Хранительница

Виллина почти не изменилась с той встречи у разбитой капсулы в Голубом секторе. Маленькая седая старушка со сморщенным лицом и приветливым взглядом из-под полукруглых очков; по плечам рассыпались седые почти до белизны волосы. Даже казалось, что она одета была точно так же, как и при первой встрече: в просторное жёлтое платье с вышитыми звёздами. Она сидела в глубоком кресле, обитом желтой тканью, и с нескрываемым интересом смотрела на Элли. Та поклонилась: на «Волшебной стране» так было принято приветствовать старших. — А ты выросла, моя девочка, — улыбнулась старушка вместо приветствия. — Вы меня помните? — Разумеется, помню. В «Волшебную страну» нечасто врезаются спасательные капсулы с маленькими девочками. А возвращается кто-то ещё реже. Честно сказать, у нас вообще не бывает гостей из космоса. — Я снова случайно. Так получилось. — Элли уже в который раз развела руками. — Ты так уверена? — Виллина прищурилась. — Разве можно прийти случайно туда, куда тебе так нужно? Конечно, Элли не раз приходило в голову, что и солнечная буря, в которую попал её корабль, и сбитая в результате координатная сетка, и неудачный прыжок через гиперпространство — не просто случайности. Слишком уж много совпадений. Снаряд дважды в одну воронку не падает, а тут… Как же это все невероятно! Вот уже лет пятьсот человечество исследует космос, люди летают с одной планеты на другую, как раньше ездили в соседний город, полгалактики пересечь — как отправиться на курорт, а вот «Волшебную страну» так никто, кроме неё, и не видел. Ходят лишь старые легенды о затерянных планетах, станциях, кораблях. Как когда-то ходили легенды об Эльдорадо, Атлантиде или Шамбале… Но наткнуться на «Волшебную страну» два раза? Слишком много совпадений! Слишком невероятно! И даже это могло бы быть случайностью. Но чтобы так вовремя! Именно тогда, когда жить ей оставалось всего несколько дней. И о выздоровлении речи уже и не было. — Так это вы устроили? — заподозрила Элли. — Не я, — покачала головой старушка. — Подойди-ка ближе. В нерешительности Элли остановилась в шаге от кресла. Отсюда Виллина казалась уж совсем бледной. Последние двадцать лет добавили ей ещё много морщин и почти обесцветили глаза. — Всё-таки из тебя очень красивая девушка получилась, — улыбнулась она, рассмотрев Элли. — Садись, дорогая. Элли осторожно опустилась на стоящий рядом деревянный стул. То ли он был на самом деле старым, то ли искусно отделанным под старину, как и всё в этом дворце. Гобелены на стенах, тяжелые люстры с лампами, похожими на свечи. Даже потрескивающий камин. Вообще-то это был даже не дворец, а командный центр Жёлтого Сектора. Но почему-то все местные называли его «дворцом». К Элли это тоже быстро прицепилось. Удивительно, как хорошо работает здесь звукоизоляция. Слышно только камин, хотя снаружи ревут и грохочут ящерицы-переростки. — Когда ты здесь была в первый раз, на «Волшебной стране» было поспокойнее, — заметила Виллина. Пришлось кивнуть. В прошлый раз, самое большее, опасность грозила самой Элли, но никто не пытался разобрать какой-нибудь дворец по кирпичикам. Или из чего там он построен? Тогда было страшно. Но все проблемы казались решаемыми. — Сейчас начинается нелёгкое время. — Виллина смотрела на Элли внимательным оценивающим взглядом. Становилось как-то не по себе. — Жаль, что я уже не доживу до времён получше. Элли содрогнулась. — Вы не волнуйтесь, мы поможем вам… — Элли, мне двести лет. Может, чуть больше. Мне после пятнадцатого десятка считать уже надоело. Много, правда? — Для меня — очень много. Но я же не знаю, сколько здесь люди живут. — Немного поменьше, чем я. У меня уже изношено сердце. Но я не хочу дожидаться, когда будет изношен мой мозг. Согласись, Элли, покинуть материальный мир в здравом уме гораздо приятнее, чем конченым маразматиком. — Не знаю… — Ты же совсем недавно была в моём положении, правда? По старой привычке