***
Луи видел много достойных парней на этом проекте. Он разговаривал почти со всеми, сразу показывая, что не намерен сидеть в тени, и почти тут же завёл нескольких друзей — таких же ярких, умных и дерзких. Хоть что-то может его порадовать. Он никому не рассказал, что уже знаком с Гарри. Пусть это будет их маленьким секретиком до тех пор, пока он не удостоверится, что Стайлс не против того, чтобы остальные знали. Может, это просто не сыграет ему на руку. Может, его сразу все возненавидят. А может Гарри и вовсе не узнал его? Ведущий попросил всех собраться вместе и поприветствовать нового Холостяка, который готов сделать выбор и отдать розу первого впечатления тому, кто уже поразил его сердце. Его внутренности перевернулись, когда он понял, что снова увидит Гарри. И когда мужчина зашёл в особняк, Луи растолкал всех и встал ровно по центру первого ряда. У него ведь должны быть хоть какие-то привилегии. - Вы все замечательные, ребят. Я смотрю на вас и думаю, что не отказался бы как и от мальчика, так и от взрослого брутала, - он засмеялся, и Луи услышал смех (фальшивый и очень фальшивый, в зависимости от уровня искренности в крови) вокруг себя. Он видел, как глаза Гарри бегали по участникам, пока он сжимал розу и закусывал губу. Когда они встретились взглядами, Луи, как истинный мужчина, глаз не отвел и твёрдо смотрел на него в ответ. - Почему я не могу иметь всех вас? - Ты можешь, прямо сейчас и прямо на этом диване, - крикнул какой-то блондин, с высоко посаженными глазами, которые почти полностью закрывала чёлка. - Оу, что же, спасибо, - Гарри ещё раз засмеялся, подмигивая парню. Вот же гадёныш. Луи выяснит, как его зовут, и окунёт его щётку в унитаз (на самом деле просто придумает обидную кличку). - Я должен принять решение прямо сейчас, что довольно волнительно... Итак, я бы хотел, чтобы розу первого впечатления принял ты, Ник, - он улыбнулся парню, который тут же побежал к нему. Ник был одним из тех людей, с кем подружился Томлинсон — тот работал на радио, обладал высокой харизмой и знал, как метко использовать сарказм. Луи очень любил таких людей, так что, ладно, Ник может получать от Гарри розы и целовать его в щёку. Иногда. Редко-редко. - Сейчас я хотел бы пообщаться с тобой, хорошо? - Ник кивнул, и Стайлс увёл его в комнату на втором этаже. Все ребята тут же начали обсуждать, какой галантный был Гарри, и что такого сделал Ник, чтобы его заметили. А затем начались индивидуальные разговоры. Гарри приходил в комнату, выбирал того или иного счастливчика, скрывался за дверью, а затем снова возвращался, всегда с счастливыми и удовлетворёнными парнями. Когда Стайлс увёл третьего конкурсанта, Луи откинулся на диване, разглядывая потолок и попивая дорогое шампанское. - Луи? - позвал его тот блондин, что предлагал Холостяку устроить оргию. Какой же он был противный. - А что ты подарил Гарри? - Минета я ему, как ты, не предлагал, и копии 50 оттенков серого со своими пометками не приносил, так что можешь не волноваться — ты вне конкуренции. - Как грубо. Кто вообще давал слово боттому ростом ака карлик? - Явно не ты, Драко, - грубый хриплый голос наполнил гостиную, и оба парня подскочили. Они и не заметили, как Гарри вернулся. Луи и сейчас особо не мог на нем сфокусироваться — в глазах расплывалось от такого властного тона. - Да я ничего, Гарри, я... - Гарри бросил на него раздражённый взгляд, а затем подошёл к Луи, беря его за локоть. - Поговорим наедине? - он улыбнулся, крепко сжимая Томлинсона и уводя его ото всех. Луи было так приятно, но одновременно так страшно, потому что он не знал, что думает Гарри, зол ли он, сердится ли, и готов ли он дать ему ещё один шанс. - Итак, Луи Томлинсон, - громко объявил он, как только они сели на милый диванчик в закрытой комнате, - вот мы и встретились снова. - Ага, - он непринуждённо откинул чёлку, заглядывая в глаза парню напротив. Всё тот же мягкий взгляд, но только с капелькой непонимания. - Ты можешь задать все вопросы, которые тебя интересуют. - И на этом спасибо, - Гарри грустно засмеялся, и тогда Луи понял, что Холостяку нелегко вспоминать всё, что у них было, и ему нелегко просто так прощать ему его побег. - Так что же заставило тебя уехать тогда посреди учебного года? И что заставило приехать сюда? Думаешь, деньги смогут изменить твоё отношение ко мне? Изменить тебя? - Боже, Гарри, нет! - в словах Стайлса чувствовалось такое осуждение, которое перекрывало его грусть, и Луи становилось