Месть маленькой вредительницы

- Тварь! Мелкая пакостная тварь! Ходячий блохосборник! Да чтоб тебе сквозь землю провалиться, безмозглый комок шерсти! - раздался внизу гневный вопль. Следом послышался страшный грохот, от которого вздрогнул весь дом. В комнате Вергилия жалобно зазвенели оконные стёкла. Полудемон недовольно поморщился - неужто нельзя вести себя чуточку сдержанней? Затем вернулся в своё любимое кресло, открыл книгу на нужной странице и продолжил прерванное чтение. На лестнице зазвучали шаги. Они были слышны уже совсем близко и вдруг затихли, а в следующий миг со всей братской дури силы распахнутая дверь врезалась в стену, которая, в свою очередь, покрылась сетью мелких трещинок. Сама дверь, конечно же, слетела с петель и шлёпнулась на пол посреди комнаты. Данте, стоящий в дверном проёме, с порога вперил в брата свой мрачный взор. Вергилий отложил книгу в сторону и ответил ему не менее мрачным взглядом, как бы говорящим: «Надеюсь, у тебя была достаточно веская причина для того чтобы вот так вламываться ко мне, иначе ты уже покойник». - Верг, я же просил тебя держать своё маленькое чудовище подальше от меня и моих вещей! - не скрывая возмущения, заорал молодой охотник. - Вот, полюбуйся, что эта дрянь натворила! В два шага он преодолел разделявшее их расстояние и яростно встряхнул перед лицом брата зажатым в руке красным плащом, края которого почему-то висели рваными лоскутами. Складывалось ощущение, что кто-то очень долго драл его своими когтями. - Ну и что? - пожал плечами Вергилий. - Эту тряпку давно пора выкинуть. У Данте нервно задёргался левый глаз. Конечно, Вергилий сказал это специально, просто чтобы позлить его. Он прекрасно знал, как трепетно относится брат к любимой вещи из своего гардероба, но он также терпеть не мог, когда кто-то оскорбительно высказывался в адрес его домашней любимицы. - Тряпку?! - буквально прорычал Данте. - Никогда, слышишь меня, никогда не называй мой плащ тряпкой! - Ладно, не буду,- Вергилий поднял руку в примирительном жесте. - Успокойся только. Вообще-то, на мировую идти совершенно не хотелось (вернее, обычно этого ему не позволяла гордость). Однако, он отлично понимал, что если не сделает этого, то они опять рассорятся и подерутся, а после в агентстве придётся делать новый капремонт, который не потянет их и без того мизерный бюджет. Ну не у Леди же занимать, в самом-то деле. - С чего ты вообще решил, что это Клеопатра? - Вергилий откинулся на мягкую спинку кресла. - Может быть его испортили утренние визитёры из преисподней? «Клеопатра,- мысленно скривился Данте. - Только мой брат-идиот мог додуматься назвать это тощее пучеглазое недоразумение гордым именем царицы Египта». - Да? А дохлых мышей мне в койку тоже они подкинули? - язвительно осведомился он вслух, с ходу плюхаясь на братскую постель и забираясь туда с ногами, обутыми в грязные ботинки. Вергилий зло сверкнул на него глазами и если бы взглядом можно было испепелять, то младшему надлежало немедля превратиться в горстку пепла. - Это её работа. Так она показывает нам, что свой «Вискас» ест недаром. - Ну так вот пусть тебе их и таскает. Нафига их мне-то подсовывать? Вергилий промолчал. - А ещё она гадит в мою обувь,- Данте улёгся на подушки и заложил руки за голову. - Клеопатра - чистоплотная кошка, приученная к лотку. Она не могла этого сделать,- сомнительный довод в пользу невиновности подозреваемой в совершении особо тяжкого преступления из уст Вергилия звучал, как неопровержимое доказательство. - То есть, по-твоему, кошачье дерьмо, в которое я сегодня вляпался, мне привиделось? - Может быть и так. Данте возвёл глаза к потолку. Любым пакостям этой мелкой засранки брат находил тысячу оправданий. Поразительная привязанность. Причём взаимная. Эта кошка старательно портила жизнь всем окружающим её людям (ага, а заодно и демонам), а его - Данте - ненавидела особенно сильно. Почему? Он и сам не знал. Однако, это всем не распространялось на Вергилия. Когда дело касалось полудемона в синем, она становилась на удивление внимательной, ласковой и дружелюбной. Он был единственным, кому за все годы жизни в агентстве не было подстроено ни единой подлянки. Пушистая пакостница бессовестно пользовалась его полным расположением к себе, зная, что в случае чего её не дадут в обиду. Вздохнув, Данте поднялся с постели и направился к выходу, не забыв прихватить с собой свой многострадальный плащ. - И куда это ты собрался?- голос брата остановил его у самой двери, вернее, у того места, где она находилась, пока Данте не выломал её. - К портному, хочу починить свой плащ, если это ещё возможно,- и обернувшись, добавил: - Но если твоя маленькая сволочь ещё хоть один раз притронется ко мне или к моему плащу - я на неё Цербера спущу. - Он умрёт раньше, чем успеет сказать «гав»,- хмыкнул Вергилий. И вдруг спохватился: - Эй, подожди, а кто будет дверь на место ставить? - Ты. И, разумеется, за свой счёт,- крикнул Данте, торопливо спускаясь по лестнице на первый этаж. Видимо опасался, что ему вдогонку может прилететь парочка призывных мечей. Входная дверь агентства громко захлопнулась. - Тебе не стыдно?- укоризненно поинтересовался Вергилий у пустой комнаты. Из-под кровати раздалось вопросительное «мяу?». - Ведь это его любимый плащ. Край покрывала отдёрнулся и наружу вынырнула маленькая дымчатая кошка. При свете дня её шерсть отливала насыщенным синим цветом, который так сильно нравился Вергилию. Изо рта у неё болтался кусочек красной ткани, некогда бывший частью братского плаща. Она бросила его на пол и примерившись, пнула лапой в сторону дверного проёма, продемонстрировав таким образом всю свою нелюбовь к хозяину этой вещи. Уголки губ Вергилия слегка приподнялись. - Ну да, он повёл себя, как полный кретин, когда предложил стерилизовать тебя. Но тебе не кажется, что месть затянулась? Кошка мотнула головой, как бы говоря: «Нет. И он это заслужил». Затем легко вспрыгнула ему на колени и забралась на плечо, ткнувшись влажным носом в щеку. - Мурр! - Ладно, ладно, но это было в последний раз. Ясно?- он запустил пальцы в мягкую шерсть. - Мурр! * * * Конечно, это был не последний раз, потому что каждый последний раз всегда превращался в предпоследний. Но ведь своим избранным можно позволить маленькие вольности.