Защитники справедливости

Благословенны хранители мира, защитники справедливости... Он радовался как мальчишка, сцепив пальцы, побелевшие от напряжения, в замочек. По сути, он и был мальчишкой - всего пару недель назад ему исполнилось семнадцать, и он был всего-навсего юным послушником, только-только выучившим Песнь Света. И вот, впервые - впервые! Он будет присутствовать на усмирении одного из этих чудовищ, что несчастные люди зовут магами - монстров, потерявших человеческое обличие, умеющих только лгать, притворяться и убивать. Моревар ненавидел магов, - и обожал отца, отдавшего единственного сына в храмовники. Чумазые мальчишки, друзья, рассказывали много жутких историй о малефикарах и отступниках, об одержимых, о том, что все эти монстры забыли Создателя и невесту его Андрасте, что они ведомы лишь жаждой смерти, и смерть – все, что доставляет им удовольствие... Затем Моревар увидел одного из них своими глазами - соседскую девчонку на три года старше, в которую были влюблены все мальчишки их деревни, вели под руки два рыцаря в сверкающих доспехах- вели, ударами ног заставляя сопротивляющуюся магессу двигаться вперед. Вся она была в крови, и отнюдь не своей - поговаривали, она собственноручно убила всю свою семью... Моревар проникся безмерным восхищением к спасителям, избавившим деревню от убийцы - и вскоре сам пришел в орден, босой и с залатанной котомкой на плечах. И сейчас, наконец-то, через несколько минут! он увидит, как монстра превращают в человека, обратно. Более старшие собратья по Ордену говорили, что они становятся неопасными - и Моревар был счастлив. Что может сделать человека счастливее, чем осознание того, что он может дарить людям избавление? Не проливая крови и не издеваясь, они методично очищали Тедас от зла - сверкающие, справедливые рыцари Андрасте - храмовники. Благословенны хранители мира, защитники справедливости... Моревар попытался вспомнить что-нибудь о маге, которому суждено сейчас было очиститься. Кажется, рыцарь-капрал Олливандер рассказывал, что это кто-то очень злой и опасный, кажется, тоже убивший кого-то... Он представил что-то жуткое, с длинными черными волосами и бледными длинными пальцами, красными от крови... Или, даже, это сумасшедшая старуха, убивающая детей, дабы вернуть ушедшую молодость... Его передернуло. Огонек свечи трепыхался, отбрасывая плящущие тени на стены комнаты и на самого Моревара. Его немного трясло от возбуждения и предвкушения. Сейчас, сейчас! Шаги за дверью. Моревар вскочил, готовясь отдать честь. Дверь распахнулась. - Рыцарь-лейтенант Грегор! - Моревар вытянулся по струнке. - Я готов! Глаза настолько светились восхищением, что Грегор с трудом сдержал улыбку, кашляя в кулак. - Я не сомневаюсь. Идем. Моревар схватил меч, и, чеканя шаг, двинулся из собственной кельи вперед по коридору, упираясь взглядом в спину рыцаря-лейтенанта. Начищенные, блестящие, слепящие, переливающиеся доспехи... Моревар мечтал о них, как не мечтал ни о чем другом. Он был всего лишь послушником, и, чем сильнее посвящение приближалось, тем страстнее он желал надеть такой же доспех и называть себя храмовником. Эта мысль царапалась в его голове всегда, он привык к этому, как привыкают к зудящим ранам, к осознанию одиночества. Он любил отца, любил мать, любил маленькую сестренку, но сильнее всего он любил храмовников - и скоро ему самому предстояло стать таким же. Моревар был добрым мальчиком, обожал защищать слабых, жалел бездомных животных... Квинтессенцией добра был сверкающий Орден - и не было восхищения сильнее в его глазах, чем то, которое он испытывал, видя такие доспехи. Благословенны хранители мира, защитники справедливости... Дверь распахнулась - и Моревар чуть было не ослеп - помещение для усмирений было просо безумно