так неловко. Две минуты назад они улыбались друг другу, чувствуя тёплую и уютную атмосферу между ними, так куда всё так быстро делось? - Я не знал, что Холостяком будешь ты, а если и знал бы... Я не приехал за деньгами, честно, я приехал за адреналином и чувствами, приехал в поисках любви, как бы смешно это ни звучало, так как это всего лишь реалити-шоу. Но я всегда был немного глупым, да? И когда я уехал, я... Я не хочу говорить об этом, не сейчас. Просто прости меня. Пожалуйста. - Ты здесь, потому что претендуешь на роль моего мужа, Луи. Как мы можем начинать всё сначала и переворачивать страницу, если ничего не выяснили? Я был так безумно зол на тебя, мне было так больно, когда ты уехал, и я знаю, что мы даже не встречались, но если ты такой дерьмовый друг, то каков ты в отношениях? - Луи молчал, опустив голову, чувствуя, как слёзы начинают подбираться к глазам. - Мы просто должны будем поговорить об этом однажды, если ты хочешь задержаться на этом проекте. - Хорошо, но я не хочу задерживаться на шоу, я хочу задержаться с тобой, - Луи грустно улыбнулся, наклоняясь вперёд и поправляя воротник рубашки Гарри, проводя пальцами по его ключицам. Стайлс улыбнулся, подавая ему руку и поднимаясь. - Умница, Луи, правильный ответ.***
Он знал, что получит эту розу — он же Луи Томлинсон, он не мог уйти в первом же выпуске. Тем более, Гарри обещал дать им возможность поговорить. Но из двадцати четырёх ребят должны были остаться только четырнадцать, и двенадцать из них уже получили свои розы. Он озирался вокруг, нервно щёлкая пальцами (хотя потом он будет утверждать в камеру, что ничуть не волновался), но всё так же упорно смотрел то на розу, то на Гарри. Он не хотел уходить сейчас — всё его самолюбие подобьётся к чертям. - Макс, - Стайлс улыбнулся, когда парень лет двадцати пяти обнял его, прежде чем забрать розу и счастливо пропрыгать до своего места. Один цветок, всего лишь один цветок и столько претендентов. Нет, Луи, конечно, не думал, что они могли быть лучше него, но под ложечкой в животе у него ещё как сосало. Он задержал взгляд на цепочке своего подарка, что выглядывала из-под рубашки Стайлса, пытаясь отвлечься. Если он не пройдёт, и Гарри не даст ему шанса доказать, что он уехал не потому, что обычный мудак, шатен спокойно соберёт свои вещи и поедет домой. Он уже, кажется, что-то говорил о своей гордости. - Луи, ты примешь эту розу? Господи. Он слышит. Он правда это слышит. Томлинсон подходит к Гарри, медленно кивая и забирая красный цветок из его рук. Ну, он так и знал, что Стайлс просто решил его помучать. Пф, он всегда был таким дурачком. Пока Гарри прощался с выбывшими участниками, он с Ником и Адамом обнимался на диване, радуясь как за себя, так и за парней. Они уже решили делить комнату и места в самолете. И когда Стайлс принёс всем бокалы шампанского и объявил, что они едут на Канарские острова, Луи крепко-крепко сдавил руку Адама — он едет в настоящий рай, чтобы поймать своего собственного ангела.***
Первая неделя была вполне себе спокойной. После того, как они разместились в своём доме (самом-самом прекрасном из всех) на Канарских островах, в первый же день все парни завалились в бассейн, где пролежали весь день, уставшие и замученные после перелёта. Луи чуть не сломал ногу, когда делал сальто назад и приземлился на Джо, плавающего на спине. На следующий день у трёх парней было групповое свидание, и шатен честно может признаться, что даже не помнил, как их зовут, настолько неяркими и скучными они были. Коннор (как потом выяснилось, так его звали) вернулся с розой, под злобные и завистливые взгляды рассказывая, как все они катались с Гарри на яхте, ужинали при свечах и разговаривали тет-а-тет. Блондин так же сказал, что у Стайлса новый парфюм, который пахнет так вкусно, что он весь вечер и делал, что пытался придвинуться ближе к кудрявому, чтобы понюхать его (так что ладно, Коннор не такой уж и скучный). Индивидуальное свидание получил Ник, которого Луи лично к нему подготовил. Тот тоже вернулся с розой — как и следовало ожидать — и с сердечками в глазах и звёздочками над головой. Он улыбался так широко, как будто бы они с Гарри все эти пять часов трахались на берегу океана. И если бы они правда там трахались, Луи бы выселил парня из комнаты. Первая церемония роз не была такой волнительной, как предполагал Томлинсон — он снова увидел Гарри, снова почувствовал тепло в животе и снова получит розу. Гарри предложил ему