Только не плачь

— Вы всё ещё не готовы, Хината-сама? Неджи стоял в дверях и смотрел на неё, чуть нахмурив брови, отчего его взгляд казался строгим и осуждающим. Хината сразу же почувствовала себя нелепой и неуклюжей, засуетилась, зачем-то стала торопливо перебирать разложенные перед ней украшения, уронила шпильки. — Я сейчас… Я быстро, — пролепетала она, плюхнувшись на колени прямо в праздничном кимоно, чтобы собрать рассыпавшиеся по полу шпильки, но Неджи удержал ее, перехватив за запястье. — Не стоит на это отвлекаться, Хината-сама. Займитесь лучше своим нарядом и причёской. Я сам соберу ваши булавки. Неджи говорил так уверенно, что Хината не осмелилась возражать. Она вообще почти никогда не спорила с двоюродным братом. Украдкой вздохнув, поспешила вернуться к прерванному занятию — завязыванию пояса-оби. Обычно ей помогала сестра и служанки, но сегодня Ханаби впервые должна была принять участие в праздничной церемонии, облачившись во взрослое кимоно, так что в данный момент она занималась собственным нарядом, собрав подле себя всю прислугу. В общем, Хинате пришлось одеваться самостоятельно. Она никогда не умела создавать вокруг себя такую же суету, как Ханаби. Не умела просить: не хотела быть кому-то в тягость. Ей уже доводилось справляться со своим сложным многослойным традиционным костюмом в одиночку, так что она не отчаивалась и даже не пыталась искать помощников. Только получалось у нее ужасно медленно. Хината понимала, что, скорее всего, опоздает, чем вызовет недовольство отца и старейшин клана. Кажется, сегодня она снова будет чувствовать себя неудачницей под суровыми или насмешливыми взглядами окружающих. — Давайте я помогу вам, Хината-сама. Иначе вы опять опоздаете, — голос Неджи заставил её вздрогнуть и вжать голову в плечи. Ну вот, брат тоже на неё сердится. — Нет-нет, что ты, не надо, я сама, — Хината хотела уверить его в том, что справится, но Неджи не стал её слушать. Его ловкие пальцы уже уверенно затягивали ритуальные узлы на плетёных шнурах, удерживающих тяжёлые складки пояса. — Ну? Что ещё вам осталось? — спросил Неджи, как показалось Хинате, несколько нетерпеливо. — Ещё?.. — она смутилась. — Думаю, тебе не стоит меня ждать, — с отчаянием в голосе проговорила Хината, глядя в сторону и мучительно краснея. — Мне ещё нужно сделать причёску, а это долго, так что… Неджи на мгновенье прикрыл лицо рукой, а потом решительно шагнул к Хинате: — Ну что ж, ничего не поделаешь, придётся вам ещё немного потерпеть моё присутствие, Хината-сама. Иначе вы совершенно точно опоздаете. Давайте сюда ваш гребень. Растерянная и напуганная его категоричным тоном, Хината безропотно вложила гребень в его ладонь и замерла перед зеркалом. Честно говоря, она боялась, что Неджи не справится с её волосами. Они были такими густыми и непокорными, что ей самой не всегда удавалось с первого раза уложить их в надлежащую причёску. Но Неджи действовал уверенно и весьма умело. Проведя пару раз гребнем по её волосам, он скорчил недовольную гримасу (Хината отлично это видела, поскольку наблюдала за его отражением в зеркале) и скрылся в ванной комнате. Вернулся он, вооруженный баночкой бальзама, о котором сама Хината, к своему стыду, совершенно забыла. Теперь дело пошло веселее. Смазанный бальзамом гребень скользил по ее локонам легко и почти не дёргал. Прядь послушно ложилась к пряди, шпильки вонзались в высокую причёску одна за другой: цветы, бабочки и клановые знаки покорно занимали отведённые им места. Безупречно. Её волосы выглядели безупречно. Хината смотрела на своё