Потерпи немного (часть четвертая)

Блядь! - с чувством выдает Дин, выходя из ванной. - Жарко-то как. Брат плюхается на диван, широко разводя ноги в стороны и щелкая пультом от телека. А Сэм надеется, что сглотнул не слишком громко. На Дине белые хлопчатобумажные трусы, простые, блядь, обычные трусы - в таких, наверное, ходят девочки из закрытых пансионатов. Сэм сам купил их Дину и уговорил надеть, так как задолбался смотреть, как брат тонет в своих несоразмерных шмотках. Еще на Дине длинная майка, которая, по идее, должна прикрывать задницу. Но Дин часто забывает, как должны вести себя девочки в присутствии мужчин, а Сэму стыдно сказать об этом вслух. Точнее, ему просто не хочется еще раз уклоняться от кулаков взбешенного брата. «Я тебе не баба, понял, Сэмми?!». Было уже, повторения не хочется. Дин сползает ниже, устраиваясь удобнее в привычной позе, а Сэм все еще стоит посреди комнаты и никак не может отмереть. Трусы слишком плотно обтягивают тело и, кажется, только сильнее выставляют напоказ все, что должно быть скрыто. «Это наваждение», - думает он, а Дин совершенно не обращает внимания ни на что, наткнувшись на какой-то боевик, а Сэму кажется, что брат его просто провоцирует. Он понимает, что это полный бред, но поделать с собой ничего не может. Отчаяние мешается со злостью, и он уже готов выдать может даже что-то обидное, но тут раздается стук в дверь. Дин поворачивает голову и вопросительно смотрит на брата, безмолвно спрашивая, кто это может быть. Сэм дает ему знак оставаться на месте и медленно подходит к двери. На пороге стоит парень лет двадцати, с растрепанными от долгого лежания на кровати волосами, мятой майке с надписью «Адидас», светлых брюках и рваных сандалиях. - В этом чертовом мотеле хоть один кондиционер фурычит? У меня вот ни хрена, хотя на ресепшен мне клялись, что все в норме. Сэм объясняет парню, что такая роскошь не для здешних мест и его откровенно наебали, сдавая номер, и что лучше не стоит верить всему, что говорят чуваки на ресепшен, и... и тут он замечает, как внезапно меняется выражение лица парня, и как он пялится на Дина, который с отсутствующим видом по-прежнему втыкает в телек. Как будто кто-то переключатель повернул. Откровенно и пошло, и Сэму знаком этот взгляд, как никому другому. Он сто раз видел его у Дина, видел, как брат умеет смотреть на девушек. Сэм тут же замолкает и смотрит на парня долгим, тяжелым взглядом. Он почти чувствует, как адреналин прыскает в кровь, как сами собой сжимаются кулаки, и он борется с желанием ударить под дых и стереть с его лица самодовольную ухмылку самца. Это чувство тоже вызывает легкое недоумение. С ревностью Сэм уже смирился, но тут присутствует еще что-то, чему он никак не может найти объяснение. По-крайней мере, не сейчас. Парень тоже как-то странно напрягается, и Сэм видит, как раздуваются его ноздри и расширяется зрачок. Сэм заканчивает разговор намного грубее, чем рассчитывал, и почти выталкивает парня из номера, затем идет к шкафу, достает старые джинсы и кладет рядом с братом на диван. - Оденься. Дин отрывается от телека и недоуменно смотрит на Сэма, не догоняя, в чем дело. - Сэм? Сэм низко наклоняется над братом, упирает руки по разным сторонам от его головы и тихо говорит: - Ты ничего не понимаешь, да? Или просто делаешь вид? Ты же не мог не заметить, как он смотрел на тебя, Дин. Я знаю, что он хотел. - Он зашел спросить про кондиционер. Или я упустил то место, где он внезапно сообщил тебе, что планирует меня выебать. Фу, блять, Сэм! - Может, зашел и спросить, но остаться хотел бы точно не из-за этого. Он хотел тебя, Дин. Хотел трахнуть. Хотел сделать с тобой все то, что ты сам раньше делал с другими девушками. Я просто не могу позволить, чтобы кто-то на тебя так смотрел. Дин впервые за все время смотрит ему в глаза, и Сэм видит, как они темнеют от злости. - А это должно работать