Taken

All of your flaws and all of my flaws Are laid out one by one Look at the wonderful mess that we made We pick ourselves undone Flaws by Bastille

У комиссара Гордона выдался очередной насыщенный день. Три таких дня подряд, если быть особенно точными. Он лично возглавлял важное расследование – касательно новой преступной группировки; несчастные приезжие идиоты ещё даже не знали толком, к чему должны быть готовы в Готэме, где, определённо, присутствовала своя специфика преступной сферы, и Джим искренне надеялся переловить бедолаг до того, как их изощрённо взорвут, заморозят, искромсают цирковыми ножами или совершат с ними что-то ещё столь же затейливое местные «боссы». Так что, нынче он курировал аресты, закрывал дела с целью передачи в прокуратуру, завершал новый цикл, так сказать. По возвращению домой, он успел только на минутку заглянуть к детям, чтобы поцеловать их, не разбудив, а затем убрёл в свою спальню и ничком упал на постель, сняв лишь верхнюю одежду и пиджак. Он несколько устал, и его новый рабочий день начинался уже меньше, чем через пять часов, поэтому Джим не мог позволить такую роскошь, как трата драгоценного времени на что-то, кроме сна. Впрочем, у кого-то были иные планы. Джиму удалось проспать от силы минут сорок, прежде чем чья-то рука мягко, но навязчиво, потрясла его за плечо. - Джим. Всполошённый в первую секунду пробуждения, комиссар потянулся за оружием, но всё та же чужая рука проворно перехватила его собственную, потянув. - Джим, Джим, всё хорошо. Это я. В темноте и размытости было не разглядеть, но Джим моментально узнал голос и, как ни странно признавать, внутренне расслабился сразу же. За минувшие годы он научился распознавать опасность. И сейчас её не было. - Боже мой, Освальд, так до инфаркта недалеко. – Джим на ощупь включил ночник вполсилы и так же, не глядя, нашарил на тумбочке брошенные ранее очки. Теперь он мог чётко видеть мужчину в чёрном костюме, скромно и чинно сидящего на краешке его постели. - Здравствуй, Джим. – Кивнул тот вежливо. - Знаешь, вы, ночные ребята, должны прекратить проникать сюда, пока я сплю, потому что однажды я всё-таки выстрелю в одного из вас спросонья, и если у Бэтмэна есть его пуленепробиваемая защита, то твой сюртук, боюсь, мало чем тебе поможет. – Предупредил Джим недовольно. Освальд нахмурился его словам, однако, как выяснилось, не из-за перспективы быть пристреленным. - Погоди, – медленно начал он, странно глядя на Джима, и тот принял сидячее положение. – Бэтмэн приходит сюда по ночам? В твою спальню? Мне следует беспокоиться? Какой-то дискомфортный момент они молча глядели друг на друга, пока до Джима не дошло, и он не прикрыл лоб ладонью утомлённым жестом. - Ты не можешь серьёзно такое спрашивать. Парень носит маску с ушками и годится мне в сыновья, ради всего на свете, Освальд, скажи мне, что ты не сидишь тут и ревнуешь. Поздний визитёр задумался в сомнении ещё на секунду, прежде чем благоразумно помотать головой. - Вот и славно, – похвалил Джим, снова откидываясь на подушку. – Кстати. А зачем ты здесь? Освальд коротко просиял улыбкой детского предвкушения, после чего намеренно придал своему лицу торжественное выражение, провозглашая: - Джеймс Гордон. Со всем прискорбием сообщаю, что вынужден Вас похитить. Джим застонал: - О-о, ну только не снова, – и натянул одеяло на голову. – Это уже какой раз за последний год? пятый? – спросил он оттуда ворчливо. – Вы достали вмешивать меня в свои разборки! - Ты самый близкий к Бэтмэну человек; вы соратники и друзья, если ты не заметил, – напомнил Освальд так, словно это было достаточным резоном. – Как ещё прикажешь заманивать его в ловушки, м? Он осторожно, просительно потянул одеяло с Джима, но тот держал крепко. - Ну конечно, – пробурчал он, не показываясь. – Пингвину нужен Бэтмэн – почему бы не пойти лёгким путём? Давайте похитим комиссара Гордона, они же друзья. Плющу нужен Бэтмэн, куда она идёт? В Сити-Холл в середине рабочего дня, усыпляет всех своими дурацкими