Чёрный пиар - тоже пиар

— Узнаю, кто нам так «удружил» - своими руками придушу! Нами крайне редко от угроз материальных переходила к угрозам физическим. По расправам у них была проблемная троица костоломов, навигатор же отвечала в основном за мотивирующие пинки. Но после того как на очередном – четвёртом по счёту! – острове их узнали, не сдали дозору, а проводили восхищёнными взглядами и маловразумительными выкриками счастья, терпению пришёл конец. Как и здравому смыслу и логике за компанию. Остров имел такое название, что произносить его вслух решилась бы только Робин – из её уст даже самый зубодробительный термин звучал жутко, а не пошло, но археолог не желала портить себе репутацию. Потому остров они дружно называли просто Островом, сделав вид, что забыли слово из нескольких букв на карте. Население соответствовало названию: все сплошь подозрительные личности, бандиты, аферисты, браконьеры и прочие типы, которых порядочный гражданин будет обходить за километр. Мугивары среди них выделялись, как белые вороны среди чёрных нахмуренных галок: слишком яркие, жизнерадостные и весёлые. А ещё с ними был Луффи. Почему-то подозрительные личности смотрели на него как на божество или, что логичнее, самого дьявола, потому что попеременно краснели, бледнели и не отвечали на животрепещущие вопросы команды «Что вам от нас нужно?». В конце концов, Нами надоела неопределённость и она попыталась реализовать свою угрозу. К её великому удивлению выбранный для удушения объект не только не пришиб хрупкую слабую девушку, но расплылся в счастливой улыбке мазохиста и бухнулся перед ошалевшим навигатором на колени. — Все что, с ума посходили?! Личности виновато опустили очи долу и ушли с пути разгневанной «хрупкой леди». Одной из причин, как решила Нами, было возникновение за её плечами, как двух чёртиков, Санджи и Зоро, но нет, и тут ошибочка. Извиняясь и кланяясь, личности растворились в воздухе, а недоумевающие пираты осторожно двинулись дальше. Им всего лишь надо было пополнить запасы, ведь капитан ест за семерых, после его пиршества даже птицам клевать нечего. На главной улице Мугивар встретили уже знакомыми восхищёнными взглядами. Попадались и скептические, и этим адекватным людям Нами была готова простить всё на свете, лишь бы они объяснили, какая болезнь поражает все острова, на которые указывает им стрелка Лог Поса. Скупали они всё и не торгуясь. Правда деньги почему-то уходили ужасающе медленно, не так, как обычно. За несколько пакетов с продуктами, которые с трудом несли Зоро и Фрэнки, попросили всего сто белли, за новые платья и туфли сделали скидку в девяносто процентов, а Чоппера бесплатно угостили сахарной ватой. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять, отчего Робин довольно улыбается, выйдя из книжного, а Усопп вдохновлено перебирает новый набор с красками. Мир действительно сошёл с ума. Нами надеялась, что этот бред не успеет разрастись до размеров снежного кома, пока они возвращаются к кораблю. Ей было неловко, приятно и жутко одновременно. Уж лучше бы запросили невообразимую сумму и пригрозили дозором, чем вот такое вот непонятно что. Главное – чего ожидать от аборигенов, она понятия не имела. Аборигены, кажется, сами от себя не ожидали подобной щедрости, и когда Нами уже поднималась по трапу, они вытолкнули вперёд троих дозорных. «Они здесь водятся!» - чувствуя себя юным коллекционером редких бабочек, прочувствованно подумала Нами, но бежать к дозорным с криками радости не стала. Вид у них был на порядок разумнее и привычнее, чем у аборигенов. Суровые такие мужики в форме, мускулистые, высокие, лица стандартно невыразительные и одинаковые. А ещё у каждого в кобуре висело оружие, что ещё больше оттолкнуло девушку от пламенных объятий с ними. — Пираты Соломенной Шляпы? — грозно уточнил первый дозорный. Нами согласно кивнула. — Можно вас на пару слов? «О нет, неужели…» — Нами, что там, что там? — из камбуза высунулась голова Луффи, как всегда любопытная до всего нового. Увидев говорящую голову на длинной, растянувшейся шее, дозорные коллективно зависли. Когда же неугомонный капитан притопал лично, держа в каждой руке по куриной ножке, на лицах защитников справедливости появилось страшно знакомое выражение. — Луффи, уйди отсюда! Мы уплываем, сейчас же!.. Увы, Нами не