Сожги этот лес

      Он сидел, болтая ногами в воздухе. Сверху – бесконечное небо. Снизу – река с шумным потоком в тысяче метров от него. Чистейший свежий воздух наполнял легкие: здесь было проще дышать, словно его грудь не сковывало ничего, что осталось там, в городе.       Он опирался руками на прогнившие от старости доски и удивлялся тому, что поезда все еще проезжают по этому мосту. Раз в пару дней Диппер слышал стук колес о рельсы, даже находясь на другом конце поля, что виднелось вдали. И он надеялся, что сегодня вечером, по счастливой случайности, эта систематичность нарушится.       Было так громко и так тихо одновременно. Почему-то над его головой не летали птицы. Верхушки гордых сосен в лесу рядом не шумели в своих привычных разговорах. Городская колокольня молчала, а мир, казалось, замер в одном единственном мгновении, наполняя блаженную пустоту яркими, незабываемыми красками заката.       Солнечные лучи исчезли за деревьями, даже с большой высоты их уже не было видно. Но город еще сиял своим естественным внутренним теплом, отражаясь на белоснежной воде того самого озера.       Туман настигал долину, укрывая ее на ночь одеялом, таким приятным и мягким, прямо как дома. Дипперу хотелось, чтобы на самом деле всё было так: это место – родная обитель, этот пейзаж – его душа, этот шум серебряного водопада – музыка жизни. Хотелось, чтобы этот город принимал его, как свою часть. Со всеми неразгаданными тайнами, захватывающими местами, потрясающими воспоминаниями.       И одновременно хотелось спрыгнуть с этого моста, оставив все позади. Всего в паре метров над землей распахнуть крылья и взлететь, направляясь куда-то туда за лес, преследуя заходящее солнце.       Или заблудиться где-то между высоких сосен, встретить того «недописанного» волшебника, заставить показать дорогу к Сумеречному Лесу. Это было по-детски – верить в старые рассказы, и в то же время так по-настоящему.       — Ждешь чего-то, Сосновое Деревце? — сзади раздается стук и тихий вздох. Мальчику не нужно поворачиваться, чтобы знать точно, чей самодовольный голос он слышал сейчас. Подросток цепляется пальцами за старый журнальчик.       Тот не имел никакого значения после появления автора, но что-то притягивало его к этой книге. Возможно, то, что кроме нее в жизни шатена почти ничего не осталось. Цепляться за воспоминания о проведенных днях было так важно, так жизненно необходимо, а каждая страница дарила частичку прошлого.       — Почему не проводишь последние дни своего лета с семьей? Неужели опять скрываешься от них?       Диппер не ответил, но все же оторвал взгляд от горизонта и посмотрел на демона. Ехидная ухмылка на губах говорила о том, что тому явно было очень весело наблюдать за тем, как мальчик старается выпутаться из прочных нитей профессионального кукловода.       — Не до тебя, Сайфер. Сгинь, прошу, — бормочет шатен, сильнее отклоняясь назад и утыкаясь глазами в пейзаж перед собой. Раньше появление повелителя разума в его снах и реальности вызывало страх, сейчас – раздражение.       — Что, новоприбывший родственник не оправдал твои ожидания? — откровенно смеется Билл, присаживаясь близко, слишком близко для того, чтобы можно было применить термин «личное пространство», и закидывает ногу на ногу. Удивительно, но он тоже смотрит на лес вдалеке и на первые появившиеся звезды. — Все еще разочарован в своем дядюшке?       Пайнс прикрывает глаза, ощущая теплый ветерок на коже, и мотает головой. Врать тому, кто знает все, — бесполезное занятие.       — Ну, дитя, я же предупреждал тебя, — блондин громко хохочет, затем привстает и спрыгивает с моста. Шатен в испуге подскакивает и смотрит вниз, где далеко виднеется луг с изумрудно-зеленой травой. Но Сайфер появляется сзади, легонько толкая подростка в плечо и ехидно усмехаясь.       