***
Хартфелия лежала на груди парня, наслаждаясь послевкусием дневного секса. Парень смотрел в потолок, накручивая на свой палец волосы девушки, сохраняя тишину. На душе Люси было легко и спокойно, будто такая идиллия была всегда. Будто нет никаких внешних факторов, способных разрушить их личное счастье. Но телефон парня издал сигнал, после чего Драгнил потянулся за ним, чтобы посмотреть, и тут же встал с постели. Блондинка привстала, с любопытством глядя на Нацу, а тот, взглянув на экран, молча стал одеваться. — Все хорошо? — Да. Мне нужно отлучиться, — он кротко поцеловал девушку и тут же покинул комнату. Люси осела, искренне не понимая, что произошло. Три последующих гудка заставили девушку распереживаться донельзя, но после, когда гудки закончились, она успокоилась. — Да. — Эм… Грей? — Люси. Джувия сейчас, эм, не может подойти к телефону. Она в душе. Я могу ей передать, что ты звонила. — Нет, не стоит… Вообще-то, очень хорошо, что взял трубку именно ты. — Да? — Я хотела спросить, эм… все ли в порядке? — У кого? У меня? — У вас. — У нас с Джу? — Нет, я имела ввиду… — блондинка провела ладонью по лицу, пытаясь сформулировать свои мысли. — Ты про Нацу, что ли? — Да, он просто какой-то… — Какой? — Слишком переменчивый: сначала в одном настроении, а через час в другом. — У него бывает такое. Нечасто, но все же бывает. — Просто я не знаю причину, по которой он такой… переменчивый. — Все будет хорошо. У него, наверное, очередной период разгребания чужих проблем, поэтому такой… эмоциональный, так скажем. — Но ты ничего не знаешь? — Нет, он ничего мне не говорил. Просто подожди, это пройдет. И все наладится.***
Люси сидела на диване за просмотром телевизора, когда услышала звук закрывающейся двери. Она встала, поворачиваясь к входу, где стоял Нацу с каким-то отрешенным лицом. — Я думал, ты на работе. — У меня сегодня выходной, — девушка осторожно посмотрела на парня, который положил ключи на стеклянный столик. — Все нормально? — Да, норма. Что смотришь? — Драгнил бегло посмотрел на девушку и перевел взгляд на экран телевизора. Хартфелия сочла этот жест весьма странным и подозрительным, однако сам Нацу выглядел весьма подавленным и каким-то опустошенным. — Эм… — девушка обернулась, взглянув на экран телевизора. — Передача про достижения науки. Так себе. А что ты… За это время парень подошел к Люси и положил ей палец на губы, заставив замолчать. Блондинка совсем растерялась, ибо раньше таких действий от Нацу не наблюдалось. — Давай просто полежим. Миг — и девушка, не помня как, лежит вместе с Драгнилом на его кровати, прижатой к его груди. — Эм, хочешь о чем-нибудь поговорить? — Нет, давай просто помолчим. Люси не знала, что и ответить, как себя вести и как вообще реагировать на его поведение, но решила, что раз уж он не хочет говорить об этом, значит на то есть причины. Оставив все, как есть, Хартфелия расслабилась, прикрыв глаза, а после безмятежно заснула.***
Девушка проснулась, словно от внутреннего толчка: резко открыла глаза, вздрогнув, и села. Будто ее разбудило само сердце, которое в данную минуту бешено колотилось. Люси повертела головой и обнаружила, что находится в постели Нацу, при чем в одежде, а за окном солнце уже вставало. Сам парень спал: лицо его было спокойно и безмятежно. А вот девушка выглядела как после кошмара. Хартфелия бесшумно слезла с кровати, и побрела в гостиную, прикрыв после себя дверь. Телевизор все еще работал, а свет, не выключенный с вечера, в гостиной все так же горел. Люси, все выключив, села за барную стойку, опустив голову на поверхность. Что-то не давало ей покоя. Что-то тревожило ее настолько сильно, будто это касалось ее будущего… — Люси? Ты спишь? Блондинка вздрогнула, ощутив легкий толчок. Она подняла голову и сонными глазами взглянула на Драгнила. — Нет. Парень улыбнулся, будто говоря: «Я знаю, что ты спала». — А что тогда делала? — Думала. Нацу подошел к плите, поставив на нее турку, наполненную водой. — С закрытыми глазами и сопением? — Что докопался с самого утра? Я плохо спала, — девушка негодующе посмотрела на Драгнила, из-за чего тот рассмеялся, и провела ладонью по лицу. — Я к тебе ночью не лез. — Не спорю. — Кошмар? — Нет. — Тебе нездоровится? — А я смотрю, у тебя хорошее настроение, чтобы засыпать вопросами. — Охо-хо, кто-то в плохом настроении. Вот что бывает, когда девушке дашь возможность посамовольничать.***
