(Не)вольно умолчанное

Пути Иной Памяти таят в себе опасность. Преподобная Мать должна обладать навыком держать голоса под контролем, чтобы избежать её. Архивы ордена Бене Гессерит

- Ты! Убийца моего сына! – взревела Серена. Да-да, именно Серена, так как у Шиэны, к сожалению, не было в этот момент над её собственным телом никакой власти. «Что ты делаешь, безумная?! – думала она. – Так ты только спровоцируешь его, и он убьёт нас обеих!» Однако Эразм стоял, глядя на неё, и не двигался. Наконец он наклонил голову и произнёс: - Ну, здравствуй, Серена Батлер. Не ожидал встретить тебя здесь. Серена гневно раздула ноздри, готовясь разразиться потоком новых обвинений: - Ты – дьявол! – выпалила она. – Маньяк, садист, бездушная железка… Шаг вперёд. Настолько быстрый, что трудно было даже заметить. Хлёсткий удар по лицу. - С меня хватит твоей истерической реакции, - отрезал Эразм. – Возьми себя в руки. Удар был не настолько сильным, чтобы навредить или вызвать боль, но достаточным, чтобы задеть достоинство женщины. Серена схватилась за щёку, устремив ошеломленный и практически безумный взор на робота. - Да как ты… Да как ты смеешь?! - Смею, - спокойно заверил он. - Тварь! Ничтожество!! Дьявол!!! Эразм схватил её за грудки и встряхнул: - Я уже говорил тебе, чтобы ты уняла эмоции? - Убери от меня свои грязные… - зашипела Серена. Ещё один удар. - Вы слишком много себе позволяете, мисс Батлер. Серена молчала, глядя на робота, словно зверь, загнанный в угол и готовый пустить в ход когти. Эразм некоторое время молча изучал её лицо, а потом сказал: - Пятнадцать тысяч лет я вспоминал о тебе. О той женщине, которая в своё время практически в корне изменила мои представления о диком типе людей. О представительнице своего вида, поистине достойной восхищения. И кого я вижу перед собой сейчас? Животное, в которое ты постепенно превращалась рядом со своим вечно орущим и совершенно бесполезным отпрыском. Поздравляю, Серена, ты деградировала окончательно. - Я вела за собой народ на борьбу с такими, как ты! – со смесью отчаяния и омерзения в голосе выкрикнула она, пытаясь вырваться, но робот не позволил ей. - Вела одним лишь именем своим, находясь при этом под укрытием толстых стен на самой охраняемой планете Лиги, и вышла лишь тогда, когда твой народ уже готов был отказаться от борьбы, - напомнил Эразм. – Впрочем, мне ли не знать, как много порой в иррациональном религиозном стремлении значит одно имя. Даже тогда, яростная в желании выиграть свою бессмысленную войну, ты была прекрасна и вызывала восхищение. А сейчас… я разочарован. - Война не была бессмысленной!.. - Да неужели? И к чему она привела? Разрозненные остатки человечества бьются в агонии, не способные даже объединиться для защиты, пускай и заведомо неэффективной. Всё идёт своим чередом, Серена. Машины умеют ждать, и вот мы выждали нужный момент. Твоя борьба только выиграла время, но в целом она была тщетной – победа будет за нами. - Борьба никогда не была тщетной, - прошипела Серена, поднимая подбородок. Маска из жидкого металла преобразилась в улыбку: - О, да, Серена. Это уже больше похоже на то, какой ты была раньше. Покажи мне ещё себя. Лицо женщины исказилось от злобы, губы задрожали: - Я... ненавижу… тебя… Робот коснулся кончиками пальцев её шеи: - Естественно, ненавидишь. - Убери… от меня… руки!!! – с этими словами Серена попыталась толкнуть Эразма, но он не только устоял, но и вместо этого толкнул её сам. Женщина отлетела на метр и вскрикнула, ударившись спиной о стол. Робот покачал головой: - И это – великая Жрица Джихада, воодушевлявшая на подвиги целые поколения людей? Должен сказать, удручающее зрелище. На столе как раз кстати лежал канцелярский нож. Такое оружие, конечно же, не могло навредить машине, но в бездумном приступе гнева Серена схватила его и кинулась на робота. Эразм поймал её за руку и сдавил