парами, и тут же начинается: «Эй, комиш, да бросьте, будет весело, потусим втроём, как в старые добрые». Загадочнику нужен Бэтмэн? Я даже не буду описывать его методы, этот чудик сводит меня с ума с каждым годом всё больше. Хватит. Надоели. Включите, наконец, чёртово воображение и придумайте НОВЫЙ способ добраться до Бэтмэна! - Джим, – попытался Освальд, мягко похлопав плечо мужчины под одеялом. Тот дёрнул плечом, отворачиваясь. - Сказал, отстань. - Джим, давай просто... - Я сплю и не слышу тебя. Оставь записку моему секретарю. Освальд терпеливо вздохнул, с определённым трудом опускаясь на здоровое колено на пол подле кровати, и, приподняв одеяло со свободной стороны, заглянул туда. Джим впотьмах упрямо глядел на него в ответ, но это уже был шанс. Освальд сделал своё самое жалобное лицо, которое тренировал на Гордоне годами в начале их знакомства, более того, которое (и ему даже не стыдно в этом признаваться, потому что – в любви и на войне, как известно, все средства хороши) немало поспособствовало-таки зарождению их отношений. - Джим, пожалуйста, – попросил Освальд снова. Джим молчал, долго. Затем, цыкнув, он откинул одеяло с них обоих и вынужденно кивнул, подчёркнуто не глядя на гостя: - Хорошо. Но это в последний раз. Я не шучу. - Разумеется, – радостно закивал Освальд тут же. – Разумеется. Спасибо. Джим лишь поморщился на это и потянулся за пиджаком. Они вдвоём уже тихонько спустились на первый этаж, когда Освальд остановил его, уцепившись за локоть. - Стоит, наверное, предупредить твоих домашних, что я опять тебя похитил? А то проснутся утром, тебя нет. Разволнуются. Джим кивнул и ушёл на кухню, где исписал целых три цветных стикера на холодильнике. Зелёный – для детей, с пожеланиями хорошего дня в школе; голубой – для Барбары, с кратким описанием ситуации и уверением, что беспокоиться не о чем; и фиолетовый – для Рене, с просьбой прикрыть его отсутствие пару часов на работе, если всё затянется. Также он уточнял, что полиции не стоит вмешиваться, если только вызова не поступит. Бэтмэн справится сам, и Гордон благополучно вернётся в свой офис уже после завтрака. В конце концов, это было всего лишь рутинное похищение. Ничего серьёзного. Закончив с записками, Джим последовал за Освальдом, который уже был снаружи – ждал его в машине (неприметном стареньком закрытом фиате), в кои-то веки самостоятельно за рулём. Джим занял переднее пассажирское место; первые пять минут поездки, Освальд воодушевлённо расписывал все прелести своего нынешнего беспроигрышного плана победы над Бэтмэном. На шестой минуте, Джим не выдержал. - Ты же понимаешь, что на самом деле ничего не выйдет так, как ты фантазируешь, да? – Освальд фыркнул что-то беззлобно, и Джим продолжил: – В действительности, Бэтмэн придёт, попадёт в твою ловушку, каким-то образом выберется из неё, обезвредит твоих ребят, спасёт меня, а тебя отправит в Аркхэм. Снова. И, клянусь, если из-за этого ты пропустишь наш ужин в субботу, я… придумаю что-нибудь ужасное в наказание, уж поверь мне. - Даже если – и я делаю специальный акцент на ‘если’ – Мышке удастся вернуть меня в психушку в этот раз, – отозвался Освальд самодовольно, на что Джим лишь закатил глаза. – То спешу тебя успокоить: это же АРКХЭМ, к субботе я уже успею сбежать, не сомневайся даже – к нашему ужину я буду ждать тебя в моём ресторане, в лучшем костюме и с цветами. - Мне не нужны цветы, – отметил Джим, вскидывая бровь. - А я всё равно принесу, – настойчиво пообещал Освальд. – Потому что, серьёзно, Джим, ты не представляешь, как высоко я ценю твоё участие во всём этом. Ты незаменим. Он потянулся в сторону Джима, но успел лишь слегка мазнуть его поцелуем по щеке, потому что второй мужчина быстро пихнул его назад. - Без баловства тут, Кобблпот. Держи свои губы при себе, а глаза – на дороге. Я могу ещё позволить себе оказаться похищенным на ночь, но загреметь в больницу на месяц после аварии – вне моих лимитов. - Меньше всего я хочу, чтобы ты оказался в больнице, – кивнул Освальд