Жизнь Победителя Нагайны

Пролог – Хорошо быть призраком! – завистливо съязвил Невилл, влетая в спальню. – Кушать в Большой Зал ты не ходишь, на педсоветах появляешься под настроение... Один я, как дурак... – Ты не дурак, ты директор, – прожевав кекс, сообщил Северус и поставил чашку на поднос. – Это называется – за что боролся, на то и напоролся. Невилл сбросил туфли и плюхнулся в кровать, не снимая мантии. Безмятежность супруга, спрятавшегося в тишине подземелий, выводила из себя больше, чем скандал за завтраком. Северус, похоже, это почувствовал. Он убрал поднос на столик и спросил: – Кто посмел обидеть моего слоника? Фил ехидничал? Давай я ему яйца на уши намотаю! Есть такое смешное заклинание, меня Люциус научил. – Филиус молчал, – вздохнул Невилл и расстегнул верхнюю пуговицу мантии. – Все гораздо прозаичнее. Роза Уизли подралась со Скорпиусом. – Мерлин мой! Из-за чего? – присоединяясь к войне с застежками, удивился супруг. – Она получила вопиллер. Рон Уизли проорал на весь зал, что раз уж она попала в Слизерин, то должна одерживать верх над Скорпиусом на всех экзаменах. А у нее, оказывается, проблемы с трансфигурацией. То ли зачет не сдала, то ли сдала, но плохо. Я так и не понял. – Угу... А что Скорпиус? – А Скорпиус отпустил какое-то замечание – папа тоже велел ему хорошо учиться, что ли... Упоминание папы его и подвело. Через пять минут весь зал знал, что Малфои не сидят там, где положено, только потому, что их пожалел «добрый дядя Гарри», хотя папа сто раз ему говорил... Скорпиус по-детски обозвал ее дурой и потребовал, чтобы она заткнулась. Роза кинула в него тарелкой с салатом, и пока мы с Филиусом добежали к столу, они успели сцепиться и упасть на пол, стянув на себя скатерть. Рвущихся помочь подружке младших Поттеров перехватили Нортон с мадам Хуч. Со всех, как ты понимаешь, сняли баллы, назначили взыскание... Но осадок остался. – М-да... – руки Северуса уже добрались до рубашки. – Я всегда говорил, что Рональд Уизли – болван. Не любишь Малфоев – не люби, но детей зачем стравливать? – Ох, Север, да Рона на Малфое просто заклинило! – Невилл приподнялся, стягивая брюки. – Хорек – то, хорек – се... Дрочит он на него по утрам, что ли? Я не знаю. Какие уже обиды? Двадцать лет, считай, прошло... – Может и дрочит. Отчего ж не подрочить? Драко – мужик симпатичный. – Симпатичный... Ай! Снейп встряхнул горящую ладонь и полюбовался на краснеющий след шлепка. – За что? Я просто оговорился! – Слоник, за такие оговорки будешь бит, не взирая на должности и звания! Глава 1 Рождественский подарок Письмо Главного Аврора Поттера Невилл получил в Большом Зале. Министерская сова долго кружилась между огромных елей – Хогвартс готовился к Рождественскому балу – а потом решительно сбросила конверт в кучу снега, нападавшего с колючих веток. – Дрессируют они их, гады! – пробормотал директор Лонгботтом и подобрал с пола намокшее послание. – Слава Мерлину, не в сортир принесла... Хагрид установил последнюю пушистую красавицу и отер пот со лба. – Готово! – прогудел он. – Ну что, хороши? – Замечательно! – искренне ответил Невилл. – Благодарю, Хагрид. Паркер! Можете приступать. Преподаватель трансфигурации взмахнул волшебной палочкой. Снег исчез, а на елях возникли десятки разноцветных светящихся фонариков. Заглядывавшие в зал ученики восторженно заохали. Новое заклинание, второй взмах – и ветки опутали искрящиеся цепи гирлянд. Невилл улыбнулся – чары Паркера были великолепны – и вскрыл конверт. Небрежно нацарапанные строчки гласили: «Нев, надо поговорить. Завтра в 12:00 у меня в кабинете. Я тебе покажу пару документов. Гарри». – Мерлин тебя задери... – тихо пробурчал Невилл. – Что за документы? – Любовная переписка, господин директор? – спросили из-за спины. – Письмо от Главного Аврора, профессор Снейп. – О! – Северус удивленно поднял бровь. – Беспокойство за Уизли? Или новая повестка моему призраку? – Завтра все выясню, – ответил Невилл и спрятал конверт в карман. Звук гонга заставил их разойтись в стороны. Профессор Снейп поспешил в подземелья, где его ждали ученики. А директор Лонгботтом – к себе в кабинет, к рабочему столу, заваленному стопками пергамента. Письмо Поттера было забыто. Вспомнил о нем Невилл перед сном, делая пометки в ежедневнике. – И еще утвердить меню праздничного ужина. Домовики подойдут... Мерлин! Мне же в двенадцать надо быть у Поттера! Так... Домовиков вычеркиваю. Пишу – Аврорат. – Ничего там не пей, слоник, – серьезно сказал Северус, отнимая у него ежедневник. – Подольют веритасерум, начнешь болтать напропалую. Потом все деньги на адвокатов потратим. – Знаю-знаю, – зевнул Невилл. – Ничего не пей, ничего не ешь, ничего не говори. Эх... Так неохота идти, честно... – Не ходи, – пожал плечами супруг. – Пошли сову, что ты занят подготовкой к балу. Соври, что принимаешь зачеты по травологии, в конце концов. – Не... Поттер нудный. Он не отстанет. Лучше я сейчас от него отвяжусь, а то он нам Рождество совами испортит. А я хочу спокойного праздника. Тишины, подарков... – Разъедутся дети, будет тебе тишина. – А подарки? – И подарки, – фыркнул Снейп. – Рождество все-таки... Он покосился на еловую ветку, перевитую гирляндой, похожей на моток ржавой колючей проволоки – Невилл старался, как мог, но вышло все равно плохо. Нащупал палочку, взмахом установил на ветке пару свечей и потушил свет. Спальню затопил густой полумрак. – Спокойной ночи. – Спокойной ночи, Север. ...«Вот тебе и Рождество, вот тебе и подарки...» – думал Невилл, стараясь удержать равнодушное выражение лица. Главный Аврор подвинул к нему папку с документами. – Если нужно, я отдам тебе копию свидетельства о браке. Моим людям пришлось потрудиться, чтобы разыскать ратушу, где произошло это событие. – А с какой стати они трудились? – холодно спросил Невилл. – Что за нездоровый интерес, Гарри? Почему брак, заключенный тридцать семь лет назад, стал предметом расследования Аврората? – И все-таки я тебя удивил, – проигнорировал вопросы Поттер. – Спорю на сто галеонов, что ты первый раз об этом слышишь! – Я никогда не спрашивал у Северуса, был ли он женат прежде. – Нев, я бы не стал лезть в твою личную жизнь... Пойми, мы случайно получили показания независимого свидетеля по делу Долохова. Проверка дала положительный результат. Я решил, что тебе лучше будет узнать об этих фактах от меня. Невилл сплел пальцы и осторожно погладил обручальное кольцо. Вдох-выдох. Только спокойствие. – Гарри, я не вижу смысла в дальнейшем разговоре. У тебя нет никаких доказательств того, что Долохов жив. И ты не проверял записи о разводах за последние тридцать семь лет, ведь так? – Если бы голландцы позволили наблюдать за магазином... – не обращая внимания на его слова, вздохнул Главный Аврор. – Но у них бзик на анонимности. Торговцы бриллиантами платят большие налоги, и терпеть не могут вторжения в жизнь их клиентов. – Ты не проверял записи о разводах? – с нажимом повторил Невилл. – Нет, не проверял. – Вот-вот! – он