Одержимость Ангелом

      Опасная затея — постараться подавить демона и поговорить с одержимым человеком, но иного способа достучаться до несчастного, к сожалению, нет. Опасность заключается в том, что процесс болезненный для обоих, как демона, так и для человека. А насколько она «знала» Каса, ему это едва ли не понравится, и, глядишь, надумает убить одержимого в отместку. Поэтому Мэг будет предельно осторожна и начеку, на случай непредвиденных поворотов сюжета.       Кас сдавленно вопит, а затем обмякает на стуле. Спустя пару минут одержимый человек медленно открывает глаза, ошарашенно моргает несколько раз и, сделав глубокий вдох, уставляется на Мэг.       Как ей кажется, совершенно другое выражение лица, в глазах нет привычного безумного блеска. Мэг в очередной раз становится жалко этого человека, насколько у него измученный и усталый взгляд.       — Я вас знаю… — тихо начинает мужчина. Скорее утверждение, нежели вопрос. Он задумчиво переводит своё внимание на ладони и дотрагивается до подбородка, не веря во всё происходящее с ним: — А я — снова я? Меня зовут Джимми, Джимми Новак.       — Хорошо, Джимми, — теперь Мэг не может сообразить, что говорить.       Самое главное: она убедилась, что человек жив и всё ещё в здравом уме. А что дальше? Сказать: «свобода ненадолго»? Придётся обнадёжить. От этих мыслей становится грустно — хочет помочь, а на деле выйдет, что расстроит и без того несчастного человека. Пока она занимается самобичеванием, Джимми вопросительно смотрит на неё и разминает пальцы.       — Спасибо вам, — он грустно улыбается. — Я все эти годы жил словно в непрекращающемся кошмаре, от которого не мог проснуться, как только я не кричал, как только не бился внутри. Но это было тщетно, лишь бесу на потеху. Демон ушёл?       — Нет, не ушёл. Какое-то время он не сможет подчинить тебя, — Мэг тяжело вздыхает. Предвидела вопрос, но не ожидала, что будет так неприятно дать на него ответ.       — То есть он до сих пор внутри? — в глазах Джимми мелькает ужас.       — Да, но я что-нибудь придумаю, чтобы избавить вас от этого кошмара…       Мэг не успевает договорить, так как Джимми разочарованно вздыхает и опускает голову к груди. Ангел чувствует неладное: тьма, окружающая одержимого, до этого находящаяся в неком спокойном состоянии, внезапно начинает пульсировать, трепетать. И это означало только одно — либо Мэг переоценила свои силы, либо недооценила Каса, так как он начинает приходить в себя. Слишком быстро, должно было пройти достаточно времени до того, как демон очнётся. Вероятно, она слабее, чем всегда думала.       Кас осязает непонятное остаточное ощущение, — то ли волнения, то ли тревоги, — но оно не его, как и обрывки последних мыслей. Чувствует себя как после сильного похмелья, которым он никогда не страдал. Голова просто раскалывается, в ушах до сих пор слабый шум. Его всего слегка потряхивает, но не от холода, а от странного щекочущего покалывания во всём теле.       Вязкая темнота постепенно уходит, окружение начинает проявляться разноцветными пятнами и бликами, от которых слегка неприятно глазам. Также пропадает звенящая тишина — слышит голос Мэг. Спустя несколько секунд или доли секунд, на него обрушивается понимание того, что произошло…       Он не в Аду, а вполне живой и почти здоровый, но, тем не менее, ему противно и неприятно все то, что происходит. Злится. И не просто злится, а внезапно накатывает такая ярость, какой не испытывал очень давно, по которой истосковался, которой жаждал, а с ней невозможно мириться…       Демон молниеносно вскакивает с места, отшвыривая что есть сил стул, который летит к стене, врезается, оставляя там трещину. А сам резко кидается вперёд, с единственным желанием наброситься на ангела и придушить её собственными руками. Ломать кости. Пролить кровь, чувствовать её тепло на руках, смаковать во рту привкус.       Кажется, вот он момент освобождения. Когда так долго сдерживаемая сама его сущность рвётся наружу, продираясь через возведённую им же заслонку с надписью «нельзя». Сбросить оковы, должно быть, приятно, но нужно быть дальновидным, предвидеть, чем подобное может закончиться, — смертью. А ему впервые наплевать, вспышка бесконтрольной неистовой злобы сейчас как глоток свежего воздуха… и Кас хочет им дышать.       