Шатен старается посмотреть на него грозно, но любопытство и игривость в золотых глазах слегка усмиряют его гнев.       «Все правильно, — думает он. — Это же демон».       — О да, малыш, свяжешься с кем-то вроде меня – познаешь еще больше! Хотя я не думаю, что другие демоны расскажут тебе столько, сколько могу я! Считай, тебе повезло, — гордо произносит Билл, подлетая в воздух.       Золотые пуговицы на его пиджаке блестят в исчезающем свете засыпающего городка. Пайнс на секунду засматривается на наряд: такой до смеха странный и одновременно с этим гармоничный, полностью в духе обладателя.       — То есть, ты подтверждаешь, что в мире есть и другие сумасшедшие куски стены? — приподнимает бровь шатен. Он начинает идти вдоль серых рельс, смотря на демона вполоборота.       — О да, и они очень удачливы, если находятся со мной в хороших отношениях, — задумчиво отвечает демон.       Они идут в тишине. Мальчик, смотрящий в пол и боящийся поскользнуться на хрупкой древесине, и демон, парящий в паре метров над его головой, сложив руки за спиной.       Диппер поднимает глаза на небо, когда путь кончается, и рассматривает блестящую россыпь первых звезд. Отсюда их лучше видно. Он оставался здесь в последние три дня, до момента, когда появляются искорки там наверху. В каждый из этих трех дней он встречал Сайфера и пытался догадаться, что тот замышляет.       — И, все-таки, пропащее место этот ваш человеческий мир, - замечает он, приземляясь рядом со стоящим подростком.       — Зачем же ты тогда показываешься здесь? – задает резонный вопрос Диппер, опираясь спиной о холодную скалу, не в силах оторваться от темной глубины небесного моря.       — О чем ты? Я никогда не был здесь, — усмехается блондин, забирая кепку подростка в свои руки и подкидывая ее вверх. Таким простым, ничего не значащим движением. Затем, не дожидаясь реакции мальчишки, натягивает ту на него, закрывая козырьком глаза.       — Оглянись вокруг, Билл! Мы не в измерении снов! — недовольно фыркает шатен, уходя вперед на несколько шагов.       — Верно, — его голос словно становится тише, исчезает. — Ты не в измерении снов, Диппер Пайнс.       «Это я в твоей голове».       И мальчик резко оборачивается, чтобы застать звенящее ничто. Воздух словно сгущается, дышать на секунду становится тяжелее, но чувство тяготения исчезает так же быстро, как и приходит. Подросток мотает головой, тяжело вздыхая.       Он стиснул зубы, идя по маленькой тропинке вниз к поляне. Старенькая деревянная лестница совсем пережила свой век, но все еще гордо помогала не оступиться во время спуска. Подросток иногда хватался за тоненькие стволы деревьев, растущих по бокам от нее, чтобы не упасть.       Под ногами весело шуршат листья, провожая его в последний раз. Сегодня дорога кажется бесконечной, словно в подарок на недавно прошедший день рождения. Домой совсем не хотелось.       Когда гора осталась позади, его встретило небольшое поле. Совсем маленькое, неприметное. Шагов так десять вдоль. Диппер узнал о нем в середине лета. Они с сестрой часто ходили сюда просто отдохнуть. Трава была настолько мягкая, что ей, казалось, можно было заменить пух в подушках. А еще здесь росли ромашки.       Маленькие белые цветочки так гармонично выглядывали из-за травинок, что одновременно казались и частью летнего ковра, и снежной пеленой зимы.       Пайнс сошел с протоптанной дорожки и замер, рассматривая освещенную первыми звездами поляну. Он наклонился, срывая белые цветы и собирая в руку небольшой букетик. Диппер точно не знал, что его подталкивает, но все равно упорно продолжал до тех пор, пока в обеих руках не было по небольшому пучку лекарственного растения.       