отражение в зеркале и глазам своим не верила! Если бы она не боялась обидеть брата, то непременно сказала бы ему, что у него безусловный талант парикмахера. — Спасибо, — прошептала Хината восхищенно. — Это так здорово, братик. И так быстро… Неджи пожал плечами: мол, ерунда, пустяки. Отчего-то он прятал глаза и покусывал губы, а потом произнёс отрывисто, глядя в сторону: — Ну теперь-то вы наконец готовы? Мы можем идти? — Да! — радостно откликнулась Хината, но тут же виновато потупилась: — Ой… Ещё серьги… Хината расстроилась. С этим украшением возникла проблема. Серьги подарил ей отец и намекнул, что хотел бы увидеть их на ней в ближайший праздник. Но беда заключалась в том, что Хината крайне редко носила что-то нарядное, а последние пару лет из-за миссий, ранений и тренировок иногда и вовсе пропускала клановые церемонии и прочие торжества. И вот накануне праздника она с ужасом обнаружила, что проделанные ещё в детстве отверстия в ушах заросли. Как ей теперь быть, Хината не представляла. — Серьги? — Неджи нахмурился. — Но мне казалось… Он подошёл вплотную и довольно бесцеремонно склонился к самому лицу Хинаты, пристально разглядывая мочку её уха. — Ну да, так и есть. Дырок нет, — вынес он свой вердикт. — Хотя это странно… Я помню, что в детстве они у вас были, Хината-сама. Хината совершенно смешалась. Ее всегда смущали воспоминания о тех временах, когда они были детьми и не знали, что принадлежат к разным ветвям клана. Тогда они часто гуляли вместе, и это были самые счастливые воспоминания для Хинаты. Но не для Неджи. Потому что в один прекрасный день им сообщили, что они вовсе не брат с сестрой и не жених с невестой (в которых они увлечённо играли). Они даже никогда не смогут быть просто друзьями. Только госпожой и слугой. — Так получилось, — Хината беспомощно опустила плечи. — Но отец хотел, чтобы я их надела, — она положила перед Неджи серьги, украшенные продолговатыми розовыми жемчужинами. — Тяжёлые, — отозвался Неджи, взвесив серьги на ладони. — Вам будет больно носить их сразу после того… Хината удивленно взглянула на брата. Неужели Неджи о ней беспокоится? И неужели он всерьёз намерен?.. Пораженная догадкой, Хината замерла, не решаясь задать брату вопрос, действительно ли он собирается сделать то, о чем она думает. А Неджи, между тем, сосредоточенно что-то искал среди её украшений и безделушек. Найдя, удовлетворённо кивнул и уверенно шагнул к ней. Разглядев в его пальцах длинную, острую, как сембон, булавку, Хината охнула и зажмурила глаза. — Не надо бояться, — произнес у нее над ухом бархатный голос. — Я заряжу иглу чакрой, так что вы почти ничего не почувствуете. Правда, потом нужно будет сразу же вставить серёжки и носить их весь вечер. Вам придётся это выдержать, Хината-сама. Вы готовы? — Да, — едва слышно выдохнула Хината и тут же вскрикнула, но не от боли, а от неожиданности: Неджи действовал так быстро, что она даже испугаться толком не успела. Раз — и в ухе уже болтается массивная серьга, оттягивая нежную мочку. Два — во втором ухе тоже. Кажется, и минуты не прошло, а всё уже позади. Самое неприятное ощущение — тихий звук рвущейся под напором иглы кожи. Было бы чего бояться… Хината наконец смогла перевести дыхание и разжать стиснутые возле груди пальцы. Только теперь она ощутила легкую саднящую боль в пронзённых булавками ушках. — Нужно продезинфицировать, — деловито произнёс Неджи и вновь скрылся в ванной, на этот раз в поисках аптечки. Хината посмотрела на себя в зеркало. Ну что за вид! Снова она выглядит растерянной и перепуганной. Как и всегда