успела втолкнуть парня обратно в камбуз. Дозорные решили устроить незапланированный стриптиз, разорвали на себе форменные рубашки и показали миру в лице навигатора майки с одинаковыми надписями: «Мы ♥ Луффи-семпая!!!». — Простите, так можно… нам, это… автограф? — скромно потупившись, спросил суровый дозорный с револьвером. — Что происходит? — шипящие нотки действовали сродни условному сигналу: Луффи моментально «считал» невербальное послание и смылся, а мужчины проводили его печальными взглядами. — Почему вы нас не ловите? Не арестовываете? Против нас устроили заговор? Это происки Дофламинго? Отвечайте, чёрт вас дери! — Не злитесь, Нами-сама! — пискнул второй суровый дозорный солидным баском, от которого заложило уши. Он бочком приблизился к навигатору и протянул ей какую-то пухлую, потрёпанную газету. — Вот, почитайте, здесь всё написано! Нами скептически изогнул бровь, но газету взяла. Посмотрела на обложку и обомлела. Цензурных слов найти не получалось, как и в целом описать её состояние от обложки и названия печатного издания. Скромная надпись занимала половину страницы – «Мугивара Луффи — будущий Король Пиратов!», ещё половину отдали под фото самого Луффи, причём качественное и сделанное совсем недавно, буквально на прошлом острове, если судить по новой рубашке, которую этот дурак испачкал спустя десять минут после покупки. Но об этом газета опять же скромно умалчивала, зато в колонке редактора расписала все возможные и невозможные положительные качества вышеупомянутого пирата. Нами с удивлением узнала, что Луффи «прекрасный, как свет тысячи звёзд», что его «таланты бесконечны и подобны необъятному морю», что «нет никого сильнее, круче, вернее, честнее и бесстрашнее, чем Луффи Соломенная Шляпа» и что «его накама – самые потрясающие люди, способные воплотить все свои мечты в жизнь, и ни Йонко, ни Морской Дозор, ни даже родной дед Луффи их не остановят». После подобного вступления стояли инициалы, ничего не говорившие о личности редактора, а первую полосу занимало интервью с … Монки Ди Гарпом. — Кто её основал?! — дозорные замялись, а потом тихо посоветовали: — Вы на оборотной стороне посмотрите, там есть номер редакции. Только там всё время занято. — Мы же пираты! Мы в розыске! А за нами, получается, тайком следят журналисты? — страданию Нами не было предела, но третий дозорный робко похлопал её по плечу и смущённо заметил: — Если вас это успокоит, то в этом номере есть подарочный постер с вашим фото в полный рост. А ещё любая информация о местонахождении вашей команды щедро оплачивается. У газеты влиятельные покровители. — Это кто же? — тема денег была близка и родна Нами, как никакая другая. Навигатор взбодрилась, развернула постер и полюбовалась на саму себя в красивом синем платье и элегантной шляпке. Хороша, чертовка. В умении делать профессиональные снимки фотографам редакции не откажешь. — Они, — таинственно прошептал дозорный и вежливо повторил: — Ну, дык это… Автограф можно? Газета «Вестник Нового Мира» переживала свои не самые лучшие времена. Она находилась в такой глухомани, что добывать актуальные и интересные новости можно было бы только через прямую связь со Вселенной, но спиритическими и прочими навыками главный редактор, увы, не владел. Потому максимум, что мог выдать «Вестник» — это информацию двухнедельной давности и то в лучшем случае. Местные жители не ценили труда своих мастеров пера и принципиально покупали более раскрученные бренды от Мирового Правительства или Дозора. Штат пришлось сократить до пяти человек, обязанности уборщиков выполняли посменно, а плата за аренду «офиса» — небольшого дома, которому срочно требовался ремонт, - неукротимо росла. Как рассказывали жители острова, где доживала последние дни газета, курс белли резко вырос, а, следовательно, подскочили и цены. Глупо и жалко было узнавать об этом в последнюю очередь, хотя ты вроде как журналист. Главный редактор сидел в своей комнатушке, гордо называемой кабинетом, листал последний номер и думал, что если так всё пойдёт и дальше, то им крышка. Пираты сюда никогда не приплывут, грабить нечего, ничего необычного не произойдёт, а собственная жена давно проела плешь, уговаривая заняться полезным делом, а не просиживать штаны, клепая заметки про прирост урожая бобов на ферме мистера Такеды. В