Поймай судьбу за хвост!

      Ракеш:       Котёнок проспал крепким сном до середины дня. Очнувшись, не сразу понял, где находится. Мне пришлось крепко обнять малыша и долго шептать на ушко, что он в безопасности и больше ему ничего не угрожает. Вот через минуту я почувствовал, как успокоилось его сердце, и Тагир обмяк.       — Я так испугался, когда понял, что он идёт за мной, — шептал он мне о своих страхах.       Отчитывать котёнка сейчас совсем не хотелось, но как Старший я испытывал непреодолимое желание во всем разобраться — как вообще он очутился в храме так поздно ночью?       На мой вопрос заёрзавший Тагир ответил не сразу.       — Занятия закончились рано и я уже шёл домой, но… вдруг решил немного погулять и пошёл на старый рынок… — Речь котёнка вдруг оборвалась на полуслове и он тяжело выдохнул. Его хрупкое тело свернулось до размеров комочка. — Всё было не так, — тихонько мяукнул он и затараторил без остановки, словно боялся остановиться:       — Меня позвал погулять профессор Ларгин. Мне очень хотелось посмотреть на район Торговцев, я там ещё ни разу не был и согласился на приглашение. Хоть и помнил, что ты наказывал сразу идти домой. А потом… потом я познакомился с магистром Альдесом, представляешь? Он сказал, что у меня есть дар и позвал к себе в ученики… Я согласился, — совсем виновато всхлипнул малыш и уткнулся носом в одеяло. — Он сказал никому не говорить, и я обещал, а Джелла говорила не торопиться и не делать выбор слишком поспешно. Сказала, что у меня должны быть особенные умения и в них стоит разобраться, а я… а я… Прости меня, пожалуйста, Ракеш, — всхлипнул Таг и уткнулся носом в подушку. — Я не собирался от тебя ничего скрывать… просто так вышло. Сам не знаю, как так получилось.       «Похоже, мне стоило внимательнее следить за тобой», — я прошелся лапой по хрупким вздрагивающим плечикам, и слёзы скользнули по бледным щекам котёнка.       До идеального Старшего мне, по-видимому, было ещё очень далеко. Лаская Тага по ночам, я умудрился прозевать то, чем живёт мой младший. Впрочем, это нисколько не оправдывало Тага — он всё от меня скрывал, не имея на это никакого права.       Мне понадобилась пара долгих минут, чтобы справиться с раздражением.       — Таг, посмотри на меня.       Котёнок снова заёрзал и после непродолжительной возни, во время которой он будто бы решался сделать то, о чём просили, высунул порозовевший нос и уставился на меня испуганным, почти опасливым взглядом.       — Ты ничего мне не рассказал, потому что не доверяешь?       — Доверяю, — пискнул Таг.       Мне оставалось только покачать головой.       — И о том, что на самом деле случилось с Верой, ты мне не рассказал, потому что тоже доверяешь?       Виноватая мордочка скукожилась сильнее.       — Прости, — раскаиваясь, выдохнул он.       Вся моя злость, всё раздражение и гнев вдруг разом улетучились, оставляя в груди щемящую пустоту.       Что я могу требовать от младшего, если не сумел завоевать его доверия? Если Тагир так и не признал во мне Старшего?       «Такова судьба, Ракеш», — подбодрил я себя, подталкивая к неизбежному.       — Жрица из храма, та что привела меня к тебе, сказала, что следует использовать только один дар — тот, что проявляет себя наиболее ярко, и тот, что ближе тебе по духу, — делился я с котёнком, потому что другого пути не было. — Она сказала, что… что из тебя выйдет прекрасный жрец.       Ещё несколько секунд понадобилось Тагу, чтобы смысл слов наконец дошёл до сознания. Котёнок перевёл на меня неверящий взгляд.       — Жрец?       Мне не оставалось иного, как согласно кивнуть.       Увы, Таг не ослышался и мой язык не подвёл меня на этот раз — жрица говорила о том, что Тагу место среди жрецов.       — Думаю, это снимает с тебя необходимость следовать обещанию. Если не уверен, что хочешь заниматься камнями, извинись перед мастером за поспешные слова и откажись. Как бы ни было почётно стать учеником Грандмастера, ты сам понимаешь, что участь жреца сам по себе великий дар.       «Вот только это означает, что нам предстоит навсегда расстаться.»       Жрецы — особая каста избранных — отбирались в их юные годы Верховным хранителем храма Бастет. Никто не знает, как именно это происходит. Известно только, что происходит это в День Смирения, когда каждая семья в течение недели обязана посетить храм со всеми юными отпрысками и вознести Божественной благодарность за создание мира и поклясться в том, что каждый кот примет свою судьбу, какой бы она ни была.       Конечно, о смирении многие помнили ровно столько, сколько длилось посещение храма, но именно в этот момент Верховный хранитель мог подойти к любому котёнку и увести его за собой.       Я понятия не имел, следуют ли традиции Дома Милосердия и возможно ли такое, что судьба Тага прошла мимо него в далёком прошлом и именно сейчас пришло время наверстать упущенное и расставить всё на свои места.       Впрочем, какое это имеет значение? Тагу предстоит покинуть мой дом и выбрать иную дорогу, после чего мы с ним больше никогда не увидимся… Жрецу не полагается иметь семьи, кроме храмовой. Он отрекался от родни и брал новое имя, оставляя прежнюю жизнь за спиной.       Наверное, об этом сейчас думал Тагир.       Растерянность и смятение отразились на маленькой мордочке — таких новостей он не ожидал.       «Прости малыш, но мы не можем идти против воли Божественной… да и незачем… Такой, как я, тебе не нужен. Ты не веришь мне, и, как бы я себя не обманывал, облачившись в дорогую шубу заблуждений, я самый обычный кот, не сумевший удержать рядом своего маленького хрупкого котёнка. Не сумевший завоевать доверия младшего. Посмевший поднять на супруга лапу и причинить боль… В храме тебя ждёт лучшая участь, Таг. Божественная всегда права.»       Я не произнёс вслух ни слова из того монолога, тягуче тянувшегося в немеющем сознании. Всё, что я мог себе позволить, это гладить малыша по нежной голой шкурке, пытаясь навсегда запомнить, как выглядит самое дорогое в мире существо.       «Если бы ты дал мне повод… надежду на то, что мы станем семьёй и я заслужу твоё уважение, но… нет, не стоит обманывать себя пустыми надеждами. Тебе будет лучше без меня. Тогда твой дар сможет расцвести по-настоящему и принести котам пользу. Наверное, тебя, малыш, ждёт величие… Нельзя было доверять мне такое сокровище. Это ошибка, которую предстоит исправить.»       — Завтра я отведу тебя в храм.       Тонкое ушко едва заметно дрогнуло. Тагир смотрел на меня широко распахнутыми глазами, всё ещё поражённый услышанным.       «Конечно, не просто поверить в то, что ты избран для великих дел. Но придёт время, малыш, и ты поверишь.»       Тагир высвободился из моих объятий и осторожно, словно боясь оступиться, сполз с кровати. Он смотрел на меня так пристально…       — Мне нужно побыть одному, — обронил котёнок и, опустив взгляд, ушёл.       Я знал, что именно в этот миг он уходит от меня. Навсегда.