попытался надменно шевельнуть бровью. На Поттера это не произвело никакого впечатления. – Долохов появлялся там как минимум три раза, – убежденно сказал Главный Аврор. – Первый раз, в две тысячи шестом году, на него наткнулся старший Забини, покупавший в салоне колье для своей очаровательной супруги. Забини раскланялся и мило побеседовал со старым знакомцем, не собираясь причинять ему никаких неприятностей. Но после скандала, который ему закатила жена, одумался и прибежал к нам с доносом. «В две тысячи шестом. А мы с Севером... Нет, мы еще не встречались» – Мы проверили информацию. Удалось разговорить продавца из соседнего магазина одежды, который опознал Долохова по колдографиям. Он сказал, что видел «этого господина» на прошлое Рождество. Долохов вышел из ювелирного салона, заглянул к ним и купил две строгие черные мантии. Продавец запомнил его из-за оставленных чаевых. Разумеется, протокол он подписывать отказался. Дело повисло в воздухе. – Я не понимаю, зачем ты мне все это рассказываешь! – Нев, ты дослушай! Я выделил дополнительные фонды для оплаты работы агентов в Голландии. – Так вот куда уходят деньги налогоплательщиков! – Через три года я решил, что фонды надо будет урезать. Из-за отсутствия новых сведений. И вдруг, под Рождество две тысячи девятого получил долгожданный подарок. Мой агент столкнулся с Долоховым на ступенях книжной лавки, в двух шагах от ювелирного салона. Попытка задержания с треском провалилась. Долохов бросил на землю книги, активировал порт-ключ, и только его и видели. «Две тысячи девятый. Север захотел встретить Рождество в Европе. «Заодно решу кое-какие дела, слоник». Портключ в Вену, пушистые хлопья снега, аромат кофе. И он все время куда-то уходил...» Невилл стиснул пальцы так, что бриллианты на обручальном кольце впились в кожу. – Как ты понимаешь, засвеченного агента перевели на другое задание. Но нам улыбнулась удача – мы завербовали официанта из близлежащего кафе, который согласился наблюдать за окрестностями. Ему выдали зачарованный браслет для связи с опергруппой, расположившейся на конспиративной квартире. Однако после столкновения с агентом Долохов как сквозь землю провалился. Через пять лет опергруппу пришлось отозвать из-за нецелесообразности расходов. Официанту мы продолжали платить за наблюдение. И перед прошлым Рождеством вложения окупились. Долохов аппарировал в проулок между домами и вошел в ювелирный салон. Официант успел сделать две колдографии. Вот эти. Главный Аврор ткнул пальцем в раскрытую папку. Невилл против воли взглянул на размытую фигуру в черной мантии, потряхивающую длинными русыми волосами. – Из салона Долохов не вышел. Аппарировать оттуда невозможно – ювелирные магазины накрывают сетью чар и барьеров во избежание ограбления. Судя по всему, хозяин выпустил его через второй, служебный вход. «Прошлое Рождество. «А не сгонять ли нам в Амстердам, слоник? У меня есть портключ в хорошую гостиницу. Встряхнемся, а то я тут уже засиделся. Покажу тебе одно варьете с забавным стриптизом. Тебе понравится, обещаю». И – утреннее пробуждение в пустой постели. «Я выходил по делам. Мне надо было уладить пару финансовых вопросов. Все дорожает, а жить-то надо...» – Я вновь попытался действовать официальным путем, – продолжил Поттер. – Вышел облом по всем статьям. Хозяин салона категорически отказался давать показания о своих клиентах. Официанта уволили, придравшись к пустяку. Голландцы прислали мне официальную ноту протеста за незаконные действия на их территории и строго предупредили, что любое внимание к ювелирному салону будет рассматриваться как шпионаж. Так что, даже если Долохов опять туда придет... А я считаю, что придет. Может быть, даже в ближайшие дни. Эх, не знаю, что и делать! – Почему ты думаешь, что он придет? – онемевшими губами проговорил Невилл. – Есть достоверные сведения, что Долохов на пару с твоим супругом спер бриллиантовый запас Волдеморта. Свою аферу они провернули незадолго до нашей победы, – усмехнулся Поттер. – Поверь мне на слово, это очень достоверные сведения, Невилл! По версии следствия Долохов время от времени сдает пару камней в салон и делится деньгами со Снейпом. На рождественских встречах старых боевых товарищей. Ты же знаешь – ничего не связывает людей крепче, чем финансовые интересы. Не дождавшись отклика – Невилл окаменел – Главный Аврор вкрадчиво проговорил: – Ты ведь не спрашиваешь своего супруга об источнике его доходов? А насколько я знаю, он имеет привычку баловать тебя дорогими подарками. Или те призовые орхидеи с Международной выставки в Неаполе Снейп заказывал за твой счет? «Приехали. Самый больной вопрос. С первых же месяцев знакомства. «Север, все эти портключи и гостиницы стоят бешеных денег. Давай я хоть что-то оплачу!» «Не волнуйся, денег на наш век хватит». – Я не лезу в финансовые дела своего супруга. У нас раздельные счета. У меня, как ты знаешь, есть приличное состояние, доставшееся от родителей и бабушки. Я не заморачиваюсь на деньгах, Гарри, – Невилл встал, прихватив из папки свидетельство о браке и колдографию Долохова. – А сейчас позволь мне откланяться. Это был очень интересный разговор, но меня ждут дела. Поттер проводил взглядом бумаги и ехидно сказал: – Обручальное кольцо тоже твой супруг покупал? Богатая вещица... Правда, Гермиона считает, что оно слишком массивное. – Я – мужчина крупный, – криво ухмыльнулся Невилл. – Мне изящные украшения не идут. Счастливо, Гарри. Присылай сову, если что. – Пришлю, Невилл, не сомневайся. И сову, и очередную повестку. Выдержка дала трещину, посыпалась мелкими осколками. – Тебя на этих повестках прямо заклинило! Оставь Северуса в покое, прошлое уже не изменить, мертвых не вернуть, а ждать, что он расскажет тебе что-то о живых, по меньшей мере, глупо. Он умеет молчать лучше многих. Зачем ты с таким упорством добиваешься пустой беседы? – Я не хочу, чтобы вы наслаждались безмятежностью, – Поттер сбросил официальную маску, обжег волной магии. – Пережить тот факт, что Снейп, якобы любивший мою мать, оказался конченым педиком, я как-то смог. Ладно, подумал я, с кем не бывает. И простил. Но простить вмешательство в память, многолетний обман... Нет уж, Невилл. Моей доброте есть пределы. – Война? – уточнил директор Хогвартаса. – Война, – ответил Главный Аврор. Невилл покинул кабинет и быстро пошел к выходу, не глядя на жмущихся к стенам авроров. «Война? Будет тебе война!» Какой-то сопляк замешкался, не успевая уступить ему дорогу, и Невилл ударом плеча отбросил его в открытую дверь кабинета. От столкновения мысли пришли в относительный порядок, и он понял, что в таком состоянии в Хогвартс возвращаться нельзя. Надо где-нибудь посидеть, выпить кофе и подготовиться к разговору с Северусом. Невилл выскочил на улицу. Жадно вдохнул морозный воздух, вытащил волшебную палочку и после недолгих раздумий аппарировал в «Три метлы». Кофе – не кофе, а отличный огневиски для директора Хогвартса у Розмерты нашелся. Невилл занял столик