В книге судеб каждому свой раздел: Кто-то тих и добр, кто-то зол и смел. Кто-то пишет вальс и качает пресс, Кто-то - просто сторож чужих принцесс.
В Кингсмэн не было программы защиты свидетелей, поэтому единственное, на что могли надеяться их осведомители - это на благородство и совесть работающего с ними агента. Персиваль себя чересчур благородным не считал, и с совестью отношения имел хорошие, партнёрские, но когда Этьен Мену, последний честный полицейский Парижа, потеряв в этом деле родного брата, помогает ему накрыть наркосиндикат, оставлять его во Франции кажется Персивалю немыслимым. И он, не особенно раздумывая, просто забирает Этьена и его семью с собой. Так в Лондоне появляются Эдвард и Кэтрин, супруги Мортон. И их маленькая дочь Роксана. Документы помогает выправить Мерлин, и скромный полицейский из небогатой семьи в одночасье превращается в младшего отпрыска аристократического рода, который в Англии все давно считали угасшим. Когда после взятия главы картеля, Персиваль забывает включить в опись саквояж с золотыми слитками, новоиспечённый лорд долго отказывается, но затем любезно соглашается их приютить. И пустить на доброе дело. В частности - на покупку дома по соседству с тем, где сам Персиваль чаще всего обитает. Приглядывать за Мортонами быстро входит в привычку, несмотря на то, что молодая семья не особенно в этом нуждается, быстро встав на ноги: Эдвард открывает собственное дело, занимаясь коллекционным оружием, а Кэтрин время от времени пишет картины, которые неплохо раскупаются, чаще всего - анонимными клиентами. Персиваль складирует их на чердаке. Маленькая Рокси быстро становится гордостью семьи и примером для подражания - красавица, умница, послушная дочь и золотой, в целом, ребёнок. Единственный человек, которому она досаждает на этом свете - Персиваль, вынужденный терпеть её во время всех своих недолгих визитов, когда Рокси, углядев его машину, проламывается через зелёный забор, и спустя минуту повисает на шее с ликующим: - Дядя Перси приехал! Ему приходится научиться плести косички и смириться с тем, что в мире существуют книги детских сказок - Рокс обожает засыпать под звук его голоса, когда он читает ей очередную историю про рыцаря, спасающего прекрасную принцессу от дракона. Рокс сама - как маленькая принцесса. Пусть и весьма противоречивая - в вечных кружевах и с ободранными коленками. Персиваль всегда принимает её как должное. Персиваль уже не столько раздражается, сколько умиляется ей, когда она снова и снова отрывает его от взятой на дом работы, мешая печатать отчёты и по-кошачьи засыпая у него на руках. Эдвард и Кэтрин порою извиняются за неё, и даже словно бы дочку журят, но стараются не слишком - они хорошо знают, что во всём мире нет безопаснее места, чем лужайка их соседа в те дни, когда он ненадолго возвращается в пустующий дом. Тень кровавой резни во Франции всё ещё омрачает их жизнь. Но время не стоит на месте. Рокси привыкает к английской школе, заводит новых друзей, и единственным воспоминанием о детстве в Париже остаётся французский язык, который она выбирает для изучения в качестве иностранного. На английском Роксана давно говорит без акцента. А сам Персиваль привыкает. Его давно уже считают членом семьи. Рокси, с детства зовущая его "дядей", долгое время свято уверена, что мальчик, стоящий на старых фотографиях в обнимку с её маленьким отцом, не кто иной, как Персиваль. И крайне огорчается, узнав, что это не так. Правду Роксане потихоньку начинают открывать лет с тринадцати, слово за слово вводя в курс дела, не упоминая, конечно, деталей. Это мало что меняет в её жизни. Возвращаясь из школы, и видя припаркованную у соседнего дома машину, она всё так же бесцеремонно вторгается в персивалев дом, и агенту Кингсмэн ничего