цветок пятым или шестым, и когда шатен забирал его, он почувствовал тот самый сносящий крышу аромат, про который говорил Коннор. И он мог точно сказать, что прежний Гарри такого не использовал (очень зря, на самом-то деле). Проект покинул парень по имени Стив, которого Луи, мог поклясться, видел всего три раза за всю неделю. Он даже не помнит, какой у него голос, и если они встретятся в Лондоне, он его точно не узнает. - Это было тяжело, - усмехнулся Гарри, подходя со своим бокалом шампанского к оставшимся парням. - Но дальше будет ещё сложнее. Отпускать вас от себя будет всё тяжелее и тяжелее, но так как думать я об этом не хочу, давайте просто выпьем за то, что вы всё ещё здесь, - он чокнулся со всеми, и шатену показалось, что когда они встретились взглядом, улыбка кудрявого стала шире. Но потом он подмигнул Дэйву, и это радостное чувство исчезло из груди Луи.***
Следующие три недели Луи провёл в ожидании свидания, хотя бы группового, и в радости, когда кто-то из его соперников уходил, пока он держал в руках заветную красную розу. Они все только проснулись и спускались завтракать, когда в один из дней на пятой неделе Луи увидел конверт в корзине фруктов. Макс успел перехватить его, поднимаясь на стул и медленно доставая открытку. - Адам, Джейк, Найл и Луи, - произнёс парень, и, воу, ладно, шатен идёт на свидание! Он ждал этого так долго, что он готов пойти прямо сейчас. Групповое свидание — это, конечно, не индивидуальное, но он всё равно выкрадет момент, чтобы поговорить с Гарри наедине. Он, вроде как, готов расставить все точки над i и выяснить уже их сложные отношения. - Вы отправитесь на одно из самых опасных и мокрых свиданий. Да неужели, - Макс обвёл взглядом всех парней, что были в списке. - Это уже интересно. Он сидел в машине между Найлом и Адамом, размышляя, куда их везут. Найл всё время твердил о дельфинах, а Джек — про пещеры. Луи старался особо не увлекаться и просто думать о Гарри. Чёрт возьми, это, оказывается, так нелепо. Они почти встречались два года назад, и он был ебанутым идиотом, когда уехал, оставив и себя, и Гарри с пустотой в районе сердца, и теперь он на грёбанном реалити-шоу, пытается завоевать право быть мужем Стайлса. Это глупо, странно, но не это ли люди называют судьбой? Неслучайными совпадениями? Если они здесь в одно и то же время, шатен выяснит, есть ли здесь место для второго шанса. Гарри встретил их на пляже. Он стоял около своего кабриолета, в дорогих солнечных очках, в шортах и майке-почти-топике. Все его мышцы и татуировки предстали всеобщему обозрению, и Луи мог чувствовать, как слюни текут из его рта (и видеть открытые рты других парней). И всё тело Луи вдруг закричало мой, мой, мой, и зубы скалились, когда Найл обнимал Стайлса. - Я думаю, вам стоит переодеться, - улыбнулся Гарри, подзывая кого-то, и мужчина, появившийся из неоткуда, раздал им гидрокостюмы. Ах вот оно что. Сёрфинг. Луи вдруг затрепетал — это было его вторым любимым занятием после футбола. И давайте признаемся честно — кудрявый это прекрасно знал. Томлинсон усмехнулся, принимая костюм, и подмигнул Гарри, когда встретил его взгляд. Этот засранец точно знает, что делает. А шатен точно знает, как уйти с сегодняшнего свидания с розой. - Мне так тяжело, - заныл Джейк, когда они переоделись и шли вдоль берега в поиске более менее уединённого места. Парень цеплялся за доску, перекидывая её из одной руки в другую, и делал вид, что она слишком тяжёлая, чтобы нести её самому. Луи обещал, что не будет предвзято ни к кому обращаться, но пусть Джейк идёт нахуй. - Давай помогу, - улыбнулся Гарри, забирая его доску и неся её вместе со своей. Томлинсон обернулся, чтобы увидеть, как Адам закатывает глаза, и захихикал, потому что, ну, тот был чертовски прав. Так что Джейк, благодаря своей находчивости, поплыл с Гарри первым. Как только они устроились и операторы быстро сняли несколько их монологов, Стайлс увёл парня в океан, пытаясь научить его держаться на доске. У Луи бегали мурашки от того, как уверенно будет смотреться в воде он, особенно, когда его костюм так облегает его задницу. - Всё, что он делает, это кричит и падает, чтобы Гарри побольше его лапал, - указывает Найл, щурясь от солнца. - Там же трогать нечего. - Согласен, - улыбается Адам, развалившись на песке. Луи кивает, угукая, и устремляет взгляд на парней, в нежелании смотреть на провальные попытки Джейка соблазнить кудрявого парня (Томлинсон очень, очень хотел называть