Волна

Ты шустро выползла из чужой палатки. Снаружи тебя встретила Нара и, схватив за руку, оттащила в тень. — Мы закончили игру. Ну, и как? — спросила она. — Я исполнила ее желание, — еле дыша, ответила ты и вспомнила, что не должна показывать волнения. — Я же говорила, это легче легкого. — Врешь, как дышишь! — рассмеялась­­ она. — Можешь не отнекиваться: я вижу, что он нравится тебе! — Он не нравится мне! — Да ты лицо свое видела? — спросила она и скорчила гримасу — точно такое выражение лица, какое ты представляла у себя, когда услышала о Гааре. — Я тебе честно говорю, мне все равно. Я никому не скажу! — Касуми взяла тебя за руку и затолкнула в вашу палатку. — Переодева­­йся. Все в сборе, все уже переоделись в спальное. Физрук сказал, что скоро будут страшилки, а потом гитара. Я после тебя переоденусь. — И она куда-то ушла. Ты, подумав, переоделась в свою пижаму-жирафа и, вылезая из палатки, первым делом выглянула наружу. Недалеко от костра стоял Гаара и о чем-то говорил с Наруто. Ты отстранилась от клапана. «Нет, я не выйду. Вообще никогда! Как я ему в глаза теперь смотреть буду?! Сейчас он, наверняка, рассказывает Наруто о том, что я сделала. Наруто расскажет еще кому-нибудь, потом это все пойдет кругом и закончится на ком-нибудь тем, что я домогалась Гаары! — Ты откинулась на спину, а затем перевернулась на живот и уткнулась носом в сложенную кофту. — Останусь в лесу и умру здесь же, и все будут сожалеть, что думали плохо обо мне. А может быть, к лучшему то, что мы с ним разбежимся по разным углам? Что, если Чи в какой-то мере права, и я не его уровень? Хотя, вообще-то, я ни на что не претендую, просто пообщаться, но… Он всегда первый здоровался со мной; может быть, он был не против общения?... Теперь точно уже никак не узнаю!» Ты лежала еще какое-то время, размышляя о том, зачем вообще согласилась играть в бутылочку. Вскоре послышался шелест клапана палатки. — Чего ты лежишь? — спросила Нара. — Я жду, пока она переоденется и вылезет, а она развалилась! Ты в ответ лишь простонала. — Вылеза­й, скоро начнется «Огонек», а я еще не переоделась! — Я пододвинусь. Никуда не пойду. Кудрявая хмыкнула, но более не сказала и заползла в палатку, перелезла через тебя и стала рыться в своей сумке в поисках пижамы. Ты перевернулась на спину и, завязав хвостик, надела капюшон (с жирафьими ушками и рожками), закинула руки за голову и глубоко вздохнула, прикрыв глаза. Где была твоя осторожность, когда тебя уговорили поиграть в бутылочку? Ты настолько была увлечена издевками над твоими подчиненными, что совсем забыла о других участниках фестиваля и, самое главное, о Гааре, с которым ты боялась общаться на людях. И, собственно, почему? Потому, что он нравился тебе, и ты считала, что все видят твою к нему симпатию. Параноиком ты себя не считала: просто слегка стеснительная, и любая близость с симпатичным тебе человеком вгоняет тебя в краску. Нара быстро переоделась, села поближе к выходу из палатки. — Через минуту начинаем «огонек»! Быстро все к костру! — раздалось снаружи, и ты услышала, как Касуми вылезла из палатки. Внезапно она схватила тебя за ногу и потянула. — Эй! — при­крикнула ты, но кудрявая уже выволокла тебя наружу и тянула в сторону костра. — Отпусти! — ­­не пытаясь выдернуть ногу из ее рук, потребовала ты. — И ты убежишь в палатку или, что еще хуже, в лес, — ответила она, оглянувшись. — Нетуш­­ки! — Ты коза! — буркнула ты, скрестив руки на груди. — Кстати, — пр­одолжи­ла шатенка, снова глянув за спину и вернувшись к тебе, — классная пижама! «Позор», — проне­слос­ь в твоей голове и ты почти неслышно для себя самой вздохнула. — Цунами,­ ты не хотела к нам выходить? — в первый раз за день рассмеялся физрук, когда подруга подтащила тебя ко всем и отпустила твою ногу. — Просто не торопилась, — сев, пробубнила ты, и подползла за кудрявой на свободное место вокруг костра, а затем села по-турецки и отряхнула спину. — Я напоминал раз пять, можно было и закончить все свои дела, — отчитал тебя он, на что ты лишь промычала свое «угу» и подперла подбородок рукой, вторую сунув в кармашек на животе пижамы. — Итак, начнем, — проговорил­­ сенсей, сел на колени в круг группы и откашлялся, — пускай­­, первой будет европейская. Охотник долго блуждал по лесу, — начал рассказывать он, кажется, поочередно окидывая взглядом то одного, то другого из группы, — и был застигнут ночью посреди чащи. Уже стемнело, и, потеряв направление, он решил идти в одну сторону до тех пор, пока не выйдет из леса. После нескольких часов ходьбы он вышел на небольшую поляну, посреди которой была хижина. У охотника не было выбора, и он решил остаться в хижине на ночь. Дверь была открыта, и внутри никого не было. Охотник улегся на единственную кровать, решив объяснить все хозяевам утром. Осмотрев хижину изнутри, он с удивлением обнаружил, что стены были украшены несколькими портретами, нарисованными очень детально и подробно. Все лица на портретах, без исключения, смотрели на него, с выражением ненависти и угрозы. Охотник почувствовал себя неуютно и, игнорируя лица на портретах, с ненавистью смотревшие на него, отвернулся к стене и