общем, сплошной тлен и безнадёга. Даже фикус, приписанный к штату, тоскливо опустил листочки и собирался уйти в иной, лучший мир. Вдруг в комнатушку влетела заместитель главного редактора, пухленькая женщина за сорок в нелепых очках, и заплетающимся языком пролепетала: — Там… Там! Пришли к вам!.. Сами посмотрите! В ужасе вообразив толпу кредиторов во главе с женой, главный редактор застегнул пиджак на все пуговицы, хотя стояла адская жара, и попытался степенно выйти навстречу гостям. Но в итоге споткнулся о свой же фикус и едва не растянулся на грязном полу. Чья там была очередь убирать?.. — Здравствуйте, чего вам будет угодно... Он запнулся, увидев «гостя». Такие к ним если и заплывали, то по очень большим и редким праздникам. Читай – никогда. — Ну и дыра, — лениво протянул пират Каннибал Бартоломео, оскалил клыки и безаппеляционно выдал: — Слышь, мужик, халтурка у меня для тебя есть. Возьмёшься – денег дам, шмоток нормальных купишь хоть. Несмотря на наглый тон и нелестное содержание, говорил пират так, что главный редактор понял: слова «нет» в его лексиконе не существует. Бартоломео стоял, засунув руки в карманы, и разглядывал стены, обклеенные нераспроданными номерами, со смесью любопытства и брезгливости. — Аааа… — деньги нужны были, срочно. Будь что будет! — А в чём, собственно, дело? Бартоломео закатил глаза, поражаясь тупости мужика, но снисходительно пояснил: — Газету я хочу. Или журнал. Или что вы там делать можете, насрать. Про конкретного человека. — Кого это? — замредактора рисовала за спиной Каннибала странные знаки руками и показывала, что лучше молчать и со всем соглашаться – для их же блага. Из-за раскрытой двери на улицу раздавались грубые голоса. Много голосов. Пираты всё-таки приплыли в их глухомань. — Как?! — зарычал Бартоломео, заставив главного редактора испуганно попятиться и побледнеть, как мел. — Вы, уроды, не знаете, кто такой Луффи-семпай?! Нет, он не знал и знать не хотел, но слава Каннибала добралась и до них, так что на всякий случай мужчина поспешно кивнул и растянул губы в понимающей улыбке: — Пират?.. — Самый лучший пират! Король пиратов! — в глазах Бартоломео зажёгся фанатичный огонь. — Короче, сворачивай свою лавочку и открывай мою! Я уже придумал, как всё будет выглядеть, слушай и запоминай. Выбора у них, естественно, не было. Спустя два часа на столе вместо свежего номера «Вестника» лежал макет новой, совершенно иной газеты. Ликбез на тему «Мугивары» упал зёрнами в благодатную почву: глаза замредактора горели почти таким же восторженным огнём, что и у пирата, две девочки-журналистки скромно уточняли, занят ли «Зоро-семпай», а единственный на весь штат художник хмыкал и одобрительно любовался фото Кошки-воровки. Бартоломео принёс столько материалов и информации, сколько не собрала газета за два года своего существования. Чужие статьи, фотографии, какие-то вырезки и пометки, просто записи со слов очевидцев. Главный редактор смотрел на всё это безобразие, на макет, где художник уже наметил новый логотип и уточнял, рисовать ли девушек Мугивар нормально или чуть неприлично. Мужчина в Каннибале боролся с фанатом, но в итоге нашли компромисс. Нет, серьёзно. Хуже не будет, а этот фрик обещал деньги. И не спешит громить редакцию, хотя сперва собирался, выяснив, что никто не слышал ничего про загадочного паренька в соломенной шляпе. Ещё раз посмотрев на макет, редактор снял неудобный пиджак и присоединился к живому обсуждению будущего номера. Первый выпуск вышел спустя неделю. Бартоломео проявил недюжинную смекалку, талант маркетолога и дизайнера, подогнав для журналистов дорогую качественную бумагу, оборудование, инструменты и ещё больше информации. Оную он в основном рассказывал сам, оставалось только записывать и оформлять красиво, хоть в рамочку вставляй. Откуда у пирата всё это и сколько времени он готовился к реализации своей задумки, не знал никто. Но успех был ошеломляющий: газету раскупили, увидев интригующие заголовки и яркие фото, а затем втянулись, узнав много нового про непознанный мир пиратства. Редактор потирал руки и деловито спрашивал Бартоломео о том, что он – их идейный вдохновитель, учредитель и гуру в одном лице, – хочет видеть в следующем номере. Бартоломео хотел больше Луффи, ещё Луффи и вообще везде Луффи – в любом виде. Штат