рука потянулась к груди, где обычно висел маленький контейнер с таблетками. Она никогда не забудет, как вытряхивала на ладонь последнюю, а потом содрогалась, понимая, что смерть уже дышит ей в затылок. Хорошо, что Стелла вовремя пришла на помощь и смогла вернуть её организм в то же состояние, что был до болезни. Пожалуй, даже в лучшее. — Вам Стелла рассказала? — спросила Элли, теребя кнопку на куртке. Когда всё это всплывало в памяти, она чувствовала какую-то лёгкость. Словно контейнер весил не семь граммов, а килограммов пять. — Но да, а разве Стелла не может сделать то же самое с вами! Она может восстановить ваше сердце, и оно будет почти как новое. — Сердце — да. Она мне его уже два раза восстанавливала. А вот мозг, увы, она не сможет восстановить. Он слишком сложен. Времени у меня мало, Элли. Сама видишь, что творится. Шум как будто прорвался в комнату. Штора на окне стала прозрачной, и можно было увидеть, как за тонким, но прочным барьером среди серо-бурого тумана мелькают зубастые пасти и когтистые лапы. — Ужасные твари, — Элли поёжилась. — Но с ними тоже можно справиться… Надо бы только узнать — кто они? Что им здесь нужно? Аларм говорил, что ни разу их не видел, хотя живёт здесь не в пример больше моего. — Я тоже их не видела. Но чувствовала. Это Подземные Жители, или Тёмные. — Подземные? — Да, по старой привычке их так называю. Они живут в тоннелях тёмной половины станции, которую можно назвать нижней. Условно, конечно, по направлению внутренней гравитации. Им там должно быть удобно, потому что свет они не любят. Но они не слишком довольны задуманным Торном. Элли уже видела станцию снаружи. В черноте космоса, где даже самые яркие звёзды едва-едва можно разглядеть, висит огромный шар размером с небольшую планету. Половина его горит мягким голубоватым светом. Сквозь прозрачную оболочку можно увидеть разделённые плавными линиями секторы. И в центре сверкает башнями Изумрудный город. Вторая, нижняя половина станции — гладкая, чёрная, как сам космос. Но, похоже, не такая безжизненная, как Элли показалось вначале. Правильно они, видимо, сделали, что не пытались туда приземлиться. — А что задумал Торн? — спросила Элли. — Много раз его имя слышала, но так и не поняла. Он бог местной религии? Конструктор станции? Первый начальник… или как там его назвать? — Всё вместе. Торн разработал эту станцию, чтобы спасти всю жизнь с гибнущей планеты. Другие строили Ковчеги, чтобы увезти людей, а он строил «Волшебную страну», где все будут жить в мире и покое. Которая не выкинет такого сюрприза, как его родная планета. Тут не будет вулканов, не будет катастроф. И всё будет устроено разумно. На конструирование станции он потратил всю жизнь, успел запустить её в действие и умер. Естественно, через несколько сотен лет его стали считать подобным богу. — А, тогда понятно. На секторы он тоже сам разделил? — Да, моя девочка. Ты правильно догадалась. Он разделил станцию на четыре сектора с немного разным климатом, чтобы всем было комфортно. Но есть ещё и тёмная половина станции, про которую было уговорено забыть. — Почему же? Как можно вообще забыть аж половину станции? — Ну вот, получается, можно. Народ забыл. Но Хранительница должна знать всё, — Виллина указала на себя. — Про Хранительницу я тоже раньше не слышала, — призналась Элли. — Вы Хранительница? А что это значит? — Значит, что я долгие годы хранила эту станцию. Понимаешь, моя девочка? — Примерно понимаю. Вы её ремонтировали, поддерживали, не давали ссориться её жителям. Поэтому вы оказались на месте падения моей капсулы? — Не совсем, моя девочка. Не совсем… Как бы тебе объяснить? Виллина надолго отвернулась к огню. Элли видела, как в стёклах её очков пляшет отражение языков пламени. — Видишь, как получается, я последние три недели только и делала, что планировала этот разговор с тобой, а всё равно не получается это объяснить. Я чувствую станцию. — Чувствуете? — удивилась