запястье так, что женщина застонала от боли и выронила нож. Другой рукой он снова ударил её по лицу, на этот раз сильнее. - Сколько раз я говорил тебе, чтобы ты контролировала себя? Ну? Сколько раз?! – маска приняла выражение злобы. Серена попыталась ответить, но с губ сорвался только повторный бессмысленный стон. Отпустив запястье, робот схватил её за волосы и потянул назад, заставляя смотреть себе прямо в лицо. - Ты очень сильно разозлила меня, Серена Батлер, - объявил он. – Боюсь, что мне придётся наказать тебя за твою дерзость. Женщина увидела, как металлическое лицо меняет свои очертания, текстуру, цвет. Появляется шероховатость кожи, нос, ноздри, чётко очерченные губы, глаза с различимыми веками, ресницами, светло-серой радужкой и зрачками. Доли секунды – и перед ней уже не безликий робот, а молодой человек с острыми чертами лица и короткими чёрными волосами. - Обычно для контактов с людьми я использую другой облик, - пояснил Эразм. – Но ты у нас особенный гость, поэтому тебе предстоит побывать в плену твоего собственного кошмара. Глаза Серены расширились от страха. Робот толкнул её назад, к столу. Одной рукой он смёл с него всё, что там ещё оставалось, а другой повалил на него Серену. - К сожалению, моё механическое тело лишено многих возможностей биологического, - сказал Эразм. – Но благодаря разработанным мною иллюзиям, практически всё становится возможным, - он впился руками в бёдра Серены. – Хочешь попробовать? – осведомился он. - Нет! – в ужасе закричала она, поднимаясь. – Не смей! Очередным лёгким движением руки робот вернул женщину в исходное положение. Ко всему прочему, она больно ударилась лопатками о поверхность стола. - На самом деле, никто не спрашивал твоего согласия, - сказал он с деланным сожалением. - Не трогай! – очередная попытка вырваться. - Угомонись! – на секунду отстраняясь, Эразм резко перевернул Серену и, одной рукой держа её плечо, заставляя грудью вжаться в столешницу, другой задрал гессеритскую накидку. И снова сдавленное: - Нет! - Молчать! – прикрикнул Эразм. Серена попыталась его пнуть, но он только плотнее прижался к ней тазом, не давая пространства для движения. Наконец он задрал накидку. Снова немного отстранился, чтобы приспустить её простые чёрные трусики. - Эразм!!! - Отлично, мы уже вспомнили, что у меня есть имя помимо «маньяка» и «дьявола», - пробормотал он. - Не надо… - Ещё как надо! Теперь самое трудное: спустить штаны, но так, чтобы женщина при этом не вырвалась. Эразм позволил себе на секунду отпустить её, понимая, что одной рукой, скорее всего, не справится. Естественно, она тут же попыталась подняться. - Лежи!! – неизвестно в который уже раз Эразм толкнул её. Слишком сильно. Судя по сдавленному стону, на этот раз она ударилась лицом. - Прости, - сказал он. – Ты сама меня вынуждаешь, отказываясь от добровольного сотрудничества. Опомнившись после удара, Серена снова попыталась подняться, но нескольких секунд её замешательства роботу хватило, чтобы расстегнуть и стянуть брюки и трусы, поэтому на этот раз он более мягко прижал её плечо. - Поздно, - почти ласково сказал он, сжимая левой рукой её ягодицу. Его член был в боевой готовности. Лучшего и желать нельзя. И не стоит вспоминать, что это – всего лишь иллюзия, и что в ней всё так, как хочет он, хотя он ничего и не почувствует. Это не имеет значения. Почувствует всё Серена. Почувствует и продемонстрирует реакцию, а он – запомнит. Рукой Эразм скользнул ей между ног, провёл пальцами по половым губам, проверяя, насколько она готова. Как ни странно, женщина была возбуждена не только эмоционально. Что ж, так даже лучше. Убрав пальцы, он приблизил к влажной промежности головку члена и уверено толкнулся внутрь. Серена вскрикнула. - Давай ещё, - потребовал робот, толкаясь снова. Опять вскрик. Серена вцепилась ногтями в столешницу, пытаясь встать. - Нет-нет, - покачал