Глубоко вдохнув, подросток подбросил вверх оба букета, подняв голову вверх и смотря на то, как лепестки и пыльца разлетаются в стороны, открывая почерневшее небо. Было как-то легко на душе. Диппер улыбался, наблюдая за резвым танцем «снежинок».       И обернулся обратно, лишь когда последний лепесток упал на пушистую траву.       Дорогу к хижине освещали бумажные фонарики. Мальчик не знал, сделал ли это Стэн для привлечения туристов или для него самого. Но ему было приятно идти вдоль огоньков, наслаждаясь запахом лесной хвои.       — Диппер! — девочка помахала ему рукой у самого порога, мило улыбаясь. Пайнс изобразил веселое выражение лица и подошел к крыльцу вприпрыжку, давая сестре пять. Близнецы засмеялись и зашли в дом, что-то обсуждая.       В хижине ничего не изменилось с начала лета. Все те же настежь открытые окна, впускающие в дом свежий ветерок. Неизменные занавески, пыльные шкафы, скрипучие двери. Зато отсюда слышно щебетание птиц, под которое каждый вечер он засыпал.       В последнее время здесь было шумно. Скорее всего потому, что вернулся излюбленный брат Стэнфорда. Он сразу понравился Мэйбл: все-таки вернулся давно пропавший дедушка, которого она не видела никогда.       Но почему-то мужчина был холоден к Дипперу и избегал его. Часто шептался о чем-то со Стэном, определенно обсуждая мальчика. Эти прожигающие взгляды постоянно дырявили его спину. Он не мог этого выдержать, постоянно уходя из дома до позднего вечера.       Стэнли говорил что-то о демонах, как сумасшедший озирался по комнате. Он боялся...       И шатена это все больше отталкивало. Даже взгляд, который он заметил, проходя по коридору, заставил его поежиться.       — Я чую Сайфера, — тихо прорычал дедушка, хрустя пальцами. Подросток незаметно для него усмехнулся.       Засыпал он долго.       На соседней кровати мирно сопела сестра. Она до самой глубокой ночи болтала по телефону с подругами, которых вскоре оставит здесь. По застывшим слезам у нее на щеках можно понять, что она оставляет в этом городе целую жизнь.       Мальчик вздыхает, когда поднимается с постели, беря в руки излюбленную книжку. Нужно пройтись.       Спускаясь вниз по лестнице как можно тише, побоявшись разбудить родственников, он пытается не наткнуться на собранные еще вчера вещи и напевает про себя странную мелодию. Так шатен делал почти ежедневно, уходя рано утром под неслышный скрип деревянных ступеней.       Улица встретила его приветливым холодком и щебетанием птиц. Природа никогда не спит.       Диппер бредет по траве в легкой футболке и шортах, улыбаясь светлячкам, которые освещают ему путь. Они похожи на маленькие звездочки, мельтешащие перед глазами. Мальчик пытается, как ребенок, поймать искорки в кулачок, забрать себе частичку света этого города.       Помнится, они с Мэйбл однажды набрали жучков в банку и оставили себе как ночник. Забавы детства такие непринужденно-веселые и легкие, как пух одуванчиков, разлетающийся от малейшего ветерка. Сейчас весь мир кажется таким простым и понятным. Именно в это мгновение, в этот последний вечер. Хочется все забыть, стереть все, что было этим летом, и вздохнуть свободно, просто кружась рядом со светлячками.       Он выходит на полянку с ромашками и собирает палки для костра. Через некоторое время живой огонь вспыхивает посреди леса, и мальчик смеется, когда надоедливые мошки отлетают подальше от дыма.       Он смотрит на звезды, лежа на покрытой росой траве. И ему все равно, что он может простудиться позже, все равно на то, что его будут искать родственники всего через пару часов. Сейчас хотелось лишь смотреть на алмазные точки на небе в последний раз.       — Сосновое Деревце, — окликает его знакомый голос, и блондин наклоняется над мальчиком, скрестив руки за спиной.       — Сайфер, — почему-то улыбается он, резко поднимаясь с травы и подхватывая дневник.       Демон усмехается, подходя ближе.       — Решил сжечь этот лес со своим отъездом? Да, это веселое занятие, — заливается хохотом он, обходя подростка вокруг и внимательно наблюдая за реакцией.       Диппер же стоит на месте, смотря на костер. Языки пламени жадно лижут предоставленный воздух, поднимаясь в небо, стремясь вверх. Пайнс улыбается, в его голове проскальзывает навязчивая мысль.       А что если все воспоминания можно стереть и начать это лето по новому кругу? Ох, он был уверен, что Сайфер способен на такой маленький разрыв реальности. Он всегда говорил ему, что время – это просто иллюзия.       Но никаких сделок сейчас не хотелось заключать.       — Эй, Билл! — весело зовет мальчик, смотря на золотистую руку на обложке дневника. — Как думаешь, рукописи горят?       Все было так просто. Оставить самую большую драгоценность здесь, развеять в прах. И все тонкие ниточки его воспоминаний оборвутся, ведь в этом дневнике – их суть.       — Оу, малой. Не думаю, что тебе стоит это проверять, — ухмыляется демон, кладя руку на плечо Дипперу.       Мальчик мотает головой, все еще разглядывая огонь.       — С чего бы это? Ты же мечтал уничтожить все эти книжки, — Диппер подбрасывает журнал в воздух и легко ловит его другой рукой. Сайфер закатывает глаза и цокает языком.       — Так наивно, даже для человека, Сосновое Деревце. Демону нельзя быть забытым в этом мире. По крайней мере, потому, что будет дико скучно без таких вот экземпляров вроде тебя, — он ухмыляется, смотря на то, как подросток ищет в излюбленном дневнике страницу про него.       — Тогда почему?       — Потому что есть вещи, которые людям лучше не знать. А на этой странице, — он проводит пальцем по бумаге, останавливаясь на неразборчивом шифре, — Есть то, о чем бы я лично не хотел распространяться.       — Ха-ха, демоны такие странные! — смеется Пайнс, вырывая страницу из дневника и безжалостно кидая в огонь. Сайфер останавливает его, когда шатен тянется ко второй в забытье.       — Ха, вы, мясные мешки, такие забавные, — Билл забирает у подростка дневник и усмехается. — Знаешь что, малой. Ты занятный экземпляр.       От демона пахнет ментолом. Таким зимним, свежим и приятным. Пайнс был удивлен, потому что вообще не думал, что Сайфер настолько продумал свою человеческую форму. Или он сам достроил недостающие детали. Это, всё же, был его разум. Его мечты.       — И мне будет интересно наблюдать за тем, как ты ломаешься в поисках тайн в своем сером городке, — демон наклоняется, притягивая к себе подростка. — Как ты разобьешь сам себя, словно хрупкую фарфоровую вазу. Такой же элегантный и утонченный.       Билл гладит его по лицу. Его руки такие холодные, почти ледяные. Это заставляет череду мурашек пробежать вниз по спине, а после вздрогнуть.       — А затем ты вернешься, — он целует подростка, тут же прикусывая губу до крови острыми зубами. — И вновь я буду иметь возможность медленно разъедать твой разум, как кислота.       Диппер отвечает на поцелуй незаметно для себя. Возможно, из-за влияния демона. Возможно, из-за собственного неожиданного порыва. Это продолжается несколько секунд: жадно, голодно, будто демон выпивает из него энергию, как терпкое вино.       Сайфер отстраняется, облизываясь.       — Забудь, демон, — шипит мальчик, тут же ухмыляясь. — Тебе меня не сломать.       Он разворачивается и уходит, оставив Билла один на один с резвыми светлячками и тлеющими угольками. Небо медленно светлеет, день начинает просыпаться, а вместе с этим силуэт демона растворяется в воздухе.       — Вот как, Диппер Пайнс… Не сломать, да? — поляну заливает смех. — О, о, как забавно! Ну, что же, посмотрим, малой.