Элли. — Вы к ней подключены? — Да, я к ней подключена. Система станции слишком сложная, чтобы её мог воспринимать компьютер. Необходимая сложность была только у человеческого мозга. Первым Хранителем стал сам Торн. Перед смертью он нашёл преемника. Через много-много поколений Хранительницей стала я. — Это передаётся по наследству? — Вовсе не обязательно. Кто-то передавал по наследству, кто-то — наиболее достойному. — И как это связано с Тёмной Половиной? И вот этими тварями, что копошатся вокруг вашего дворца? — Непосредственно связано, Элли. Тёмная половина когда-то была такой же частью станции, как и Светлая. В темноте тоже много существ живёт, так что Торн нашёл место на станции и им. Но ещё в самом начале, когда станцию только запустили, глава Тёмных, Пакир, захотел заполучить её всю. И сделать Тёмной. — И они сейчас тоже хотят сделать всю станцию Тёмной? — Да. Торн после того случая разделил Светлую и Тёмную половины так, чтобы ничто не могло прорваться из одного в другую. И Хранитель чувствует эту преграду. Если что-то в ней рвётся, он должен этот барьер восстановить. Что для меня становится всё сложнее и сложнее… Сейчас он сломан. А Пакир становится всё сильнее и сильнее. — Пакир? А разве он не умер ещё во времена Торна? — Этого я не знаю. Я чувствую только Светлую половину и преграду с Тёмной. Возможно, это его наследник. Возможно, Пакир стал каким-то образом вечным. Так или иначе, Тёмные снова хотят получить в своё владение всю станцию. — Поняла. И теперь нам нужно загнать этих существ обратно на Тёмную половину. Ведь мы даже там путешествовали с Алармом. Я-то думала, просто канализация… — Канализация — тоже часть единой системы станции. И это ещё не Тёмная половина. Можно сказать, нейтральная полоса. Но тебе потребуется не только загнать этих тварей обратно. — Виллина словно испытывала её. И Элли никак не могла понять, в чём же это испытание состоит. — Но и? Неужели придётся убить? — Не знаю, может, и придётся. Но я хочу, чтобы ты приняла мою ношу. Чтобы ты стала Хранительницей. Элли отпрянула. — Вы хотите, чтобы я была подключена к станции? — Да. Чтобы ты стала Хранительницей «Волшебной страны». — Я должна буду оставаться в этом дворце? — Нет, что ты! Ты можешь быть в любой точке «Волшебной страны». Никто не будет тебя привязывать проводами. Ты всего лишь будешь чувствовать, что происходит со станцией. Понимаешь меня? — Да, я поняла, — кивнула Элли. — Но… Виллина взяла её руку и долго молчала. — Ты подходишь для этого. — Я должна немного подумать. Хотя бы понять… — Элли, нет времени думать. У меня есть, может, несколько недель, чтобы научить тебя понимать станцию. А может, несколько дней. — Хотя бы несколько часов, пожалуйста! Два, например. Через два часа я дам ответ, — Элли взволнованно сжала руку старушки. — Я вас понимаю. Понимаю, что вам нужен преемник, который сможет защититься от обитателей Тёмной половины и… — Милая моя Элли, на рассвете я переподключу станцию на тебя, — произнесла Виллина. — Ты сама должна понимать. Если ты откажешься, вскоре умру я. Станция останется без контроля. В лучшем случае она вся будет захвачена обитателями Тёмной половины. В худшем — просто развалится, и всё погибнет. Элли никак не могла вдохнуть. Её просто загнали в тупик. Её загоняли раньше, но она этого не замечала. Если сейчас отказаться, погибнет она, погибнут все жители этой чудесной станции. Погибнет и Страшила, и Железный, и потомки Льва тоже. И Аларм тоже. Мир просто рухнет. — Отдохни до утра, девочка, — Виллина похлопала её по запястью морщинистой рукой. — Тебе нужно будет сосредоточиться. — И подумать, — Элли сжала кулак. Рука Виллины действовала совсем не расслабляюще. — И подумать. И ещё попробуй связаться с Алармом. Может, получится. *** В спальне звукоизоляция была не такой хорошей, как в комнате Виллины, так что из-за стен дворца доносились звуки возни Тёмных. Они не