О тавернах, эле и темных временах

Леди Кусланд не любила трактиры. Да не просто не любила, они одним своим видом раздражали. Куча орущих, да и вдобавок пьяных мужиков, постоянно пристающих к юным и не очень официанткам – как такое может не раздражать? Даже во время ее путешествия она старалась держаться от них как только можно дальше, если того не требует задание. Лишь пару раз в своей жизни она осмеливалась туда войти не для выпроваживания каких-нибудь уличных банд головорезов, и то только в компании своего братца. Правда тот трактир был, более ли менее, опрятен - все-таки постоянным клиентом у них был сын тейрна Хайевера. От воспоминаний о семье Серый Страж сильно сжала кружку дешевого эля. Сидела она как раз в одной из ненавистных ей таверн и напивалась. Эль на вкус был просто ужасен, особенно по сравнению с тем, что был в замке Кусландов, но такое пойло подходило к ее ситуации, как никогда. До чего же смешно – последняя из рода Кусландов, Героиня Ферелдена, Серый Страж, а в скором и страж-командор сидит в трактире и напивается дешевым элем, оплакивая погибшего неделю назад Алистера Тейрина, храмовника, последнего из рода Каленхада – первого короля Ферелдена. Длинная цепочка великих королей прервалась. Прервалась из-за нее. Кусланд залпом опустошила всю кружку эля, сморщив свое лицо. - Еще! – крикнула она проходящей мимо официантке. Рядом сидевший гном удивленно вскинул брови, глядя на хмурое лицо собутыльницы. - Неужели все настолько серьезно? – спросил Огрен, после чего отпил добрую половину бокала с бренди. Страж молча кивнула. Она позвала Огрена сюда не для того, чтобы высказаться, а чтобы они просто выпили вместе, что гном очень любил делать даже в разгаре боя. На следующий день он отбывал из Денерима, потому Леди Кусланд хотелось провести с ним чуточку больше времени, хоть и в полной тишине. Она явно не хотела, чтобы Огрен запомнил ее в таком жалком подавленном состоянии. Тот тоже переживал за смерть своего любимого «сырного короля», но со Стражем он явно не мог соперничать в этом. Так они и сидели молча, пока официантка не принесла им по новой кружке эля. Кусланд на сей раз не была столь быстра. Она сделала небольшой глоток и вновь погрузилась в свои мысли. Уже второй день она почти не спит: вид умирающего тела Алистера преследует ее даже во снах. Ест она тоже лишь через силу: во рту чувствуется металлический привкус крови, а нос все еще ощущает запах гниющей плоти – Денерим был еще не восстановлен после атаки порождений тьмы, и многие районы были покрыты мертвыми телами. Мор унес у нее все самое дорогое – брата и первую настоящую любовь. Теперь Архидемон мертв и его армия отступила, но почему нет чувства радости? Раз уж на то пошло, то почему она не испытала чувства удовлетворения от убийства Рендона Хоу – человека, уничтожившего всю ее семью, включая маленького племянника? Кусланд не знала на это ответа, но сейчас ей было настолько плохо, что разбираться в этом ей не хотелось. - Столько крови, столько жертв, - вдруг произнесла Серый Страж. - Помнишь, сколько их было? – спокойным голосом начал Огрен, что было как-то не свойственно для него: «тупого наглого гнома, который только и умеет, что пить»,- как когда то выразилась Морриган. Как только Страж вспомнила о ведьме, ее тут же пробил озноб. – Я уж не знаю, что до меня было, но мне кажется, что этих мертвых было очень много. Хоть этот «нагов сын» Зевран. Мы значится к нему с прощением, а он нас вот как кинул! Леди Кусланд мысленно усмехнулась. Она знала, что сама была виновата в этой «оплошности» в виде убийцы из Антиванских Воронов. Когда для убийства Стражей отправили Зеврана – эльфа из Антивы – она победила его, однако потом пожалела, не став убивать. Все ему не доверяли, особенно Алистер, который всегда напрямую высказывал эльфу, что он о нем думает. И, естественно, Зевран их предал, как только появилось подкрепление. Тогда Алистер сам убил Ворона, не дав ей даже взглянуть на его обезглавленный труп. - Как такое забудешь? – с легкой горечью в голосе сказала Кусланд. – Тот еще подонок, правда, его приемчики не раз спасали мне жизнь. Приемчики, а не он, - уточнила Страж. - Кто там еще был… Логей, Погейн… А, Логейн! – вспомнил гном. – Тот, который предатель всей вашей страны. Тейрн Логейн был хорошим тактиком и вовремя умел подбирать уместные слова. Его вид был весьма угрожающим – еще бы, он вместе с королем Мериком сумел освободить земли Ферелдена от