Грань разума

Амели на мели - Одиночество, спи.

Что есть слово – «боль»? И что есть чувство – «боль»? Боль. Она разная. Каждый из нас чувствует и принимает боль хоть чуть-чуть, но все-таки иначе. Для кого-то ножевое ранение будет намного больнее предательства, колких слов или потери родного человека. Другие же воспринимают эту меру боли с точностью, да наоборот. Почему так? Ты и сам не знаешь. С уверенностью ты когда-то мог думать, что боль душевная в стократ слабее боли от глубоких ран, что получал в боях и вылазках за стены. Но время бежит, не останавливается, даря новые ощущения, взгляды на жизнь, в конце концов, чувства. Боль различна. Будь она моральная, будь она физическая – не имеет значения. От каждой боли что-то остается. Осадок ли это, разочарование, опустошенность, или же свежие шрамы. Не столь важно. Но каждая боль имеет начало и конец. Начало ты нашел. Но, черт подери, где этот конец? -- Что ты чувствуешь, Эрен, когда тебя очередной раз избивают? Унижение? Презрение к самому себе? Ненависть? Только, если ненавидишь, то ответь на вопрос: «кого?» Себя, или же, того мужчину, что в очередной раз с размаху бьет тебя в живот, оставляя новые синяки? Конечно же, ты ненавидишь себя! В твоих глазах нет злости или гнева в сторону капрала, что даже и не думает смотреть на тебя хоть как-то обеспокоенно, в то время как ты еле поднимаешься с пола, опираясь на две руки, сжимая зубы и прикусывая свой язык, чтобы не взвыть. Чуть слышное шипение от болевых ощущений разнесется по кабинету, не цепляя невысокого мужчину, что уже, как ни в чем не бывало, рассматривал очередные документы, сидя за столом и отпивая, остывший за время избиения, чай, который ты, собственно, и принес. Поправь рубашку. Сделай непринужденный вид. Улыбнись. Спроси: «быть может чего-то еще?» И получив отрицательный ответ, даже не уловив на себе взгляда, ты отвернись и выйди, скрывая ноющие боли, что заставляют согнуться и, схватившись за больное место, застонать, как только ты выйдешь из кабинета и уйдешь в более безопасное место, где тебя не услышат. -- Что есть терпение? Для чего оно? И почему ты так поклоняешься этому чувству, не высказывая ни слова на те удары, что каждый раз доводят до потери сознания? Ты, глупец, ответь: почему твои глаза ни на минуту не встречаются с его глазами, хотя ты тщетно пытаешься уловить хоть какое-то мимолетное чувство тревоги, стыда, или страдания по поводу содеянного? Но пред тобой лишь каменное лицо, холодные глаза, вперившиеся куда-то в одну точку. Он будто абстрагируется от мира, только вот ноги и руки, что беспощадно колотят твое тело, говорят о том, что он пребывает тут и четко контролирует собственные действия. Ты глуп. И чувства твои глупы. Признай это. Или ты настолько мазохист, что подобное отношение даже предотвратить не можешь? Или не хочешь?.. Да черт тебя знает. Иногда ты задумываешься о том, что, быть может, если бы не всё это, то вы, скорее всего, даже бы не пересекались, за исключением редких вылазок за стены и тренировок, в которых капрал и так мало участвовал, уделяя больше времени бумагам и кабинету. Быть избитым или быть незамеченным? И почему ты выбрал первое, не заметив даже второй вариант? Сидеть и скулить от телесной боли, намного перспективнее, чем зализывать душевные раны, без возможности даже встретиться с предметом своего обожания. Но разве раны, ссадины и синяки на теле не дают тебе боль не столько физическую, сколько моральную? Ты не размазня. Не хилый щенок. Не кисейная барышня. Однако даже у сильных людей есть то, что их может заставить быть совершенно иными. Ты не будешь лить слезы, стонать от боли и произносить в беспомощности одно лишь имя на «Р». Ты не станешь молить прощения, просить прекратить, говорить о своей любви. Нет, ты выше. Ты выше даже собственных чувств, спрятанных где-то далеко внутри тебя, сложившихся в неимоверное терпение и желание быть ближе. Дни сменяются днями. А твои проступки проступками. Но удары остаются прежними. И, зачастую, простое понимание того, куда тебя бьют – в душу или в живот – не