совершенно искренне и сосредоточился на ведении авто. Джим же, сперва начав задрёмывать, прислонившись головой к окошку, затем сообразил, что забыл о важном, и, растерев глаза кулаками, достал свой телефон. Естественно, Брюс не отвечал – в такое время, скорее всего, он всё ещё патрулировал улицы. Или, в начинающем уже порядком нервировать ритме “шаг вперёд – милю назад”, взаимодействовал с Селиной, то сотрудничая, то отчаянно пытаясь засадить плутовку за решётку. Конфликт интересов, ха. Джим понимал, что Брюс чувствует в этих оригинальных отношениях, вполне понимал. - М-м-м, привет, Бр- Бэтмэн, это Гордон. – Сказал Джим, когда включился перевод на голосовую почту. – Тут такое дело, ты только не психуй, я в порядке. Просто, м, Пингвин… – Тут Джим чертыхнулся и, прикрыв мембрану телефона ладонью, повернулся к Освальду. – Слушай, а это обязательно? Имею в виду, мы все здесь свои, и каждый из нас прекрасно знает все настоящие имена. Я чувствую себя идиотом, когда вынужден в таких условиях использовать ваши глупые прозвища. - Не брюзжи, это же часть веселья, разве нет? – легкомысленно отозвался Освальд, не сводя взгляда с дороги, но наблюдая слегка раздражённого Джима боковым зрением и улыбаясь. - Окей, если вас, чудаков, это заводит. – Буркнул Джим и вернулся к сообщению для Брюса. – Так вот, я говорил, Пингвин схватил меня, потому что, полагаю, он совсем обленился и не хочет даже стараться быть креативным… - Эй! - …Так что я был бы признателен, если бы ты нашёл нас. И проучил этого надоеду. Только осторожнее с его коленом, хорошо? С возрастом это становится только большей проблемой, и я не горю желанием потом снова тратить своё личное время на целебный массаж и лечебные примочки. – Джим намеренно пропустил мимо ушей довольный смешок Освальда. – В общем, заранее спасибо за понимание. Кхм. Ладно, приятель, должно быть, скоро увидимся. Он уже почти отключился, когда решил добавить: - И мне ведь не нужно напоминать тебе, что это ловушка, правильно? Будь осторожен, сынок. Удачи. Они как раз подъезжали к южным окраинам Готэма, когда Освальд не сдержался, хохотнув почти как тот безумец, каким, по подозрениям окружающих, вероятнее всего и являлся. - Я в таком предвкушении! Уже не могу дождаться узнать, чем всё закончится. Джим знал, в сущности, чем всё закончится – он уже даже успел высказать свои предположения, - тут к гадалке не ходи. Они всё это уже не раз проходили. Готэм иногда казался Джиму своего рода разновидностью «Дня сурка», настолько стабильной была здешняя система: злодей задумывал коварный план, Бэтмэн появлялся из теней и спасал день, злодей отправлялся в Аркхэм или Блэкгейт, ровно до хитроумного побега, и тогда – всё повторялось снова. Менялись детали и одержимости (скажем, участие флоры со всего мира в случаях с Айви, или бесконечные шарады, когда в игру вступал Эдди, или низкие температуры – визитная карточка Фриза), в зависимости от личности психа, в той или иной степени разрушительной силы. Ещё менялась продуктивность отдачи Брюса – иногда он справлялся со своей геройской миссией за минуты, а иногда – в последний критический момент, за миллисекунду до разрушения города или его собственной гибели. Эти вот последние, самые опасные расклады, не нравились Джиму совершенно – он всерьёз переживал за мальца, а уж Альфред становился вконец дёрганным, что его совсем не красило. Но, какие бы ни были его шансы, общий итог оставался непререкаем: Бэтмэну всегда удавалось взять верх. Освальд не мог не понимать, что его текущий план, сколь блестящим и виртуозным ни был, был обречён на провал, ведь так? Впрочем, зная Освальда… - Рад, что ты так увлечён, – отозвался Джим, снова усаживаясь поудобнее, хотя в небольшом салоне автомобиля было крайне сложно принять хоть сколько-нибудь расслабляющую позу. За последние трое суток он присаживался лишь затем, чтобы поработать с документами, и произвёл шесть арестов вооружённых банд, члены которых были далеки от желания содействовать полиции. Он просто