в укромном углу, за вешалкой. Пригубил огневиски, достал из кармана бумаги и всмотрелся в колдографию. Долохов неуверенно потянулся к дверной ручке, помедлил и отдернул пальцы. Завеса русых волос маскировала его лицо, но несомненное сходство со старыми колдографиями в «Пророке» просматривалось. На Невилла нахлынули воспоминания – гриффиндорский стол, на который сова сбрасывает газету с кричащим заголовком: «Массовый побег из Азкабана». Расширившиеся глаза Гермионы, мрачнеющий Поттер, ухмыляющийся Драко Малфой. – Минуточку! – пробормотал Невилл. – Его посадили тогда же, когда и Лестранжей. В тысяча девятьсот восемьдесят втором году. Эта дата врезалась ему в память, словно выжженная каленым железом. Бабушка Августа заставила его выучить наизусть все, что было связано с судом над мучительницей родителей. Простой арифметический подсчет показал Невиллу, что в молодости Северус наслаждался супружеством с Долоховым не больше полутора лет. После чего «вторая половина» загремела в тюрьму и провела там около пятнадцати годков. «Мелочь, а приятно! – подумал он. – Можно быть уверенным, что в эти годы они не пили чай и не барахтались на коврике перед камином». От размышлений его оторвали грохот, крики и звон бьющейся посуды. Невилл выглянул из-за вешалки и обнаружил, что на полу, возле стойки, сцепившись в смертельном объятии, хрипят и матерятся два знакомых ему человека. Известный меценат и общественный деятель, вице-председатель благотворительного фонда «Пацифист» Драко Люциус Малфой-младший пытался выдавить глаза состоятельному бизнесмену, герою войны и кавалеру ордена Мерлина второй степени Рональду Артуру Уизли. Совладелец сети магазинов «У&У», намотавший волосы общественного деятеля на руку, методично бил его головой об стойку, удачно отворачиваясь от царапающих лицо пальцев. От потрясения – не каждый день такие люди валяются на полу таверны – у Невилла отлично вышло невербальное заклинание. На парочку вылился поток ледяной воды. Холодный душ подействовал не так, как рассчитывал директор Хогвартса. Меценат и общественный деятель ловко выплюнул попавшую ему в рот воду в лицо своего противника. Кавалер ордена Мерлина хрипло выкрикнул «Сука!» и укусил Малфоя за нос. Невилл кинулся к дерущимся, схватил Уизли за плечи и попробовал оттащить в сторону. Дело осложнялось тем, что за мирные годы герой войны изрядно растолстел и габаритами практически догнал самого Лонгботтома. По счастью, к Невиллу присоединились еще двое волшебников, и дело пошло на лад. Совместными усилиями им удалось оторвать Уизли от Малфоя, который шипел и не желал выпускать добычу из цепких аристократических рук. Рон некоторое время таращился на лежащего у стойки врага, а потом заявил: – Все равно убью падлу! – Первый сдохнешь, нищеброд! – отозвался Малфой, отлипая от пола и вынимая из кармана палочку. Невилл отпустил плечо Уизли и метнулся к крестнику своего супруга. Память школьных драк подсказала ему нужное движение. Драко дернулся и охнул от боли – Невилл не рассчитал сил и слишком сильно заломил ему руку. – Прекрати, Драко! Вы что, белены объелись оба? Малфой хлюпнул быстро распухающим носом. Невилл ослабил захват и постарался вложить в голос побольше сарказма: – Как подростки, Мерлин вас побери! Взрослые мужики, детей понастрогали, а все туда же... – Это кто нищий? – неожиданно встрепенулся Уизли. – Это я – нищий? Да у меня денег навалом! Понял, хорек вонючий? – А у меня – больше! – сообщил Малфой. Исцарапанное лицо Рона побагровело. – Вы еще членами померяйтесь! – рявкнул Лонгботтом. – У кого больше, у кого толще... – У меня больше! – со странной, почти игривой ноткой повторил Драко. После этих слов он оскалился, демонстрируя мелкие зубы, и выжидательно посмотрел на Уизли. Тот побагровел еще сильнее – так, что Невилл испугался, не хватит ли его удар. Перестал вырываться из рук держащих его волшебников и обмяк. – Отпусти меня, Невилл! – голос Малфоя стал привычно-холодным. – Руку сломаешь, слышишь? Я ничего не собираюсь ему делать. Хочешь – оставь у себя палочку. Но руку отпусти. Невилл осторожно вытащил палочку из пальцев Драко и выпустил заломленную кисть. Малфой встряхнулся, словно выпущенная на свободу зверушка, и насмешливо протянул: – А почему ты замолчал, Уизел? Что-то вспомнил? – Ничего, – буркнул Рон и отвел глаза. – Напомнить? Уизли выпятил челюсть и пристально уставился на осколки стакана, будто тренировался в невербальном Репаро. – Напомнить? – ледяной тон Малфоя резко контрастировал с лихорадочным блеском глаз. Пуговицы мантии покатились по полу – как горох, просыпавшийся из миски нерадивой хозяйки. Уизли вздрогнул, но глаз от осколков не отвел. Драко потянулся к ширинке, и Невилл, наконец, сообразил, что известный меценат и общественный деятель всерьез собрался потрясти членом перед публикой. – Прекрати! – прошипел он и ухватил Малфоя за руку. Тот извернулся и попытался расстегнуть молнию на брюках другой рукой. Уизли оторвался от разбитого стакана, покосился на ширинку и судорожно вздохнул. Невилл набрал воздуха в грудь, чтобы призвать Драко к порядку. Белая вспышка, взрезавшая полумрак зала заставила его поперхнуться. Еще одна вспышка, хлопок аппарации – и неизвестный, запечатлевший драматическую сцену на колдопленку, бесследно исчез. – Сука! – дружно выдохнули бывшие сокурсники. Драко выхватил у Невилла свою палочку, запахнулся в мантию, выкрикнул: «Малфой-менор» и аппарировал. «Вот глиста белобрысая! – вызверился Невилл. – Всем нагадил и смылся!» Он перевел взгляд на Рона и спросил: – Ну и что теперь? – Может, еще выкупить предложат... – пробормотал тот. Невилл сплюнул на пол и повернулся к Розмерте: – Посчитайте, милая. И мой виски тоже. – Я оплачу! – вскинулся Уизли. – Нев, ты извини, что так вышло... Не бери в голову... – Бери в рот, легче выплюнуть, – кивнул Лонгботтом. – Я знаю. Ладно, пойду... Меня в Хогвартсе уже заждались. Меню утвердить надо. – Нев... – Рон выглядел – да, так оно и было! – смущенным. – Я... Мне надо с тобой поговорить. «Мерлин, я что, похож на исповедника?» – Сейчас? – Нет. Сегодня или завтра – когда у тебя будет свободное время. – У меня нет свободного времени, – вздохнул Невилл. – Давай... Мерлин, завтра же бал! Я даже не знаю... Я вечером пришлю тебе сову, хорошо? Рон утвердительно склонил голову. Директор Лонгботтом отряхнул мантию, покрытую неизвестно откуда взявшимися пятнами, попрощался и аппарировал в Хогвартс. Глава 2 Вечерние откровения Невилл знал, что позорно сбежал с поля боя. Но заставить себя остаться в стенах Хогвартса он не смог. Слушать перешептывания коллег, ловить косые взгляды учеников – о Мерлин, только не это! Да и какая разница – будет он ночевать в директорских покоях, куда его выгнал Северус, или в родительском доме? Он велел домовику принести огневиски и тяжело опустился в кресло перед камином. – Хозяин Невилл будет ужинать? Директор Хогвартса вспомнил, что в родном доме можно не стесняться, и обложил не вовремя