Изменюсь для тебя. Вариант № два, юрийный.

- Знакомы? Да еще и давно? Я такого не припомню. - Анна серьёзно призадумалась, пытаясь вспомнить некую Алису. "Может дочь одной из маминых подруг? Нет, вряд ли, у мамы подруг немного, все их дочери на виду, да и постарше будут. В детском лагере вожатой я никогда не была, этот вариант отпадает. Может, в пансионате познакомились на отдыхе? Тоже нет, я в основном с парнями знакомлюсь, а не с девчонками лет на пять младше". Пока Анна мысленно продолжала перебирать возможные варианты, предмет её раздумий покинул насиженное место и переместился к чайнику. Похоже, девочка всё же решила промочить горло чаем. На лице Алисы продолжала блуждать загадочная улыбка. Отхлебнув чаю, она скорчила гримасу отвращения, силой воли заставила себя проглотить, выплюнуть-то было некуда, и разошлась гневной тирадой в адрес производителей и потребителей чая данной марки: - Кто вообще такую гадость может пить?! Разве это вообще чай? А стоит-то, наверное, приличных денег. Ну, ничего, я теперь хороший куплю, Вам понравится... - Стоп, - рассуждения о чае прервал немного расстроенный голос Анны, - я не могу тебя вспомнить, это реальная проблема, а ты тут со своим чаем! Мне 24 года, а у меня склероз начинается. Вот черт! - Совсем не можешь? - Лукаво улыбнулась Алиса, уже принявшаяся неведомо где найденной тряпкой протирать пыль на столе. Судя по её выражению лица, пыли было не мало. - Хочешь подсказку? - Хочу! - Близко, - всего одно слово и девочка замолчала. Её тоненькую фигурку в черной майке и черных же джинсах заботливо обрисовывали лучи светившего уже во всю силу солнца. Девушка казалось хрупкой, как фарфоровая статуэтка. Впечатление это было обманчивым, под гладкой кожей явно прослеживались мускулы, да не такие, что бывают у танцоров или гимнастов. "Нет, эта девочка умеет драться" - внезапно подумала Анна. Поймав себя на мысли, что разглядывает и оценивает несовершеннолетнюю девушку, наша героиня попыталась сменить ход мыслей, направив их на мимолетно брошенное слово. "Близко" одними губами произнесла Анна, будто попробовав это слово на вкус. "Что близко?" - в голове был полнейший бардак, память постоянно подкидывала сейчас ненужные воспоминания. "Не то, не то!" - раздраженно повторял внутренний голос. И тут: - Вот оно! Я поняла! - Вспомнила наконец? - Алиса придирчиво разглядывала только что протертую столешницу на предмет пылинок. На свою новую начальницу она обращала внимания не больше, чем уставший после работы хозяин на вертящуюся под ногами кошку. - Кажется вспомнила, - Анна проследила за взглядом девочки. И что она там разглядывает только? - Ты с мамой раньше жила. Наши соседи, 57-я квартира, если я правильно помню. Она такая еще высокая блондинка, красавица редкая, я ей в детстве сильно завидовала. Оксана или как-то так её звали, я права? - Права. Во всем права, даже в том, что с мамой я жила раньше. - А ты такая смешная была в детстве. В платьях постоянно бегала, в розовых почему-то. И волосы длинные были, в косу заплетенные, то-то я тебя и не узнала, - Анна была несказанно рада правильности своих догадок. Точно, припоминала она, была такая. А-ли-са. Всё верно, она помнила, как в детстве кричала ей в окно, чтобы та вышла. Но девочка выходила редко, не позволяло слабое здоровье. Хотя, судя по её теперешнему виду, здоровье было не такое и слабое. Волосы светло-русого цвета, раннее длиной до пояса, теперь были обстрижены коротко, пожалуй, даже слишком, почти по-мальчишески. Стрижка подчеркивает острые скулы и миндалевидные серые глаза. "Похожа" - вдруг поняла Анна, "Она - вылитая мать". Красавица, ей не здесь место. Такие должны быть моделями, актрисами, в худшем случае - телеведущими. Не личными помощниками непонятных тёток в строительных фирмах. В голове Анны настойчивый внутренний голос напевал в такт какой-то невероятно знакомой, но забытой песне: "Давай, помоги ей. Она же Алиса. Элис. Давай, решайся. Ты