в обе стороны или как? Или тебя все это не касается? Следи за собой, Сэм, в первую очередь. - Он отталкивает Сэма от себя, и тот по инерции делает шаг назад, чтобы сохранить равновесие. Брат вскакивает с дивана и наступает на него, выплевывая слова прямо в лицо. - Ты, гребаный параноик, ты в курсе? Не пытайся думать за других, Сэмми, палишься. Думаешь, я ничего не замечаю, да? А вот хрен там. Не такой уж у тебя тупой брат. Или тебе теперь выгоднее думать, что сестра? А вот хрена с два там, понял? - Дин хватает джинсы, судорожно натягивает их и чуть не падает, путаясь в штанине, озирается в поиске майки и кидает взгляд на дверь. Дин хочет уйти. Сэм смотрит на брата, и чувствует, будто его ударили в живот. Обида и отчаяние поднимаются откуда-то снизу, проникают в голову и топят все чувства в черной, нечистой волне злости. Он бросается к уже одетому Дину, направляющемуся к двери, хватает его за локоть и сжимает руку, на этот раз специально демонстрируя, насколько он сильнее. Дешёвый, да еще и нечестный прием. И Сэм это понимает. Понимает и Дин, брезгливо и с усмешкой глядя в лицо брату. - И я, кстати, не думаю, что тот парень так же стоял за дверью и дрочил на меня, пока я был в душе. Так от кого ты меня спасать хочешь, Сэмми? У Сэма подкашиваются ноги, в легкие перестает поступать воздух и, кажется, что пространство комнаты сжимается. А в фокусе остается только злой, растрепанный брат, с почти сползшими с бедер джинсами. - Я бы никогда не причинил тебе боли и не использовал тебя. В отличие от него. И от всех тех, кто... - Сэм слышит, как дрожит свой голос, и чувствует, как щиплет глаза. - Отпусти. - Дин не дергает руку, просто просит, пристально глядя брату в глаза и, мать его, Сэм понимает, что, скорее всего, он видит, как сильно у него блестят глаза от сдерживаемых слез. Сэм разжимает пальцы, отворачивается и ждет, пока не хлопнет входная дверь. Дин знает... **** Он вернулся. Через четыре гребаных часа он вернулся. С шальным взглядом и царапиной на щеке. После ухода Сэм сел на кровать Дина и так и просидел все время, зарывшись пальцами себе в волосы и положив локти на колени. Пустота и отчаяние — единственное, что он чувствовал в отсутствие брата. Дин пьяно засмеялся у двери, увидев, как Сэм вскочил, услышав, как хлопнула входная дверь. - Скучал, братишка? Знаю, что скучал. Теперь... а, на хер все. - Дин, послушай... Брат махнул рукой и чуть не упал, пытаясь расшнуровать кроссовки. Сэм подошел ближе, прислонил Дина к стене и опустился на корточки, помогая снять обувь. - Дин. - Давай не будем, а? Как-то быстро ситуация из хреновой превратилась в окончательный тупик. - Дин, это все неправильно. Это не тупик, просто… - Не смеши, Сэмми. Теперь все по-другому. И я так и останусь шлюхой, при взгляде на которую возникает единственная мысль «оу, неплохо бы засадить, вот только решить не могу, в какую именно дырку», - Дин рассмеялся и тут же закрыл глаза, кусая в отчаянье губы. - Господи, Дин, нет, ты все не так понял. Прости, ну прости меня за мою паранойю. Все не так, ты же знаешь. - Ты уверен, Сэмми? - Дин неожиданно сильно дернул брата за шкирку, заставляя подняться на ноги. - Уверен? А давай проверим, правду ли мне сказали. - И тут же прижался к нему, вставая так, чтобы нога Сэма оказалось между его бедрами, и слегка потерся об нее, с насмешкой глядя в глаза, как будто доказывая что-то. Сэм замер, глядя брату в глаза, и хотел уже отстраниться, но тут что-то темное проникло в его голову и начало направлять, подталкивать к действиям. Он вдруг подумал о том, какой Дин на самом деле красивый. Всегда был, а сейчас особенно, вспомнил о том, какая у брата тонкая, нежная кожа и какой он горячий был там, внизу, когда Сэм его трогал в ванной. Какой Дин может быть податливый. И что сейчас он сам, пришел, пришел к нему. Конечно, Дин разрешит, если Сэм до него дотронется, он не