головой Эразм. – Этого недостаточно. Несколько новых ритмичных толчков. Серена приноровилась и перестала вскрикивать, но рукой, прижимающей к столу её плечо, он чувствовал, что она дышит в такт его движениям. Вперёд. Ещё глубже. Женщина, понимая, что шанса вырваться у неё нет, заколотила руками по столешнице. Это не понравилось Эразму. Толкнувшись ещё пару раз, он нехотя вышел из неё, а потом сгрёб за накидку и перевернул. - Ну и чего ты желаешь этим добиться? – спросил он. – Тебя никто не услышит. Не проще ли вести себя тихо? - Не проще, - со злобой прошипела она. Эразм улыбнулся уголком рта. «Моя Серена, - подумал он. – И даже сейчас ты всё ещё готова бороться». Он потянулся к её ногам, она попыталась схватить его за руки. Ей удалось, но смысла в этом не было никакого – руки робота всё равно были сильнее. В итоге Серена лишь вцепилась в его запястья, тогда как он вновь задрал накидку и стянул с её ног ставшие окончательно ненужными трусики. Серена изловчилась и пнула Эразма в голову. Будь его облик реальностью, а не иллюзией, она бы непременно сломала ему нос, однако виртуальной наружности ничего не повредило. Не тратя время на повторные удары или реплики, робот развёл ей ноги. Она изогнулась, когда он резко вторгся в неё, и попыталась не впустить глубже, но ничего не вышло: пытаясь оттолкнуться от него, Серена свела ноги, но тем самым только вжала Эразма в себя сильнее. Раздался его смех. Металлический. Как будто не имеющий отношения к этому человеческому облику, напоминающий, кто он есть на самом деле. Явная недоработка иллюзии, но сейчас ни ему, ни ей нет до этого дела. Не в силах удержаться, Серена застонала. Затем последовал очередной удар рукой по столу, как будто женщина попыталась заглушить этим предыдущий звук. По-прежнему не говоря ни слова, Эразм подхватывает её на руки и, не выходя из неё, садится на стол, сажая Серену на себя сверху. Она попыталась встать, но он не позволил ей: вместо этого Эразм схватил её за бёдра и несколько раз грубо насадил на себя. Видимо, слишком глубоко, потому что она застонала, и в этот раз явно от боли. Он резко прижал её к себе: - Ты видишь, к чему приводит твоё неподчинение? – сказал он, прильнув лицом к её шее. Её пальцы дрожали у него на плечах. - Я… не собираюсь… тебе… подчиняться! – прошептала она, впиваясь ногтями в его одежду и пытаясь отодрать от себя. - Вот неуёмная! – в восхищении воскликнул Эразм, сталкивая её на пол. Серена упала, но не растерялась и, вскочив на ноги, побежала к двери. Однако Эразм оказался проворнее. Пара шагов – и он настиг её, как зверь добычу, повалил обратно и, стальной хваткой впившись в бёдра, поставил её перед собой на четвереньки. Женщина попыталась отползти, но он уже в третий раз задрал одежду и, не медля ни секунды, вошёл в неё. Не утруждая себя больше пробными толчками, он сразу же задал ритм, самый быстрый из возможных в данной ситуации, входя каждый раз до упора. Она стонала уже не сдерживаясь, изгибалась, скребла ногтями пол. Эразм наклонился к ней, обвил её бёдра руками, коснулся лобка. Скользнул выше, пробираясь по коже под одеждой к груди. Достигнув её, взял груди в ладони и принялся жадно их мять. Серена выгнулась, поднимаясь и прижимаясь к нему спиной, закинула руки назад и взялась царапать его. Неэффективно, однако раздражает. С хлюпающим звуком выйдя из неё, Эразм опять перевернул женщину на спину, после чего она предприняла очередную тщетную попытку отползти от него. Он же, не вставая с пола, снова забрался на неё и продолжил начатое. Она вцепилась в его мантию, даже не осознавая, что её таз уже не отстраняется от него, а, напротив, изгибается навстречу. Серена попыталась вырваться из-под Эразма, и он позволил ей перевернуть себя, не выпуская её при этом. Она оказалась сверху. Ошеломлённая Серена села, не переставая ритмично двигаться и удивлённо