Она красивая очень, говорит Лухань, лежа головой на коленках Чондэ. Младшая перебирает пряди её волос и слышит, как по кусочкам разбивается её сердце. Кто из них троих действительно красивая, так это Лухань. Не Чондэ — с её этой несуразной, но милой кошачьей улыбкой. И даже не Сехен, о которой без устали говорит Лухань. И плевать, что у самой младшей из них волосы — сладкая клубничная жвачка, губы — сладкий вишневый леденец, и сама она вся словно куколка.
Знаешь, обнимать её — одно удовольствие, мурчит Лухань, обнимая Чондэ в метро. Они едут из университета в самый разгар дня, в вагоне душно и не протолкнуться, поэтому приходится прижиматься друг к другу, чтобы хоть как-то сохранить равновесие. А Чондэ, на самом деле, и этому рада. Губы Лухань касаются кожи шеи Чондэ, теплое дыхание чуть щекочет, и Чондэ готова умереть прям здесь. Но лишь крепче обнимает старшую за талию, не давая ей упасть, когда основной поток людей буквально выплывает из вагона, норовя утащить за собой и Лухань.
Господи, Чондэ, она так мило смутилась, когда я поцеловала её, верещит Лухань, закидывая ноги на бедра Чондэ и укладываясь поудобнее под одеялом. Чондэ кажется, что сердце просто стерто в порошок, и хочется кричать. Она не понимает, почему все еще терпит это, почему не выкажет все старшей. Она лишь кусает губы, обнимая Лухань крепче — та пинается во сне, и каждый раз норовит слететь с кровати, но Чондэ всегда держит крепко очень. Ей хочется сказать старшей
прекрати, перестань, разве ты не видишь?, но лишь молчит, обнимая и улыбаясь.
Она согласилась, представляешь? Чондэ понимает, что с этой фразой приходит её личный конец света. Пятый всадник апокалипсиса с лицом Сехен. Только — да, Чондэ это признает, — куда красивее. И Чондэ прекрасно понимает вроде, что с младшей ей не тягаться совсем, да и Лухань знать о том, что кто-то кому-то не друг, а большее, совсем не обязательно. Чондэ помогает Лухань собрать её вещи, провожает до остановки и крепко обнимает на прощание. Лухань смеется, говорит, что они прощаются не навсегда, что они будут видеться в университете, что все будет как раньше, но Чондэ ей не верит. С тех пор, как в жизни Лухань появилась Сехен, все перестало быть так, как привыкла Чондэ.
И нет, она не собственница ни в коей мере, просто... Они слишком долго с Лухань были вместе — с первого класса младшей школы, не разлей вода и все такое. И сейчас кажется, будто вместе с собой Лухань забирает частичку Чондэ — большую такую, оставляя саму Чондэ практически ни с чем. И Чондэ не видит, каким взглядом провожает её старшая, сидя у окна автобуса.
Вот так ты меня отпускаешь, да? Лухань чертит на запотевшем окне символы имени Чондэ и стирает, чтобы не дай бог никто не заметил. Она и не знала, что терять кого-то вот так вот тяжело.
__________
Чондэ заканчивает университет с красным дипломом и в гордом одиночестве.
— Мы улетаем в Лондон. Завтра.
Лухань присылает смс, и Чондэ, отчего-то, уверена, что уже поздно пытаться что-то сделать — у Лухань есть дурная привычка. И сейчас она, вероятнее всего, уже в аэропорту. А «завтра» это вранье. Все, что говорила Лухань было враньем.
— Приедь в аэропорт и останови меня! кричит Лухань через пиксели на экране айфона Чондэ. А ей остается только подбросить в небо шапочку выпускника — и свободна все четыре стороны. Подбросить шапочку и сделать выбор — бросить все и остановить эту несносную. Или не делать ничего.
— Только не оправдывайся, я знаю, что ты мне скажешь, говорит ей Чондэ спустя неделю после того, как самолет с Лухань и Сехен на борту приземляется в Хитроу.
— Ты сделала свой выбор, говорит Чондэ, когда Лухань начинает плакать в трубку.
__________
Чондэ выбрасывает свой айфон с крыши одного из небоскребов Нью-Йорка — там вся её жизнь, но она ей больше не нужна. В кармане ждет своего часа новенькая пятерка и новый айди. Вместе с айфоном с крыши улетают приятные и не очень воспоминания, фотографии и номера. Вместе с айфоном — который непременно разобьется об асфальт — разбивается и мечта Чондэ. Вместе с ним окончательно разбивается сердце Чондэ, большую часть которого Лухань увезла с собой в Лондон.
