Kitty

Я так любил скейт. Он был частью меня. Я почти всегда выходил из дома со скейтом. Я спускался по ступенькам на крыльце и тут же вставал на доску. Я отталкивался от земли и нёсся навстречу ветру. Я делал всё на автомате: маневрировал, объезжал препятствия, иногда даже подпрыгивал. Я был Бартом из заставки Симпсонов. Несколько раз в неделю я ездил в скейт-парк. По дороге я обязательно брал себе какой-то фреш в прозрачном стаканчике, обычно розового цвета. Все продавцы в таких лавочках меня знали. Меня немного напрягало, что стаканчик и трубочка - пластиковые, но я всегда выбрасывал их в соответствующие контейнеры. Я всегда пытался всё делать правильно. В этом мы с Китти очень похожи. Я допивал фреш, как раз когда подъезжал к площади, где тусят велосипедисты, роллеры, скейтеры - все на свете. Площадь небольшая, по ней всегда идёт поток людей, но столкновения происходят крайне редко. Я мало кого там знал, потому что площадь слишком маленькая и оживлённая, негде разгуляться, так что я редко там зависал. Посреди площади стоит высокий чёрный памятник, который я никогда особо не рассматривал, а ещё всякие митинги и протесты проходят именно здесь. Я проезжал мимо площади и ехал дальше, в скейт-парк. Меня всегда радовало, что у нас так много мест, где можно покататься. Вот в скейт-парке есть, где разгуляться. Я оттуда мог часами не вылезать. Китти всегда за меня очень переживал, боялся, что я что-нибудь сломаю. Он часто сидел на бортиках и внимательно наблюдал, а я старался кататься осторожнее. Сегодня я встал на скейт впервые с тех пор, как он ушёл. Алана сказала, что любимое занятие, да ещё и спорт, очень благоприятно скажутся на моём состоянии, да я и сам это понимаю. Я пробовал кататься, но это было не то. Я тут же бросал. Не получалось. Я создан для скейта, но у меня будто стоял какой-то блок. Вот он, первый толчок. И я поехал. На лице тут же появилась улыбка. Сама собой. Я очень горжусь, когда получается вызвать у себя улыбку. Алана говорит, что я полностью отдаюсь другим, а на свои потребности не обращаю внимания. Говорит, что я выгорел, особенно после того, как Китти ушёл. Меня немного удивило, когда она это сказала. Как можно не отдаваться другим? Особенно Китти... Скейт будто летит по асфальту. Ноги всё помнят. Отвыкли, конечно, но потихоньку приспосабливаются. Снова летать, а не ходить. По пути я взял фреш в стаканчике, как и раньше. Я даже, кажется, чувствую себя счастливым. Но это чувство быстро проходит, когда я осознаю, что после скейт-парка я не встречусь с Китти. Не буду ехать, точнее, лететь ему навстречу. Он не будет стоять с вытянутыми руками и улыбаться. Я не заторможу, а он не прыгнет на меня. Я не подхвачу его. Допив фреш, я выбросил стаканчик в контейнер для пластика, как полагается. Я хочу делать, как правильно. Правильно, по идее, отпустить его и жить дальше. Но что-то мне не даёт. Какое-то чувство... Это не только чувство любви к нему. Есть что-то ещё. Подъехав к площади, я остановился и прищурился. Велосипедистов много, они подпрыгивают в разные стороны как заведённые. Проехать здесь - всё равно, что пройти полосу препятствий. Я аккуратно проеду сбоку. Раньше я бы ворвался в самый центр, но я становлюсь всё спокойнее и спокойнее. И это хорошо. Есть что-то ещё. Помимо очевидной боли, которую я испытываю, потому что тот, кого я очень люблю, ушёл от меня, я ощущаю что-то ещё. Злость. Но не на кого-то конкретного. Это будто реакция на какую-то несправедливость. Вот как я это ощущаю. Как несправедливость. Не знаю, почему. В принципе, это логично - он поступил со мной несправедливо. Мне все об этом говорят. Но я не злюсь на него. Вот не злюсь и всё. Головой я понимаю, я всё понимаю. Я, конечно, не совсем здоров ментально, но абсолютно в своём уме. Я адекватный - у меня даже справка есть. Головой я прекрасно понимаю, что произошло. От меня ушёл парень, ничего не объяснив, я не стал ничего у него спрашивать, потому что я всегда всё делаю, как правильно. Так ведь правильно, потому что если бы он хотел мне что-то объяснить, он бы объяснил. Но он этого не сделал. Проще простого. Он ушёл, он плохой. Мне от этого плохо, но я сам хороший, я жертва. Меня все жалеют, а его ругают. Он ушёл, мне больно. Стандартная ситуация. Головой я всё понимаю. Но чувства... Я