грезил хотя бы о диванчике в его кабинете. – Но, надеюсь, ты извинишь, что у меня сейчас нет сил разделять твоё приподнятое настроение? - Прости, что выдернул тебя из кровати, – тут же уловил Освальд, встревожено хмурясь в его сторону. – Ты, однако, постоянно перерабатываешь, Джим, и нельзя сказать, чтобы я находил это хотя бы терпимым. Почему бы тебе не начать щадить себя хоть немного? - Почему бы тебе не прекратить свои попытки победить Бэтмэна или захватить власть над городом? Я думаю, у нас обоих есть работа, которую мы должны выполнять, каких бы неприятностей это нам ни доставляло, разве не так? – предположил Джим, и Освальд поджал губы, временно признавая его правоту, но, очевидно, не демонстрируя намерения оставить попытки снова убедить его работать с меньшей отдачей. - Хорошо, – дипломатично отступил Освальд. – Я позабочусь о том, чтобы ты смог прилечь, пока Бэтмэн не появится выручать тебя. - Там, куда ты везёшь меня, – уточнил Джим обречённо, – найдётся кушетка или диван? - Я предоставлю тебе добротную кровать, обещаю. – Решительно ответил Освальд, коротко пожимая колено Джима и тут же возвращая руку на руль. Машина сделала очередной бестолковый поворот, и Джим уже перестал выгадывать, в каком направлении они движутся. Вместо этого, он решил уточнить напрямик. - Куда же, собственно, мы направляемся? – спросил он, зевая. – От души хочется верить, что это окажется не птичий двор снова. - Птичий?.. что… Джим! – задохнулся Освальд от возмущения, даже отвлекаясь от дороги на добрых десять секунд, чтобы прожечь спутника Взглядом. – Я положительно оскорблён. ‘Птичий двор’. Это был авиарий! - Как скажешь, – сговорчиво пожал плечами Джим, позабавлено ухмыляясь, но Освальд продолжил с жаром: - Продуманно сконструированное, заповедное место, с уважительным подходом к живой природе и развитой исследовательской базой, над созданием которой я лично трудился не один год, прошу заметить. - Всё звучит так серьёзно, – кивнул Джим деловито, – и всё равно, ты натравил на Бэтмэна гигантскую индейку-убийцу. - Казуара! - Хоть страуса! Освальд принял обиженный вид, прежде чем добавить: - Ну, ещё были запланированы ядовитые колибри, но мои эксперименты не уложились в сроки, так что пришлось перенести их участие на конец будущего месяца. О, и не переживай, – успокаивающим тоном добавил он. – В этот раз я не стану использовать тебя, как приманку. Пожалуй, я просто пущу слух, что собираюсь украсть каких-нибудь кондоров из зоопарка. Бэтмэн наверняка клюнет. - ‘Ядовитые колибри’. Ты создаёшь. Ядовитых. Колибри. – Медленно повторил Джим после продолжительной паузы, чуть выпрямляясь на сидении. – Освальд, будь другом, ответь мне на один вопрос. Эта твоя тревожащая фиксация на птицах и их смертоносном апгрейде – такое своеобразное проявление кризиса среднего возраста, или ты, в самом деле, окончательно слетаешь с катушек в последнее время, а мой глаз просто настолько замылился здесь, что я уже даже не замечаю? Освальд помолчал с минуту, словно действительно взвешивая варианты, и крайне впечатляюще отозвался: - Гляди, я пока хотя бы не модифицирую пингвинов. А ведь мог бы. Джим обдумал это и, в итоге, вздохнул не без мученического смирения. - И на том «спасибо». Наконец, Освальд зарулил во внутренний дворик какого-то полуразрушенного здания, смахивающего одновременно на готический замок и на закрытый ещё в незапамятные времена завод. Джим в который раз поразился, сколько же в Готэме всё-таки подобных мест! Освальд плавно припарковался между двух зловеще-корявых деревьев, и Джим поспешил вылезти из авто, пока его похитителю не пришло в голову, скажем, попытаться открыть для него дверь, как за ним водилось, стоило зазеваться. Вместе, мужчины направились к массивному зданию, но вместо того, чтобы завести его через центральный вход, как нормальные люди, разумеется, Освальд провёл его к неприметной боковой двери. Старина Гэбриэл, начальник пингвиньих молодцов, почтительно встал, когда они вошли в небольшую тускло