можешь ей помочь". Здравый рассудок сопротивлялся изо всех сил: "Сначала выслушай. Нужно проверить, узнать". Логика и рассудок победили: - Расскажи, что у тебя случилось? Ты тогда не ответила, так сейчас расскажи, я должна знать. - А, чего тут рассказывать? Мы ведь тогда переехали, когда у мамы этот, хахаль блин, появился, - то, как девочка назвала маминого ухажера, явно давало понять, как она относится к этому мужчине. - Это я помню, тебе лет где-то девять было, если не меньше. Правильно? - Правильно. Так вот, дядька-то он был с деньгами, да и с мозгами тоже. Одно плохо, у него уже был сын, старше меня на три года. Влад. Жуть какой противный, и имя у него противное и вообще, - в голосе Алисы сквозила неприкрытая детская обида, - Прицепился он ко мне, вечно всякие придирки, обижал меня по-всякому. У него-то мама умерла, вот он и хотел мою себе забрать. Вот и забрал. Заболел он сильно, климат нужно было поменять, вот его и отправили в Италию. Хотя как сказать отправили, они все вместе уехали: Влад, Иван и мама. Мама меня очень сильно хотела забрать, но у неё не вышло, из-за моего настоящего отца. Он бумаги какие-то не подписал, не захотел. Из противности что ли. Так я с тёткой живу, точнее жила. У неё у самой четверо детей, тяжело ей еще и со мной пришлось. Вот так. А деньги мне нужны, чтобы отдельно жить. Тётю жалко, она и так на двух работах. Алиса замолчала. Видно было, что рассказ дался ей не легко, в выразительных серых глазах прозрачными капельками блестели невыплаканные слёзы. Анне захотелось как-то утешить, защитить, помочь. Идея, вертящаяся в голове становилась всё более красочной, казалось, что воплотить её в жизнь - проще простого. - Значит так, - начала свою утешительную речь Анна, - жильё мы тебе снимем. К себе я тебя жить не пущу, уж извини. Один вон пустил, и что из этого вышло? - А? - Алиса явно удивилась непонятно кому и зачем заданному вопросу. - Ничего хорошего. Так вот. В школу ты ходишь? - Хожу. В 36-ю, это тут, недалеко. - А уроки у вас во сколько заканчиваются? - В 14-30, примерно. - Стоп, подожди, в 36-ю. Директора, случайно, не Раиса Петровна зовут? - Ага, а что? Знакомы? - Как сказать, знакомы. У меня там друг работал, может вспомнишь, литературу вел. Такой несчастный весь, серенький, не болтливый. - Илья Александрович, что ли? - Он самый. - Так он же уволился уже. Не знаете, почему так? Хороший учитель был, спокойный, не то что другие, орут вечно, спорят. - А уволился он потому, что к себе одного человека пожить пустил. - Ясно. - По лицу Алисы было понятно, что ничего не ясно, но расспрашивать она благоразумно не стала. Если бы спросила, то, вероятно, услышала бы много новых и интересных слов ругательного содержания. Уж больно невзлюбила Анна сожителя своего друга. - Значит так, школу ты закончишь не как все люди, а экстернатом, или как там это мудреное слово. Ну, ты меня приблизительно поняла. Я у Ильи спрошу, как это по бумажкам устроить. А пока ты быстрым, уверенным шагом, не давая этим клушам в офисе себя рассмотреть, идешь в отдел кадров и несешь им свои документы. О, а они у тебя есть хоть? - Есть. Я с собой принесла, - девушка кивнула на невзрачного вида черную папку. - Ага, значит документы несешь, и вот эту записку. От директора записка, не помни. Понятно? - Так точно. Можно выполнять? - Можно. Через пару минут в дверном проеме показалась изрядно удивленная и обиженная моська Алисы. О расположении нужного кабинета у своей непосредственной начальницы она решилась спросить только после того, как попыталась найти его самостоятельно. Поиски не дали результатов, а спрашивать у кого-то из "клуш" было страшновато. Они и так смотрели на новоприбывшую как Ленин на буржуазию, и так же как вождь не скрывали своего отношения. "Точно клуши" - пробурчала Алиса и вернулась к месту первоначальной дислокации. Анна ждала. "Поняла она, а как же!" - было что-то раздражающее в показной браваде этой, по