его своим мужчиной). - Как думаете, кто-нибудь уйдёт сегодня сразу после свидания? - Неа, не думаю, - пожал плечами Луи. - Розу определённо кто-нибудь получит, а вот насчёт вылета... Он оставит это до церемонии, - парень переводит взгляд на небо, наслаждаясь таким теплым солнцем. В Лондоне такого почти не бывает. - Наслаждаешься теплом, Луи? - вдруг слышит он, подскакивая от знакомого голоса. Почему он не заметил, как эти двое недолюбовников вернулись на пляж? Он кивает, поднимаясь с земли. - Предпочёл бы насладиться тобой, тем не менее. - Тогда пойдём, - самодовольно улыбается Холостяк, подмигивая, когда Найл шлёпает его по попе. К удивлению Луи, Стайлс хлопает блондина по руке, шепча что-то вроде «оставь это мне». Кажется, костюм и правда предназначен его заднице. - Думаю, тебя учить не надо, - улыбается Холостяк, поддерживая его доску, пока Луи забирается на неё. Шатен улыбается, пока ждёт подходящей волны и катится на ней так, что все его лёгкие подрываются от адреналина. Он слегка болтается под водой из-за мощного течения, и Гарри нащупывает его руку, поднимая на поверхность, к его радости, её не отпускает. - Может ты просто полежишь, пока мы... поговорим? - предлагает он. Луи кивает, вновь забираясь на доску, всё так же не отпуская руки кудрявого. - Гарри... - Нет, можно я начну, да? Ты блять так облажался, Луи. Ты не представляешь, как чертовски разбил мне сердце в тот день, когда я узнал, что ты уже уехал. Я просто не понимал, почему ты не сказал мне. Что я сделал не так, не доверяешь ли ты мне, из-за меня ли это. Мне было так херово несколько недель, потому что я был на грани того, чтобы влюбиться в тебя, Луи. В твою всегда безобразную чёлку, в твои предпочтения в чае, в твои узкие красные джинсы, в то, как ты постоянно меняешь местами иконки на твоём айфоне, ты чертовски сильно мне нравился... А потом я узнал, что ты теперь столичный мальчик, и я доучиваюсь на последнем курсе экономического, и это не вписывалось в мою жизнь. И, вау, теперь ты здесь, купаешься со мной в океане и говоришь о прошлом. Почему, Луи? Что ты вообще чувствуешь по отношению ко всему этому? По отношению ко мне? Сейчас я уже не сержусь, правда, мне даже приятно быть рядом с тобой, но вернись ты тогда, я клянусь, убил бы тебя на месте. - Убил бы, - улыбнулся Луи, глотая огромный комок в горле. Он чувствовал себя не лучше, ни тогда, ни сейчас. Он так не хотел разговаривать об этом, но понимал, что только так они смогут отпустить прошлое и двигаться дальше. - Но я думал, что делал только лучше, Хаз, - Гарри дернулся, потому что это их прозвище, которое никто не употреблял целых два года. От этого жеста у Луи в глазах появились слёзы. - Я не хотел этих долгих прощаний, не хотел видеть твоих слёз, слышать уговоры остаться, и я знал, что ты не поедешь за мной, и оставлять тебя здесь было очень тяжело, и было бы труднее улетать, зная, что ты сидишь в своей квартире и грустишь из-за меня. Я ведь знаю... знал тебя. И мне правда жаль. Я не буду обвинять отца или его работу, я ведь сам не сказал тебе. Извини. Но ты ведь понимаешь, что это судьба, да? Я приехал сюда, чтобы найти любовь всей своей жизни, и тут ты. Дважды в одну реку не входят, но оглянись, Гарри. Мы в океане. - О, отьебись, - Стайлс подталкивает его, а затем разворачивает, опуская руки ему на талию. - Ты уверен, что готов начать это снова? Всё начнётся с самого начала, мы забудем буквально всё. Мы не будем вспоминать ничего из того, что случилось. Да? - Да, да, Гарри, да, - он активно закивал головой, при этом ударяясь подбородком об доску. Когда они будут женаты, Луи вспомнит ему, сколько травм он от него получил. - Тогда пойдём на берег, я хочу искупаться с Найлом, - Луи фыркнул на это, говоря что-то о размере члена блондинистого парня и спускаясь вниз, доставая ногами песок. Так что всё хорошо, да? Они всё построят сначала. Пока они ужинали, смеялись и обсуждали всё-всё на свете (Найл начал рассказывать о том, как потерял свою девственность, и Джейк кинул в него огурцом, что вызвало ещё больше смеха), ведущий программы принёс поднос, на котором лежали три розы. Так вот оно что. Три розы. И Адам был прав, когда задумался о том, что кто-то сегодня уедет домой сразу после свидания. И у Луи почти навернулись слёзы. Он был уверен, что уйдёт он. Да, они с Гарри поговорили, выяснили всё, обнимались, держались за руки, но, может быть, Стайлс решил, что Луи нельзя доверять, что он не для него, и