Джувия села в позе лотоса, расчесывая руками свои влажные волосы. Она сидела в одной рубашке, улыбаясь напротив сидящему человеку. — Тебе комфортнее на полу? — Мне нравится этот ковер, поэтому я сижу на нем, — Локсар похлопала по мягкому ковру, продолжив подсушивать волосы. — А мне нравишься ты. Девушка пронзительно посмотрела на Грея, а потом, осознав его слова, смущенно улыбнулась, опустив взгляд в пол. — Ты смутилась? — Что? Нет. — А похоже на то. Неужели каждодневные комплименты еще не закалили тебя? — Какие каждодневные комплименты? Фуллбастер снисходительно посмотрел на Джувию. — Разве тебя не засыпают комплементами, в перерывах между парами, парни в твоем колледже, пытающиеся ухватить твое внимание и завлечь тебя? — А с чего бы им это делать? — Ну… это же ты. Локсар вопросительно посмотрела на парня. — Ну ты же такая… восхитительная. И привлекательная. Словно сирена, заманивающая в свои сети, обрекающая на верную погибель. В твои чары легко попасться. — Привлекательная — это потому что волосы нетрадиционного цвета. Были бы русыми или блондинистыми… — Дело вовсе не в волосах. А в той энергии, которую ты излучаешь. Когда ты воодушевлена, — Грей начал жестикулировать. — Ты прям светишься изнутри. У тебя такое лицо, будто ничто в этом мире не может тебя огорчить. А глаза твои так смотрят на всех дружелюбно, даже ангелы не так чисты, как ты. — Ой, да ладно тебе. Меня нельзя причислять к ангелам… — Ладно, согласен, может, в этом есть моя вина. Точнее, есть. Но твоя жизнерадостность никуда не делась. Береги ее, и люди сами к тебе потянутся.***
На следующее утро Люси проснулась с таким прескверным настроением, будто что-то плохое должно в скором времени случиться. На сердце налегла необъяснимая тревога, и, может, отчасти из-за непонятного поведения Нацу. Предчувствие играло с ней плохую шутку: появилась паранойя, постоянные размышления о недавних инцидентах, подсознательный анализ всех событий. Девушка искала зацепку, «подковырку», ключ к такой необъяснимой тревоге. — Что-то не так? — спросил Драгнил, отпивая глоток кофе. — Да вроде бы все так… — На тебе лица нет. Будто узнала то, что не следовало, — Нацу пошутил, улыбнувшись, но не увидел ответной улыбки и понял, что шутка не удалась. — Так в чем дело? — У меня какая-то тревога, опасение. Такое чувство, что что-то должно случиться. И это «что-то» меня не обрадует. С Драгнила спало все веселье: лицо его стало задумчивым, глаза выражали серьезность и размышление. — Может, сон плохой был? Есть много причин, почему на утро мы просыпаемся с плохим настроением. Встала не с той ноги? — Вряд ли. Это больше как… сердце чует что-то неладное. — Иногда, на подсознательном уровне, мы видим то, чего объяснить не можем. И не принимаем это. Отсюда идет внутренний конфликт. — Ого. Как много философии, — Хартфелия слабо улыбнулась. — Назовем это жизненным опытом, — парень улыбнулся в ответ, ставя пустую кружку в раковину. — Поехали, или ты хочешь прогулять пары?***