не остается кроме как терпеливо улыбаться, мысленно причитать и надев фартук, отправляться на кухню - Рокси любит его лазанью. На Дни Рождения он дарит ей плюшевых мишек. Не то, чтобы Персиваль не мог придумать ничего оригинальнее, но он как-то привык, да и Рокси не возражает, высаживая их ровной шеренгой на полке, над своей кроватью, и называя каждого в честь него - Персивалем. Персиваль боится, что за внешнее сходство. Рокси возражает, что они просто хранят её сон, как сам Персиваль хранит всю их семью, и профессиональный шпион впервые за много лет понимает, что всё было не зря. Тень картеля, многие годы нависающая над Мортонами, вновь обретает плоть, когда Рокси исполняется пятнадцать. Мортоны узнать об этом не успевают. Только на следующий день, читая в газетах про кровавую резню в пригороде Лондона, они восклицают "какой ужас!". И не замечают, что Персиваль потом двое суток не выходит из дома. Замечает лишь Рокси. Привычно перебирается через забор, находит дядю Перси отрубившимся на диване, прямо в гостиной, замечает кровь на рукаве брошенного на стул пиджака. И уходит на кухню - ставить чайник. Персиваль любит зелёный чай. Это становится первым звоночком грядущего взросления. Рокси по-прежнему любит лазанью, но, краснея, вскоре начинает просить Персиваля уменьшить порции. Она записывается в тренажёрный зал и всё чаше срывается из его дома по каким-то делам, время от времени упоминая в разговоре неизвестные имена и сомнительные места, в которых она бывает. Под "сомнительными", Персиваль подразумевал любое место, работающее после десяти часов вечера, а Рокси смеясь, ворчала, что он даже строже её родителей. В шестнадцать она впервые влюбляется, и это событие тоже проходит как-то мимо четы Мортонов, слишком занятых своими ружьями и картинами, но не проходит мимо дяди Перси, который отпаивает Роксану молочными коктейлями и проверяет, чтобы её глаза не выглядели покрасневшими от слёз. Кажется, даже выдаёт парочку профессиональных секретов по части грима. Впервые в жизни Персиваль готов поступиться собственными принципами, и ударить ребёнка. Потому что подонок, бросивший Рокс на глазах всего класса, ребёнком не считается в принципе. Он почти две недели выпытывает у Роксаны его имя. На начало третьей, плюнув на этику, подкладывает в сумку Рокс выпрошенный у Мерлина жучок. Бить парня не приходится - оказывается достаточным просто посмотреть в глаза, и вежливо попросить извиниться. То, что при этом ствол его пистолета упирается в лоб незадачливого школьника, Персиваля немного беспокоит, но не слишком и не настолько, чтобы рассказывать о встрече самой Рокс. Парень оказывается понятливым - извиняться летит на следующий же день. И конечно же, Рокси его прощает. Любовь за прошедшие недели прогорела, и они безболезненно расстаются друзьями. Настроение Персиваля стремительно идёт в гору. Роксана снова начинает улыбаться, и уже не требует постоянно смешивать ей молочный коктейль, а значит - все завершается к обоюдному удовлетворению обоих.***
Университет для Рокси они выбирают вместе, несколько недель проводя на сайтах и изучая статистику. В конце концов, Рокс устаёт, и заявляет, что улетает в Париж. Перепуганные родители пытаются её отговорить, но все оказывается бесполезно, и позеленевший от тревоги Эдвард вновь отправляется к тому, кто всегда готов их спасти, и тем же вечером Персиваль, разговаривая с Роксаной, ставит кружку на стол с немелодичным стуком, и озвучивает короткое: - Нет. Запретить ей оказывается просто, переубедить - совсем нелегко. Они спорят несколько часов, и уже глубокой ночью, Рокси выдаёт последний аргумент: - Хорошо. Но чем тогда ты предлагаешь мне заняться? И по её загадочно сверкающим глазам, Персиваль понимает, что попался в хорошо расставленную