Вот и всё

Вот и всё. Закончилось, будто и не было. Вот И Всё. Прошло, растаяло - и нет ни спасения, ни помощи, ни прощения. Ничего нет, но я по-прежнему прошу у тебя прощения и вспоминаю о тебе каждую чертову ночь. Если бы я тогда был с тобой, то... Если бы был рядом, ты бы не... Я не виню себя в твоей смерти, Петра. Я и не виноват, только закрывать глаза перед сном все тяжелее: я будто снова вижу твоё искореженное тело и раскрытые в немом испуге глаза. Я вижу тебя, Петра. И перешагиваю через твой труп... снова. И снова отдаю на съедение титанам, вместо того, чтобы похоронить по достоинству, по чести, как подобает. Из нашего отряда никого никогда не хранили. От них просто не оставалось ничего, что можно было бы похоронить. Нечего хранить. На память - лишь оборванные крылья с зеленых плащей разведчиков да... едкая память, кислотой прожигающая внутренности, выжигающая сердце. Душу. Ты всегда была слишком живой, слишком радостной, влюбленной, искренней, позитивной... Слишком Живая. Ты была. Была. Я не сберег тебя. Не сумел. Теперь же перед глазами только твоя смерть мерещится, а нос вновь улавливает приторно-сладкий (слишком горький) запах твоей крови. Твоя кровь на моих руках. Мои руки в твоей крови. Мое сердце - в твоих ладонях. Моя душа - дыра от памяти о тебе. Моя жизнь - напоминание о твоей смерти. Тебя уже нет ни рядом, ни где бы то ни было. Тебя нет. Словно и не было никогда, хотя всё, что меня окружает, по-прежнему - ты. Как напоминание. Воспоминания. Память. Ты не... выжила. Ты не выжила, а тот, кто должен был нести за тебя ответственность, остался жить. Я пережил тебя. Ты умерла. Вот и всё. Больше ни-че-го. Прощай, Петра! Твой... С любовью. Навеки.