пришлось увеличить сообразно запросам. Вместо чёрно-белых страниц стены обклеили фотографиями Мугивар (для вдохновения) и секретными сводками Дозора (для трудолюбия). Откуда их брали, оставалось тайной, ибо девчушки-журналистки хором твердили, что не нарушат кодекс профессиональной этики и не выдадут свои источники. Художник получил фотоаппарат и сменил должность вместе с темпом работы: теперь он появлялся в лучшем случае раз в неделю, приносил кипу фото и уплывал обратно в прекрасное далёко. Сеть потихоньку расширялась вместе с аудиторией. Редакция переехала в здание получше, газета с четырёх полос перетекла в шесть, потом в восемь и останавливаться на этом не собиралась. Тот вид, какой держала в руках Нами, газета приобрела не сразу. Журналисты очень старались, но писать про человека, которого в глаза не видел, по словам человека, которого боишься до дрожи в коленках – задача не из лёгких. Энтузиазмом Каннибала заражались медленно, но верно. Он умел вдохновлять и убеждать, а его искренние слёзы при рассказе о том, какой Луффи замечательный и чудесный, трогали женские сердца. Прекрасная половина редакции встречала пирата как брата по разуму, поила чаем с печеньем и выслушивала всё, что он говорил с воистину женским терпением. А потом нежные дамы брали в руки перья, ручки, кто к чему привык – и писали обзоры, статьи, заметки, фельетоны и целые поэмы про мальчишку в соломенной шляпе и его друзей. Изрядная доля выдумки только восхищала Бартоломео, он радовался, как ребёнок и пару раз даже приносил стихи собственного сочинения. Брутальный, развязный, опасный и сильный человек, скорее всего убийца, трепетно прижимал к груди скомканные листки и декламировал по памяти то, что написал, а журналистки слушали и томно вздыхали. Так началось фанатское движение Мугивар. Про газету быстро узнал Дозор и правительство. Они бы спустили с рук, освещай издание всё в пользу «правой» стороны, но откровенное преклонение перед пиратской командой, наделавшей столько шума в Новом Мире, не имело права на существование. Газету закрыли, штат распустили, имущество опечатали. Но всего две недели спустя появилась другая газета под новым названием – «Мугивары, вперёд!». Затем «Солнце тысячи морей», «Кошачьи лапки», «Для любителей сахарной ваты», «Саке Бинкса» и ещё около десятка названий и мест дислокации – Дозор не успевал отследить, откуда печатается новый номер, а он уже раскупался и расходился по рукам быстрее горячих пирожков. Фанатов становилось всё больше, многих подкупала колонка редактора (на самом деле туда писал сам Бартоломео и только иногда – редактор), красивые фотографии, необычные интервью и скандалы, связанные с этой командой – всё было новым, необычным, дерзким и вызывающим. Особенно популярными оказались интервью, которые в нормальных газетах читают по диагонали. Здесь же довольно просто построенный материал зачитывали до дыр, потому что, бог мой, никто никогда не мог себе представить… Журналисты плавали по островам Гранд Лайн и Нового мира, собирая информацию. Не все из них возвращались целыми и невредимыми, скажем даже, что не все вообще возвращались, но оно того определённо стоило. Адмиралы Дозора скрипели зубами, видя засекреченную информацию, о которой знали не все высшие чины, на страницах какой-то газетёнки. Обычные люди открывали рты, видя «обратный отсчёт»: от самого последнего приключения Мугивар до начала их пути. Звездой номера до Гарпа был Донкихот Дофламинго. Он решил, что «чёрный пиар – тоже пиар», и многим в будущем после встречи с Луффи будет хуже, чем ему, и великодушно взял на себя часть расходов на газету взамен нескольких полос, посвящённых событиям на Дресс Роуз. О, что началось! Рейтинги Шичибукая, низкие после некоторых неприятный фактов его незаконной деятельности, скакнули до небес. Разрушенный дворец, убытки, сложное экономическое положение, тяжёлое детство и страдания – всё это смаковали с огромным воодушевлением, ведь как иначе, если над журналистом стоят люди Донкихота и следят, чтобы ничего не переврали? К чести «акул пера», им понравилось писать про своеобразного пирата и его людей, так что несколькими разворотами дело не ограничилось. Нашли и опросили всех, кто принимал хоть какое-то участие в битве Коллизея, а потом и в разрушении Дресс Роуз. Количество