За несколько секунд всё так кардинально меняется, что Мэг даже слегка опешивает. Вот Джимми сидит на стуле, и вот в следующий миг уже Кас резко поднимает на неё затянутые чернотой глаза, оскаливается, как хищный зверь, и вскакивает на ноги. С удивительной лёгкостью отбрасывает стул и кидается на неё…       Мэг ужасает то существо, что проявилось во всей своей «красе» именно сейчас. Уже невозможно смотреть на оболочку, видит только демона, он пылает яростью, гневом, таким колким адским безумием, что ей становится не по себе. Страх и паника завладевает ей лишь на миг, потом берёт себя в руки, понимая, что сейчас нужно быть как никогда сосредоточенной. Потому что именно она довела это существо до такого состояния, теперь уже сам демон одержим чем-то непонятным, тем, что жаждет убивать, хочет именно тут и сейчас крови.       Мэг успевает отскочить назад, покидая пределы ловушки, когда демон с каким-то животным рычанием, оскалившись, подскочив с места, бросается на неё. Глаза затянуты чёрным. Каждый мускул на лице, руках напряжён, всем своим видом показывая, что демон готов терзать, рвать, грызть любую попавшуюся на глаза жертву… Одним словом, делать то, для чего был сотворён.       Кас врезается в невидимую преграду, досадно взвывает и, рыкнув, зло смотрит на Мэг. Она готова поклясться, что слышит клацанье зубов, когда он натыкается на край ловушки.       Очередная волна ярости синхронно с телом натыкается на невидимую «стену», преграждающую путь до единственного желаемого объекта, на который он так жаждет выплеснуть всё, что кипит и пузырится внутри, бушует, притупляет чувство опасности и напрочь заглушает инстинкт самосохранения. А Мэг отпрыгивает назад, он видит растерянность на её лице, но лишь ненадолго. Это бесит ещё больше, хочется выть. От того урагана, что бесчинствует внутри него, кажется, перестаёт ощущать тело, теряет чувство реальности, это дурманит, дарит даже в какой-то степени лёгкость.       Тишина. Она сейчас недопустима, она душит. Покой — это яд…       — Ты что удумала?! Решила побеседовать с Джимми, а меня вырубить? Смотри, ведь доиграешься, сверну ему шею или откушу язык!       Демон скалится, шумно дышит, сжимает кулаки до белизны в костяшках, при этом неотрывно сверлит ангела взглядом.       Мэг молчит. Её коробит от того, как неестественно звучит голос демона, — хрипло, с отдалённым зловещим эхом, как будто слова изрекает вовсе не человек, а нечто, что засело глубоко внутри. Хотя так оно и есть на самом деле. Но это, очевидно, и так, сейчас важнее другое, а именно: почему демон не вырубился надолго? И как быть, когда он взбесился до такой степени, что даже ангел невольно ощетинивается в его присутствии?       Теперь Мэг становится страшно уже не за себя, а за Джимми. Прекрасно понимает: если сделает или скажет что-нибудь против шерсти Каса, он может самым изощрённым способом убить Джимми, а она не сможет помочь. Начинает лихорадочно перебирать в голове варианты и спустя какое-то время приходит к единственному здравому варианту действий. Нужно, чтобы Кас успокоился, тогда и говорить с ним можно, а там, глядишь, и можно заключить сделку. Очередную сделку…       — Выпусти меня, трусливая идиотка! — не унимается Кас. — И тогда поиграем, кто кого!       — Ты знаешь, я не могу. Тебе нужно успокоиться, — начинает Мэг, но оказывается прервана жутким хохотом демона.       — Успокоиться?! Да чёрта с два! — Кас обнажает белоснежные зубы и продолжает гортанно смеяться. — Сама всё заварила, а успокоиться должен я? Ну уж нет! Пошла ты! Выпусти меня или зайди. Сделай шаг вперёд…       — Нет, я не собираюсь потакать твоим нынешним желаниям, ты не в себе, — Мэг проходится, осматривая ловушку, чтобы исключить любые повреждения. Всё на месте.       — Выпусти меня, сука! — демон уже кричит, громко, почти надрывно, вперемешку с низким рычанием.       Мэг бросает на него быстрый взгляд, отрицательно мотает головой и исчезает. Переносится в номер гостиницы, где нашла Каса. Нужно забрать его вещи, а заодно и уйти прочь, дабы не видеть и не слушать его.       «Я облажалась» — думает про себя и, шагая по комнате, подбирает со спинки кресла пиджак Каса, который валяется так, как его бросил хозяин. Касается пальцами мягкой и тёплой материи — приятно. Тяжело вздыхает и хочет присесть на краешек кровати, но вовремя вспоминает, чем тут занимались ещё совсем недавно, отходит в сторону, садится в кресло. Жарко и душно, опять. Все же дышать прохладным воздухом намного легче и приятнее, он кажется от этого чище, что ли.       Нужно придумать, что делать дальше. Собственная самонадеянность её подводит в этот раз. Верно говорят: «одна голова хорошо, а две лучше». Сейчас самое время обратиться за помощью к Винчестерам, и неважно, как это выглядит со стороны и что они скажут.