В колледже день прошел незаметно: полностью погрузившись в учебу, девушка не заметила, как время перевалило за полдень. Да и к тому же намечалась большая проверочная, практические задания и какие-то проекты по созданию якобы своего стиля, и тому подобное. В колледже Люси пересекалась с Мэредит и Питом. Небольшой разговор с ними немного привел ее в движение; тревога отступила на второй план. Мысли на счет того, что жизнь — это здесь и сейчас, успокоили ее, убеждая, что, что бы ни случилось в будущем, нужно дорожить настоящим моментом. Они попытались втянуть ее вновь в общественную жизнь колледжа, но их попытки были тщетны: Хартфелия категорически отказывалась от их предложения, виновато улыбаясь и ссылаясь на загруженность в учебе. Пара после этого не стала ее донимать, пожелала ей всего хорошего и распрощалась. Около выхода из здания девушке пришло сообщение от Нацу: «Тебя забрать?» Люси открыла двери и вышла наружу, глядя только в телефон и думая, что ответить. Солнце ослепительными лучами скользнуло ей на телефон, поэтому блондинка подняла голову, приложив руку ко лбу в виде козырька. И только потом она заметила такую знакомую машину около здания колледжа, что улыбнулась, сама того не понимая… Пусть и был у нее сегодня выходной день на работе, она всем сердцем предчувствовала что-то недоброе относительно ее. Свои предположения она высказала Нацу, на что он попытался ее приободрить, хотя у самого лицо было такое, будто он вагоны пять минут назад разгружал. — А что с твоим лицом? — Что не так? — Выглядишь уставшим. — Сражение с внутренними демонами отнимает много сил, — он слабо улыбнулся, опустив голову на столешницу. — Скорей бы это состояние прошло, и наконец все наладилось бы. Девушка замолчала, глядя на противоположную стену. — Давай поживем у меня?***
Девушка тяжело вздохнула, когда сумка с вещами коснулась пола, когда знакомые стены окружили ее своей теснотой. Как же давно она здесь не была. Ей казалось, что с тех пор, когда она в последний раз здесь была, прошло много месяцев, а то и лет, но нет, время сместилось лишь на относительно небольшой промежуток. Она позабыла эти стены, этот местами отцветший пол, отвыкла от небольших окон, от немного старой и поблекшей мебели. Люси прошла в спальню: некогда зеленые цветы пожелтели, пыль образовалась на всех поверхностях в квартире; казалось, что комната постарела на несколько лет. Будто жилец этой квартиры бессовестно позабыл о ней, сменил свое жилье и живет совсем другой жизнью. Блондинка провела рукой по комоду, собирая ладонью пыль. — М-да уж, работы много. А скоро еще хозяйке квартиры платить. Как хорошо, что она не приходила, а то претензий было бы много, что квартира в таком запущении… — А как давно ты платишь ей? Что вообще за хозяйка? — Миссис Тесс. Ну или Тесс Армстоун. Ей за сорок. Невысокая, короткая стрижка, светлые волосы. Всегда держит сумку вот так, — девушка показала, как держит сумку миссис Тесс, прижимая воображаемую, надетую на плечо сумку близко к телу. — Немного противная и очень критичная. Первые месяцы аренды чуть ли не каждую неделю заходила и проверяла состояние квартиры. Потом поняла, что человек я бережливый и не гуляющий, и немного снизила степень своего недоверия. Но до сих пор такая же противная старушка, с небольшой проседью. — Почему противная? — Много ворчит, всегда так осматривает квартиру, надеясь найти какой-нибудь косяк. «А вон там царапина на обоях. А нет, мне показалось…» Она многое мне запретила делать в этой квартире. — Например? — Заводить питомцев, изменять интерьер, выбрасывать здешнюю мебель и передвигать ее. Если покупаю свою мебель, то по съезду оставляю ее здесь. — Это что еще за бред? — Ну вот, якобы «процент». Как она мне сказала, что у нее достаточно «низкая» цена за такую «замечательную» квартиру в Деловом Центре. И потому все, что я куплю в данную квартиру, останется здесь. Поэтому я ничего не покупала и не изменяла. — Проще тогда уже выкупить у нее квартиру. — Нацу, — девушка жалобно посмотрела на парня, — не у всех есть такие сбережения, какими владеешь ты. Квартира в Деловом Центре мало кому по карману, а у этой старушенции и вовсе невозможно будет купить. Она так ею дорожит, что загнет такую цену… — Она просто, наверное, одинока… — Я ничего не знаю про ее личную жизнь. — Я тебе отвечаю. Вот поэтому она такая резкая со всеми. Ну, по крайней мере, с тобой. Люси пожала плечами. — Надо приготовить ужин, — девушка направилась в сторону кухни, а потом резко развернулась. — Ага, а продуктов-то нет. — Я схожу, — Драгнил поднялся с диванчика, прихватив с собой телефон, бумажник и ключи.***