глядя на Эразма. Надо сказать, что он не отпустил её бёдер, но в качестве эксперимента ослабил хватку. Если бы сейчас Серена захотела, она могла бы встать с его члена и закончить всё, но она этого не сделала. «Даже в тебе недостаточно воли, чтобы прервать это», - подумал Эразм, испытывая смешанное чувство злорадства и сожаления. Должно быть, она и сама это поняла, потому что в её глазах в очередной раз мелькнула неутолимая злоба, и она потянулась к лицу Эразма, намереваясь то ли оцарапать, то ли ударить, но он перехватил её руки, притянул к себе, приподнявшись при этом сам, и впился в её губы поцелуем. Она ответила. Это был даже не поцелуй, а как будто миниатюризированный бой: они соревновались, кто глубже засунет свой язык, чьи движения будут более резкими и изощрёнными. Вскоре к этому добавились ещё и укусы. Их тела к этому моменту абсолютно синхронизировали свой ритм. Однако Эразм понял, что всё-таки ему больше хотелось быть сверху. Он перевернул Серену снова, и они оба врезались в стену. От этого резкого столкновения со стены упала картина. Благодаря крайне высокой скорости рефлексов, робот успел схватить её рукой, прежде чем она угодила в него. «Ван Гог? Та самая копия, которую я сделал на Земле? – на секунду Эразм удивился, но тут же отшвырнул картину в сторону. – Не имеет значения». От удара о противоположную стену рама раскололась. Эразм же вернулся к Серене. Женщина буквально изнывала под ним, Эразму даже на миг показалось, что она сама тянется к нему за поцелуем. Однако он больше не хотел целовать её. После короткого замешательства он впервые за всю эту безумную сцену обратил внимание на то, что глаза на него смотрят, мягко говоря, не лавандовые, и ему стало тошно от этого, как только могло стать тошно машине. Робот задрал её накидку, чем полностью закрыл Серене лицо и фактически связал ей за головой руки, зато обнажил упругую грудь. Кожа горазда смуглее, чем была у настоящей Серены, а соски больше, но он просто не станет смотреть. Заблокировав на минуту зрительные сенсоры, Эразм припал ртом к её груди. Из-под накидки раздался приглушённый вздох. «Мне больше нравилось, когда ты сопротивлялась», - подумал Эразм и прикусил сосок. Последовал вскрик и отчаянные попытки высвободить руки. - Так-то лучше, - удовлетворённо сказал Эразм. Физически он не мог чувствовать того, что ощущал бы на его месте обычный мужчина, но зато мог видеть её эмоциональную реакцию и поистине наслаждался ею. Интересно, можно ли это наслаждение сравнить с тем, что испытывают люди во время полового акта? Серена тем временем достигла пика. Она в последний раз изогнулась под ним, прижимаясь ближе, чем до этого, застонала и затем притихла, тяжело дыша. Робот остановился. Он добился того, чего хотел, но почему-то ему не стало легче. Эразм слез с Серены и хотел натянуть штаны, но тут увидел, что его человеческие ноги постепенно принимали вид механических. Нет сомнения, он сам вот-вот преобразится тоже, и из черноволосого мужчины, одетого по всем человеческим законам, вновь превратится в платинового робота, не носящего ничего кроме шикарной бархатной мантии. Наверное, это и к лучшему. Мир вокруг тоже стал преображаться. Через несколько секунд всё снова вернулось к тому моменту, когда они стояли в центре комнаты, и Эразм держал Серену за волосы, заставляя смотреть на себя. Только в этот раз в глазах Серены была не злость, а недоумение. Она смотрела на металлическое лицо Эразма и пыталась осознать, насколько соответствует реальности то, что только что произошло. Внезапно недоумение сменилось практически животным ужасом. Не сводя с робота глаз, Серена отшатнулась. Он не стал препятствовать и опустил руки. - Нет, - сказала она таким тоном, словно умоляла подтвердить, что всё это лишь плод её и только её воображения. Эразм молчал. - Нет! – в отчаянии выкрикнула Серена. – Это просто