Помоги мне снова это почувствовать.

EXGF – We Are The Hearts Jerome Dillon and Claudia Sarne – All Is Los Jaymes Young – What Should I Do Pov Мелисса.       День начинается как никогда плохо. Солнце светит в глаза, пытаюсь облокотиться на человека, который всегда лежал рядом на протяжении трех лет, а сейчас его нет. Я похлопываю по месту рядом, но там пусто. Наверное, он рано ушел, только я и вчера его не видела. Я встаю и медленно моргаю. Вчера был ужасный день, голова раскалывается от пролитых слез. Не буду скрывать, когда я высказала папе все, что думала, мне полегчало. Я опускаю ноги на пол и не успеваю встать в полный рост, как ко мне подбегают дети, они кидаются на шею и плачут. - Что случилось? – не понимаю я и смотрю на своих малышей. - Мама, а ты нас не блосишь? – спрашивает Эллисон, заикаясь. - А с чего я должна вас бросать? – я отстраняюсь и смотрю в глаза сначала Финнику, потом Эллисон. - Ну, папа блосил же, - отвечает сын. Я хмурюсь, не понимая, о чем он говорит. - Он не бросал нас! - прикрикиваю я. С чего они взяли? Ему нужно было просто по делам утром, и он просто уехал и не ночевал дома, и…и. С каждой такой мыслей приходит осознание, что, возможно, дети правы, он бросил нас. В глазах слезы, я опускаю голову, волосы закрывают мое лицо, дети не могли не заметить того, что их мать плачет. - Мамочка, не плачь, - успокаивает дочь, а я еще сильнее всхлипываю. Почему он уехал? - Так, быстро на кухню, бабушка приготовила завтрак, - слышу грозный голос Джоанны. Я не поднимаю глаза, дети убегают, а я закрываю руками глаза. – Мелисса? - Дура, дура, какая же дура, - повторяю я себе под нос. - Посмотри на меня, - просит она. Я поднимаю глаза, она уже стоит передо мной. – Он уехал ненадолго. - Да? А чемодан какой он взял? – спрашиваю я. Джоанна косится на меня, не понимая, о чем я говорю. - Черный, если не ошибаюсь, - она неуверенно отвечает на мой вопрос. - Ясно. Он черный берет только на долгие поездки, а на короткий срок берет синий, - я снова закрываю глаза. - Мелисса, дай ему время, то, что он увидел…- я поднимаю на нее взгляд. Что он увидел? – Хотя что я тебя оправдываю. Ты сама виновата в этом. - Джоанна, что он увидел? – встаю я с места и спрашиваю, игнорируя ее последнюю фразу. - Тебя и Криса, - я прикрываю глаза, тяжело вздыхаю и поворачиваюсь. - Что я наделала? - Мелисса, ты любишь его? – спрашивает она, опасаясь моей реакции. - Не знаю. Но то, что я им дорожу и переживаю за него, это точно, - падаю на колени и провожу рукой по мягкому ковру, Джоанна садится рядом. – Он столько сделала для меня, а я… Не сдержалась, поддалась мимолетному чувству. В душе такой спор происходит. Мысли путаются, с каждым утром я встаю и вспоминаю прошлое, и каждый раз оно вызывает ужасные чувства, как будто я переживаю все заново. Но иногда я просыпаюсь и понимаю, что жизнь продолжается. И это происходит только тогда, когда он рядом, - я останавливаюсь для того, чтобы перевести дух. Мне нужно с кем то поделиться. Почему-то я доверяю ей и после того, как она простила меня за смерть своей дочери, я ее уважаю, и она мне стала очень дорога. Я знаю, что она не будет меня жалеть, она выскажет все, что думает. А мне это нужно. Поэтому я продолжаю свой монолог: - Когда я переехала, он очень много времени проводил с детьми, они привыкали к нему. Никогда не забуду тот день, когда они назвали его папой, я плакала, искренне. Тогда я поняла, что он сделает моих детей счастливыми, а я… Буду делать все, чтобы сделать счастливым его. Даже ценой своего счастья. - Ты