что это глупая затея — начинать всё сначала? Поэтому Томлинсон сейчас заберёт вещи и уедет домой, уставший, опустошённый и с глупой влюблённостью в парня, с которым у него могли быть просто идеальные отношения. - Сегодня было одно из лучших свиданий за всё время моего пребывания на проекте, - вздохнул Гарри, вставая из-за стола. - Я многое узнал о каждом из вас, но о ком-то всё-таки больше и лучше, - парень взял первую розу и поднял взгляд на парней. - Адам, ты примешь эту розу? - Луи похлопал Адама по спине, пока тот вытянулся вперёд, принимая цветок. - Джейк? Надеюсь, ты отбросил все свои страхи возвращения в Лондон на этой неделе, - кудрявый улыбнулся, отдавая крашенному брюнету розу. Так что Луи или Найл. Чёрт его побери. - Эм, я бы хотел сначала отдать конверт. И попросить бы открыть его после того, как я уйду, - он поднял небольшой конверт, улыбнулся, слегка сжимая его, и передал его Томлинсону. Что? - Луи? Сохрани его закрытым еще две минуты, - блять. Эта не его роза. Блятьблятьблять. Он уезжает домой. Он возвращается в Англию, он покидает своего Гарри. Но он же не может, правда? Они же были созданы друг для друга, это грёбанная судьба, и этого не может быть. Одна слеза скатывается по его щеке, но он быстро вытирает её, принимая конверт. У него ещё будет время поплакать. А пока Адам сжимает его коленку под столом. - И Найл... Ты примешь эту розу? - Найл, конечно же, принимает. И Луи смотрит на него, понимая, что не может злиться, и не злился бы даже на Джейка. В конце концов, это выбор Гарри, а значит тот просто не сможет быть счастлив с ним. После того, как кудрявый уходит, Джейк подталкивает его, чтобы Луи открыл конверт. Он не совсем уверен, можно ли делать это при парнях, потому что никто до сих пор не знает о его долгом знакомстве с Гарри, но Томлинсон думает, что даже если там и есть что-то об этом, ему будет наплевать. Он уйдёт, и уйдёт с достоинством, оставляя после себя неотвеченные вопросы. - Луи Уильям Томлинсон, - читает он вслух с гордо поднятой головой. - Я давал тебе второй шанс не раз на этом проекте. Теперь пришла твоя очередь дать его мне. Если ты окажешь мне честь, я жду тебя около своей машины, чтобы продолжить наше свидание только вдвоём. Твою же мать. Луи чуть не поседел от нервов и страха одинокого полёта домой, и что делает Гарри? Приглашает его на свидание, на то индивидуальное свидание, которого он так ждал. Он убьёт его. Выбросит из кабриолета. А потом выпрыгнет сам, и они встретятся в раю, будучи маленькими милыми ангелятами. - Второй шанс? - вмешивается в его раздумья Джейк. - Что это значит, Луи? - шатен просто отмахивается от него. Они поговорят позже. - Уже девять вечера, - присвистывает Найл, ухмыляясь. - Я рад, что ты остаёшься, Лу, но если ты будешь ночевать не дома, я сверну тебе шею, - и он обнимает его, а потом Луи чувствует ещё две пары рук, и пошло оно всё к черту, этот момент облегчения и любви просто прекрасен.***
- Как ты оказался в Лондоне? - спрашивает Луи, высунув ноги в окно кабриолета Гарри. Они едут в какой-то дорогой ресторан, и Томлинсон совершенно не против. Он, Стайлс и немыслимо сколько стоящая еда. Карибские мечты. - После университета поехал туда на два месяца с друзьями, познакомился с очень хорошими людьми, и один из них предложил мне работу, и я остался. - И теперь живёшь и тратишь деньги, как мажор, в своём доме с окнами на всю стену и золотой мебелью в гостиной. - Я вообще-то не транжира, Луи. И убери свои ноги, мы почти приехали. - Как скажешь, папочка, - Гарри удивленно поднял брови, на что Луи глупо захихикал. В общем, старый Луи вернулся. Он дерзил, подкалывал Гарри, делал ему сексуальные намеки и просто вёл себя свободно. В начале шоу он боялся, следил за каждым своим взглядом, словом и жестом, потому что был первым кандидатом на вылет, а он больше никогда не хотел улетать от Стайлса. И теперь, когда они поговорили, Томлинсон был уверен, что всё, в чём нуждался кудрявый — искренность. Настоящий Луи, с его детским поведением, грязными мыслями и опекающими жестами. Настоящий Луи, который готов был принять и дать второй шанс, и который готов был сражаться за Холостяка, доказывая всем, что у него не все ещё потеряно. Он не собирался целовать Гарри или оставаться у него на ночь. Ну, он хотел бы, конечно хотел бы, но Луи понимал, что это будет слишком быстро и неприемлемо, и даже он не мог сказать трахни меня у стены, папочка, пожалуйста перед пятью камерами. Так что розы, подаренной Гарри, ему было вполне достаточно. - Спасибо тебе за сегодняшний вечер, - сказал Стайлс, смотря ему прямо в глаза. - Надеюсь, что ты не откажешься от этой розы, - Луи покачал головой, забирая цветок и вдыхая его аромат. - Возвращайся домой, Лу, увидимся завтра, - он наклонился, чмокнул шатена в щёку и покинул ресторан. И кто Луи такой, чтобы не послушаться? Пока он ехал в особняк, он понимал, что лучше дня и придумать нельзя. Индивидуальное свидание, самый лучший разговор, и почти все его друзья с розами. Наконец-то он выспится на этом гребанном проекте.***