орлесианцев. Правда, потом, год назад, он предал все, ради чего старался Мерик, всего лишь отступив с поля боя. Из-за этого король Кайлан – сын Мэрика – был убит порождениями тьмы, так же как и все Серые Стражи Ферелдена. Все, кроме леди Кусланд и Алистера. - Ты его тогда убила на Собрании Земель. Анора тебе этого все еще не простила, - напомнил о королеве – дочери Логейна – Огрен. - Он предал весь наш народ. Я тоже была тогда, при Остагаре, и если бы не мать Морриган, то я бы была одной из тех, кого закопали в общей могиле. Была бы рядом с братом. - Кстати о нем, - задумчиво проговорил гном, - мне ты никогда не рассказывала о своей семье. - А что там рассказывать? Мы жили припеваючи. Ушли наши войска для битвы с порождениями тьмы, а тут заявились солдаты Хоу и начали рубить всех направо и налево, - Страж сделала еще один глоток. – Сначала они убили моего племянника с женой Фергуса – брата моего. Потом любимую, пусть и ворчливую, няню. Учитель, повара, слуги и даже немногочисленные рыцари – все были убиты. А мама с папой… - Кусланд сделала небольшую паузу, словно думая, что ответить. – Когда я уходила с Дунканом по тайному ходу, отец был едва жив, а мама пыталась защитить его от солдат Хоу. К данной ситуации очень подошло бы выражение «зловещая тишина повисла в воздухе», но тишины не было. Были лишь крики с других столиков, звон посуды, дикое хохотание и веселая музыка, которые никак не подходили к ее с Огреном ситуации. Гном молчал некоторое время, а потом резко рассмеялся, что больше было похоже на гогот, чем на нормальный смех. - Не превращай все во вшивую драму! – сказан он. – Ты помнишь, что своими руками прикончила мою женушку? Я так не переживаю, как переживаешь ты. Кусланд улыбнулась Огрену, хоть это и выглядело слегка натянуто. Она помнила, как ей было тогда страшно. Она тогда мысленно себе поклялась, что никогда больше не вернется на Глубинные Тропы. Бранка – так звали жену Огрена – была Совершенной, одной из тех, кому другие гномы поклонялись. Она отправилась на Глубинные Тропы, чтобы найти древний артефакт, и там сошла с ума. Выжить там – значит заразиться скверной, которая содержится в крови порождений тьмы. У Леди Кусланд тоже в крови была скверна, впрочем, как и у всех Серых Стражей – после Посвящения она появляется у них всех. «Нам осталось жить максимум тридцать лет», - вспомнила она слова Алистера. Все-таки скверна всегда приводит к нерушимым последствиям. - Да, она тоже одна из многочисленных жертв во имя остановления Мора. Я помню, что во время моего Посвящения в Серые Стражи погибло два человека. А сколько пало при Остагаре, да и в последней битве пострадали простые граждане. - Включая «сырного короля». А вот тут ей снова захотелось выпить. Да так, чтобы потом вообще не вспоминать об Алистере, Море и всем остальном. «Так и становятся алкоголиками?» - вдруг подумалось Серому Стражу. Она быстро выпила всю оставшуюся в кружке жидкость. Слишком уж четко она помнила все события недельной давности. Вот Архидемон – огромное порождение тьмы, которое было очень похоже на дракона. Они храбро сражались с ним: Кусланд, Алистер и немногочисленная армия гномов били врага на прямую, Лелиана взяла на себя атаку с баллист, а Винн вместе с первым чародеем Ирвингом старались делать так, чтобы монстер не сдвигался с места. В скором времени Архидемон уже был повален, но оставалось решить, кто нанесет ему последний удар. Серые Стражи нужны именно для того, чтобы уничтожить Архидемона, как пояснил им Риордан. Если его убьет обычный человек, тот переселится в ближайшее порождение тьмы. Если же его убьёт Страж, то душа переселится в тело Серого Стража и душа Древнего Бога, как и сам Страж, уничтожатся. Кусланд долго не могла поверить в это, и в ночь перед битвой к ней заявилась Морриган. Ведьма предложила ей провести один ритуал, чтобы спасти Стража, но она сразу же отказалась. Она не могла никого впутывать в это. Никого и никогда. А на следующий день она поняла, как сильно ошибалась. Уж лучше помучатся в первое время, чем держать его бездыханное тело у себя на руках. Страж знала, что была виновата в его смерти. Если бы она была чуть быстрее и чуть проворнее, возможно, вместо нее в этой самой таверне сидел он и жаловался на жизнь тому же Огрену. Так было бы лучше. Ферелден не лишился бы своего короля. Весь остаток вечера гном и леди провели в молчании, лишь изредка зовя к себе официантку с новой порцией разогревающего напитка.