Пробуждение было не самым лучшим, учитывая, насколько сменилась окружающая обстановка. Если в той квартире Люси просыпалась, видя белые стены, которые создавали эффект пространства и обширности, то в этой она почувствовала давление, да и воспоминания о старой жизни нахлынули. Когда она просыпалась, лишенная сил для нового сражения с реальностью, ей казалось, что это будет повторяться изо дня в день. Но теперь, когда блондинка повернула голову и обнаружила рядом спящего Драгнила, она поняла, что уже ничего не будет как прежде. Ее жизнь, ее мечта, ее любовь… Нацу предупредил с утра, что будет отсутствовать весь день и вернется ближе к ночи, поэтому оставил деньги наличкой под предлогом «что-то купить, куда-то доехать». Девушка нехотя их взяла, глядя вслед отъезжающей от колледжа Ауди. На протяжении всего дня Люси размышляла над своей преобразившейся благодаря Драгнилу жизнью. Приходила к одному мнению, потом сразу же находила противоречия, опровергала его и строила новый довод… и так по цепочке, пока не оказавшись на работе, поняла, что очень сильно погрузилась в раздумья. На работе творился полный хаос: работники ходили угрюмые, кто-то кому-то грубил, кто-то повышал голос. Люси встретила Элис, обнялась с нею и спросила: — Что со всеми происходит? — Не знаю. Хозяин заведения приглашал к себе в кабинет на пару минут. После чего все ходят молчком и раздраженные. — А ты тоже там была? — Нет. Меня туда никто не звал. А ты? — Я только что пришла, так что нет. Девушки вышли из комнаты для персонала, вставая каждая на свое рабочее место. Люси тяжело вздохнула, встала на кассу и начала привычно улыбаться покупателям, мысленно желая поскорее оказаться дома… Хартфелия добралась до дома и тут же свалилась на кровать. Она даже не подозревала, что работа отнимет у нее столько сил. А последние силы ушли на то, чтобы добраться до дома, от чего в итоге у Люси загудели ноги. Встать с кровати было непосильно сложно, поэтому девушка просто скинула верхнюю одежду на пол и продолжила лежать на кровати. Только она оказалась дома, в тишине и покое, наедине с собой, в голову стали лезть различные мысли и воспоминания. Ей казалось, что она могла детально описать внешность Нацу или его реакцию на то или иное событие. Она могла нарисовать у себя в голове его улыбку и воспроизвести его голос, да так, что ей покажется, будто он звучит где-то рядом… Девушка больше чем уверена, что может предугадать его слова. И пусть они прожили не так уж и много времени под одной крышей, но Люси успела его хорошо изучить. Она помнит все: его взгляд, его тембр, его прикосновения, запах тела, смех или усмешку. Ей казалось, будто она знает и живет с ним уже пол жизни. Мимолетная мысль, даже не укоренившаяся в ее памяти, промелькнула: «А что если бы Нацу не было?» Что если бы Нацу не налетел на нее в тот день? Что если бы он просто забыл ее лицо в ту же минуту, спеша куда-то? Люси стало страшно от этой мысли, ведь не ясно, что сейчас было бы. Какая бы была ее жизнь без Драгнила. А главное… какая бы была она. Продолжала бы, наверное, так же жить себе размеренной, серой жизнью, проделывая один и тот же путь изо дня в день. Если бы не было Нацу, блондинка не знала бы ни счастья, ни искренней радости, ни стыда вперемешку с желанием, ни похоти, ни азарта, ни сладостного волнения. Ее жизнь была бы схожа с жизнью водорослей, только и те будут полезней, чем ее прежний образ жизни. Девушка больше чем уверена, что привыкла к нему так, как привыкают только к наркотику или никотину. Она и свыкнуться с той мыслью не могла, что парень мог бы и не присутствовать в ее жизни, а просто остаться незнакомцем, который сбил ее по дороге в колледж. Эта привязанность, это доверие, эта мания и влечение — все на высшей степени, что сравнимо только с одним словом…Любовь.