На этой неделе ушёл Драко. Так что больше никаких тупых шуток и замечаний о слишком большом употреблении картошки фри и пиццы. По дому прошёл вздох облегчения, как только Гарри увёл этого раздражающего парня прощаться. Луи посмотрел на Ника, Адама и Найла. Если честно, он не хотел бы оставаться в финале вместе с ними, потому что сражаться с ними будет сложно и больно, а ссориться он ох как не хочет, но он так хочет держать всех троих близко к себе как можно дольше, потому что без них он бы давно сломался и плакал бы где-нибудь в ванной после каждой церемонии и рассказа других парней о свиданиях. Луи часто любит думать о том, что будет в будущем. И как бы жизнь его не учила, какой непредсказуемой она бывает, он просто не может остановиться.***
Следующие две недели тянулись безумно медленно, потому что Луи уже начинал чувствовать, как в его жилах закипала кровь каждый раз, когда кто-то другой шёл на свидание. Он ревновал, смотрел на каждого, кто получил розу, хмурым взглядом, но никому этого не рассказывал. Он тесно общался со всеми парнями, они часто выбирались в клубы и сидели у бассейна, но Луи получил индивидуальное свидание вновь только на третью неделю. Они с Гарри поехали в театр, где посмотрели просто замечательную постановку «Ромео и Джульетты», а затем устроили пикник на берегу океана, где Холостяк подарил ему розу, горячо поцеловав в шею. Гарри общался с ним более уверено, открыто, и Луи так тянуло к нему. Парень мог с уверенностью сказать, что уже совсем не думает о прошлом, и он не винит себя, не думает о донскастерском Гарри, а целиком и полностью наслаждается новым, богатым, красивым и статным лондонским Стайлсом. В начале проекта Томлинсон думал, что если он вылетит, то не будет особо огорчаться — ну, не дано людям быть вместе, - но сейчас он с каждым днём всё падает в эту бездну, вызываемую в его груди кудрявым мальчиком, и с каждым днём всё больше влюбляется в него. Неделя, когда их осталось семеро — была самой трудной. На групповое свидание пошли трое из них, но вернулись не все, и к большому сожалению Луи — Найл отправился домой. Он смотрел на блондина такими большими щенячьими глазами, словно тот способен что-то изменить. Они долго обнимались у машины, и Луи злился на камеры вокруг них, потому что они снимали его такого слабого и беззащитного, и задира-Луи, спрятавшийся где-то на мгновение, был ужасно недоволен. Так что да, Найл уехал, и вечером они с Ником играли в покер на виски и легли спать, распевая песни Эда Ширана и хрустя шоколадом. Затем на индивидуальное свидание пошёл Джо. Он был неплохим малым, но Луи не любил, когда кто-то оставался с Гарри один на один, если это был не он сам. И в тот день он чувствовал, что что-то пойдёт не так, весь вечер ходил из комнаты в комнату, проверяя, не вернулся ли Джо. А тот вовсе не ночевал у них в особняке. И тогда Томлинсон почувствовал, словно ответы на все его вопросы просочились через него. Он сел на диван, собрав всех парней, которые только-только проснулись, и заявил: - Они трахались. Почти все согласились, почему-то доверившись Луи, только Коннор предположил, что, может быть, Джо уехал домой. Но шатен знал, он просто знал, что Гарри переспал с Джо, в своем доме, а может быть и на пляже, или в туалете ресторана, где они ужинали, и, чёрт, это сводило его с ума. - Почему он вообще выбрал его? - нахально спросил Ник, гладя лодыжки Томлинсона. - У нас на проекте даже первого поцелуя не было, и мы сразу к сексу перешли? - Вообще-то был, - поднял руку Макс, и все парни уставились на него, разинув рты. Адам запустил в него подушку. - Почему ты не сказал нам? Расскажи, придурок, ну, - грозно вскрикнул он. - Не хочу, - буркнул в ответ Макс. - Вот поцелуешься сам и узнаешь. Но его губы... - парень закатил глаза, и теперь подушку к него запустил Томлинсон. - Я тоже хочу целоваться. И