будет против. Сэм сейчас был совершенно в этом уверен и даже не заметил, как брат отворачивался от него, стараясь скрыть мокрые ресницы и грязные потеки на лице. Он просто успокоит брата, Дин не будет сопротивляться, правильно? - Все хорошо, Дин, ты же знаешь, я не сделаю тебе ничего плохого, да? Ты ведь знаешь? Скажи, что знаешь. - Сэм гладил скулы брата, прикасаясь губами к шее, целовал ключицы и вдыхал запах брата. Такой родной, такой знакомый и одновременно новый и сводящий с ума. - В том-то и дело, Сэм, что теперь знаю. Поэтому и боюсь. - Сэм услышал только «боюсь» и сжал брата сильнее в своих руках, издавая звук, похожий на рычание. Нет, его брат не будет бояться. Он подхватил Дина на руки и понес к кровати, ощутив, как правильно то, что он сейчас делает. Злость и отчаяние отходили, как детские страхи с наступлением рассвета, а на их место пришло долгожданное ощущение спокойствия и уверенности в своих действиях. Дин не шевельнулся, когда Сэм осторожно положил его на кровать, только вздрогнул, когда почувствовал, как брат снимает с него джинсы и стягивает майку. - Я думал, что ты сможешь остановиться. - Дин попытался приподняться на локтях, но Сэм уже не позволил. Он удержал ноги брата, и когда тот попытался свести их вместе, развел его бедра еще шире, удерживая ладони на нежной коже внутренней стороны бедер и, возможно, причиняя боль в связках. Сэма вело. Где-то на задворках сознания он понимал - что-то не так, что это все не по-настоящему и нужно, может, проснуться или сделать что-то, чтобы вырвать из головы этот морок. Он не мог. Перед ним лежал брат, который, Сэм был уверен, нуждался в нем, как никто другой, и он желал Дина так сильно, как никогда раньше. «Мой»... «Будет принадлежать только мне» - слова появлялись в голове ниоткуда, тут же растворялись и оставляли после себя только сокрушающее все заслоны желание. Он не заметил, как порвал на брате трусы, не заметил, как вжался в него всем телом и поцеловал, не давая вздохнуть. Дин лежал перед ним совершенно беззащитный, сейчас принадлежащий только ему одному. И больше никого между ними. Он наклонил голову ниже и коснулся языком ему между ног. Дин вскрикнул и забился в его руках, пытаясь отодвинуться. Брат не боролся с Сэмом, не пытался его ударить, как будто знал, что все попытки будут тщетны, и знал, почему так происходит, но не сопротивляться все равно не мог. Сэма сорвало моментально, ему было ничтожно мало этого ощущения. Тогда он пальцами раздвинул тонкую кожу половых губ брата и толкнулся языком внутрь, так глубоко, как только смог, сразу почувствовав, как тонкая пленочка, прикрывавшая вход, растянулась под его напором. Это было восхитительно. Хотелось большего. Он сделает это прямо сейчас, да, Дин никогда не был против, когда Сэм его трогал, почему должен сопротивляться сейчас? Нет, конечно, он разрешит... Сэм очнулся только от крика, который на раз выбил из головы пустую темноту, где не было ничего, кроме одного приказа-желания. - Сэм, пожалуйста, только не так! Не надо, прошу тебя! Это не по-настоящему! - Дин кричал ему в лицо, захлебываясь, срывая голос и кашляя от крика. Сэм на секунду замер, как будто кто-то разом выдернул все пробки. Страх и осознание пришли моментально. Он слышал, как Дин на автомате еще раз повторил «это не по настоящему», и только теперь увидел, как слезы катятся по лицу брата. Что он наделал? - Дин... Дин, Господи... - Сэм судорожно выдернул из-под ног скомканное покрывало и накрыл дрожащего брата. - Я не хотел, Дин, Дин, слышишь? - Господи, что за бред он несет? - Я не могу так больше. - Дин перевернулся на бок, подтянул колени к груди и тихо заплакал, накрывая ладонью лицо, пытаясь, видимо, спрятаться от всего того, что на него навалилось. У Сэма задрожали руки. Он должен что-то сказать. Но не представлял, что именно. Ему нужна хотя бы минута, чтобы собраться с мыслями.