Девушка издала стон, поняв, что это не просто влюбленность, а чистой воды любовь. Только она способна толкать людей на глупые поступки ради своих партнеров. Только она может служить мощнейшим мотиватором. Только она рождает бескорыстные и безвозмездные чувства по отношению ко второй половинке. Не всегда люди вот так запросто принимают осознание, что они кого-то любят. Для некоторых это как драгоценная вещь, которую нужно охранять, о которой нужно заботиться. А если вещь уж сильно дорогая, то за нее придется платить налоги… А вдруг кто-то недобрый захочет отнять у тебя эту драгоценность? Тебе придется всегда быть настороже, потому что сегодня она есть — а завтра уже у другого человека в кармане. Но все же, иногда люди выставляют ее напоказ, гордо неся ее на себе. Девушка только прикрыла глаза, намереваясь все расставить по местам, но, видимо, так задумалась, что почти задремала… Открыла глаза Люси только когда услышала легкий хлопок дверью. Блондинка быстро села, с осторожностью поднимаясь. Конечно, она думала, что это Нацу, но вдруг это кто-нибудь другой. Поэтому Хартфелия расслабилась, когда увидела в прихожей знакомый силуэт. Этот силуэт снимал ботинки, а потом, распрямившись, издал тяжелый вздох. — Как день? Парень, видимо, не заметил девушку, поэтому вздрогнул, услышав ее голос. — Хорошо, как твой? Избаловала себя? — Нацу подошел к девушке, оставив поцелуй на ее лице, и прошел в квартиру. — Если ты имел в виду загруженность в колледже и на работе, то тогда — да, я себя избаловала. — У-у, несладко тебе пришлось, — Драгнил проверил стоящие на плите кастрюли. — Умираю с голоду. — Тебе подогреть? — Да, пожалуйста. Люси выслушивала какие-то недовольства от Нацу в сторону политики и экономики, якобы какие-то преобразования в Кейптауне помешали развитию чего-то там, и поэтому требуется безотложное вмешательство в реализацию какого-то там проекта. Часть слов девушка просто не понимала и воспринимала их как отдельные части из всего текста. — Я поняла, жизнь у тебя тоже не сахарная. — Ну, временами. Девушка смотрела, как ест Нацу, и отпускала шуточки в его сторону, а парень, в свою очередь, допускал возможность потешиться над ним. Люси испытывала острое желание прикоснуться к нему, когда Драгнил переодевался в домашнюю одежду, когда он стоял посреди ее спальни с оголенным торсом, весь ее и на ее территории. От парня не ускользнул этот пожирающий голодный взгляд. — Что, ты так по мне соскучилась? — его ехидная улыбка. — Нет. — А похоже на то. Я прям боюсь, что ты на меня сейчас набросишься, и от меня останутся только косточки. Драгнил засмеялся, а девушка мысленно тянулась к нему, как казалось ей, но на самом деле, расстояние между ними сокращалось, пока в следующую секунду парень не нагнул девушку вниз и не поцеловал ее взасос… Блондинка слышала сердцебиение парня, лежа на его груди, и одновременно тиканье часов. Тишина плотным коконом окутала их, а слова не были нужны: им было хорошо и без них. Время перевалило за полночь, но никто из них так и не сомкнул глаз. Лунный свет, сочащийся сквозь шторы, разбавлял сгустившуюся темноту в комнате. — Нацу, ты спишь? В ответ послужило какое-то мычание, означающее, что нет. — У меня вот мысль одна беспокойная есть. — Какая? — Вот как люди понимают, что они чувствуют именно то чувство, которое они описывают? Как они доходят до этого? Ненависть или зависть, обида или раздражение, счастье или радость. Как они понимают, что чувство, которое они испытывают к данному человеку, именно то? — Ну вот смотри. Когда весна приходит, обычно появляются принадлежащие ей признаки: тает снег, появляются почки и первая трава, прилетают птицы… Думаю, та же схема и с чувствами: определенные признаки соответствуют определенным чувствам. — Но как люди понимают и распознают их? Ведь ненависть и ярость это разные чувства, но их