высунувшегося эльфа витиеватым ругательством. Нельзя сказать, что ему от этого полегчало, но все же... – Как же я так подставился? – задумчиво спросил он у камина. – И какого я потом полез к нему с вопросами? Надо было хотя бы денек подождать. Невилл сделал глоток огневиски и прикрыл глаза. «Цепь случайностей... Да, именно цепь случайностей. Если бы Север не решил поужинать в Большом Зале, если бы совы не принесли почту, если бы я прикусил язык и не огрызнулся... Эх, если бы...» Память услужливо вернула его в исходную точку. Вот Северус заглядывает в директорский кабинет и отрывисто говорит: – Ты идешь на ужин? Меня Фил ждет, надо дополнительные чары для зала выбрать. И Поппи что-то хотела. Впрочем, я догадываюсь, что. Наверняка антипохмельное зелье для лазарета. А вот пролетает, голубушка! У меня нет времени новую партию варить. Шум и суета – ученики изнывают в предвкушении завтрашнего бала. Одинокие страдальцы лихорадочно перебегают от стола к столу, в надежде обрести пару, девицы рвут друг у друга из рук журналы «Заклинания красоты». И – совы, много сов, с номерами «Вечернего Пророка». Колдография на первой странице была просто потрясающей. Она вполне соответствовала заголовку: «Призрак не удовлетворяет!» А чуть ниже, мелкими, но жирными буквами: «Драко Малфой и Невилл Лонгботтом. Сексуальная помощь бывшему сокурснику?» Что самое противное – это можно было принять за правду. Потому что Невилл на колдографии выглядел достаточно похотливо и вроде бы как пытался залезть в штаны к Драко Малфою. А известный меценат в разорванной мантии сладострастно изгибался и не то гладил, не то пожимал чужую руку. В принципе, из ситуации можно было выйти с минимальными потерями. Сделать честное лицо и громко заявить, что это очередная провокация Скитер и ее собратьев по перу и колдоаппарату. Не пожалеть плохих слов в адрес Уизли, заодно как следует очернить Малфоя – глядишь и обошлось бы. Поппи с Хуч бабы слезливые, им только повод дай, чтобы посочувствовать. А потом утащить Севера в подземелья, рассказать все, как было, и предложить использовать легилименцию для проверки. Но иронический шепот Флитвика: «Северус, а у призраков рога растут?», ответная кривая ухмылка и изречение: «Похоже, да. И довольно осязаемые, я тебе доложу!», сработали, как детонатор маггловской бомбы. Невилл, весь день прокручивавший в голове разговор с Поттером, сунул руку в карман мантии, коснулся колдографии Долохова, и проговорил: – Это неизвестно еще, у кого тут рога выросли. – У Астории? – нахмурилась непонимающая мадам Помфри. – Да причем здесь Астория! – отмахнулся он. – Поппи, что вы, как маленькая, любой бредятине верите? В прошлом году писали, что я с Хагридом живу, и вы что, купились? – Но тогда не было никаких колдографий! – Это фальшивка! – рявкнул Невилл. – Все, я больше не хочу обсуждать эту тему! Острый, пронзительный взгляд Северуса заставил его поежиться. Но обида и злость притупили врожденную осторожность и остатки благоразумия. Невилл кипел от возмущения: кто-то годами скрывает факт, что он был женат, а возможно и до сих пор состоит в другом браке, а кому-то стоит влезть в чужую драку и – привет! Весь Хогвартс пальцами тычет. На какой-то миг ему захотелось шлепнуть на стол свидетельство о браке с Долоховым и потребовать от Северуса объяснений прямо посреди Большого Зала. – Хвала Мерлину, что я сдержался! – сообщил Невилл камину родного дома. – Он бы меня просто заавадил и овдовел. Без тягомотины развода. То, что произошло в подземельях после ужина, вспоминать было противно, стыдно и больно. Предъявленные доказательства супружеской неверности Северус отмел насмешливым поднятием брови. – Не понял, что тебя так завело, слоник? Тебе было легче жить, когда ты знал, что я никому кроме тебя не пригодился? Вынужден тебя разочаровать, у Тони тоже был дурной вкус. – Вы разводились? – сжал кулаки Невилл, стараясь сдержать выброс магии. – Север! Скажи – вы в разводе? Хоть раз ответь честно! – Нет, мы не разводились, – спокойно ответил Снейп. – Что?! Магия вырвалась наружу, круша стекло и разваливая книжные полки. Взорвался набор хрустальных бокалов, фолианты по зельям упали в стеклянное крошево и забились в агонии. Стандартная процедура – крепкая оплеуха и выплеснувшийся в лицо стакан воды привели Невилла в чувство. – Полегчало? – язвительно спросил Северус. – То-то я и смотрю – тебя с полдня как подменили. Мы не разводились. Тони умер. Выкинь эту историю из головы. – Что значит – выкинь? Что-то я не верю, что он умер! А его походы в ювелирный магазин? Объясни мне, что за история с бриллиантами? Я тебя предупреждаю, у Поттера есть какой-то свидетель, и я легко смогу добиться с ним встречи! Мне не откажут. – Скорей всего откажут, – усмехнулся Снейп. – Поттер и есть тот самый свидетель. Вряд ли он захочет делиться с тобой воспоминаниями, как под Империо тащил мешок с кожей василиска и платиновыми кубками из сейфа Лестранжей в Гринготтсе. – Почему ты?.. А как вы?.. То есть – Поттер? А почему он молчал? – Фальшивая память. Видать, ему кто-то по голове крепко шибанул, раз у него настоящие воспоминания всплыли. – Но как он узнал, что ты женат? – Эта паскуда вместо того, что бы спать под действием зелья, как это сделали Уизли и Грейнджер, решила пошарить в наших вещах. А мы... вышли в ванную и не убрали со стола бриллианты и документы. Тони собирался унести их в тайник. – И все-таки, я не понял. Если Долохов умер, кто ходит в бриллиантовый салон? – Не твое дело, – отмахнулся Северус. – Лучше вернемся ко дню сегодняшнему. Зачем ты лапал Драко и позволил запечатлеть это для газет? – Я не лапал Драко! Вызови своего крестника через камин и спроси у него – кто виноват в этой истории! Между прочим, там еще Уизли был! – Меня это не утешает. – А меня не утешает то, что Долохова регулярно видят в Голландии! Как ты это можешь объяснить? – А почему я должен что-то объяснять? – Прошлое Рождество! – заорал Невилл. – Амстердам, стриптиз... – Плохой стриптиз? Насколько я помню, выглядело это эротичнее, чем ваши с Драко обжимания. От наглой подтасовки фактов Невилл вышел из себя. Нет, второго выброса магии не случилось. К сожалению. Зато накатил приступ речевого недержания, который перерос в дикий скандал с идиотскими выкриками: «Использовал меня, как удобную подстилку!», «Теперь понятно, почему ты не хотел жениться!» и «Срочно вышли в ванную и оставили бриллианты на столе? Не смеши меня, Север...» Результат скандала был неинтересным. Северус сказал, что не собирается оправдываться за потрахуньки многолетней давности при наличии свежих газет, которые ярко демонстрируют половую распущенность супруга. И вышиб двери в коридор слегка оглушенным телом Невилла. Да еще и посоветовал ни о чем больше не беспокоиться. На развод он подаст сам, Люциус подберет ему хорошего адвоката. – Гостиная Лонгботтомов? Невилл, это Рон! Если ты здесь – отзовись, пожалуйста. Невилл, я был в Хогвартсе, я хочу с тобой поговорить. Услышав