Исповедь

Вы не представляете, какой это ад. Просто всю херову душу выворачивает наизнанку, легкие сжимаются и горят, и эта гребаная вода из глаз - ну просто пиздец, иначе не назовешь. А все этот чертов Люк! Мне просто нечем дышать, я задыхаюсь от кислорода, и рву волосы на голове. Он изменил меня! Причем не просто каким-то ебаным образом - он словно запер меня внутри! Я, тот самый я - Малакай-ненавижу-свое-имя-Паркер, задыхается где-то между альвеолами в легких. Я хочу убивать. Крушить все. Охотиться. Потрошить. Черт возьми! Он запер меня, сраный ублюдок! Я вновь рычу от досады и швыряю деревянный стул в стену. Я их ненавижу. Всех их, блять, ненавижу! Этот их херов страх, когда они видят меня, их боль-мольбу, после недоумение и гребаную насмешку. Я прихожу в ярость от ухмылки Лив, вздергиваю нос от смешков Деймона и сжимаю челюсть от гнева Бонни. Чертова сука, она получит по заслугам, когда я запихну подальше жалостливого братца и верну себя на место! Но вы не представляете, какую боль причиняют мне ее слезы. Сколько уже можно реветь?! Я хотя бы не швырял в тебя топор (хотя, отличная идея!) и не втыкал ручку в шею! Я устрою тебе персональный ад, Бон-Бон, устрою... А пока что чертовому Люку нужно твое всепрощение. Потому я затыкаюсь и послушно извиняюсь в тысячный раз, получаю твоей сногсшибательной (когда ее выкачиваешь) магией по мозгам и пробую еще и еще. А теперь тебе нужна моя хренова помощь - забрать из тысяча девятьсот третьего мамашу-потрошителя братьев Сальваторе, чтобы вернуть чувства младшего. Иногда мои нервы просто выкручивает в припадке, когда я понимаю, что стал гребаной частью этой Санта-Барбары. И почему бы вам не оставить Стефи в покое? Он уже наверняка трахается с такой же бесчувственной блонди, и все счастливы. Я вспоминаю, какая у младшего Сальваторе красивая спина и снова мысленно сжимаю Люку горло, ненавижу его херовы гейские замашки. Когда мы оказываемся в нужном мире, где-то на задворках сознания я опять теряю свою настоящую сущность, и просыпается флиртующий Кай. Красивые, блять, ладони! Ладони! Ладно бы задница, я бы еще понял. Но ладони! Неудивительно, что мисс Обидчивость награждает меня недоуменно-неприятельским взглядом в ответ. И мне вдруг вспоминается, как она посмотрела на меня, когда я настолько хотел джема, что достал его из банки кончиками пальцев, или когда она искала асцендент в моем нагрудном кармане. Уж конечно, тебе неприятно. Будь мне до тебя особенное дело, я бы в секунду доказал обратное. Но мне охренеть как насрать. Конечно, Люк так просто не сдается, чертов кретин. И мне остается только улыбаться, скрывая внутренний гнев. По идее, раз в слиянии победил я, то и решения над своими действиями тоже принимаю я. Только вот стоит мне рассердиться и начать действовать так, как я делал это раньше, боль и сострадание настигают меня и топят в своем бесконечном океане. И я не могу это сделать. Просто не могу. А еще эти капли из глаз - слезы. Отвратительно. Как оказывается, Люк не только жалостливый гей, но еще и доверяющий добряк. Я, конечно, терпеть не могу эту ведьму Беннет, но что она кинет меня в девятьсот третьем, не ожидал даже я. А все этот Люк со своим всепрощением! Гребаная сука! Я (то есть Люк) хотел извиниться перед тобой и хоть как-то подружиться (что, блять?). А ты заперла меня в этом хреновом мире, после того как я тебя вытащил из того! Впрочем, ладно. Я выберусь отсюда в ближайшее время. И камня на камне не оставлю от вашего милого городка. Жди, Бонни Беннет. Я приду за тобой и твоими друзьями. Кровь будет литься через край. Лезвие моего ножа будет полностью пропитано ею. И мой младший братец мне не помешает.