светлым и оттого ярким, изгоняющим любую тень - кроме тех огромных, карикатурных, отбрасываемых самими храмовниками. Рыцарь-капрал Олливандер, Рыцарь-лейтенант Грегор, другие храмовники, имена которых Моревар вспомнить не смог, сам послушник, стол с прикрепленными кандалами для рук и ног... Всё. Все за исключением мальчика в свободной полотняной рубахе с немного затупленным мечом, были в доспехах и хорошо вооружены. Моревар мысленно согласился с этим - маги опасны, надо быть готовым атаковать. Прятаться он не захотел, поэтому подошел ближе и встал рядом с пустым столом - монстра должны были сейчас привести. Минуты тянулись мучительно - в животе сводило от волнения, а ладони вспотели - он вытер их о рубаху, выстиранную и выглаженную специально для этого знаменательного дня - Моревар уже предвкушал, как будет рассказывать об этом другим послушникам - все обзавидуются! Он будет одним из первых, кому будет дозволено увидеть очищение этого конкретного мага - и он все толком не мог в это поверить. От волнительного ожидания начало подташнивать. Благословенны хранители мира, защитники справедливости... Дверь распахнулась - и Моревар уставился на вошедших во все глаза. Восхищение в его глазах сменилось удивлением, а затем - ужасом. Он представлял все не так. Начиная с худых голых ног и грязных окровавленных ступней и заканчивая копной ярко-рыжих волос, сейчас сальных и в грязи. Он не видел ни пыли на одежде и теле, ни крови, ни болезненной худобы, ни многочисленных синяков, царапин и порезов... Он видел только глаза - карие, большие, смотревшие на все с ужасом, болью и всепоглощающей ненавистью - глаза девочки лет четырнадцати. Синяк под глазом. Шрам через плечо. Порванная одежда. Окровавленные ступни. Боль во взгляде. Царапина на носу. Засохшая кровь на губе. Шрам на щеке. Кровь на шее. Он представлял все не так. Храмовник сзади пнул ее - магесса чуть не упала и не ударилась виском о стол, но другой храмовник, рядом, поймал ее - за майку, отчего та чуть не порвалась. Моревар кинулся было на помощь, но Грегор вытянул руку и строго на него взглянул. Мальчик успел сделать только шаг - понурил голову и вернулся на место, крепко сжав до побеления пальцев рубаху, ощущая жгучий стыд. Храмовники - рыцари. Храмовники - защитники. Девочка - монстр, они не стали бы, не стали... Благословенны хранители мира, защитники справедливости... Девочку швырнули на стол и защелкнули кандалы, освободив от веревки, стягивающей запястья до этого. Она, наверное голодала - человек не может быть настолько худым, болезненно, мерзко... Она не человек. Она не человек. Моревар твердил себе это, беззвучно шевеля губами, не в силах оторвать взгляд от шрама на правой щеке - уродливого, портящего красивое лицо. Хотелось смахнуть налипшую грязь. Бросить меч, который адски жег бедро, причиняя неимоверную боль - Моревар уже не мог понять, казалось ему это, или он действительно раскалился докрасна... Хотелось сбежать, но он не мог даже дышать - вполголоса слушал молитву, продолжая смотреть на девочку-мага. Затем - оглох. Магесса закричала - нечеловечески, по-звериному, от ужаса - и крик этот вгрызался в уши и резонировал в стенках черепа, кроша все мысли и убеждения. Затем - стих так же резко как начался. Резкий, звонкий удар голой рукой по щеке - Моревар глупо смотрел на собственную ладонь, начинающую немного краснеть. Грегор покосился на него, но промолчал. Щеки стянуло - по лицу текли слезы, и мальчик не мог их остановить. Что происходит? Не монстр, девочка... Не стали бы... Благословенны хранители мира, защитники справедливости... Моревар молча смотрел - не думал, не знал, что думать - посему сжимал зубы и сцепил руки перед собой. Песнь Света. Вспомни Песть Света. Жрицы. Красивые жрицы в чистых, красно-золотых