что-то чувствую. Будто у этой ситуации - двойное дно. - Рай! - одним из велосипедистов, отдыхающих на лавочке в теньке, оказался Бубен. Я улыбнулся. - Здарова, - сказал я, и мы пожали руки. - О-о, ты решил покататься! - обрадовался Бубен. - Как ощущения? - Классно, - ответил я. - Почти как раньше. Бубен сдержанно улыбнулся. Молчание. Я часто зависаю и не знаю, что сказать. Раньше не было такой проблемы. Может, я просто научился больше слушать свои мысли. - Тоже катаешься? - спросил я, глядя на кольцо на его пальце. Наше соревнование... - Ага, - подтвердил Бубен, щурясь от солнца. - Народу сегодня куча. Прикольно тут. Запарился аж, сижу вот, отдыхаю. Я кивнул и поджал губы. Опять молчание. - Как ты? - поинтересовался Бубен. - Нормально, - я пожал плечами. Бубен закивал. Вот опять. Это чувство. Молчание появляется тогда, когда я хочу об этом говорить, но выбираю этого не делать. Потому что, ну, всё же и так понятно. И так все обо всём знают. Зачем перемалывать в миллионный раз? - Кстати, у Аври есть идея для нового клипа, - сообщил Бубен. - Ну, та песня про чешую, помнишь, я рассказывал? - А, ага, - я кивнул. - Там будут змеи? - Не знаю, - он хихикнул. - Может, и змеи будут. - Прикольно, - я глянул на него и улыбнулся. Сейчас опять должно быть молчание. - А я всё об одном думаю... - я решил перестать молчать. Бубен напрягся. - Ну, шаришь... - продолжил я. - Не знаю... странное какое-то чувство. Очень странное. А ещё сейчас у меня есть чувство, будто я не должен ему это говорить. - Рай... - он медленно моргнул и посмотрел на меня с сочувствием. Мол, бедный. Совсем свихнулся на этой теме. Только об этом и думает, не может жить дальше. - У меня такое ощущение, - я впервые говорю это вслух, - что что-то здесь не так. Судя по обеспокоенному лицу Бубна, он думает, что я схожу с ума, и мне пора обратно в больницу. - Чел, правда... - он вздохнул. "Когда ты уже успокоишься". - Что, если попробовать с ним поговорить? - сказал вдруг я, и Бубен округлил глаза и вытянул подбородок. - Рай, слушай, - сказал он со вздохом, снова сочувствующе глядя на меня. - Он не хотел с тобой говорить. Он ничего тебе не сказал. Это был его выбор, он сам... - Я хочу, - выпалил я. - Вот... мне так хочется. Он опять так на меня смотрит. И так вздыхает, и так говорит... - Рай, - обратился ко мне Бубен. - Забудь о нём. Надо жить дальше. Снисхождение. - Я живу, - сказал я, и наш разговор становится похож на конфронтацию. - И я хочу с ним поговорить. Я хочу к нему. Хочу его увидеть. Он нужен мне для счастья. Я этого с самого начала хотел. Но не делал. Потому что это неправильно. Хотя чувства... - Рай, ну ты же сам знаешь, как он с тобой поступил! - Бубен возмутился моей наивности. - Ты только подпитаешь его эго! Он будет смотреть на тебя свысока и наслаждаться! Я ухмыльнулся. Смотреть свысока? - Я так чувствую, - признался я. - Мой психотерапевт говорит мне, что для счастья надо делать то, что хочется. Так вот, мне этого хочется. Бубен в ужасе. Наверное, от моей наивности и неисправимости. - Ну, ты сам смотри, конечно, - сказал он с пониманием, пожав плечами. - Но... мне кажется, он тебя никогда не любил. Он просто... маленький мальчик, который привязался к тому, кто питал его самолюбие. А когда он наигрался, то просто выбросил игрушку. Я снова молчу, глядя на него. - А наше соревнование? - спросил я, хлопая ресницами. Бубен замешкался, растерявшись. - Рай, блин... - он закрыл глаза и вздохнул. - Ну классное было соревнование. Нам всем было прикольно. И вот, мы в итоге, типа, выиграли. Прости... Не знаю. Делай, как знаешь. Но мне кажется, он просто тебя использовал. Я тоже пожал плечами. - Реально, он тебе столько страданий принёс, - добавил Бубен. - Жаловался на всё постоянно. Рай, загоны загонами, они у всех есть, но он... Не знаю. Правда... я бы на твоём месте с ним не связывался. Вроде правильно он всё говорит. Но у меня почему-то всё закипает внутри. Хочется по стенам кулаками бить. Меня просто переполняет это чувство... Злость. Наверное, на ситуацию. И немножко на Бубна. Только непонятно, почему. Он же всё правильно говорит. - Но ему было тяжело, я ему помогал, - возразил я. - И он мне всегда помогал, поддерживал, выслушивал... - Помогал? - хмыкнул Бубен. - Да ты же постоянно страдал из-за него! - Я был