освещённую комнатку. - Всё готово, босс, – сказал он Освальду, который поощрительно кивнул, а затем Гэйб обратился к Джиму: – Рад, что Вы смогли прийти, сэр, – на что Джим ответил лишь неопределённым фырканьем. Гэйб наградил тяжёлым взглядом остальных пятерых, что составляли ему компанию здесь, и те, повскакивав с мест тоже, поприветствовали нестройным хором версиями «Комиссар Гордон» и «Здорово, комиссар». Джим строго прищурился на бедлам, устроенный ими, на импровизированный карточный стол, за которым молодчики коротали свободное время, а затем смерил взглядом самих ребят, явно замявшихся от столь пристального внимания. - Я надеюсь, вы не делаете тут ничего слишком уж нелегального, молодые люди. – Ровно предположил Джим, понимая, что находится не в том положении, чтобы реально представлять власть и закон здесь, но и не имея возможности совсем удержать себя. Парни снова заговорили практически разом, общую мысль: - Не больше обычного, сэр, честно! - Хм, допустим. Не заставляйте меня возвращаться за вами с ордером и группой захвата, – наказал Джим. Даже зная, что Бэтмэн сегодня всё равно наведёт здесь порядок, ему хотелось верить, что эти мелкие рыбёшки не участвуют ещё ни в чём, за что им действительно придётся пожалеть. Подумав, он обернулся к Гэйбу. – Они же совсем мальчишки. Держи их в узде, ага? Старший мужчина ухмыльнулся почти добродушно: - Как всегда, комиссар. - Перестань пытаться перевоспитать моих подручных, – попросил Освальд с показным недовольством. – Такими темпами, ты их дообрабатываешь, они ещё поуходят в полицейскую академию. Кто тогда будет на меня работать? – «ужаснулся» он, а затем взял Джима за руку и повёл куда-то в глубину помещений. В коридорах света было ещё меньше, к тому же, они все были с виду совершенно одинаковыми, обшарпанными и пустыми, так что Джим лишь предполагал, как Освальд ориентируется здесь с такой лёгкостью. На очередной развилке, они повернули налево, Освальд, наконец, остановился и отворил для Джима совершенно ничем от остальных не отличающуюся дверь с почти стеснительным «Та-даам». Войдя в свою «камеру», Джим одобрительно огляделся – на его веку, его держали и в гораздо, гораздо более худших местах, гораздо менее гостеприимные преступники. А потом, он нашёл взглядом обещанную кровать (чистенькую и высокую полуторку), и сонливость, как по сигналу, навалилась с удвоенной силой. - О-о-о, всё, – прокомментировал Джим себе под нос, на ходу избавляясь от верхней одежды и оставаясь лишь в нижней майке и, собственно, брюках, и с удовольствием снимая очки. – Вы, невменяемые лунатики с кодовыми именами, играйте в свои «казаки-разбойники», сколько влезет. Я – спать. Джим нырнул под одеяло и с наслаждением вытянулся на умеренно мягком матрасе. Не прошло и пары секунд, как он почувствовал лёгкое колебание кроватного каркаса, и к его боку тут же прижалось чужое тело. - Освальд? – позвал Джим, не имея сил открыть глаза. - Мм? – невинно отозвался тот, складывая голову ему на плечо и самым естественным образом переплетая их ноги под одеялом, чтобы оказаться ближе. - Я, правда, очень вымотан. - Я понимаю, – с живым сочувствием в тихом голосе подтвердил Освальд. – Отдыхай, милый. Я только…полежу тут с часок, с тобой. Ну, знаешь. Пока Бэтмэн не явится. - Ладно, – согласился Джим, обнимая лежащего рядом мужчину. Сон опускался на него медленно, но тяжеловесно, как и всякий раз после бодрствования многодневной протяжённости. Уже задрёмывая, Джим прошептал лишь, со значением: – Не будь с ним слишком жёстким тоже, пожалуйста. У мальчика и так жизнь не сказка. - Конечно, – с готовностью отозвался Освальд, целуя Джима в висок. – Не бойся даже. Мышь у нас один. Можешь мне не верить, но мы его бережём. Вас обоих. Джим его уже не слышал; он спал. Разбудила его, что закономерно, снова чья-то рука, трясущая его плечо с несвойственной ей обычно деликатностью. Джим издал потревоженный звук, вскидываясь, и потратил несколько первых секунд на оценку обстановки. Он был не у