тогда еще любила Криса? – спрашивает она, я усмехаюсь. - Любила? Я сейчас его люблю, только не так, как раньше. Я благодарна ему, что он не заявляется в этот дом, не пытается заговорить с детьми, хотя я вижу его взгляд, когда мы выходим гулять, он так сдерживается, чтобы не выйти и не закричать на всю улицу, что он отец двойняшек. - А как же Райан? – не понимает Джоанна. - Райан? С ним все тяжелее, каждый раз я заставляю себя сказать, что я его не люблю, что все то, что я чувствую - обычная благодарность, обычное желание быть нужной. Райан все знает, только не знаю, понимает или нет. - И все равно остается с тобой? - Да, я вообще не понимаю, как он раньше не ушел. Особенно после того, как он узнал про аборт. - Стой, - она поднимает руку, для того, чтобы я ничего не говорила, она отворачивается в сторону и смотрит вдаль, обдумывает. - Ты была беременна? - Да, только давай не будем об этом. - Да, Мелисса. Ты дура! – она встает с места и протягивает мне руку, я принимаю ее, она держит меня за плечи и немного потряхивает. – Райан-это дар Богов тебе. Он так тебя любит, у тебя только два выбора. Оставить его навсегда или быть с ним, только с ним. Последние слова Джоанна четко выделяет, я киваю. Она обнимает меня и уходит, я обдумываю ее слова. Она права, я должна уже решиться, что я хочу от жизни, а если точнее, с кем я хочу провести остаток своей жизни. Джоанна останавливает в проеме. Я поднимаю на нее глаза. - Ты любишь его, не отрицай хотя бы перед самой собой, - говорит она и уходит. А я так же продолжаю стоять на своем месте. Вот это утро! Не успела я встать, а столько случилось. - Мелисса? – тихий стук о дверной косяк заставляет меня обернуться, в проеме стоит папа, он будто боится пройти внутрь. - Проходи, не бойся, - усмехаюсь, я пыталась сказать это более непринужденно, но голос дрогнул. Я подхожу к шкафу и беру полотенце и сменную одежду. – Что-то случилось? - Нет, просто я хотел сказать, что мы сегодня переезжаем в новый дом, сейчас только позавтракаем. А через несколько днем поедем в Капитолий. - А зачем вам в Капитолий? – я рассматриваю одежду, понимаю, что выгляжу так, будто мне все равно. Мне и на самом деле не очень интересно, но ради приличия нужно спросить. - По…делам, - отвечает он, я разворачиваюсь и смотрю ему в глаза, вижу, что он что-то скрывает. - Папа, сколько раз говорить, мне врать не надо, ты же знаешь, что я вижу, когда ты врешь, - я улыбаюсь, он опускает голову и кивает. – А если честно, мне не нужно знать, зачем вы едете и куда. Я не слышала о вас три года, и вы же ездили куда-то без моего ведома. Думаю, сейчас тоже справитесь. - Спустишься на завтрак? – спрашивает папа. - Позже, сначала душ приму, - не оборачиваясь, я прошла в ванную. Снимаю одежду и залажу под теплые струи воды. Несколько секунд я просто подставляю лицо под поток воды, мне кажется, он должен смыть с меня все вчерашние поцелуи Криса, очистить меня от стыда, позора, измены. Но чем дольше я стою, тем дольше эти чувства накрывают меня и поглощают с новой силой. Иногда я не понимаю, когда мечты становятся мыслями. Я мечтала, что Крис приедет, все у нас будет хорошо, но когда он приехал, стало только хуже, и это переросло в мысли о нем, а не мечты. Но когда? Не знаю и никогда не узнаю. Ушло на все процедуры у меня несколько минут, но когда я спустилась, в доме уже никого не было, даже двойняшек, я пробежала, но никого не оказалось, я осмотрелась и увидела на столе маленькую записку, я беру ее в руки и вчитываюсь в строчки: « Дети с нами, они захотели