нападали. Наверное, копили силы. Рохан опасался, как бы они не бросились в атаку во время подключения Элли. Подключение… Элли поморщилась от этого очень технического термина. Понятно теперь, почему хозяев секторов называют волшебниками. Так звучит спокойнее и немного сказочнее. Волшебница, а не деталь машины. Коммуникатор качался на шнурке перед самым носом. Когда он остановился, Элли качнула его сильнее. Через пару минут она снова попытается связаться с Алармом. Наверное, они с Железным и его отрядом уже прошли мимо Изумрудного города. И пересекли границу Жёлтого Сектора. Если бы её хотя бы спросили. Если бы предложение стать Хранительницей не было так похоже на угрозу, она бы согласилась быстрее. И страх бы так не сжимал горло. Есть ли у неё вообще другой выход? Сбежать и погибнуть? А может, и так гораздо честнее, потому что выбора в любом случае не будет. Её отказ погубит станцию… Если, конечно, Виллина не найдёт кого-то другого. Но она почему-то даже слышать об этом не желает. Как только цифра на часах сменилась новой, Элли нажала на кнопку связи и тихо, без особой надежды позвала: — Аларм? — Элли! Ну наконец-то! Вы там держитесь? У вас всё в порядке? — голос у него был взволнованный. — Аларм?! Неужели? Как хорошо, что это ты! — Элли вцепилась в коммуникатор, прижала его к уху и села на кровати. — Да, у нас всё в порядке. Мы держимся! Спеши сюда скорей, пожалуйста! Как вы там? — Порядок. Скоро доберёмся, — углубляться в подробности Аларм не стал. — Будете подходить, подайте сигнал! — Не кричи так, слышно же, — пробурчал Аларм. — Как там Виллина? Как её здоровье? — Держится. — Понятно, — голос в динамике был напряжённый. Понимает ли он всю безнадёжность этого слова? Как будто висишь над пропастью на гнилой верёвке. Держишься. Но вот упадёшь или нет — это не ясно. — Позаботься о ней пока. Мы разберёмся с этими тварями. А там, может, её к Стелле отведём. Тебя-то она спасла. Да, но у неё было совсем другое дело… Что ж, нельзя терять надежду. Хотя и сама Виллина с ней уже распрощалась. — Да, разумеется, — Элли почувствовала, что её голос всё-таки дрожит. Аларм, видимо, тоже это услышал. — У тебя там микрофон не засорился? — Нет. — А что у тебя с голосом? — Аларм, ты знал, что Виллина — Хранительница? — прервала она. — Ну знал. Так что с голосом? — А знал, что она хочет меня теперь Хранительницей сделать? — Тебя? — удивился Аларм. — Да, меня. Я буду деталью станции, понимаешь? — У тебя с голосом что? — Ничего, — голос предательски дрожал, а по щекам бежали слёзы. — Всё будет нормально. Главное, не волнуйся. Виллина знает, что делает. Что у тебя там за звуки? Элли вдохнула поглубже, успокаивая себя. — Ничего… — снова повторила она. — Так ты это знал? — Нет. Думал, она Сакару это поручит. Держитесь, мы идём! Будем завтра к обеду. — Меня подключат утром… — Вот и хорошо. Виллине, может, после этого полегче станет. Разгоним всю эту шваль и поговорим. — Но я буду уже подключённой… — Ну и что? Если всё пройдёт гладко, то ничего нам не помешает. Вы там только барьер держите. — Ладно, — кивнула Элли. — Аларм… — Ну я это. Что?... — Мне страшно… Только её слов Аларм не слышал. Связь снова оборвалась. *** Узор из цветных кругов и точек на потолке совсем простой, но есть в нём что-то гипнотическое. Может, так и задумано? Элли лежала на кушетке как раз под ним. Вот-вот её подключат к станции. Как-то глупо спрашивать, больно ли это. — Что мне нужно делать? — вместо этого сказала она, повернувшись к сидящей рядом Виллине. Далеко за её спиной у дверей стоит Рохан. И ещё кто-то. Сейчас надо охранять именно этот зал. И ближайшие несколько часов Хранительницы — что старая, что новая — будут крайне уязвимы. Сама станция тоже, но Виллина говорила про какие-то предохранительные системы. — Просто дыши глубоко. И расслабься, — велела Виллина. Легко сказать, но нелегко сделать. С глубоким дыханием проблем нет, а вот расслабиться