ловушку. Он рассказывает ей о Кингсмэн. Коротко, без точных фактов и опасных деталей. Вспоминает операцию в Париже, называя имена, которые Рокси видела раньше только в газетах: наркобароны, дилеры, убийцы. И политики, покрывавшие всю эту сеть. Она смотрит на него, как на героя. Персиваль чувствует себя чудовищем. Жутким монстром из детской сказки, требующим за спасение попавших в беду людей рождённое ими дитя. Он понимает, что окончательно забирает Рокси у Мортонов, заражая её собственным энтузиазмом, заразой, заставляющей его гоняться по всему свету, выполняя миссии для Кингсмэн. И не может остановиться, продолжая говорить. Рокси твёрдо решает не покидать Англии, чтобы не упустить свой шанс. Она поступает в университет - тот, который выбирают её родители - и уезжает из дома, возвращаясь только в редкие дни каникул. Теперь, когда он видит её реже, Персиваль отчётливее замечает происходящие с ней изменения - Рокси растет, всё больше взрослея. У неё меняются привычки и интересы, она ищет себя, занимаясь фехтованием и верховой ездой, не отступаясь лишь от поставленной цели. Однажды, Персиваль видит на заставке её компьютера фотографию со свадьбы принца Уильяма, и не удержавшись, вскользь роняет, что был там, выслеживая убийцу среди толпы. - Ты поймал его? - потрясённая, спрашивает Рокс. - Они ведь ещё живы, - неловко передёрнув плечами, указывает на экран дядя Перси. Хвастаться собственными подвигами так и не вошло для него в привычку. Но в глазах Роксаны он видит гордость. - Дядя Перси, вы - настоящий рыцарь! ...И твёрдую решимость - пойти по его следам. Персиваль не знает, будет ли за это благословен или проклят. Роксана просит научить её стрелять.***
Всё меняется постепенно, отталкиваясь от того, как долго Рокси не появляется в родных краях, всё чаще выбираясь куда-то с друзьями вместо поездок домой. Иногда Персиваль месяцами не видит её, а потом не сразу узнает, когда она - веселая, счастливая, вытянувшаяся и повзрослевшая, бурной рекой врывается в его дом с вечным "дядя Перси!". В какой-то момент он понимает, что начинает избегать этих встреч. Дело не в возрасте - Рокси давно уже совершеннолетняя. Но само то, что он задумывается о её годах, повергает Персиваля в состояние, схожее с ужасом от проваленной миссии - ему почему-то кажется, что этими мыслями он кого-то предаёт. Возможно, самого себя. А потом убивают Джеймса, и сомневаться оказывается поздно - от него требуется новый кандидат на место Ланселота, и Персиваль давно уже знает, кто должен будет им стать. Роксане он звонит тем же вечером - звонит первым, сам, впервые за последние пару лет. Она выезжает немедленно. За прохождением ею испытаний Персиваль наблюдает без особого интереса, лишь отстранёно анализируя допущенные ошибки. Объясняет Рокс, что следовало сделать иначе. Говорит, как не допустить осложнений в будущем. Он не сомневается в том, кто получит место агента. И когда Рокс проходит испытание поездом, и остается с ним наедине на двадцать четыре часа, Персиваль почти решается - сам ещё не до конца зная, на что, но решается, и ведёт её в зоопарк, чувствуя странное родство с обитателями запертых клеток. И затем - идёт с ней гулять по улицам города. Разбирает её работу за последние месяцы, иногда - расщедривается на скупую похвалу. Любуется её улыбкой. Рокс смеется, и радуется как дитя. Крепко держит его за локоть и время от времени прижимается к плечу от избытка счастливых чувств. Когда сумерки укрывают Лондон, Персиваль почти готов ей сказать, но Роксана случайно перебивает его и говорит: - Спасибо, дядя Перси. И он снова крепко сжимает губы, не желая портить ей торжество и жизнь.***