в присутствии Неджи. Наверняка он считает её бестолковой и нелепой с этими вечно краснеющими щеками и вытаращенными глазами. Зато серьги ей, как ни странно, идут. Интересно, а Неджи нравится? Последняя мысль была неожиданной и ужасно смущала. Неджи уже вернулся в комнату, а лицо Хинаты всё ещё полыхало. Она так и не сумела совладать с эмоциями, когда он склонился к ней с ваткой, пропитанной спиртом. — Больно? — обеспокоенно нахмурился Неджи, заметив, как она вздрогнула от его деликатных прикосновений. — Н-нет. Совсем нет, — потрясла головой Хината и, разумеется, тут же зацепила серёжкой широкий рукав его хаори. — Ой! — Простите, Хината-сама, — произнес Неджи, и от этого Хинате стало совсем уж неловко. Мало того, что он ей помогает, так еще и извиняется за её же ошибки. Можно ли быть более неуклюжей? — Это мне надо извиняться, братик, — кусая губы, произнесла Хината, глядя в пол. — Но это же вам больно, — возразил Неджи и вновь склонился над ней, осторожно протирая свежие дырки в ушах. — Потерпите немного, Хината-сама. Уже почти всё. Ловкие пальцы Неджи прикасались к ней так бережно, что почти не ощущались на коже. Ранки обожгло спиртом, но это неприятное ощущение тут же исчезло — вместо него Хината почувствовала теплое дыхание Неджи. — Мама всегда так делала, — невпопад пробормотал он, отступая в сторону. — Чтобы не щипало, надо подуть на ранку. Вот я и… — Неджи нахмурился и замолчал. — Спасибо, — произнесла Хината, нерешительно улыбаясь. Отчего-то она была так счастлива, что ей захотелось обернуться к брату и стиснуть его в объятиях. Как в детстве. Но, как обычно, она сдержалась. — Ну что, теперь мы можем идти? — подчеркнуто грубо проворчал Неджи, но на этот раз Хината не стала смущаться и суетиться. Она величественно кивнула, едва качнув головой, и вышла из комнаты, позволяя брату следовать за собой. Сопровождать и охранять, как и положено преданному вассалу. * * * Праздничная церемония казалась бесконечной. Начавшись в главном доме клана, она продолжалась шествием по улицам Конохи и завершалась в храме Огня, куда собирались все шиноби деревни. Когда Хината была маленькой, ей нравилось забираться на крышу Академии и смотреть, как нарядные взрослые заполняют улицы Конохи, медленно и торжественно следуют к храму и широким разноцветным потоком вливаются в украшенные языками пламени массивные двери. Каждому клану — своя улица, у каждого свои цвета и свой символ. Некоторые кланы были более многочисленны, представителей других можно было пересчитать по пальцам одной руки, но когда они собирались все вместе, каждый житель Конохи невольно испытывал чувство единения и гордость за родную деревню. От этих людей исходила уверенность и сила, и Хината, как и многие ее ровесники, мечтала о том, что когда-нибудь тоже наденет парадное кимоно с изображением восьми триграмм — символа клана Хьюга — и пройдет через всю Коноху бок о бок с лучшими воинами деревни. Увы, в реальности это оказалось далеко не таким приятным занятием, как представлялось ей в детстве. Под конец торжества она так устала, что с трудом держалась на ногах. Парадная обувь казалась неподъёмной, а под белоснежный носочек-таби во время шествия закатился острый камешек и теперь нещадно колол стопу. Как Неджи догадался, что ей нужна помощь, Хината не знала, но он всегда умудрялся вовремя оказаться рядом, чтобы подать ей руку или подставить плечо, позволяя передохнуть и незаметно для окружающих вытряхнуть злополучный камень. К сожалению, Хината не могла себе позволить даже благодарную улыбку в ответ на его