Сеск.
Сколько уже времени прошло? Сеску казалось, что целая вечность. Сейчас ему было сложно даже представить, что когда-то его касались руки мужчины. Пусть и одного-единственного, но ставшего его первой и последней любовью. Конечно, если не считать принцессу Лию. Ее Фабрегас любил больше Вильи, больше себя, больше жизни... Известие о том, что Давид приезжает на игру Англию, сотрясло все сознание Сеска. Дани заметила, как застыл ее мужчина с телефоном в руке, на который только что пришла смс. Мягко, но при этом настойчиво, Дани попыталась заглянуть в дисплей, но он тут же погас, а Сеск убрал телефон в карман. "У нас игра в Манчестере 10го числа. Сможешь вырваться? Это Давид, если что". Текст стоял теперь даже перед закрытыми глазами. Можно подумать, он, Сеск, удалил его номер. Конечно же нет. Фабрегас проводил взглядом Дани, поднявшуюся с кровати и покинувшую их спальню, а после прикусил губу и притянул к себе сидящую рядом дочку. Девочка, игравшая с куклами, которые держала в обеих руках, даже не заметила состояние своего папы, в то время как тот крепко зажмурил глаза и прижался лицом к ее вьющимся, легким, как пушок, волосам. Он не имел права предавать теперь уже свою настоящую семью, а если он поедет — это будет именно предательство. Сколько бы времени не прошло, сколько бы они уже не общались, сколько бы друг о друге не думали, Фабрегас знал, что стоит ему снова увидеть эту улыбку, знакомые до боли морщинки у глаз, такую любимую бородку, о которую он так любил тереться носом и щеками, щурясь и солнечно улыбаясь от счастья, все вернется на свои места. Все чувства прорвут своим напором ту платину, которую он возвел с огромным трудом собственными руками. — Моя принцесса, — тихо произнес Сеск и поцеловал дочь в макушку, после чего взял телефон в руки. "Извини, у меня не получится приехать, мне жаль".Давид.
2:0. Вилья вытирал пот с лица краем футболки. Игра прошла отлично, Давид забил первый гол за свой новый клуб, уже попав в его историю. Трибуны скандировали его имя, а мужчина улыбался, покидая поле. Взгляд лишь на мгновение посерьезнел и потускнел, когда он на прощанье осмотрел ряды с болельщиками, но что он мог там высмотреть? Сеск не приехал, о чем сразу честно предупредил. Сначала было больно, потом вроде бы как боль притупилась, но стоило выйти на стадион, как в душу снова пробралась пустота. В этот раз Вилья остался в душе дольше всех. Этому было одно простое объяснение: мужчине хотелось побыть одному, а в раздевалке не избежать поздравлений разгорячившихся одноклубников. Так и получилось, что когда Давид вышел из душа, последние ребята уже выходили из раздевалки, помахав ему рукой и крикнув со смехом, чтоб брал такси до гостиницы, если автобус его не дождется. Вилья улыбнулся и ответил, что уже выбегает, только трусы наденет. А когда мужчина остался один, улыбка сошла с его лица. Давид медленно опустился на скамью и закрыл глаза, откинув голову назад и надавив затылком на дверцу шкафа. Всего пару минут, чтобы справиться с эмоциями. А после дверь в раздевалку снова приоткрылась. Вилья подумал, что кто-то из ребят забыл что-то, поэтому даже не стал оборачиваться, тут же сделав вид, что ищет свои вещи, поднявшись и повернувшись к шкафчику. Только, пожалуйста, не задавайте вопросы. Руки, которые вдруг опустились на его голые плечи, заставили вздрогнуть, а после замереть. Вилья смотрел перед собой, не смея даже моргнуть, словно там, за его спиной, могла оказаться безжалостная пустота. Но прикосновение было более, чем реальным. — Ты приехал, — тихо сказал Давид, а после всего-таки обернулся, заставив Фабрегаса убрать руки и растерянно посмотреть на него. Вилья много раз представлял их встречу, пусть даже был уверен, что она не состоится, но поток мыслей остановить было невозможно. Он представлял себе и неловкое молчание, и стеснительность, и борьбу с самим собой, когда рядом когда-то, а, может, и до сих пор такое любимое тело, а так же стену, которая будет мешать им просто говорить — свободно и без напряжения, как раньше. Но все оказалось куда проще. Руки сами легли на талию Сеска, который так же крепко обнял его за шею. — Почему ты соврал? — тихо прошептал Вилья, сжимая Фабрегаса с таким отчаянием, от которого у обоих щемило в сердце. — Я не врал. Я только сегодня решил, что не смогу не приехать. Просто сорвался за несколько часов до игры, сел в машину и... Скажи, что я сделал правильно, — в глазах Сеска было столько мольбы, что Давид невольно свел брови. — Тшшш, малыш, ты все сделал правильно. От этих слов у Фабрегаса чуть не подкосились коленки. Как давно он не слышал этого особенного "малыш", за которое сейчас был готов отдать и полжизни. Пусть Дани была и порядком старше его, но он скорей себя чувствовал взрослей рядом с ней. А сейчас все будто вернулось на круги своя. — Поцелуй меня, — прошептал Сеск, смотря мужчине прямо в глаза. А после его губы обожгло губами и языком Вильи, который сам так сильно ждал этих слов, не решаясь поцеловать без разрешения.Fin.