День V он встречает на другом конце света, в очередном притоне, где и попадает под действие отравленных sim-карт. И в общем, не сильно мучается совестью, когда спустя полчаса приходит в себя, оставшись там единственным выжившим. С его рук капает кровь. "К черту!" - думает Персиваль, отшвыривая в сторону подобранный в пылу драки нож, и громко говорит, нарушая оглушающую его тишину: - Всё - к черту. Меньше всего он сейчас похож на рыцаря, но знает, что способен совершить любые подвиги, и ему, как никогда, хочется жить. Ему так хочется жить, что он выжил среди полусотни профессиональных убийц, раскидав их почти что собственными руками. Быть может, это и есть пресловутый второй шанс. Не так уж он и стар. Есть агенты много старше его, но не так много тех, кто был бы его опытнее. Он сумеет защитить Рокс, он единственный любит её достаточно, чтобы не жалеть собственной жизни и защитить от всего - он даже отвезёт её в Париж, если она всё ещё этого хочет, и придушит любого, кто осмелится косо на неё посмотреть. Он всегда будет готовить ей лазанью. Он купит им новый дом и найдёт дизайнера для него. И модельера - для свадебного платья. Они пригласят на церемонию весь Кингсмэн, и Рокси будет в тысячу раз прекраснее Кейт Миддлтон и в сто тысяч раз - её счастливее, уж он постарается. Он скажет ей. Просто скажет, ничего не прося и тем более - не требуя. Просто, чтобы она знала, что он любит её - так сильно, что даже несколько десятков наемников не в силах остановить его в борьбе за новый день, за новый глоток воздуха, за надежду снова увидеть её и сказать. Сказать, что никто и никогда не будет любить её сильнее. В том, что Рокси выжила, он не сомневается ни секунды. В мире творится хаос и отменяются авиарейсы, закрываются аэропорты, не уходят с вокзалов поезда, но ни одна граница остановить Персиваля не в силах. Он возвращается в Лондон сутки спустя, и первое же, что видит, влетая в штаб Кингсмэн - это Рокси, его Рокси, которая тут же бросается ему на шею с ликующим криком: - Дядя Перси! Обнимает его крепко. Но прежде, чем он успевает что-то сказать, она отступает и почти невольно, инстинктивно, делает шаг назад, продолжая улыбаться. Но уже - не ему. Мерлин, стоящий за спиной Роксаны, поздравляет Персиваля с возвращением домой, грудью почти касаясь её плеча. И этого оказывается достаточно. Достаточно увидеть их рядом, чтобы наконец заметить и понять - и вспомнить. Вспомнить все испытания, которые проходила Рокс, еще будучи претендентом на место Джеймса, вспомнить все их взгляды - её и Мерлина. Вспомнить мимолётные, почти случайные, соприкосновения рук. Мир Персиваля трескается, осыпаясь осколками. Он улыбается Мерлину, говоря, что счастлив снова оказаться на родной земле, а сам, что есть сил, пытается держать себя в руках, не позволяя боли и ярости затопить его с головой, вновь окрасив мир багровой пеной. Персиваль пытается за что-то зацепиться, за что-то настоящее, что позволит ему окончательно всё для себя решить и понять. И встречается взглядом со спокойными глазами Мерлина. Туман в голове расползается сам собой, унимается бешено колотящееся сердце. Слишком много во взгляде координатора всего - всего того, что не так-то просто выразить словами. Персиваль слабо улыбается, наблюдая за тем, как Мерлин тянет Рокси за собой, куда-то к компьютерам, словно бы невзначай переплетая их пальцы. Как усаживает в собственное кресло, и склоняется над её плечом, выводя необходимые данные на экран. Как привычно упирается руками по разные стороны стола, закрывая Рокси от взгляда Персиваля собственной спиной, как дракон - распахнутыми крыльями. Некоторые принцессы рождены для драконов. И Персиваль отводит взгляд, почти что не чувствуя боли. Как странно. Он был уверен, что никто и никогда не будет любить Роксану сильнее него. Персиваль понимает, что ошибался. На свадьбу он дарит им два билета в Париж.