слово «Хогвартс», Невилл вздрогнул и нагнулся к камину. – Говори. Я слушаю. – Э-э-э... Можно к тебе придти? Я бы не хотел кричать на всю каминную сеть. Ты один? Я тебе не помешаю? – Один. Сейчас, минуточку. Невилл достал волшебную палочку, снял защитное заклинание и проговорил: – Входи. Через минуту из камина вывалился Рон, крепко сжимающий в руке бутылку огневиски. – А бокалы... Невилл слабо усмехнулся и хлопнул в ладони, вызывая домовика. Огневиски гостя оказался отменным. Денег у Уизли действительно было навалом, и, что немаловажно, он научился их правильно тратить. Дорогие мантии, хорошая выпивка, членство в закрытом мужском клубе чистокровных волшебников «Ограниченный контингент», куда самого Лонгботтома рекомендовал Малфой-старший. И наверняка многое другое, но они с Роном слишком редко встречались, чтобы Невилл мог доподлинно судить о положении дел. После обмена приветствиями и пары глотков виски, Рон заговорил: – Я искал тебя в Хогвартсе. Я подумал, что после этой статьи тебе захочется предъявить супругу свидетеля. Если будет надо рассказать ему правду... Я готов выпить веритасерум, честно! Я не думал, что мы тебя так подставим. – Замок тебя впустил? – с любопытством спросил Невилл. – Да, а что? «Гм... Что-что... Переступил порог – значит, не враг. Буду иметь в виду». – Ничего, просто интересно. Спасибо за предложение, Рон. Не думаю, что Северус захочет кого-то слушать. – Полаялись? – на лице Рона было написано сочувствие. – А Малфой... Он приходил? Он сказал Снейпу, как все получилось? – Нет, Драко не появлялся. – Вот сучонок... – выдохнул Уизли и грохнул бокалом об столик. – Крестник гребаный! Что ему стоило... Невилл поморщился и махнул рукой. Вторую порцию пили в молчании. Рон ерзал на кресле, словно оно было раскаленным, вздыхал, перебрасывал бокал из руки в руку и никак не решался заговорить. Невилл не собирался облегчать ему положение – не хотелось слушать про чужие беды, своих с головой хватало. Наконец Рон не выдержал и спросил: – Ты помнишь день Великой Битвы? Огневиски встал поперек горла и Невилл закашлялся. – Да уж... – отдышавшись, пробурчал он. – Помню. Такое не забывается. – Я имею в виду не саму битву, – уточнил Уизли. – Я про аврорскую зачистку говорю. Когда Малфои уйти пытались, а Долиш их в кабинете арифмантики запер. И того парня с портключом у двери поймал. – Нет, – честно признался Невилл. – Ничего не знаю. Ни про кабинет, ни про портключ. Наверное, меня уже в Мунго отвели. – А-а-а... Рон сгорбился, и, встряхивая бокал, заговорил – отрывочно и невнятно. Невилл разбирал его слова с пятого на десятое. Уизли вспоминал какого-то парня, до полусмерти избитого аврорами, портключ для Люциуса, взбешенного Долиша, нехватку людей из-за которой некому было сразу же отконвоировать Малфоев в камеру предварительного заключения... – И тогда я его украл, – неожиданно громко и отчетливо сказал Рон. – Кого? – Портключ. Взломал ящик директорского письменного стола – Долиш устроил в кабинете штаб, сунул в карман и смылся. Потом открыл дверь кабинета арифмантики и велел Малфою выйти на допрос. – Которому Малфою? – осторожно уточнил Невилл, заинтересовавшийся рассказом. – Драко... – имя не выплюнулось, а тихо прошепталось. Глаза бизнесмена и героя войны затуманились – то ли от огневиски, то ли от воспоминаний. – Я предложил ему... скажем так, сделку. Он берет у меня в рот, а я отдаю ему портключ и помогаю его семейству добраться до зоны, где они смогут его активировать. Невилл внимательно посмотрел на взъерошенного, раскрасневшегося Рона, но комментировать сделку не решился. – Короче... – Уизли расстегнул воротник рубашки и отставил бокал. – Он согласился. И мы пошли в пустую комнату. Это было... Невилл отстраненно подумал, что у Драко железная выдержка. Если бы ему самому пришлось у кого-то отсосать, пусть даже выкупая свою свободу, он бы потом не смог встречаться с этим человеком на светских приемах, кивать и делать вид, что ничего не произошло. – В общем... В общем, в рот-то он взял. А после этого трахнул меня, как последнюю сучку. Классно так трахнул... он умеет быть нежным, скотина такая. Бац! Невилл уронил бокал и мысленно признал, что у Уизли с Малфоем всегда были очень запутанные отношения. И изменил свое мнение о выдержке. – Я б его тоже трахнул! – тон Рона стал мечтательным. – Он был не против, просто у нас времени не хватило. Авроры по замку забегали, шум, крики какие-то начались. Я их семейство собрал, к лесу отвел – вроде как под конвоем, и домой ушел, отсыпаться. Мы договорились, что Драко мне сову пришлет, как они где-нибудь в безопасности устроятся. Я ему помочь хотел, честно! Показания дать или поручиться, к примеру... После долгой паузы, заполненной вздохами и кряхтением Уизли, Невилл не выдержал и спросил: – И что? Прислал он сову? – Нет. Утром меня разбудил отец. Он злой был – я его никогда в жизни таким не видел. Пинком меня с кровати поднял, и спрашивает: «С Малфоем – правда?» Я давай юлить: «Папа, что ты имеешь в виду?» А он меня за ухо и в кухню. А там Люциус сидит. Чай пьет, представляешь? Невилл с трудом представил себе Люциуса на кухне у Уизли, но утвердительно кивнул. – Я и поздороваться не успел. Отец мне оплеуху как влепил – к стене отбросило. И записку от Драко показывает. Там ничего такого, координаты для встречи, но все-таки... Пока я раздумывал, как выкручиваться, отец меня второй плюхой подбодрил. В жизни пальцем не трогал, а тут прорвало! В общем, я раскололся... Люциус чай отставил и проговорил: «Предупреждаю вас, мистер Уизли, Драко отбыл в Европу и в ближайшие годы в Англию не вернется. Я прослежу, чтобы он переписывался только с определенным кругом адресатов. И вы в него входить не будете» Это он мне сказал. И добавил: «Удачи, Артур. Я сделаю все, как обещал». «Вот так-так! – подумал Невилл. – Люциус – борец за нравственность. Забавно...» – После его ухода папа отмудохал меня, как мешок с картошкой. Без всякой магии. А когда синяки сошли, женил на Гермионе. Мама пыталась возражать – траур и все такое. Но он с ней наедине поговорил, и она тут же заявила, что папе виднее. Мол, жизнь продолжается, она хочет видеть нас с Герми счастливыми и как можно быстрее. Невилл припомнил, что во время свадьбы Рона он пребывал в больнице Святого Мунго. А потом, если и поздравлял однокурсника с годовщиной свадьбы, никогда не задумывался, поспешно тот женился или нет. – Драко вернулся из Европы через пять лет. Уже женатым, – сказал Уизли. – Я так и не смог с ним нормально поговорить. Или цежу что-то сквозь зубы, или срываюсь на крик. Что мне делать? Я устал... – Не знаю. Ответ Невилла был искренним. Что тут можно посоветовать? Выкинь Драко из головы? Возьми себя в руки и попробуй обсудить с ним ситуацию? Бессмысленные слова... И вдруг его осенило: – А ты в курсе, что в Мунго открыли колдосексологическое отделение? Мне недавно рекламный проспект сова принесла. Они обещают решение сексуальных проблем после курса терапии