сути, беспомощной девчонки. Лучше бы она, как многие другие, кинулась поплакать у неё на плече, попросила бы денег в долг или еще чего. Так нет, она решила работать. Сама, своим собственным решением захотела укоротить себе детство. Хотя Алиса не хотела жалости и всем своим видом пыталась это показать, но она невольно вызывала желание опекать. Когда Алиса всё-таки вернулась, Анна не стала подхихикивать, как сделала бы это в любой другой ситуации. Теперь эта девушка была у неё на попечении, а значит, нельзя ставить её в неловкое положение перед всем офисом. Мало того, что тогда саму Алису заклюют, так еще и Анне насмешек перепадет. Нарочито громко Анна обратилась к Алисе: - Ой, ты уже вернулась. Значит, теперь мне надо пойти с тобой и вместе уладить оставшиеся вопросы. Алиса замерла в немом удивлении. Такой реакции она никак не ожидала. Только по громкости она не поняла, а скорее догадалась, кому предназначалась эта реплика. Не ей, нет, а тем, кто напряглись, пытаясь услышать что-нибудь интересненькое. - Алиса, не стой столбом. Пойдем, нужно познакомится с коллективом. - Анна походкой от бедра вышла, нет, лучше сказать выплыла из кабинета. Легкая, едва заметно пренебрежительная улыбка играет на губах. Перед собравшимися нужно поставить себя королевой, и Анна прекрасно это знала. - Хорошо, - в отличии от Анны, Алиса не совсем понимала, как себя вести. Если бы вовремя не заметила подмигивание своей бывшей соседки, так и вообще заробела бы перед всеми собравшимися. Работа в офисе замерла. Никто не остался равнодушным, появление слишком молодой и слишком красивой по меркам офиса девушки взволновало всех. Даже вечно дремлющий компьютерщик Боря и тот приплелся посмотреть на такое чудо чудное и диво дивное, как новенькая. Судя по слухам, уже начавшим расползаться по офису, она была назначена на высокую должность, хотя еще даже не закончила школу. - Внимание, дорогие коллеги, я хочу вам представить мою подругу и, с этого дня, нашу юную сотрудницу. Это Алиса... - Вячеславовна, -быстро спохватилась виновница собрания. - Вот, Алиса Вячеславовна, прошу любить и жаловать. Кто-то желает познакомиться поближе? - В изумрудно-зеленых глазах Анны блеснула неприкрытая угроза: желающим не поздоровится. - Нет? Как жаль. Хотя, сейчас мы спешим, нужно уладить некоторые моменты. - Девушка лучезарно улыбнулась. - Приятно познакомится со всеми вами, - поспешила добавить Алиса. Ей-то эти люди ничего плохого еще не сделали, так что смотреть на них волком девушка не спешила. - Значит так, Алиса, слушай внимательно и запоминай, можешь записывать. Теперь для всех ты - моя подруга. Называй меня на ты, можешь Аней звать, я не обижусь. Звонить мне можешь в любое время, хотя нет, ночью лучше не звони, я злая, если меня разбудить. На работу ты будешь ходить каждый день, суббота и воскресенье - выходные. Завтра чтобы в девять ноль-ноль была на работе как штык, у меня для тебя ответственное задание. Понятно? - А какое задание? Остальное понятно. - Секретное. Завтра скажу. А пока пошли, уладим твои дела. Точно, надо Илье позвонить, о школе расспросить. Это до завтра потерпит. Это тоже завтра. О, сегодня надо с отчетом повозиться! - Казалось, Анна обращается сама к себе. Что ж, со многими бывает. Алиса, несмотря на это, слушала так внимательно, как студент-отличник слушает любимого преподавателя: молча и чуть ли не приоткрыв рот. - Эй, мы пришли, ты здесь посиди, я твои бумажки отнесу. На вот, чтобы не скучно было, - Анна протянула телефон, вопреки ожиданиям Алисы оказавшийся довольно стареньким, потертым и черным. Странно, обычно обеспеченные девушки выбирают телефоны подороже и поновее, но Анна оказалась не из таких. - Ладно, номер свой запишу и поколдую немного, - в спину уходящей сказала Алиса и достала из кармана джинс свой телефон, тоже старый, потертый и черный, - Немного магии не помешает. Она, наверное, даже не заметит, - Девушка улыбнулась одной ей ведомым мыслям.