очень сложно. Подумать о хорошем — тоже. Она может сейчас просто вскочить и сбежать, и чёрта с два её кто заставит подключиться к этой станции! Недобровольно эту процедуру точно не провести. Нет, сейчас нельзя струсить. Выбора нет. Если она сейчас сбежит, то что будет? Что, если никто другой тоже не согласится? Тогда станция просто развалится и погибнет. А этого допустить нельзя. В конце концов, сама Элли тоже жить хочет. А постояв на пороге смерти, вполне можно это понять. — Ты готова? — голос Виллины был спокоен. Хорошо бы и Элли быть такой же спокойной. — Да, — подтвердила она по возможности твёрдо. — Смотри на мою руку, — Виллина держала ладонь над ней. Морщинистая, пересечённая синеватыми жилками, но не дрожащая, как вчера. Одно из колец было повёрнуто камнем к ладони. В древних фильмах гипнотизёры произносили загадочным голосом что-то про тяжёлые веки и желание спать. Виллина молчала. Перед глазами проплыло красное пятно камня. Всё остальное постепенно выцветало и размазывалось. Во всём мире осталось только это маленькое красное пятнышко. А потом исчезло и оно, а в лоб жадно впилось что-то горячее. Кажется, даже получилось не закричать. Боль прошла, и появились новые, трудно передаваемые ощущения. Как во сне, когда кажешься себе маленькой или очень большой. Сейчас она была круглой. Очень большой и круглой. Среди черноты и бесконечности. Что-то легко толкает её в бок, она поглощает эту энергию; потом в другой — и эта энергия поглощена. Это ощущение постепенно стало привычным. Вокруг что-то бесконечное и бесцветное. А вот внутри у неё что-то всё время горело, шевелилось, двигалось, приносило приятные или не очень приятные ощущения. Что-то словно тёплой волной шло по всему её телу. Что-то грело чуть сильнее, чем надо. Была и несильная, но беспокойная пульсирующая боль. Она задевала что-то важное, что никак нельзя потерять. Словно небольшая, но опасная рана, в которую пробирается нечто скользкое. Надо её срочно затянуть, закрыть, пустить энергию туда… Боль пришла из другого места. Она пыталась найти, откуда именно. Боль снова подала сигнал. Кто-то щипал её за руку снова и снова. Рука? Разве у неё есть рука? Или она не шар? Нет, не шар. Элли. Человек. У неё где-то должны быть руки и ноги. И голова. Руки, ноги, голова и туловище обнаружились на месте. Они вместе с ней самой по-прежнему лежали на кушетке в Жёлтом Дворце. Глаза увидели гипнотический круг на потолке. А руку щипала холодная рука Виллины. А вот что-то круглое по-прежнему покачивалось в чёрной пустоте. С чем-то красивым и цветным внутри и саднящей раной. Нужно затянуть эту рану, но что-то мешает. Словно бы разрывает откуда-то с другой стороны непроходимого барьера. — Нет, нет, за починку пока не берись. Сначала почувствуй. Секции, преграду, — подсказывала Виллина. — И ты отдельно, станция хоть и часть тебя, но не вся ты. И ты — часть станции, но не вся станция. Подтверди, что слышишь. — Слышу. Не понимаю. — Пользуйся не динамиком, а своим ртом, — велела Виллина. — Ну? — Слышу, — ответила Элли, с трудом разлепляя губы. — Не понимаю. — Чувствуй «Волшебную страну», чувствуй её токи. Чувствуй её схемы. Но не забывай оставаться собой. Слышишь, Элли? — Слышу, — подтвердила он уже немного уверенней. — Но я по-прежнему плохо понимаю. — Вставай и пройдись. Тебе нельзя полностью растворяться. И по-прежнему слушай. — Виллина откатилась в кресле. — Ты уже подключена. Осваивайся. Элли поднялась на ноги и сделала несколько шагов. «Волшебная страна» по-прежнему плыла, покачиваясь, в чёрной пустоте, нисколько не потревоженная её шагами и движениями. За окном чудища заревели и снова ринулись в атаку. «Волшебная страна» тихо пожаловалась на боль. Элли поняла, как с ней сейчас общаться. Хотя они несоразмерны, станцию можно представить в виде щенка или ребёнка, который будет сигналить, когда с ним что-то не в порядке. — Нормально прошло подключение? — спросил