увидеть дом, а ты побудь одна, обдумай все. Джоанна». Я перевожу дух и бреду в гостиную. И что мне сейчас делать? В доме чисто, холодильник полон. Пойду, постираюсь, не успела я дойти, как звонит телефон, я подхожу и оживленно беру трубку. - Мелисса Сноу у телефона, - люблю эту фразу, мне кажется, это звучит…интересно. - Мелисса? – этот голос я узнаю из тысячи, только такое ощущение, что он искажен, измучан, с горечью. - Райан, - выдыхаю и чувствую тепло от его голоса. – Ты где? - Не важно, - бросает он. – Где твои родители? - Они переезжают. Райан, прошу, скажи, где ты, дети волнуются. - Ну, хотя бы дети переживают. Это уже хорошо, - он замолкает, а я скатываюсь по стенке вниз, причем это в прямом и переносном смысле, каждое его предложение говорит мне, что я спускаюсь с небес на землю, и каждое его слово ускоряет меня, чтобы посильнее удариться. - Райан, я волнуюсь… - Прости, но я не верю, - я уверена, что он сейчас ищет место, чтобы присесть. - Вернись, - на глазах образуются слезы, я думаю, он уже услышал мои всхлипы. – Вернись ко мне… - Зачем? Некому сердце разбивать? – Боже, каждое слово - это нож в сердце. - Прошу, не надо так… - Как так?! – он прикрикнул, но потом остановился, переводя дыхание. – Мелисса, я видел тебя и Криса. И уж извини, вы там не просто чай пили. - Я знаю и не имею права просить прощенья, но все же прости меня, прости… - Я закрываю рот рукой, чтобы мои кряхтенья не донеслись на ту сторону трубки. - Мелисса, не надо… прошу, - шепчет он, но его шепот такой безысходный. – Я знал, на что шел. Знал, что не любим, и что этот день наступит. - Какой день?! Райан, какой день?! – в панике хватаюсь рукой за стенку и поднимаюсь на ноги. - Завтра тебе придут бумаги, подпиши их и будешь свободна, больше я тебе не нужен. Прощай, - я уже хочу позвать его, но гудки не дают мне это сделать. Рука не удерживает трубку, и она разбивается о стену. Я не помню, что я делала, только помню, что надела балетки и выбежала из дома, слезы не дают мне видеть полной картины, но я знаю, куда переезжают мои родные. Я бегу в ту сторону, сбивая всех на своем пути. Стоят несколько людей возле крыльца, я различаю только мужчину, держащего на руках мальчика и женщину. Я кладу руку на плечо женщине, она оборачивается, и я узнаю маму. - Он… он.. разводится со мной, - я падаю на колени. – Это ведь не происходит снова? Мама, я не смогу без него… Она медлит, но садится рядом со мной. Я кладу ей голову на плечо и плачу. - Детка, успокойся. - Мама, я поеду с вами, пожалуйста. Он факт там, у нас там дом, - понимаю, что сказала «нас» которых уже нет, но это для него. Я снова плачу, не слыша, что говорят мне. Я больше ничего не вижу, как только меня кладут на кровать и голоса. - Что опять все едем в Капитолий? - Надеюсь, в этот раз сюрпризов не будет. Пит, надо найти его. - Да, без него она совсем с ума сойдет. - Ты Крису рассказал? – Крису? Нет, только не он. - Да, он едет с нами. Джоанна не поедет, у нее восьмой месяц, Гейл тоже останется, детей заберем с собой. - Дика оставим, он поможет им. Не хочу, чтобы он возвращался в это адское место. - Хорошо, пусть отдохнет, пойду билеты возьму, - чувствую губы на своем лбу, но не подаю вида. Шаги становятся тише, я думаю, что все ушли, но через мгновенье рука ложится мне на плечо. - Все будет хорошо, дочка. Она заплатит за то, что сделала с тобой, - мама целует меня и уходит. Я открываю глаза и не понимаю, кто сделал? Что сделал? Но мне не до этого, я просто проваливаюсь в сон, пытаясь забыть сегодняшний день.