трахаться. Даже не знаю, чего хочу больше — секса или поцелуев, - размышлял шатен, перебирая пуговицы на рубашке. Внутри него всё давно бурлило, он хотел прижать Макса (а заодно и Джо) к стенке и рассказать им, кто здесь главный претендент на место в сердце Стайлса. Он внезапно вспомнил, что никто из парней, кто был на групповом свидании вместе с ним, не вернулись к теме «второго шанса», благополучно об этом забыв, и никто в доме так и не знал, что у него и Гарри уже имеются кое-какие связи. Томлинсону так сильно захотелось упомянуть то, как Стайлс помогал делать ему домашку по английскому и зашивал ему носки. И как они спали вместе в одних боксерах в доме кудрявого парня. Вот, да. Вот последнее очень хотелось озвучить. Но он не озвучил, потому что вернулся Джо — весь светящийся, радостный и летающий в облаках. Конечно же, он был с розой, и даже не обращал внимание на шутки парней о том, как он её получил. Он ничего не подтверждал, но на его светлом лице так и было написано, чем он занимался предыдущей ночью. А в мыслях Луи уже зарождался план, как парень будет умирать следующей. Неделя была безумной, но, видимо, именно это и называют черной полосой — на церемонии роз ушёл Адам. Самый лучший друг Луи на этом проекте не получил своего цветка, и твою же мать сколько его слёз увидели зрители за эту неделю? Да, он становился всё ближе к Гарри, но те шаги, что ему приходилось делать, через каких людей переступать — делало ему очень больно. Адам держал его крепко-крепко, обещая по приезде домой написать ему песню и сделать в честь него татуировку, и Луи сильно сдерживал себя, чтобы не забраться на него, как коала, и не уехать с ним. Во время заключительной части, когда ведущий принёс бокалы и оставил их с Гарри, Холостяк обнял Луи за плечи одной рукой, другой поглаживая его живот. На их свидании Томлинсон как-то упомянул, насколько близко привязался ко всем парням, так что Холостяк, вероятно, чувствовал его дискомфорт, и был рядом, чтобы помочь. Это так льстило и радовало, так успокаивало, что Луи хотел поцеловать его прямо там, а после забраться с ним в постель и обниматься всю ночь на пролёт.***
Луи дошёл до финала. Он прошёл через все ссоры, разногласия, испытания, он был на одиннадцати отборах, в двух странах, познакомился и попрощался с немыслимым количеством парней, нашёл друзей и завёл почти-врагов. Это был колоссальный опыт, и, хоть он и не уверен, хочет ли его когда-нибудь повторить, это того стоило. Это стоило того, чтобы доказать Гарри всеми силами, что он — тот, кто ему нужен, тот, кто будет сопровождать его всю жизнь, радовать и любить каждый день. Он стоит рядом с Коннором на последней церемонии роз и думает, сколько у него шансов выиграть. Нет, выиграть не проект, а сердце Холостяка. Он знает о нём всё — начиная с любимого фильма и заканчивая отчеством мамы, начиная от любимой страны и заканчивая любимыми цитатами. Луи добрый, смешной, дерзкий, красивый, и он знает, как поступать в любой ситуации. Но Коннор тоже само совершенство — он американец с накаченным телом, постоянно краснеющими щеками и смущённой улыбкой. Он любит держаться за руки и говорить Гарри о том, какой он замечательный. Луи видит, как Стайлс смотрит на него — в его глазах загораются детские озорные искорки. Но эти искорки превращаются в искры, когда он смотрит на Луи, заставляя его таять под своим взглядом. И Луи Томлинсон честно не знает, кто больше нужен Гарри Стайлсу — безбашенный старый знакомый или невинный ребёнок. Последнюю неделю каждый из них жил отдельно, и у каждого было индивидуальное свидание. Гарри отвёз его в отель, который выглядел, как огромный замок, и каждая комната в нём действительно была размером в королевские покои. Они приготовили ужин, заказали себе массажистов и вместе приняли ванну, а после завернулись в шёлковые простыни, держась за руки и смотря друг другу в глаза. Луи вспоминал первые дни проекта, когда у обоих в венах бурлила злость, и он начал долго размышлять о прошлом, том далёком прошлом, когда он оставил Стайлса, поехав вслед за семьёй, а кудрявый просто заткнул его поцелуем. Луи готов был кричать он меня поцеловал да да да я получил свой поцелуй завидуйте сучки!!! , он готов был рассказать им обо всем, о чём знает, прокричать, стоя на краю крыши, написать на линии горизонта и как там ещё поется в той песне, но он просто прильнул ближе к Гарри, кусая его за нижнюю губу. Он понимал, что это они, не два отдельно