себя – нет, в «камере». Он был в постели один, то есть, не совсем: внушительная тёмная фигура Бэтмэна восседала на краю его кровати несколько неловко – не то из-за костюма, сковывающего движения, не то из-за эмоций, отражающихся в обрисованных чёрным макияжем глазах за маской. Судя по всему, прямой опасности уже ни для кого не было, но Брюс почему-то всё ещё за него волновался. - Что случилось? Ты справился? – выпалил Джим. – Всё в порядке? Где все? Который час? - Всё хорошо, я закончил здесь ещё четыре часа назад. Пингвин возвращён в Аркхэм, в экстраохраняемую палату, его подручные задержаны и доставлены в участок. Я обо всём позаботился. Мы можем вернуть тебя домой. В режиме Бэтмэна, Брюс практически не позволял меняться ни выражению своего лица, ни интонациям, но Джим-то знал его ещё ребёнком. И за все эти годы наловчился понимать. Посему, он умел узнать улыбку облегчения, когда слышал её. Это было замечательно. - ‘Четыре часа назад’, – повторил он затем, растирая переносицу, прежде чем вернуть туда очки. – И что ты делал в эти промежуточные четыре часа? Брюс молчал, почти сконфуженно (и это было бы полностью «сконфуженное молчание», применительно к кому-то другому, но не к Брюсу Уэйну, нет-нет, что вы). - Ничего, – ответил молодой мужчина, наконец. - Ничего? Недоговаривания Джим тоже умел распознавать. В конце концов, он лет – сколько? шестнадцать? – что-то вроде встречался с Освальдом Кобблпотом, мировым чемпионом по недоговариванию, замалчиванию и «нет-Джим-я-не-солгал-тебе-это-скорее-выборочное-информирование», чтоб его. - Пингвин упомянул, э. Что ты устал. – Глухо ответил Брюс после паузы на его интенсивно-выжидающий взгляд, и в рычащей манере Бэтмэна это признание о заботе звучало почти уморительно трогательно. Джим приложил серьёзные усилия, чтобы не позволить уголкам своих губ подняться. – И я подумал, кому хуже, если я дам тебе отдохнуть подольше? Ты слишком много работаешь, комиссар. За четыре лишних часа заложником, ты успел выспаться немного, а полиция не развалилась, гарантирую. Ого. Это, возможно, была самая долгая речь из уст человека дела Бэтмэна, а не прожигателя жизни Уэйна, что Джим слышал, если припомнить, за всё время знакомства с обеими ипостасями Брюса. - Ладно, ладно, ты обосновал свою позицию, – сдался Джим, поднимаясь. – Не значит, впрочем, что я поощряю такую самодеятельность в дальнейшем – у меня нет времени бездельничать. - Сон – не безделье. – Пророкотал Бэтмэн поучительно. – Это необходимость для нормального функционирования. - Сказал парень, который сам не высыпается, – пробормотал Джим, а громче добавил: – Хм. Как бы там ни было. Спасибо. Брюс отказался от благодарности скованным жестом и просто молча передал Джиму его рубашку с галстуком, пиджак и плащ. Быстро одевшись, Джим также с радостью согласился затем воспользоваться услугами навороченного авто Бэтмэна, так как – серьёзно, даже будучи уроженцем Готэма, он понятия не имел, где конкретно находится и как оттуда выбираться, ведь не то чтобы такси носились в этой мрачной глуши туда-сюда, верно? Он, однако, отказался ехать домой – сперва, Джим настоял, он должен был отправиться на работу и продемонстрировать своим близким и сослуживцам, что он в полном порядке. Буллок с нарочитой небрежностью заявил, что совершенно не волновался о его очередном исчезновении, и наградил новым прозвищем (кажется, «Принцесса в башне» в этот раз). А Монтойя, напротив, продолжала со скрытой обеспокоенностью приглядываться к нему весь остаток дня, что он, в итоге не выдержав, пресёк: то, что Рене жила с его фиктивной женой и являлась близким другом и членом его семьи, не давало ей право носиться с ним, как с ребёнком, расшибшим коленку. Просто смешно. Урегулировав всё это, Джим связался с дирекцией Аркхэма (чисто из деловых побуждений, и известие о том, что Кобблпот в целости-сохранности и ведёт себя образцово с момента поступления утром, всего лишь приятный, успокаивающий бонус, но никак не самоцель его звонка) и