доходит сразу, а приходит по ночам, накрывая с головой, не давая заснуть, заставляя смотреть в потолок. И ты не будешь плакать. С твоих глаз не будут катиться слезы, как в сопливых книжках вашего времени. Твое лицо не будет на утро красным от рыданий в подушку, и никто не спросит что с тобой. Просто ты, опять-таки, выше. -- Очередной удар под дых, заставляющий глухо застонать и потерять контроль над ситуацией, требующий выпасть из собственного сознания. Резкая режущая боль. И когда побои, которые, как таковые, и не менялись, стали причинять боль в разы сильнее? Когда твои чувства начали давить на тебя резче, после очередных немых приступов ревности, которые заставляли рвать и метать в душе? Или тогда, когда на теле перестали пропадать внушительных размеров гематомы, впоследствии принося тупую боль на тренировках, заставляя кривить лицо так, будто съел что-то кислое? Ты и сам не знаешь, почему эта боль обострилась. А, может, от всего сразу? Тошнота, темные круги пред глазами, ослабевшее тело и пальцы на руках даже не хотят двигаться. Когда ты в последний раз нормально спал? Когда ты в последний раз возвращался в комнату еще до того, как кулак капрала встретится с твоим телом? Давно? Слишком давно. Лежать на холодном полу хоть и не очень удобно, но достаточно приятно, ведь действует он, за счет своей прохлады, как обезболивающее. Осторожно прикрой глаза, впадая в такой долгожданный темный сон. И наплевать уже, что ты сейчас в комнате своего дьявола, который желает быстрого твоего ухода. Тебе плевать. Эта нега влечет за собой, заставляя окунуться в нее, заодно потеряться в сознании, забыть про то, кто ты и кто рядом. Ноющая боль, синяки, которые не проходят неделями, уже не достают до тебя, когда ты окунаешься в эту тьму. Перед тобой огромная пропасть. И нет пути назад. Это и есть тот самый конец? Взволнованный голос где-то на грани твоего разума, будто свист доходит до твоих ушей, заставляя развернуться и уставить свой взгляд туда, где не видно ни зги. Знакомый голос, паника, волнение. Эти чувства колотят тебя, выбивая последнюю почву из-под ног, заставляя упасть в эту пропасть. Пропасть под именем «Ривай». -- Холодные пальцы, что бродят по коже, размазывая по больным участкам не менее прохладную мазь – вот то, что встречает тебя, когда твой разум постепенно возвращается к тебе. В нос ударяет запах госпиталя, коим принято называть небольшую комнату, где хранятся медикаменты, на тот случай, если на тренировках кому-то станет плохо. Твоя голова покоится на чем-то мягком, а понять, что лежит она на коленях все того же капрала куда сложнее. Резкая боль от надавившего на больное место пальца, заставляет зашипеть, наконец-то открыть глаза и встретиться с глазами того, кто буквально секунду назад водил пальцами по твоему животу. Он буравит тебя холодными глазами, но не удивляется тому, что ты так резко проснулся, скорее всего, понимая, что ты пришёл в сознание до этого. Да ты бы и не удивился, если бы сказали, что резкая боль была не случайной, а скорее специальной. Холодная ладонь ложится на торс и больше не движется. А ты наблюдаешься за тем, как дергается венка на шее Ривая, боясь поднять глаза выше. Эта тишина, которая намного важнее пустых разговоров. Эта ладонь, что не движется, намного приятнее перебирания волос или массажа. Эти ноги под твоей головой намного удобней любой подушки. Ты дрожишь. И сам не можешь понять: от холода или от переполнивших тебя чувств. Руки, что обнимают тебя и прижимают к себе, когда ты пробуешь встать и найти верхнюю одежду, чтобы накинуть ее и хоть как-то согреться. Горячее дыхание в шею, хриплый голос, что просит остаться. И ты, конечно же, останешься, удобнее расположившись в объятьях, стараясь избежать болевых ощущений. Поглаживающие движения рук по торсу расслабляют. Глаза сами собой закрываются, отправляя в дремоту. И вот, когда ты уже готов заснуть и уже мало чего соображаешь, твоего плеча касаются губы, что принося наслаждение и смущение, оставляют засос. Как бы говоря, чей ты теперь. Не только душой, но и телом.