Девушка из "высшего" общества.

- Микоми… Микоми, просыпайся. Сквозь сонную полудрему, я почувствовала, что меня легонько трясут за плечи. Понять, что это была мама, не составило никакого труда. Меня немного раздражала её эта привычка, но маме говорить об этом ,я не хотела. Попросту не хотелось расстраивать самого близкого мне человека. Открыв глаза, я тут же об этом пожалела. Всё та же убогая комнатка, всё тот же потолок в плесени, все тот же запах гари. Мы с мамой живем в маленькой однокомнатной квартирке, которую даже квартирой и назвать то сложно. Папы у меня нет. Он бросил нас с мамой, когда я была маленькой ,а мама серьезно болела. Никогда его не прощу. Не за что и никогда. Он бросил маленького 5-летнего ребенка ухаживать за больной мамой. В итоге, мы остались без денег и крыши над головой, а маме выплачивают какое-то пособие ,которого не хватает даже на хлеб. Она всё ещё болеет, но средств , чтобы лечь в больницу не хватает. Государство. Мы часто пытались обратиться к его помощи ,но какой уважающий себя государственный работник будет слушать низшие слои общества? Правильно, ни какой. Встав с кровати, хотя нет, скорее со спального мешка ,я посмотрела на маму. На лице как всегда дружелюбная и мягкая улыбка, но я то знаю, что мама горюет. Ведь это я слышу её рыдания по ночам , и именно я вижу частичку грусти в этих больших глазах. В сердце предательски закололо, поэтому я быстро отвела взгляд. Не могу смотреть в её глаза, просто не могу её видеть. Но ничего не поделаешь, жизнь не ко всем благосклонна. А нам … А нам просто не повезло. Не желая сейчас думать о наболевшем, я почти бегом бросилась в ванну. Холодная вода сейчас была нужна, как воздух. Нависнув над раковиной, я устало посмотрела в зеркало. Спутанные рыжие волосы ,карие глаза, которые глядели на меня с нескрываемой ненавистью и гневом. Сегодня мама снова плакала. Я слышала её тихие рыдания через тонкие стены в комнатах. Да что уж там скрывать, я сама чуть не заплакала. Нет, не хочу об этом думать! Слишком болезненно для меня. Хотя эта жизнь многому меня научила. Ломая меня с каждым днем, она давала мне стимул жить дальше. Жить с мыслью, что завтрашний день может быть лучше сегодняшнего, только вот…Они -однообразные. Однообразные как бы я не пыталась их сравнивать. Потихоньку я сдаюсь. Я уже не надеюсь на какое-то светлое будущее. Мне просто больше не во что верить. Каждый день. Каждый день на мои плечи сваливается что-то, что постепенно заставляет меня гнуться под тяжестью груза… С этими мыслями я не заметила, что уже почистила зубы и умыла лицо. Быстро вытираясь полотенцем, я вышла из ванны и прошла на кухню. Пахло аппетитно. Насколько я помню ,мама всегда хорошо готовила. Бывало, даже подрабатывала поваром в каких-нибудь забегаловках. Садясь за стол ,я быстро поставила две тарелки, чувствуя на спине пристальный взгляд мамы. - Что с тобой, Микоми?- спросила мама, помешивая кашу. Бросив беглый взгляд на неё, я снова увидела большие круги под глазами. Это только подтверждает то, что сегодня ночью она снова плакала! Я поставила на стол тарелку с таким грохотом, что сама же испугалась. Я просто больше не могу. Не могу выносить её страданий по ночам, не могу каждое утро задумываться о жизни…У меня просто нет сил на всё это. - Микоми! –Теперь она ещё и кричит. Всё, мне надоело! - Ты опять сегодня ночью плакала?! Мама, сколько можно?!-я яростно выкрикнула это, жестикулируя руками. Меня это достало. Достало видеть, как она страдает. -Микоми, не смей такого больше говорить! -мама закричала на меня. Впервые она на меня закричала. - Это опять из-за него, да?... Из-за отца?!- На последнем упоминании об отце, мой голос предательски дрогнул, выдавая мои догадки с головой. Хоть я и смирилась с бедностью, хоть и смирилась с болезнью мамы, но никогда не смирюсь, что мать страдает из-за отца. Мама подошла ко мне, наклоняясь ,чтобы посмотреть мне в глаза. Сейчас мои очи скрывала ярко-рыжая челка, а щеки обжигали жгучие слёзы. Руки безумно болели, но я всё равно не позволяла кулакам разомкнуться. Я услышала звук хлесткой пощечины, но только потом с пришествием острой боли на щеки, я поняла ,что пощечину дала мама. Мне. Это было похоже на ведро ледяной воды в жаркий летний день. Столь же непредсказуемо и неприятно. Неужели меня ударила мама?... Подняв на маму удивленный глаза, я увидела в её глазах злость. - Не смей так больше говорить!- Мать снова сорвалась на крик, но сейчас мне было не до её криков или предупреждений. Я просто была в шоке. Мама впервые ударила меня по лицу. Услышав звук падения, я перевела всё тот же шокированный взгляд на маму. Она упала на пол и плачет, зарываясь лицом в руки. Прости мама, но сегодня жалеть тебя я не буду. Сейчас мне хочется одного. Разбить что-нибудь, ведь говорят именно так можно унять душевную боль ?... Немного успокоившись, я схватила сумку со стула ,собираясь идти в школу. Хоть я и из низины общественности, но государство всё же отправило меня в жалкое захолустье, которое даже школой назвать сложно. Но сейчас, я не могла оставаться дома. Не могла уже видеть эти обшарпанные стены и чувствовать такой привычный запах гари. Но привычное, не значит нормальное, верно? Ах да, чуть не забыла. Я подошла к столу и взяла в руки, такую хрупкую на мой взгляд тарелку. Быстро подкинув её вверх, я вышла из кухни. Молча, слыша тихие рыдания мамы. Вскоре послышался звук разбившегося стекла. Мама заплакала громче, а я уже выходила из дома. Я так больше могу, мне надо проветриться хотя бы до школы. Я бы с легкостью прогуляла, но что это даст? Ничего. Быстро шлепая ,уже давно порванными кедами по лужам, я мельком бросала взгляды на окружающих, а они на меня. Как же меня это бесит! Неужели, если я одета по другому, меня надо рассматривать с такой детальной четкостью, словно рентген? Благо, вскоре я уже была в школе и спокойно брела по её тихим коридором, совсем не предсказывая, что меня может ждать дальше…