занялся остальными делами. Вечером, по настоянию всё тех же Монтойи и Буллока, а также после личного звонка мэра, настоявшего на том же, Джим вынужден был оставить неоконченные дела назавтра и отправиться домой. Бабс и Джимми встречали его уже у крыльца, с объятиями и счастливым визгом, поздравляя отца с очередным «приключением». - «Передряга», я назвала бы, – иронично поправила Рене вполголоса, первой затем уходя в дом. За ней подтянулись и Джим с ребятишками, наперебой расспрашивающими, что с ним произошло, и приходил ли на выручку Бэтмэн. - Когда это он подводил вас? – подмигивая, улыбнулся Джим детям, бесконечно довольным известием о вмешательстве их любимца. После ужина, Рене пошла наверх помогать Джимми с уроками, Бабс отпросилась навестить подружку-соседку, а Джим с Барбарой занялись посудой. - О, совсем из головы вылетело, – заговорила женщина после небольшого периода уютной тишины, протирая полотенцем поданное “супругом” уже чистое блюдце. – Утром, пока тебя не было. Заглядывал Харви. - Барбара, – чисто автоматически, так же как и самого себя в схожих ситуациях, одёрнул Джим, и Барбара, поморщившись мельком, послушно поправилась: - Двуликий. Джиму самому до чёртиков не нравилась эта чехарда с именами и прозвищами, но безопасность была превыше всего – чьей бы ни была. И, в конце концов, как любил повторять Освальд, у каждой игры ведь были свои неоспоримые правила. - Чего он хотел? - Думаю, он хотел того, в чём Ос- прошу прощения, Пингвин опередил его, – усмехнулась Барбара. – Я показала ему твою записку о ночном проникновении. Двуликий выглядел крайне разочарованным своим опозданием. - Я же не могу быть в плену в двух местах одновременно, – развёл мокрыми руками Джим, и в его тоне прозвучали нотки настоящей фрустрации. Различив их, он встряхнулся и вернулся к посуде. – Окей, я уверен, ты предложила ему чаю, и он перестал дуться. - Действительно, – Барбара кивнула, а затем её улыбка сменилась поджатием губ. – Потом он, правда, вспомнил, что хотел обсудить с тобой возможность похитить для разнообразия меня или детей, но я, естественно, пригрозила ему, что в этом случае и ты, и Брюс, хорошенько надерёте ему задницу, и он быстренько передумал. - Пусть только попробует! – после секундного первого шока, выплюнул Джим сердито. – Я всё могу понять, но впутывать тебя и детей?! Что, не осталось ничего святого? - Не горячись так, говорю же, он передумал и извинился, – напомнила Барбара, умиротворяющим жестом касаясь его локтя. - Как ему и следовало, – буркнул Джим, заворачивая краны мойки. Барбара чмокнула его в щёку, а уже на выходе, прежде чем подняться к Рене и Джимми, обернулась ненадолго: - В любом случае, Харви – прости, Двуликий – просил позвонить ему, когда у тебя будет свободная минутка. Оставшись один, Джим сел обратно за кухонный стол и, вздохнув, набрал Дента. Тот ответил после третьего гудка дружелюбным «Слушаю», но Джим был не в настроении для вежливости. - Барб и малыши, Харви, ты издеваешься?? - Оу, это… Прости. Я заслужил твой гнев. Правда, Джим, прости. – Повинно проговорил Дент, быстро сориентировавшись. – Я должен был сообразить, что идея неприемлема. Я просто увлёкся. Ты меня знаешь, старина, со мной бывает. Мне очень-очень-очень жаль. Джим помолчал, пытаясь угадать истинный уровень искренности за всеми этими извинениями, и в итоге сказал, уже гораздо спокойнее: - Чтобы я ничего подобного больше не слышал, мы друг друга поняли? Мне хватает Джерома и Джонатана, не видящих абсолютно никаких моральных границ. Если мне придётся беспокоиться, не свинтит ли ещё и у тебя крыша окончательно, я, я просто не знаю. - Ты ведь не собираешься бросить нас, правда? – с ощутимой паникой в голосе озаботился Дент. – Ну же, Джим. Скажи мне, что не собираешься. Без тебя всё тут будет не так! - Вряд ли у меня вышло бы оставить вас насовсем, даже захоти я, – невесело рассмеялся Джим. – Но по временам, я всерьёз рассматриваю необходимость перевезти семейство из Готэма. Рене поднимала эту тему