фанатов Луффи росло в геометрической прогрессии, немало тому поспособствовал Бартоломео, давший сотни комментариев к месту и без. Рвали и метали дозорные, топились в валерьянке корреспонденты других изданий, которым подобный эксклюзив только снился. Ругался Кавендиш, который хотел, чтобы его поместили на первую полосу, но попал он только на обложку и был этим дико недоволен. Пришлось делать спецвыпуск. Дальше – больше. Журналисты опросили Трафальгара Ло, заключившего и не разорвавшего с Мугиварой альянс; нашли сводного брата Луффи и заодно лидера Революционной Армии (!), который больше двадцати лет скрывается от дозора и вполне успешно; по логической цепочке вышли на Цезаря Крауна, учёных, Вегапанка, вообще Дозор в целом – Адмиралы теперь официально запретили журналистам приближаться к Мариджоя ближе, чем на выстрел пушечного ядра. Но каким-то чудом удалось выловить Смокера и уж он рассказал… Раскручивая одно звено за другим, журналисты не забывали и о фанатах, которые жаждали больше своих кумиров. Больше, ещё больше! Бартоломео предложил отлить золотую статую в полный рост и эту идею единогласно поддержали. Золотой Луффи стал местом паломничества своих последователей, и их не волновало, как далеко придётся плыть ради того, чтобы прикоснуться к пятке или колену своего живого божества. Фигурки и плакаты расходились на «ура!» вместе с майками. Насколько знал главный редактор, дед пирата скупал их не жалея денег и раздавал на родине Мугивары, за что журналисты были ему благодарны. От интервью не убежал никто. Один из четырёх Йонко Шанкс споил пятерых журналистов, но пятая дама оказалась ярой фанаткой Нами и выдержала трёхчасовое распитие эля, после чего получила ответы на все свои вопросы. Сбежавший из неприступной тюрьмы Сэр Крокодайл дал исчерпывающую оценку ситуации в мире и заявил, что не удивится, если мальчишка всё-таки станет Королём пиратов. С него станется. Безумие распространялась во все стороны подобно чуме. Газета летела вместе с почтовыми птицами до самого Гранд Лайн, где тоже жадно следили за приключениями неугомонной команды. Насколько знали дозорные, даже королевская семья Нефертари выписывала подрывающее авторитет Мирового Правительства издание, но сделать ничего не могли. Дошло до абсурда: Коби носил майку с изображением Луффи, Цуру купила себе брелочек в виде соломенной шляпы, назвав его «блажью старой женщины», а чёртов Гарп торговал из-под полы чёртовыми газетёнками, делая невинный вид каждый раз, когда его на этом ловили. Интервью он давал с охотой, рассказывая про детство трёх братьев и периодически тяжело вздыхая: он-де хотел вырастить из них настоящих дозорных… — Так значит, — медленно обведя троих «жертв» тяжёлым взглядом, произнесла Нами, — всё это творится только из-за Бартоломео? Ей не верилось. За ними бегали репортёры с видео ден-ден муши, их доставали письмами, их узнавали на таких доисторических островах, что становилось страшно: доберутся ли они вообще такими темпами до Рафтеля или проще попросить фанатов проложить прямо по морю красную дорожку? Нами не понимала, чем так её накама покорили Каннибала, но отчасти была ему благодарна за красивые фото и лестные слова в свой адрес. Впрочем, платы за моральный ущерб это не отменяло. Они отплыли, как и обещала навигатор, быстро. Забрала только газету на память и оставила роспись на груди дозорного, едва не доведя оного до сердечного приступа. Уже на корабле, рассказывая друзьям про беспредел, что творится в ранее нормальном мире, Нами поняла всю выгоду от наличия вот такой вот газеты. Да-да, пусть проблем пока больше, чем пользы, но кто мешает взять дело в свои хрупкие ручки и навести порядок… так, как хочется ей? Звонка в редакцию от самой Кошки-воровки не ждал никто. Но девушка на другом конце улитки искренне обрадовалась, соединила Нами с главным редактором и ей клятвенно пообещали, что сделают всё в лучшем виде. И проценты с продаж перечислят. И номера свежие высылать будут, конечно, как же они не догадались раньше? А спустя несколько дней газета попала в руки Боа Хэнкок, Императрицы Пиратов. Из-за Калм Белта и изолированности Амазон Лили почта на остров не долетала, потому прекрасная женщина была не в курсе того, что творится вокруг её обожаемого Луффи. Не любить Мугивару стало по-настоящему опасно.