уснул. Следующим утром он проснулся от яркого солнечного света. Оглядевшись, он увидел, что в хижине не было никаких портретов — только окна. — Я не понял, — после продолжительной паузы проговорил сидящий рядом с тобой Нико, и ты повернулась к нему, тем временем как Эннет начал объяснять: — На него ночью из окон пялились какие-то психи, и он подумал, что это были портреты. — А! — спустя секунду раздумий улыбнулся Годзилла. — Понял. Круто! — Ты идиот, Орихара! Ты все испортил! — прикрикн­­ула блондинка-третьекурсница, кинув в парня пустую полулитровую бутылку из-под газировки, на что парень ответил «заткнись, Яманака» и кинул бутылку обратно. — Ну-ка тихо! — рявкнул физрук, забрав бутылку, как раз прилетевшую на колени сидящему рядом с ним Учихе. — Что за ор? Ну-ка, кто-нибудь, рассказывайте страшную историю! — Ладно, давайте я попробую, — вздохнув­­, произнес один из парней, ехавших с вами: третьекурсник (с высоким хвостиком на затылке), которого ты однажды видела на лекции. — Города Японии держат страшную легенду о Кучисаке-Онна, также известной как «Женщина-Рот-щель».­­ Представьте, что вы возвращаетесь домой из школы по безлюдной улице, — выставив руки в стороны, проговорил парень, — и вдруг слышите странный шорох в тени. К вам выходит красивая женщина, одетая в бежевое пальто; у нее длинные темные волосы и медицинская маска, скрывающая половину лица… Ты глянула на Гаару. Он смотрел на рассказчика, разминая суставы пальцев, изредка поворачивался к Наруто, шепчущему ему что-то, между тем усердно жмущему на кнопки своего мобильника (вероятно, блондин во что-то играл). Внезапно рыжий медленно перевел на тебя взгляд, будто уже знал, что ты на него смотришь, и ты отвела взгляд вбок. «Он видел, что я смотрю на него. И, как мне показалось, до этого он тоже поглядывал на меня... Главное не столкнуться с ним после «огонька», а-то я просто…» Касуми толкнула тебя локтем. — Чего задумалась? — спроси­­ла она шепотом, приклонившись к твоему уху. Ты покачала головой, оглядев всех присутствующих. Среди них ты заметила отсутствие блондинки-третьекурсницы. — Где «эта»? — В туалет отошла, наверное. Ты продолжила слушать рассказчика. — «Я красивая?» — обязате­­льно спрашивает она у вас. Но, прежде чем вы ответите, — парень сделал небольшую паузу, а затем резко дернулся, повысив тон, — она срывает маску, открыв свое деформированное лицо: ее рот разрезан от уха до уха, отчего создается впечатление, что она кровожадно улыбается. «А теперь я красивая?» — снова спрашивает она. И вы пытаетесь ответить ей, вы напуганы. Если скажете «нет», из внутреннего кармана пальто она достанет ножницы и рассечет вам связки. Если скажете «да», она разрежет ваш рот от уха до уха, чтобы вы выглядели так же, как она. Если попытаетесь убежать, она догонит вас и разрубит ваше тело пополам. Позади физрука и сидящей по правое плечо от него Моки показался темный силуэт быстро приближающегося человека, затем появились привычные очертания одежды на блондинке, но на голову она накинула капюшон, а ее губы были обильно накрашены ярко-красной губной помадой, и уголки губ, кажется, заканчивались где-то на щеке. Девушка резко выпрыгнула на сенсея со спины, отчего оба они заорали, а брюнетка-второкурсница, сидящая справа от него, даже подскочила и побежала в сторону леса. — Я говорил тебе, надо было других пугать, — раздосадов­­ано проговорил рассказчик, направившись за удравшей девушкой, когда обстановка более-менее разрядилась. Блондинка-третьекурсница села на свое место, сняв капюшон, и поправила копну волос, перетянутых резинкой на затылке. — Вот как надо рассказывать страшные байки! — прогово­­рила она, посмотрев на физрука, а он, переводя дыхание, пригрозил пальцем, между тем добродушно улыбаясь. Примерно через полчаса страшные истории закончились, и сенсей достал гитару. Нара и остальные девчонки, несколько второкурсников и два третьекурсника облепили его и заказывали походные и лагерные песни, которые знали. Заметив, что Гаара не собирается подсаживаться к физруку, ты по-быстрому вернулась в палатку, закрыла молнию клапана и забилась в уголок. «Надо что-то делать. Не могу же я от него вечно прятаться. Но и разговаривать не хочу о том, что произошло. Интересно, я должна оправдаться перед ним, или он все сразу понял и уже забил на это? В конце концов, со всеми бывает. Но он, наверное, понял, что я избегаю его… Черт! Ну почему я такая тупая! Теперь он, наверняка, понял, что нравится мне, потому что я избегаю его и боюсь объяснения!» Снаружи­ послышались шаги, и ты смягчила свое дыхание, прислушавшись к разговору. — Да ты гонишь! — Отвечаю! — ­Это был голос Стилла. — Она, предложила, да тебе? Заврался ты, чувак! — Да пошел ты! Еще увидишь, мы с ней не только гулять за ручку будем. — Ты сказки не рассказывай! Не такая она девушка, — усмехнулс­­я второй, чьего голоса ты не узнала. — Спорим? — А с­порим! Парни звучно пожали друг другу руки, разбили «пожатие спора» и сменили тему, удаляясь от твоей палатки. Ты склонила голову на колени. «Урод, унижает меня при своих друзьях… Завтра решу, что с этим делать. Завтра он будет стоять на коленях. Дебила кусок».