнится только если с сознанием ребенка. И ничего больше. Пустота. Рон прикрыл глаза, зажмурившись, и снова открыл. Джинни не сводила с него обеспокоенного взгляда. А Джордж, Рон ошибался как всегда, виновато поглядывал на него, явно сожалея о своем поступке. — Так, ребята, нам пора открываться. Больше никаких заклинаний, Джордж, — хлопнула в ладоши Джинни. Рон накинул на волосы полотенце, чувствуя как капельки уже проникли, стекая по шее, под воротник рубашки. — Ладно, — угрюмо согласился Джордж, и Рон ненадолго пожалел свою маленькую сестру. Он хотел для нее лучшей жизни. Свадьбы, небольшого дома на берегу теплого моря, детишек с десяток и большую собаку. Но никак не разваливающийся магазин и сумасшедшего брата. Теперь с какой-то стороны Рон понимал Гарри. Зачем ему девушка с таким неприятным нагрузком в придачу? — Что у нас на сегодня? Что будет товаром дня? — улыбнувшись настолько искренне, насколько смог, Рон одобрительно похлопал Джорджа по спине. Это все были его глупые мысли. Может где-то чуточку правдивые, где-то нелепые. Но все же он жил и с этим.