Кто такой Уилл?

– Кто такой Уилл? Магнус за последний час посетило множество отличных идей, например, неплохо бы перекрасить стены в кухне любимого лофта или вот можно сменить форму ногтей, а еще, кажется, на столике из Лондона, что был подарен Рагнором, появилось несколько царапин, и это необходимо исправить. Все это можно было сделать в несколько легких манипуляций пальцами, но тогда расхаживающий из угла в угол сумеречный охотник воспримет это как полное неуважение. А тот не сбавлял ритма, не останавливался, расхаживал, сжимая в руках записи Магнуса и периодически переступал через Великолепного Мяу – маг был почти восхищен такой ловкостью. «Почти» – это потому, что выше упомянутый нефилим искал в его записях с наигранным спокойствием и улыбкой детектива-маньяка рассказы о Лондоне девятнадцатого века, и изложенная информация его явно не устраивала. – Кто такой Уилл? – уже в девяносто восьмой раз поинтересовался старший сын Лайтвудов. Ну не то чтобы Магнус считал, так, просто прикидывал. – Александр, я ведь тебе сказал, что это мой друг-нефилим, муж Тессы. Помнишь Тессу, сладкий? – Алек нахмурился, не отводя взгляда. – Уильям Эрондейл, сын Эдмунда Эрондейла, тоже, кстати... – договорить ему не дал взмах руки парня. – Ты и с его отцом? – удивленно вскинул бровь Алек и склонил несколько голову набок, выдавая напряжение разве что побелевшими пальцами, что сжимали записи. – Что с его отцом? – Магнус даже оторвался от созерцания своих ногтей все еще неправильной формы и пару раз моргнул, пока до него доходил смысл вопроса. – Александр, у тебя что, жар? – на полном серьезе спросил маг. – Конечно же, нет, я просто был с ним знаком, как и с Уиллом, и с сыном Уилла Джеймсом. Этот, пожалуй, принес мне больше всего проблем, когда застрелил бармена, хотя проклятие Уилла... – воспоминания Магнуса прервал наполненный ревностной яростью вопрос: – Ты спал со всей четой Эрондейлов что ли? – Магнус смотрел на Алека нечитаемым взглядом, всерьез обдумывая, что на последней охоте его парня приложили, наверное, слишком уж сильно. Тема «Уилл» поднималась у них с некой периодичностью и раньше, но сейчас охотник всерьез взялся за вопрос и начал изучать. Он даже написал Тессе, но вот рассказ о семейной жизни чародейки никак не отвечал на его вопросы. Лайтвуд взялся за изучение четы Эрондейлов, но разумно быстро это свернул – все-таки не станут писать в библиотеке Аликанте, спал ли сумеречный охотник с магом или нет. Но то, как Магнус всегда уходил от вопросов, та шкатулка и слова Камиллы, – все это никак не шло из головы. – Александр, – мягко начал маг, не отводя от него взгляда, – я не спал ни с кем из Эрондейлов, клянусь моей коллекцией украшений, ни с одним Эрондейлом я не делил кровать, стол или любую другую поверхность, на которой можно бы было заняться сексом, – нефилима, кажется, ответ устроил, и тут искра догадки промелькнула у него в глазах. – А целовался? – Магнус напрягся, как-то неестественно выпрямил спину, и Алек сощурился. – Отвечай честно. – Это совсем не то, что ты думаешь, это было... – его прервал звук упавших записей, охотник стремительно опустился на кресло и нервно сжал подлокотники, смотря прямо в глаза. – Рассказывай, Магнус, я хочу знать, – маг обреченно вздохнул, не отводя взгляда от голубых глаз, и покачал головой, примирительно поднимая ладони в воздух. – Хорошо, я целовался с Уиллом, после того, как он остался у меня на ночь, а утром явилась Камилла, и я решил с ней эффектно порвать. Вышло и правда очень эффектно, а Уильям даже ничего и не понял. Ну, вот вообще то и все: я сделал это, только чтобы отомстить Камилле, – Алек слушал внимательно, не отпуская подлокотников, плотно сжимая губы и хмурясь. – Остался у тебя на ночь? – Магнус с трудом сдержал вздох и прикрыл глаза, чтобы не высказать что-нибудь едкое любопытному парню, и тогда точно его ждал скандал. – Он был сильно ранен, пришел ко мне, потому что был еще тем взбалмошным идиотом, я его вылечил и оставил на ночь, ну не выбрасывать же его на улицу? Времена тогда были весьма специфичные, Александр, его вполне могли утащить в опиумный притон, и это только в лучшем случае, – нефилим сощурился, подаваясь немного вперед. – Ты, видимо, очень заботился о нем, – маг откинул голову, смотря в потолок и удивляясь, как цепко его парень находил выводы и переворачивал все против самого Магнуса. – Что-то вроде того, – протянул маг осторожно. – Знаешь, я вроде бы чувствовал за него некоторую ответственность, и он был отличным парнем, запутавшимся и преданным. Он сам ко мне пришел изначально, пытался избавиться от проклятия, которого нет, и когда Джему нужно было лекарство, – маг решил упустить, что лекарство было наркотиком, на котором жил поработай Эрондейла, это совсем не его история. – Тогда-то я и подарил ему кулон, – сказал это Магнус, чтобы только не заострять внимание, и тут понял, как он ошибся. Глаза Алека комично расширились и губы сжались плотнее. – Подарил кулон просто какому-то парню, за которым присматривал? Как-то не вяжется, – маг взглянул на охотника – вот не зря он не хотел говорить об Уилле, слишком сложно это объяснить, чтобы Александр не видел скрытого подтекста. – Да, рубин, который реагировал на приближение демонов. Я всего лишь заботился о нем, и у него была масса проблем тогда, я хотел сделать что-то хорошее, – на описании кулона нефилим вопросительно вскинул бровь. – Да-да, этот камень сейчас у Изабель, Уилл отдал его своей сестре, которая вышла в будущем за Гидеона Лайтвуда, или Габриеля, никак не помню, кого из братьев как звали, – потомок Габриеля Лайтвуда, кажется, впечатлился и чуть расслабился. – Сестре? Она ведь тоже была Эрондейл, получается... – Да-а, это твои дальние родственники, так этот кулон и попал к Иззи, так что вот такой вот любопытный поворот событий, правда? – Магнус примирительно улыбнулся, искренне надеясь, что тема с Уиллом теперь закрыта. – Вот, и с Ульямом мы только друзья, правда. Александра, кажется, объяснение вполне устроило, и он кивнул, откинувшись немного. – А отец и сын Уилла? – Магнус моргнул снова и покачал головой, тут то его совсем не в чем подозревать. – Александр, с ними я всего лишь чудесно провел по одной ночи, – парень тут же опомнился и продолжил: – Ну, то есть с Эдмундом мы напились, а за Джеймсом я присматривал, пока тот пьяный творил всякую чушь от большой и чистой любви, – маг осторожно потянул нефилима за руку, и тот поддался, пересаживаясь на диван. – Поверь мне, с Уильямом мы были друзьями, то, что говорила мне тогда Камилла – ну, она просто говорила о моей беспечной привязанности, стараясь надавить. Шкатулка – лишь память о друге, если бы я хранил воспоминания о бывших, мне бы нужно было сохранять даже банджо. – Банджо? – удивленно посмотрел охотник и снова напрягся. Магнус рассмеялся и поцеловал своего парня, стараясь не дать развиться этой мысли в него в голове, шепча в губы: – Это совсем другая история, сладкий.