и гарантируют анонимность обращения. Может быть, тебе стоит туда сходить? – Я там был, – скривился Рон. – Толку никакого. Про Хоря рассказать язык не повернулся. Ответил на какие-то тесты, они их изучили и сделали вывод, что мои лучшие сексуальные воспоминания связаны со школой. Посоветовали заняться с женой ролевыми играми – типа «учитель – ученик». – И ты... – И я, дурак, Гермионе это предложил. Мерлин бы их побрал, эти ролевые игры! Она же ко всему подходит серьезно. Нацепила мантию в звездах и остроконечную шляпу, взяла учебник по древним рунам и начала меня экзаменовать. Я как учебник увидел, все упало! Да может, оно и к лучшему, потому, что ни на один вопрос я не ответил, и мы из-за этого поссорились. Ей, видите ли, стыдно лежать в постели с неучем! А мне противно трахать живую энциклопедию! – Да... – Невилл был потрясен. – Слушай, а вы со Снейпом когда-нибудь?.. – Только не всерьез! Он запретил мне заходить в лабораторию, да я и не рвусь, если честно. А учебники по зельям... Нет! Всяко было, но... Они покосились друг на друга и задумались – каждый о своем. – Дом Лонгботтома! – крикнул из камина знакомый голос. – Драко Малфой хочет поговорить с хозяином. Эй, есть кто-нибудь? – Я здесь, – откликнулся Невилл. – Я зайду? – Входи. Рон подпрыгнул в кресле, вцепился в подлокотники и уставился на камин. Драко в простой темно-серой мантии выскочил в гостиную и бурно заговорил: – Что случилось? Какой еще развод? Я предложил ему просмотреть воспоминания... О! Уизел... Лицо Малфоя потеряло живость и закаменело. – Ты разговаривал с Севером? – спокойно спросил Невилл. – Да. Я предложил свои воспоминания, но он сказал, что вы разводитесь не из-за колдографии. А из-за чего – не говорил. Он связался с отцом и потребовал найти ему адвоката. Что случилось, чем я могу помочь? – Присядь, выпей. Драко взмахнул палочкой, призывая кресло, и уселся на краешек – словно готовился сбежать, если беседа свернет не в то русло. – А что Астория? – Что – Астория? – удивился Драко. – Живая вроде... Я ее час назад видел. – У нее к тебе вопросов не было? – С какой стати? – Ясно. Невилл посмотрел на бывших однокурсников, напряженно отворачивающихся в стороны и избегавших встречаться взглядами. Оба вроде уже солидные – а в чем-то и потрепанные жизнью мужики. Драко потускнел и облысел малость, у Рона шевелюра не поредела, зато брюшко наросло. А рожи корчат, как будто у Северуса на отработке встретились. – Рон! Уизли вздрогнул и выпалил: – Да-да. Я понял. Ухожу. – Нет! – поднял ладонь Невилл. – Ты остаешься. Я поднимусь наверх, а вы посидите и поговорите. Хорошо? – О чем? – вид у Рона был, как у побитой собаки. – Расскажи Драко про тесты из Святого Мунго. Я уверен, его это заинтересует. Может быть, вы на какие-то вопросы захотите вместе ответить. Высказав такое предположение, Невилл развернулся и пошел к выходу. За спиной раздались возмущенные вопли. – Какие еще тесты? – Не твое дело! То есть... Я тебе сейчас объясню. – Я не желаю с тобой разговаривать! – Ах ты, паскуда поганая! Я к тебе со всей душой... – Да пошел ты! Невилл плотно притворил дверь, не обращая внимания на грохот переворачиваемых кресел. Мебель в гостиной давно надо сменить. А у Драко хороший вкус. Вот пусть он и парится... Глава 3 Бал и маскарад Утром, пробираясь к камину через обломки мебели, Невилл заметил пришпиленную к спинке уцелевшего кресла записку. «Вызвал дизайнера. Надо сделать ремонт в гостиной и привести в порядок второй этаж. Я у тебя пока поживу. Драко» – Гости еще не вставали? – спросил он у домовика. – Нет, хозяин. – Подашь им завтрак и вообще... Пусть гостят, сколько захотят. Слушайтесь Малфоя. Понял? Домовик мелко закивал и оттащил в сторону ножку от стола. Каминная сеть послушно доставила Невилла в Хогвартс. В дверь кабинета кто-то стучал – похоже, давно и настойчиво. Невилл распрощался с мыслями о второй чашке кофе и сигарете и произнес отпирающее заклинание. На пороге тут же возникла целая делегация. Филиус, Поппи и вездесущая Роланда, дружно и слитно проорали: «Доброе утро, господин директор!» и вошли в кабинет. Бал, бал, бал... Через полчаса Невилла затошнило от смолистого запаха ели. Омела вроде бы ничем не пахла, но легче от этого не становилось. Подчиненные рвали его на части: музыкальное сопровождение, речи деканов, порядок танцев – «Вы с Северусом откроете бал? Нет? А почему вы не танцуете, господин директор?» Домовики с вопросами о фуршете и шампанском, Поппи с ее нытьем об ограниченных запасах Костероста и антипохмельного зелья, Паркер со списком чар для фейерверка... Голова шла кругом, и Невилл проклял тот день, когда занял директорское кресло. К середине дня он выкроил пятнадцать минут и спустился в подземелья, с трудом протолкавшись через толпу возбужденно галдящих слизеринцев, обсуждающих приезд поп-группы «Обливиэйт». Дверь в покои Северуса послушно распахнулась – значит, супруг не перестроил охранные заклинания. Невилл осторожно перешагнул порог и задумался. «Второй шанс? Заходи, слоник, будь как дома... Или элементарная нехватка времени – с чарами надо возиться не меньше часа? Надо это как-то прояснить...» Он постучал по косяку, заявляя о своем присутствии. Комнаты ответили мимолетным эхом, которое тут же поглотила ватная тишина. Невилл осмотрел спальню с неубранной постелью, на всякий случай принюхался к простыням – мало ли какой бывший аврор мог воспользоваться моментом? Не обнаружил никаких признаков супружеской измены и обошел остальные комнаты. Перед дверью в личную лабораторию Северуса он замер. «Входить – не входить? Опасно...» Решившись осквернить святая святых, Невилл заглянул внутрь и прищурился. А что это у нас за пробирки на столе? «Так, так... – сообразил он. – Оборотное зелье. Три часовых дозы. Какая-то шкатулка. Ох, Мерлин! Ну и чары! Чуть руку не оторвало... Гм... Что же это за заклинание?» – Что ты здесь делаешь? – холодно спросили за спиной. Невилл обернулся и встретился с настороженным взглядом супруга. – Тебя ищу! «Сделать рожу попроще. Приоткрыть рот и преданно на него посмотреть». – Север! Меня все спрашивают, будем ли мы открывать бал первым танцем. Я отвечаю «нет», и только сейчас понял, что не узнал твоего мнения. – Меня не будет на балу, – сухо сообщил супруг. – У меня неотложные дела в лаборатории. Зелье, за которым надо следить и поддерживать чары. Развлекайся сам. Можешь танцевать с кем угодно. – Но, Северус... – Ты узнал все, что хотел? Не смею тебя больше задерживать. Невилл заколебался, а затем покорно склонил голову и вышел. Смятение, тоска, ревность и обида отлетели прочь. Он двинулся в кабинет, кивая ученикам и одновременно продумывая план действий. В плане было много сложностей, неувязок и рискованных допущений. Непреложным был только один пункт – танцевать на балу директор Хогвартса не собирался. ...