Рохан. Элли стояла посреди комнаты и пыталась затянуть ту рану. Что-то всё равно мешало. То станция, то комната в глазах Элли расплывалась в марево красок и ощущений. — Да, всё прошло хорошо, — Виллина взяла Элли за руку, не поднимаясь с кресла. — Идём, девочка. Тебе ещё со многим надо разобраться. *** Аларм в очередной раз впечатал кулак в грушу. Балка на потолке загудела. Или это Элли показалось? Она стояла на пороге, вцепившись, словно в спасательный круг, в книгу Хранительницы. По сути — полная схема станции, и её Элли надо было не просто изучить, а прочувствовать. От начала до конца. И теперь ей никто не поможет. А она едва ли десятую часть поняла. Жёлтый дворец впервые за много недель был тих и погружён в печаль. Тёмных уже загнали обратно в свою половину, дыру залатали. Элли это далось нелегко. На то, чтобы восстановить порванные связи внутри станции, ушли все её силы. Разумеется, Аларму сейчас куда тяжелее. Это Элли видела Виллину два раза в жизни, хоть и была её преемницей. А Аларма Виллина воспитывала как родная бабушка лет с семи, после того, как его отец пропал в Пещерах. Для него она точно не была просто хозяйкой дворца, в котором он заведовал охранными системами. Похоже, он злился на что-то, потому что с особой злостью обрушил на грушу град ударов. — Церемония прощания завтра на рассвете, — Аларм произнёс эти слова с трудом, словно бы выдавливая их. Вообще, чуть ли не первые его слова за последние два дня. Конечно, он слышал, как она вошла. Вчера Элли ещё пыталась с ним разговаривать, найти слова сочувствия, но он только огрызался и пытался куда-то уйти. Сегодня она больше молчала. И за завтраком, когда Аларм прятал от неё глаза. Да, мужчинам, считается, не пристало плакать и впадать в печаль. Но вот скорбь никуда не девается. — Как твоя связь со станцией? Аларм остановился. Но не поворачивался и смотрел только на грушу. Видимо, выбрал тему, чтобы Элли снова не заговорила о чем-то другом. — Работает, — ответила она. — Я уже изучила систему вентиляции. И могу порадовать тем, что скоро отсюда унесёт остатки того тумана. Они развеются и постепенно будут переработаны. — Ты больше не будешь… пропадать? — Ты имеешь в виду — сливаться со станцией? — Да. — Мне это иногда может быть нужно, но я скоро научусь этим как следует управлять, — пообещала Элли. — Осторожнее, а то просто жуть, — Аларм наконец повернулся к ней. — Ты что-нибудь знаешь про Меч Торна? — Оружие, которое Торн использовал против Пакира. С его помощью он и запер его в Тёмной половине. Больше пока ничего. — Ты знаешь, где его искать? — Нет, — покачала головой Элли. — Страшила меня вчера уже спрашивал об этом. Но я не знаю. Точно скажу, что не в Тёмной половине. Что посмотрела — ни одной подсказки. Или я систему ещё до конца не восприняла… — Как выглядит этот Меч хотя бы? — Не знаю. Может, как меч, может, как-то по-другому. Насколько я знаю, человечество и другие цивилизации называли «Мечом» и ядерные ракеты, и боевые корабли, и много ещё чего. Даже на какой-то планете называли «Мечом» планетарный командный центр. — Так, ясно. Значит, пойдём искать неизвестно что, неизвестно где, — хмыкнул Аларм. На его лице появилось слабое подобие улыбки. — Прямо как в сказке. Поди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что. Знаешь, человечество всегда придумывает такие. Рыцарь на белом коне с волшебным мечом. Дракон. Тёмный маг. Добрые феи. — Элли помолчала. — Когда вы отправляетесь? — Страшила изучает базу данных, — ответил Аларм. — Как только выяснит, с чего можно начать, так мы втроём и отправимся. Меч может быть где угодно. Хоть в Жёлтом секторе, хоть в Голубом, хоть в Розовом, хоть в Фиолетовом. Возможно, вообще придётся облазить всю «Волшебную страну». Элли кивнула. — Если я что узнаю, обязательно скажу, — произнесла она. — И ещё… Я буду по вам всем скучать. Аларм положил ей руку на плечо и легонько сжал. — Мы по тебе тоже.