проявление достаточно схожее. А как человек отличает привязанность от любви? — Так, милая леди, ну и философские мыслишки у вас на ночь глядя. Чем вызвано такое беспокойство? — Да так, просто если задуматься, то как люди со стопроцентной уверенностью могут сказать: «Я ненавижу этого человека» или «Я люблю этого человека», хотя, может, это совсем не то, что они испытывают. — Ну, человек сам определяет, что для него любовь, а что ненависть… — А если человек не знает таких чувств, то как он… — Так, — Нацу перевернулся на живот, оказавшись между ног девушки. Он чуть ли не уткнулся лицом в ее лицо. — Хватит накручивать себя. Ты думаешь слишком много после такого чертовски хорошего секса. Такие мысли могли возникнуть только… Драгнил драматически охнул. — Ты влюбилась, да? Ведь если ты влюбилась, то мы не сможем быть вместе, потому что парень, на которого ты запала, точно захочет взять тебя в жены. И он наверняка захочет от меня избавиться, чтобы ты стала свободной. — А ты так просто сдашься? — Люси заглотила наживку Нацу «сменить тему» и теперь ухмылялась, издеваясь над ним. — Конечно, нет. Я его сначала пошлю куда подальше, а если будет преследовать, то куплю билет в один конец, куда-нибудь за полярный круг, посажу собственноручно на самолет, и пусть летит куда подальше. Блондинка заливисто засмеялась, представляя это все у себя в голове. — То есть, ты избавишься от него, как от мусора? — Если придется, то отправлю куда-нибудь в Китай, куда Америка отправляет свои отходы на чужую землю, устраивая там свалку. И, да, надо будет, я избавлюсь от него, как от мусора.***
Пара адаптировалась к условиям квартиры спустя пару дней. Им уже не казалось дикостью видеть не чисто белый потолок и постаревшие обои на стенах. Девушка провела уборку, поэтому квартира вновь засияла и заблистала. Женская рука превратила запыленную квартирку в ухоженную, немного винтажную и уютную квартиру. Нацу, несмотря на громкие протесты Люси, купил в квартиру пару комнатных растений разного типа и разных размеров. Девушка долго сопротивлялась, но парень быстро заткнул ее поцелуем, сказав, что все будет хорошо. А утром, за чашкой чая, Хартфелия вспомнила, что пора уже платить аренду. — Надо позвонить миссис Тесс, иначе опять подумает, будто я увиливаю от оплаты. — И много она требует? — Пусть это останется в секрете, — Хартфелия подмигнула, допивая остатки чая. — Что, практикуешься в флирте? — А если так? — На мне — первом альфа-самце Сиднея? И с кем собралась флиртовать? — Нацу поднялся из-за стола, надвигаясь на смеющуюся девушку. — А вот. На другом факультете появился парень, который до этого… Договорить Люси не успела, так как ей нагло заткнули рот грубым поцелуем. Девушка положила руки на плечи Драгнилу, прижимаясь вплотную к его телу. Парень подхватил Хартфелию за ягодицы и посадил на стол. До колледжа оставалось сорок минут, но обоих не смущало, что они могут опоздать. Распрощались они странно: девушка с поалевшими щеками и счастливой улыбкой, полная энтузиазма и энергии, и парень с натянутой улыбкой и с какими-то поедающими его мыслями. Парень поцеловал Люси на прощание, но никак не мог отпустить ее, будто ему все было мало. — Нацу, я уже точно опоздала, — девушка смеялась, ощущая на своих губах вновь его поцелуи. И в самый последний было вложено столько противоречивых чувств, что блондинка чуть не задохнулась от такого переизбытка чувств. Весь день Люси ходила окрыленная: активно работала на уроках, была любезна с каждым и готова была расцеловать весь мир. Она решилась сказать Нацу, что она чувствует к нему. Весь день она желала, чтобы время шло быстрее, но оно, как по закону подлости, тянулось еще дольше. Казалось, что она готова была сбежать с пар, лишь бы встретиться с Драгнилом, к которому так по-особенному привязалась за эти пару дней. В конце третьей пары девушка получила сообщение от Нацу, что они встретятся у нее дома. Люси улыбнулась, отсчитывая часы.***