Камин полыхнул знакомой зеленью. – Дом Лонгботтомов! Гости еще здесь? – Да, хозяин. – Зови их к камину. Обоих. Я хочу с ними поговорить. Невилл покосился на портрет Дамблдора и закурил. Через пару минут в камине появились две встрепанные головы – рыжая и белобрысая. Известный меценат и состоятельный бизнесмен выглядели довольными жизнью и слегка затраханными. – Нев, если мы мешаем... – заговорил Драко. – Не мешаете. Я прошу вас о помощи. Мне больше не к кому обратиться. – Что случилось? – подобрался Уизли. – Мне нужен портключ в Амстердам. В магический ювелирный квартал. На сегодняшний вечер. Туда и обратно, разумеется. Ребята, я заплачу любые деньги! Просто я не знаю, кому их платить, чтобы портключ сделали тихо и быстро. Вы знаете каких-нибудь изготовителей? – Я знаю, – отозвался Рон. – Дай мне координаты и расслабься. Через два часа портключ будет у тебя. – Сколько я должен? – спросил Невилл, царапая на бумажке название ювелирного салона и протягивая бывшему однокурснику. – Потом разберемся! – отмахнулся Рон. – Скажешь сумму, я тебе отдам. – Скажу, скажу... Даже если не отдашь – не обеднею. Малфой, услышавший о деньгах, вышел из задумчивости и заявил: – Лучше я заплачу! Хочу сделать тебе подарок на Рождество, Невилл. – Ты в мои дела не лезь, понял? – Это что за понты, Уизел? Закрутел? Да я этих портключей могу хоть десять заказать. И тоже знаю, у кого! – Эй! – рявкнул Невилл. Головы вздрогнули. – Потом отношения выясните! Портключ будет? – Да! – хором ответили любовники, и связь прервалась. ...Елки воняли все так же гадостно. – Желаю вам счастливого Рождества! Дамы и господа, объявляю бал открытым! Невилл поднес бокал к губам и сделал вид, что пригубил шампанское. Украшенный омелой и гирляндами зал заполнили хлопки и крики – принаряженные ученики в парадных мантиях дождались своего часа. Грянула музыка и крики перешли в истерический визг. Хриплый мужской голос затянул балладу: – Касанье палочки к виску, и вновь – «Обливиэйт»! Я так устал... Пользуясь шумом и толкотней – парочки сливались в объятьях и выходили на середину зала – Невилл выскользнул из помещения. Бокал с шампанским он оставил в ближайшей нише. Жизнь с Северусом научила его непреложному правилу: алкоголь и зелья несовместимы. А без зелий сегодня было не обойтись. Слизеринские подземелья встретили его полумраком и тишиной. Невилл спрятался за доспехами, из-за которых открывался прекрасный вид на двери Северуса, и стал терпеливо ожидать развития событий. Он знал, что супруг не покидал стен замка – охранное заклинание на воротах сообщило бы ему об этом факте. Ждать пришлось недолго. Дверь глухо заскрипела и выпустила в коридор неказистого потрепанного мужичонку в черной мантии. Невилл приподнялся с места и тут же притих. Мужичок запечатал дверь, взмахнув знакомой палочкой. Волна магии Северуса коснулась притаившегося за доспехами Невилла, и он удовлетворенно кивнул. «Гуляем под Оборотным зельем! Так-так... – подумал он. – И что же это за дела, которые заставили тебя проигнорировать деканские обязанности и сорваться в ночь, не поставив никого в известность? Север, Север... Змеюка поганая...» Невилл, затаив дыхание, проследил, как мужичонка скрывается за поворотом, и стремительно рванулся к двери покоев. Проникнув в лабораторию Северуса, он взломал шкафчик, схватил пару пробирок, наполнил их часовыми порциями оборотного зелья и застыл, пораженный грубым упущением. – Волос-то у меня нету... В кого же превращаться? И тут его осенило. Идея была дерзкой и балансировала на грани идиотизма. Зато позволяла ошеломить предполагаемого противника и воспользоваться его замешательством. Невилл метнулся в супружескую спальню, снял с подушки пару длинных, черных с проседью волос и пробормотал: – А вдруг получится? ...Преподаватель ЗОТС Эндрю Нортон выпил пару бокалов шампанского, мужественно выдержал испытание танцами с Роландой и Поппи, выслушал от Флитвика старый рождественский анекдот, и понял, что ему не помешает перекур на свежем воздухе. Устроившись на парапете между двумя туями, украшенными гирляндами и игрушками, он вытащил портсигар и извлек из него сигарету. Даже бальная суета с галдящими детьми и заунывными воплями модной поп-группы не могли испортить хорошего настроения бывшего аврора. За час до бала он получил письмо с вложенным в него портключом и короткой запиской: «Каникулы в Париже. Согласен?» Сова унесла привязанную к лапке записку с одним словом: «Да!» А Эндрю начал безмятежно улыбаться, невпопад отвечая на вопросы коллег и учеников. Он с наслаждением затянулся и посмотрел на небо. Куда ни взгляни – все напоминает о Люциусе. Загадочно мерцающие звезды – словно льдистые глаза, сверкающие во время оргазма. Серебристый свет луны – как пряди волос, разметавшиеся по подушке. Взгляд преподавателя ЗОТС опустился к грешной земле, но это не изменило ход его мыслей. Снеговик, слепленный второкурсниками. Голова украшена кокетливо скособоченным перевернутым ведерком. Ведерко – бутылка шампанского, обложенная кубиками льда, ухмыляющийся Люц, обжигающе-холодное прикосновение к животу, крик, струйки воды, стекающие в промежность... Нортон выбросил сигарету и решил пойти подрочить. Ну его, этот бал... Он поднялся с парапета и замер, прислушиваясь к стуку двери и поскрипывающему под чьими-то шагами снегу. Кто бы это мог быть? Для влюбленных парочек еще рано. Бдительному Филчу не до прогулок на улице – он отирается в коридорах, пытаясь поймать нарушителей. Заинтересовавшись загадочной личностью, Нортон отступил на пару шагов, спрятался в тени туи и замер. К его огромному удивлению на тропинке появился директор Хогвартса Невилл Лонгботтом. Он, оскальзываясь на обледеневшей дорожке, добежал до ворот и помчался по направлению к Запретному лесу. Нортон посмотрел вслед запыхавшемуся директору, и отметил, что кто-то прицепил ему на мантию следящий амулет. Эндрю лениво прикинул, знает или нет Лонгботтом об этом украшении, а потом выскользнул из тени и бесшумно пошел к замку. Ему припомнилось, как Снейп сухо заверил Флитвика, что первым узнает об измене молодого супруга, буде таковая вообще случится. А зачем оно надо – лезть в чужие семейные дела? Мысль о семье напомнила ему, что Люциус по-прежнему не хочет разводиться с Нарциссой, и он досадливо ускорил шаг. ...