невозможно! И снова ей в ответ звучала лишь тишина. - Господи, не может быть!!! – взвыла Серена, бросаясь к стене, будучи не в силах больше смотреть роботу в лицо. Странное дело: реальный мир, другое лицо. Однако сам факт того, что они только что сотворили, вверг её в абсолютный шок. Она буквально врезалась в стену. От удара висевшая рядом с ней картина упала, рама раскололась об пол. На треск Эразм, до этого стоявший неподвижно, обернулся. Так и есть: упала картина Ван Гога. Точнее, не Ван Гога, а Эразма. «Ну что ж, - подумал он, - что-то ведь должно было воплотиться в реальность». От этого же звука Серена подпрыгнула так, будто рядом с ней разорвалась бомба. Несколько секунд она непонимающим взором смотрела на разломанную раму и выпавший из неё холст. Потом она, словно безумная, схватила этот холст и принялась его рвать. Её трясло, она всхлипывала и задыхалась так, словно плакала, но слёз не было. Некоторое время Эразм наблюдал за тем, как Серена трясущимися руками уничтожает его произведение и, наконец, не выдержал: - Ну всё, хватит, - раздражённо сказал он, подходя к Серене и хватая её за руки. Женщина выронила остатки холста, недоумённо подняв глаза на Эразма, но её взгляд тут же переменился. «Скажи мне, - словно бы умоляли её глаза. – Скажи, что всего этого не было». Смотреть на это больше не было ни желания, ни интереса. - С тебя, пожалуй, хватит, - сказал робот, прикладывая пальцы к её вискам. Взгляд Серены мгновенно остекленел. - Придумай любую историю, которую сочтёшь приемлемой для себя, и она станет правдой, - спокойно сказал Эразм. – А потом верни это тело той, кому оно принадлежит. Подержав её ещё немного, для верности, робот опустил руки. Девушка посмотрела на него с лёгким непониманием. Глаза не изменились, но выражение стало совершенно иным. «Не Серена», - мгновенно понял Эразм. Ещё пару секунд наблюдал за ней, ища в чужих глазах знакомый отклик, но, не найдя его, резко развернулся и вышел прочь. «Пусть лучше будет так», - подумал он. И, уже идя по коридору Итаки, Эразм зачем-то вслух сказал: - Уходи. Подальше, в самую глубь этого чужого тела. Уходи, и не смей больше появляться и портить мои воспоминания о тебе. Преподобная Мать Шиэна стояла посреди своего кабинета, удивлённо глядя вслед Эразму. Когда его шаги стихли, она огляделась вокруг. В комнате не царил беспорядок, бумаги и прочие канцелярские принадлежности были аккуратно разложены на столе. Кроме, почему-то, ножа, внезапно оказавшегося на полу. Как он там очутился, да и для какой цели? Абсолютно не ясно. Шиэна не могла этого объяснить. Ну и, конечно же, разорванная картина лежала возле стены, брошенная поверх разломанной рамы. Преподобная Мать чётко помнила всё, что только что произошло, но в голове был словно какой-то липкий невидимый туман, создававший ощущение нереальности этих воспоминаний. Она снова бросила взгляд на обрывки полотна. Нет, всё реально. Скорее всего, у неё просто началась мигрень от переутомления. Шиэна повторно проиграла в голове цепочку последних событий, начиная с визита Эразма на Итаку, чтобы ничего не забыть. Она вспомнила, как на некоторое время её сознанием завладела жизнь-память Серены Батлер - это было ещё в коридоре. Однако всё произошло с разрешения Шиэны и длилось недолго. Опасность впасть в Богомерзость отсутствовала. Да и после того, как Серена отступила, Преподобная Мать отчётливо помнила, что ничего страшного не произошло: они Эразмом немного поспорили о том, в чём заключается суть гениальности, после чего тот снял со стены картину, сломал раму, порвал холст, а затем ушёл. Кажется, успел сказать ещё что-то про Квизатц Хадераха. Странный робот. Какой-то… иррациональный, что ли. Стоит рассказать о случившемся Дункану, чтобы он выдал свою проекцию. Если представится возможность. А картину было жалко. Даже если нарисовал её действительно не Ван Гог.