существующих человека, а одно единое целое. Это был самый лучший вечер на проекте, и, скорее всего, последний, когда Луи не нервничал так сильно, что не мог чувствовать биение своего сердца. Он не знал, какое свидание Гарри устроил Коннору, было оно лучше или хуже, целовались ли они, зашли ли дальше, и это заставляло его извиваться на кровати, пока он смотрел все тупые передачи, которые предлагал ему MTV. Он осознавал, он правда блять осознавал, что это решающий момент, всё или ничего, и сейчас он наденет свой до безумия сексуальный костюм, уложит свою горячую чёлку и выйдет в зал, где на полу лежат розы, на стенах висят подсвечники со свечами, а в центре стоит Гарри, который может сделать ему предложение, а может послать его домой. Господи, да Луи же просто не выдержит, если Стайлс скажет, что любит другого. Он настолько влюблён в Гарри, что если он услышит отказ, убьёт сначала его, потом Коннора, а потом и себя, и пусть это звучит смешно, но смешнее выглядит тот факт, что он реально способен это сделать. Всё или ничего. Океаны света и любви с Гарри или серость и одиночество в его маленькой квартирке. Вся жизнь или сердце, разбитое на куски. Он стоит перед Гарри, таким очаровательным парнем в костюме от Marc'a Jacob'a, который смотрит на него с обожанием и держит его руки, проводя большим пальцем по его ладони. Луи что-то бубнит себе под нос, и Стайлс смеётся, пытаясь успокоить, как кажется шатену, их обоих. - Я уже поговорил с Коннором, - оповещает его уже-почти-не-холостяк. Всё или ничего, Луи помнит. - Я надеюсь, он на пути в свою жаркую Миннесоту, - улыбается шатен, чувствуя, как пот от волнения покрывает тело даже там, где чисто теоретически не может. - Луи, - Гарри отпускает его руки, отодвигаясь от него. - Ты был моим другом. Ты всегда был рядом, когда я нуждался в тебе, особенно в те дни, когда мы напивались в местном баре и я пытался кадрить бармена, а ты всегда ревниво увозил меня домой, - Луи закатывает глаза, потому что ну что он вспоминает вообще. - Ты был предметом моего воздыхания. Я помогал тебе с домашней работой, потому что после этого ты водил меня в кафе и покупал мне мороженное, - Гарри щипает его за щёку, и Луи взвизгивает. Он хочет, чтобы парень заткнулся, и нет, он не эгоист, он просто едва сдерживает слёзы. - И ты стал моей любовью. Я всегда думал, какого это, понять, что человек — твой? И я понял, Луи, с тобой я понял. Любовь — грёбанный наркотик, который приостанавливает время, заставляя мир существовать только для вас двоих. Ты питаешься, заряжаешься ею. Настоящая любовь необычная. Когда мы были на катке (когда у Луи было ещё одно индивидуальное свидание), и ты смотрел на эти снежинки, закутавшись в шарф, я хотел сделать из тебя актёра и снять нашу собственную «Реальную любовь». Я уже тогда, отдавая эту розу, что-то чувствовал. Но Луи, - он снова взял его за руки, и его глаза погрустнели. - Коннор тоже важен для меня, - о нет блять нет. - Не знаю, должен ли я говорить тебе об этом, но когда я с ним, я чувствую себя... дома. Как будто он, всё, что там есть — теплый диван, камин, пушистый ковёр. Я хочу делать его счастливым, но, чёрт возьми, и тебя тоже! - Гарри закрыл глаза, когда увидел на щеке Луи слёзинку, скатывавшую вниз. Сам Томлинсон очень, очень старался продолжать стоять на ногах и улыбаться, потому что он не мог закатить истерику в прямом эфире, не мог упасть на пол и рыдать, рыдать, рыдать. Что, Гарри всё-таки не его? Он никогда так и не будет с ним? Да пошли все нахуй тогда, он имеет право страдать. - Луи, - услышал он сквозь свой плач, - Луи, посмотри на меня, - он почувствовал, что Гарри придвинулся ближе, - твоё счастье для меня всё равно дороже. И он смотрит на Гарри Стайлса, уже-почти-не-холостяка, который стоит перед ним, держа в руках белый маленький букет, и улыбается так широко, что Томлинсон выхватывает цветы и колотит ими кудрявого по голове, потому что он мой мой мой мой и это была судьба, он с самого начала это знал. Он знал это ещё тогда, когда первый раз столкнулся с Гарри, студентом университета, в Донкастере. Он знал, какое грандиозное будущее их ждёт. Они вместе пережили столько всего, но теперь Луи может стать мужем (чтоооо) Стайлса. Они наконец избавятся от этих камер, что до сих пор снимают их, и начнут их общую приватную жизнь. Он выиграл. Луи Томлинсон выиграл. И, вернувшись домой, он не устанет повторять — он выиграл не проект, он выиграл сердце любимого мужчины.