с ним счастлив, - сказал я, глядя ему в глаза и пытаясь доказать. - Он лучшее, что со мной случалось. Бубен нервно хихикнул, покачав головой. У меня такое ощущение, что я окончательно свихнулся, и все вокруг хотят положить меня в больницу. Бубен уж точно. - Ну не знаю, - сказал Бубен с улыбкой на лице. - По-моему, если ты с ним свяжешься, он тебе сделает ещё больнее. Он же ни во что тебя не ставит, раз так поступил... - Не знаю, - я решил больше с ним не спорить. - Может. Бубен одобрительно закивал. - Но я, может, всё-таки рискну, - добавил я. - Чел... - он снова покачал головой. - Вряд ли тебе это что-то даст. Так, ладно, он умный, а я глупый. Да будет так. Но мне почему-то стало хорошо. хХх - Паппи, я... - я плачу и качаю опущенной головой, упираясь руками в диван. Паппи смотрит на меня с сочувствием и ужасом, не зная, как себя вести. С тех пор, как я ему рассказал, мне хочется говорить постоянно. Всегда есть соблазн снова поднять эту тему. Он уже знает, какой Китти талантливый, добрый, замечательный, какие у него прекрасные руки и забавный маллет из 80-х. И я каждый раз чувствую вину. Алана говорит, что я не должен её чувствовать, да я и сам понимаю. Я не делаю ничего плохого. Но я не хочу нагружать друзей своими проблемами. Вообще кого бы то ни было нагружать. Они не обязаны всё это выслушивать. Мне так нравится быть благополучным. Сильным. Нести всё на своих плечах. Чтобы я помогал, а не мне. Тем более, мне никто не может помочь. - Слушай, это... - бормочет Паппи в ужасе. - Ты... Рай, это, я не знаю... Я снова качаю головой. Нельзя выливать на него всё это, нельзя. Я и так при любом удобном случае ему об этом говорю, и с Аланой постоянно об этом разговариваю, и сам с собой, и сны каждый день снятся... - Я уже не могу, - признался я, всхлипнув и тут же вытерев слёзы. Ужасно плакать при других. Ужасно. Кто угодно, только не я. - Мне снился сон, - рассказал я. Паппи дёрнул головой, внимательно на меня глядя. - Как я понял, это была его свадьба, - продолжил я, стараясь сдерживать эмоции. - Ну, столы такие, он за горизонтальный столом в центре сидел и пил шампанское и смотрел на меня так... Я выдохнул. - По-злому, - добавил я. - А я, понимаешь... Грудь сковала боль. - А я готов был на пол упасть, - я смотрю на Паппи со слезами на щеках. - И умолять его меня простить... Паппи хочет что-то сказать, но может только смотреть на меня, слегка открыв рот. Я, скорее всего, выгляжу, как маньяк. Неудивительно, что они присматривают за мной, как за ребёнком. - Блин, типа, я понимаю, что это как бы он виноват, и это мне надо на него злиться, и вообще я как бы жертва, - я улыбаюсь сквозь слёзы, - но я вообще не злюсь. Если бы я его увидел, я бы что угодно сделал, чтобы он снова меня полюбил. И я понимаю, что это вообще нездорово, любовь, она же безусловная и всё такое, её не заработаешь. Но когда дело касается него, у меня пропадает здравый смысл, адекватность и вообще кукуха... Я постучал пальцем по виску. Паппи качает головой в возмущенни, демонстрируя, насколько он не согласен. - И в этом сне я его просил, - продолжил я. Я так его просил... - Рай... - Паппи выглядит испуганным. - Если ко мне с такой проблемой обратятся как к психологу, я, конечно же, скажу, что это ненормально, надо выстроить личные границы и прямо поговорить, но сохраняя чувство собственного достоинства, - добавил я. - Видишь, как я умею красиво говорить! Зато сам... Я хихикаю, а Паппи уже, наверное, готов звонить в скорую. - Блин, какие границы... - я закрыл глаза, улыбаясь и качая головой. - Да если бы он меня пальцем поманил, я бы приполз... - Чел, это пиздец, - не выдержал Паппи. Я пожал плечами, не открывая глаза от стыда. - Да пошёл он нахуй! - возмущается он. - Смотрит он по-злому! Обиженка, блин! Я грустно улыбнулся. - И я на этой свадьбе не кричал "Протестую!" или типа того, - рассказал я. - Кто я такой, чтобы это кричать? Я просто просил его вернуться. Чтобы он вернулся... серьёзно, я всё сделаю. Всё... Вспомнился наш разговор с Джошем. Ещё немного, и я найду Китти и приползу к нему, несмторя на все свои страхи. Даже если у него действительно будет свадьба. Нет, на саму свадьбу я, конечно, не заявлюсь. Но буду наблюдать из-за кустов. За тем, какой он красивый жених. Я маньяк. Надеюсь, я успею до свадьбы.