Хартфелия, радостная, бежит вверх по ступенькам, зная, что сейчас увидится с Нацу. Сейчас, ей казалось, будто он какой-то наркотик, который ей необходим в данную минуту. И вот Люси вставляет ключ, открывает квартиру и… — Нацу, я дома! Девушка снимает обувь, вслушивается и понимает, что в квартире стоит абсолютная тишина. Такая тишина у нее стояла только когда она жила одна. Тревога, что до этого спала, забила по всем сигналам, будто где-то случилась авария и теперь наряд МЧС вызывают на место происшествия. Люси обошла квартиру, но та оказалась пустая, лишь, когда девушка прошла в спальню, она заметила белый конверт, лежащий на кофейном столике. Это ей совсем не понравилось; лицо нахмурилось, а в голову стали закрадываться самые плохие мысли. Хартфелия взяла конверт в руки, села на кровать и, секунду обдумав, осторожно распечатала его. Там лежало несколько листков и, взяв самый первый, развернула его. На белом плотном листе рисовался красивый аккуратный почерк. «Дорогая моя Люси. Это решение далось с большим трудом, и если бы я мог… Я не называю причины, почему я это делаю, но все же… Я выкупил твою квартиру у твоей критичной и эгоистичной миссис Тесс. Теперь это полностью твоя квартира, и ты вправе делать с ней/в ней все, что захочешь. Все бумаги и документы в этом конверте. Больше тебе не придется искать деньги на аренду квартиры, разве что за коммунальные услуги, но и в этом не проблема. В этом же конверте лежит чек на сто тысяч. Поверь, это самое малое, что я могу тебе дать… Мне очень понравились наши отношения. Правда, это самое яркое и неповторимое событие в моей жизни. Еще никто не был близок ко мне так, как ты. Как свет звезды путеводной для заблудшего и отчаявшегося моряка, ты была для меня нитью в реальный мир, где бы я нашел смысл жизни. Я вынужден покинуть тебя, раз и навсегда… Быть может, чем черт не шутит, мы снова однажды встретимся, а может, больше никогда… „Спасибо за все“ — мои слова унесет ветер. Они долетят до тебя с шепотом: „Прощай“»Одинокая, скупая слезинка скатилась с щеки Драгнила, которую он тут же стер. Он пустым взглядом смотрел в иллюминатор, любуясь последними мгновениями Сиднея. Самолет был готов к взлету, рядом сидящий отец завершил разговор по телефону и дал знак для взлета. — Ну вот, долгожданное возвращение домой.
Девушка невидящим взглядом смотрела на листок, чувствуя, как внутри нее ломается крепость. Камень за камнем, разрушаясь до основания. Жгучие, соленые слезы градом полились из ее прекрасных карих глаз, которые в мгновенье ока покраснели. Соленые капли падали на листок, из-за чего местами почерк поплыл. Ее голосовые связки до того напряглись, ее грудную клетку схватило таким спазмом, что она не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Воздуха катастрофически не хватало, но ей так же не хватало всех эмоций, чтобы выразить, что сейчас в ней происходит. Пронзительный крик длился долго. Она не столько кричала снаружи, сколько внутри. Боль сковала, схватила и держала в напряжении все тело. Блондинка дрожала, как осиновый лист. Некогда уютная квартира наполнилась рыданиями, которые никак не утихали. Люси скатилась на пол и неожиданно залилась истерическим смехом. Сквозь слезы и всхлипы, девушка рыдает и смеется, рыдает и смеется… «— Что ты скажешь, когда мы расстанемся? — Лишь шепотом: «Прощай» *Salve et vale — лат. здравствуй и прощай. ** «Yeah, you already know how this will end» — строчка из песни «How It Ends» группы DevotchKa.«Да, ты всегда знаешь, какой всему придет конец» — на многих сайтах именно такой перевод, но мне больше нравится смысл этой фразы, если переводить ее дословно)) «Да, ты уже знаешь, как это закончится». Но мне еще нравится добавлять слово «должно» перед словом «закончиться».