заботу. Как будущей главе клана ей надлежало сохранять ледяное спокойствие и всем своим видом воплощать величие. К счастью, сегодня ей это вполне удавалось: тяжёлые серьги оттягивали мочки ушей, заставляя держаться очень прямо и смотреть исключительно поверх голов. Наверное, отец будет наконец-то ею доволен. Когда церемония подошла к концу, у выхода из храма Хинату нагнал Неджи. — И что теперь? Отправитесь на прогулку, Хината-сама? — спросил он как-то на редкость ехидно. — На прогулку? — удивленно переспросила Хината и тут же увидела в толпе перед храмом ребят из седьмой команды. Наверняка Неджи заприметил их ещё раньше и сразу же сделал выводы относительно её планов на вечер. Хината смущенно опустила глаза. К чему отрицать очевидное? Она действительно хотела бы провести время с Наруто. Но пригласит ли он её в свою компанию? — Думаю, сопровождать вас дольше не требуется? — с невесёлой усмешкой произнес Неджи. — Тогда я, пожалуй, вас покину. — Неджи, погоди! — Хината и сама не поняла, зачем удержала брата, который явно собирался уйти. — Я… Может быть, мы могли бы… Под вопросительным взглядом Неджи она опять растерялась, так и не сумев сформулировать то, что крутилось на языке. Ей бы ужасно хотелось, чтобы Неджи остался. При нём она чувствовала себя гораздо увереннее и, может быть, даже решилась бы пригласить Наруто на прогулку вдвоем. Но, ещё не договорив, Хината уже сообразила, насколько глупо было бы просить брата о таком одолжении. Ведь это значило бы, что ему потом всё равно придется уйти, чтобы оставить их с Наруто наедине. А когда Неджи уйдёт, она снова утратит всю свою решимость. Так и будет молчать и краснеть. Наруто быстро заскучает и под первым пришедшим на ум предлогом убежит искать Сакуру или кого-то ещё из своих друзей. Так и не дождавшись объяснений, Неджи глубоко вздохнул, стиснул руку Хинаты и решительно потащил её к группе ребят из седьмой команды. — Неджи… подожди… — слабо отбивалась Хината, но покорно семенила за ним. — Да погоди же ты! Не дойдя до цели пары десятков шагов, Неджи всё-таки остановился: — Ну что ещё? Вы же сами этого хотите, так почему же вы упираетесь? — Причёска… — чуть не плача, пробормотала Хината. — Она в порядке? — В полном порядке, — очень серьёзно произнес Неджи, глядя ей прямо в глаза. — Вы вообще очень красивая, Хината-сама. Наруто наверняка будет в восторге. — А ты? — вдруг вырвалось у Хинаты. — Что — я? — после секундной паузы напряжённо переспросил Неджи. — Тебе я нравлюсь? — от собственной храбрости у Хинаты кружилась голова, но это не было неприятным чувством. Она ощущала себя как на поле боя — страшно и вместе с тем упоительно. Будто вот-вот взлетишь. Неджи первым отвёл глаза. Ответил тихо, глядя в сторону: — Вы прекрасны, Хината-сама. Я не знаю никого, кто мог бы с вами сравниться. А теперь — идите. На мгновенье он оказался близко-близко. Мягко развернул её и едва заметно подтолкнул в нужную сторону. И Хината пошла. На душе у неё было легко и радостно, а губы время от времени сами собой норовили расползтись в загадочной полуулыбке. Никогда ещё она не ловила на себе столько заинтересованных взглядов. Кажется, даже Наруто иногда смотрел на неё. Но сама Хината была далеко отсюда. В той безоблачной стране детства, куда унесли её воспоминания, милый мальчик с фиалковыми глазами дул на ранку на её разбитой коленке и говорил: — Не плачь, слыфыф? Не плачь, Хината. А то глазки станут кьясными, как у Утихи. А если не станеф плакать, выястеф самой кьясивой девотькой в Конохе, и я возьму тебя замус. Ты только не плачь.