одеждах, Создатель, Андрасте... Где, где Создатель? Где он, когда он так нужен? Девочка очнулась было - но не могла говорить. Стоящий рядом храмовник несильно сжал голову и повернул ее ровно вверх, фиксируя. Рыцарь-капрал Олливандер поднес лириумное клеймо к ее лбу - карие глаза в ужасе распахнулись, а рот приоткрылся - в следующий момент она обмякла, а в нос Моревару ударил резкий, сладкий запах горелой плоти. Клеймо. Клеймо на лбу. Вот каким путем оно появляется. Вот зачем оно нужно. Не символ очищения. Нет очищения там, где не было грязи. По ощущениям Моревар понял - все закончилось. Храмовники тяжело дышали, Рыцарь-лейтенант Грегор молча взглядывался в лицо магессы. Сломанная кукла с фиксированными руками и ногами. Сломанная, не человек - сломал ее Моревар. Моревар и рыцари, сверкающие, блестящие доспехи... Благословенны хранители мира, защитники справедливости... Очнулась. Моревар смотрел. Смотрел и не видел - мертвая. Пустые глаза. Открытые кандалы - с трудом садится, потирает запястья, удивленно осматриваясь. Переводит взгляд на Моревара - он отшатывается. Что это, монстр, не смотри... Не монстр. Он, Моревар - он монстр. Она - мертвая. Мертвая, мертвая, мертваямертвая... - Что происходит? Пустой, неживой голос. Приятный тембр - она наверняка красиво пела. Высокий, нежный, мертвый, пустой, неживой. - Я плакала? Никто не отвечает. Что случилось? Почему все молчат? - Все хорошо. Моревар не понял, кто это сказал. Затем осознал - он сам. Что происходит? Он не знает, он не может объяснить. Мертвая, умерла, смотрит на него с удивлением. Не эмоция - тень, как он сам - тень человека, не рыцарь, не сверкает, не защитник... Они все - не защитники. Оружие - не сверкает, ржавое, горячее, греет бедро, но внутри холодно - зубы стучат, тошнит... Умерла. Он убил ее. Рыцари, не рыцари - монстры, Моревар - чудовище, девочка - мертвая... Благословенны хранители мира, защитники справедливости... Он плакал, как мальчишка - по сути, он и был мальчишкой... Старался, чтобы никто его не слышал. Они не рыцари. Не защитники. Маги - не монстры. Их бьют и лишают семей, и делает это Орден. Моревар не хотел. Он ненавидел себя, эту кожу, которая вся пропиталась запахом дыма от свечи, эти каштановые мягкие волосы, которые так любила гладить мать, не зная, кем вырастет ее сын... Чудовище, монстр, он ужасен. Моревар встал и подошел к зеркалу - отражение было мерзким. Он не знал, что делать. Он не мог остановить. Он не мог сбежать. Но что? Что ему тогда делать? Создатель, Андрасте, кто-нибудь, помогите! Что делать? Моревар медленно опустился на колени. Он не хотел, не мог... Бросить все, сбежать... А дальше? Что делать дальше? Мысли в голове скакали, причиняя неимоверную боль - все вокруг было противным, мерзким, грязным, как и он сам, чудовище. Что делать? Вдруг. Мысль. Чистая. Сверкает. Ясная. Правильная. Он улыбался - потом смеялся. Нервно, облегченно - он понял. Спасибо, Создатель, спасибо, Андрасте... Благословенны хранители мира... Он стоял, выпрямившись, гордо глядя на себя. Умылся, чистый, не мерзкий - с легкой счастливой улыбкой, он знал, что все делает правильно. Он станет лучшим. Лучшим храмовником, дослужится до самого верху, будет идеальным, доспех будет чистым... Он будет спасать магов. Будет помогать им сбежать, будет делать вид, что делает все по приказу. Будет спасать. Будет рыцарем, настоящим, сверкающим, не картонным - и маги будут смотреть на него не с ужасом, а с надеждой - он будет помогать. Добрый мальчик Моревар. Добрый мальчик Моревар, через много лет получивший титул сэра, чистый, правильный Моревар. Обращались гордо, отдавая честь - он только устало улыбался, зная, что делал все правильно. Благословенны... Чистый, сверкающий, правильный - Сэр Моревар Карвер.