недавно тоже, думаю, она согласна со мной. И твои угрозы в адрес Барб и детей… - Нет-нет-нет-нет-нет, – быстро вмешался Харви, – не было никаких угроз. Забудь, вычеркни их из памяти, их не было. Я готов извиниться миллион раз, если ты потребуешь. Но будем здесь честными, окей? Ни угнетатели, вроде меня или Пугала, ни Бэтмэн, мы же не знаем никакой меры. Мы сравняем Готэм с землёй, даже не ставя это целью, если тебя не будет. Не уезжайте! Джим покачал головой, прикрывая глаза ненадолго. Эти сумасшедшие люди здесь… Вся компания, баланс в которой он с таким трудом поддерживал. Вся его ответственность. Они же были как группа детсадовцев в одной песочнице, но с опасно-гениальными умами и замудрённым оружием массового поражения вместо ведёрок и лопаток. Как он смог бы оставить их без присмотра и уехать? Немыслимо. Ох-хох. - Ладно, Харв. Ты там хотел обговорить что-то важное? – не то чтобы уходя от обсуждения, но всё же ослабляя напряжение, указал Джим. С той стороны прозвучал вздох неподдельного облегчения, а затем голос Дента обрёл одновременно жизнерадостность человека, занимающегося излюбленным хобби, и – почти смертельно серьёзную деловитость бизнесмена. - Ах да, это. Хорошо, что ты напомнил. Я планирую похитить тебя, дабы использовать в целях морального давления на Бэтмэна. - …Вот это да, как неожиданно, – оценил Джим суховато, радуясь, что по телефону усмешки не видно. – Такого со мной ещё не случалось. - Брось издеваться, Джим, – «обиделся» отсутствию воодушевления Харви. – Серьёзно, это классная затея от начала и до конца. Я всё продумал… – Джим прыснул, но его собеседник продолжил, как ни в чём не бывало. – Я всё продумал, и ты убедился бы в этом УЖЕ СЕГОДНЯ, если бы твой глупый Пингвин не перехватил тебя раньше. Джим уловил в голосе старого товарища почти ревнивое обвинение, так что, отозвался, охлаждая эту эмоциональность, с философской рассудительностью: - Кто не успел, тот опоздал. - Уж я заметил, – пробурчал Дент, прежде чем вернуться к деловитому тону. – Так, что насчёт завтра, м? - Завтра не получится, – отказался Джим сразу же. – В эту пятницу у Барб и Рене годовщина, кажется, их пятого воссоединения, или в этом роде. Они ждали этого праздника несколько месяцев. Так что, пока они будут развлекаться, я обещал, что ‘в кои-то веки задвину работу и своих фриков подальше’ и посижу с ребятишками. - Ага, семейное время, ясно, – чуть разочарованно, но с пониманием сказал Харви, и Джим готов был поклясться, что услышал, как тот реально вычёркивает что-то из ежедневника. – Тогда, хмм. Суббота? - В субботу тоже никак, прости. У меня, э, – Джим прервался, прослеживая глазами вернувшуюся Бабс, которая, подкравшись, звонко поцеловала его в лоб, прежде чем унестись наверх к остальным, и тогда Джим продолжил, несколько скованно: – У меня свидание, официальное, знаешь, в смокингах и всё такое, ради которого мой партнёр даже собирается сбежать из экстраохраняемой палаты. Не могу пропустить, сам понимаешь. - Агааа, – снова отозвался Харви, вконец расстроено – то ли из-за откладывания «классной затеи», то ли из-за упоминания романтических планов Джима? кто его разберёт. В любом случае, Джим имел сострадание, а оттого быстро предложил, пока Дент не успел со всей стремительностью биполярника погрузиться в пучину депрессии. - Может, в воскресенье тогда? Только, во второй половине дня, если тебя не затруднит. Всё-таки, свидание же в субботу. - О, великолепно! – в миг оживился Харви. – Меня всё устраивает! Значит, увидимся в воскресенье после полудня? - Договорились, – подтвердил Джим и отключился. Теперь оставалось лишь поставить в известность Брюса, чтобы не забивал слишком плотно своё воскресное расписание, и дело сделано. Джим снял очки и посидел немного в полной неподвижности, вслушиваясь в приглушённо доносящиеся со второго этажа женские и детские голоса. Минутка одиночества и покоя в присутствии родных и блаженной безопасности была бесценна. У комиссара Гордона намечался насыщенный уик-энд.