Портключ перенес Невилла в закуток между двумя домами. Он выглянул на улицу, сравнил надпись на вывеске с названием на бумажке и облегченно вздохнул. «Очень даже куда надо попал! И уголок такой укромный... Можно будет выпить оборотное зелье прямо тут. Если мне это понадобится, конечно...» Невилл придал себе скучающий вид и побрел по улице, рассматривая витрины. У книжного магазина он замер, заметив старинный фолиант о зельях. Том был заключен в прозрачную сферу – то ли защищающую от воров, то ли поддерживающую нужный режим хранения. «Купить? – задумался Невилл. – Вроде бы я этой обложки у Севера на полках не видел... Не знаю, понадобится ему такое или нет, но выглядит гораздо солиднее, чем те книги, которые я заказал на Диагон-аллее. Надо же будет как-то мириться... А что может быть лучше дорогого подарка?» Он поднялся по ступенькам и вошел в магазин. По счастью, хозяин прекрасно говорил по-английски. – Чеки на Гринготтс берете? – деловито осведомился Невилл. Хозяин кивнул и спросил: – Вас заинтересовало что-то конкретное? – Та книга по зельям из витрины. – Извините... – развел руками хозяин. – Ее только что купили. Десять минут назад. Я просто не успел ее убрать. – М-м-м... А если я заплачу больше? – Извините. Книга уже продана. Невилл вздохнул и пробормотал: – Что такое не везет... – Но вы можете поговорить с джентльменом, который ее купил! – оживился хозяин. – Он пошел в ювелирный салон. Вот та сверкающая вывеска, видите? Может быть, он согласится вам ее уступить? – А как выглядит этот джентльмен? – насторожился Невилл. – Довольно высокий. Длинные русые волосы. Одет в темную мантию. – Спасибо. Невилл выскочил из магазина. Заглянул в витрину ювелирного салона и скрипнул зубами. Мерзавец Долохов улыбался продавцам и о чем-то оживленно беседовал со старичком, облаченным в строгую синюю мантию. «Это он, точно! Вот скотина! Живой все-таки... И наверняка для Севера книгу купил! Не постеснялся, гад такой!» Почему Долохов должен был стесняться, Невилл объяснить не мог, но чувствовал себя обиженным до глубины души. – Ничего... Сейчас я тебе устрою! – прошипел он и опрометью кинулся в тупик между домами. Глоток тягучего зелья с растворенным волосом супруга, скручивающая внутренности боль – и мантия становится коротковата. «Хорошо, что ботинки не жмут! – подумал Невилл, поспешно утягивая брючный ремень. – Остальное – мелочи...» Краем глаза он следил за дверями ювелирного салона и, как выяснилось, не зря. Довольный Долохов вышел на улицу и огляделся по сторонам. – Антонин! – рявкнул Невилл, высовываясь из своего закутка. – Подойдите, пожалуйста... Тьфу! Иди сюда, мне с тобой надо поговорить! Долохов всмотрелся ему в лицо и замер. – Иди сюда! Это я, Снейп. В смысле, Северус, – поправился Невилл. – Что ты на меня уставился? – Я спешу, – сдавленно ответил Долохов. – В другой раз поговорим. – Ах, ты... – Невилл рванулся к ненавистному сопернику. Долохов поспешно сунул руку в карман, но вытащил не палочку, как ожидал Невилл, а ярко-оранжевый теннисный мячик. «Портключ. Уйдет!» Сжать мячик Долохов не успел. Вокруг раздались хлопки, и оба супруга Северуса Снейпа оказались заключенными в кольцо авроров в алых мантиях. – Вы окружены антиаппарационным барьером! Положите палочки на землю! – прогремел усиленный Сонорусом голос. – Руки за голову! Антонин Долохов, Северус Снейп, вы арестованы! Долохов не поверил аврорам и попытался активировать портключ. Щит отшвырнул его на асфальт, мячик выкатился из руки. Глухо брякнула выпавшая из кармана палочка. «Палочка... Где ж я ее видел?» Невилл нахмурился, а потом ошеломленно взвыл, постигая истину: – Север! Это ты, что ли? – А ты кто? – простонал фальшивый Долохов. – Это я, Лонгботтом, – упавшим тоном признался Невилл. – Крестный! На «три»! Невилл повернул голову и увидел высовывающегося из проулка Драко. За его спиной мелькнула рыжая шевелюра, и стало ясно, что известному меценату прогулки без сопровождения состоятельного бизнесмена теперь не в радость. – Раз! Два! Три! Авроры разлетелись, как кегли – двойной Ступефай от Малфоя-Уизли оказался им не по зубам. Да и не ожидали они удара со спины в благополучном голландском квартале. Мнимый Долохов подобрал палочку и толкнул Невилла в образовавшийся среди алых мантий просвет. Драко схватил их за руки. – Валите! – заорал Уизли, запуская в авроров еще один Ступефай. – Хорь, вали, кому сказано! Малфой стиснул кулак. Невилл услышал хруст ломающегося портключа. За хрустом последовал рывок и через минуту они повалились на пол гостиной его собственного дома. Драко ошалело взглянул на изрезанную ладонь, с которой стекали капли крови. Схватил Невилла за мантию и простонал: – Крестный... Он сказал, что ему все равно только условно дадут, он же герой войны и зять Поттера! А теперь я думаю... Вдруг его по-настоящему посадят? Что же я делать буду? – Передачи в тюрьму носить! – ехидно вякнул настоящий Снейп. – А вы вообще молчите! – взревел Драко. – Кстати, кто вы такой? – Долохов... – криво усмехнулся Снейп. – Ты мне мозги не парь! – прошипел Драко. – Дядя Тони умер. Крестный, кто это? А? Невилл промычал что-то неопределенное, отодрал руки Малфоя от своей мантии и отполз в сторону. Снейп достал из кармана мантии какую-то склянку – как выяснилось позже, с антидотом к модифицированному оборотному зелью – и отпил небольшой глоток. Полюбовавшись на двух абсолютно одинаковых крестных, Малфой-младший закатил глаза и малодушно рухнул в обморок. – Что с ним? – забеспокоился Невилл. – Потеря большого количества магической энергии, усугубленная непомерными нагрузками в интимной сфере и употреблением легкого афродизиака, – скучным тоном сообщил супруг, разглядывая крестника. – А афродизиак зачем? – не понял Невилл. – Надо думать, чтобы произвести хорошее впечатление на Уизли... – Северус порылся в карманах, вытащил еще одну склянку. – На, выпей. Это к обычному оборотному антидот. А то я как с зеркалом разговариваю. – Неприятно? – Да не то чтобы неприятно. Странно как-то... Невилл послушно поднес склянку к губам и чуть не облился с ног до головы. Из камина раздался истошный вопль: – Дом Лонгботтома? Это Нортон! Невилл, куда ты делся? Отзовись! Тебя Поттер ищет! Глава 4 Лжесвидетели и адвокаты – Я требую выдачи Северуса Снейпа, – холодно сказал Поттер. – Господин директор, своими действиями вы подталкиваете аврорат к штурму замка. Мы не можем допустить, чтобы преподавательские должности в Хогвартсе занимали государственные преступники. Невилл вспомнил указание Севера: «Потяни время идиотскими вопросами, ты это умеешь», и многозначительно откашлялся. – Повторяю... – Не надо! – встрепенулся Невилл. – Я, в принципе, понял. Мне неясно, в чем вы его обвиняете, вот! Призрак моего супруга... то есть мой супруг, призрак Северуса Снейпа – герой Сопротивления, кавалер ордена Мерлина первой степени посмертно, почетный член Ордена Феникса. Тоже посмертно, кстати говоря. С каких пор он стал государственным преступником? – Ваш супруг оказал сопротивление сотрудникам аврората, производившим арест Антонина Долохова. Благодаря его действиям Долохову удалось скрыться, – выговорив эти слова, Поттер внимательно всмотрелся ему в лицо. «Наверное, надо изобразить замешательство и оскорбленную невинность. По идее, это должно быть для меня сюрпризом. Эх, все из-за моих идей горемычных... Не выпей я зелье, никто б к Северу и не прицепился». – А когда это произошло? – Полчаса назад, в Голландии, в ювелирном квартале. – Вы уверены, что это был мой супруг? – Нев, кончай сопли размазывать, – тихо посоветовал Глава Аврората. – Будешь выдрючиваться – получишь обвинение в пособничестве. За кем группа в Голландию вышла, как ты думаешь? – Не знаю... – пожал плечами Невилл. – За тобой, господин директор. У тебя на мантию маячок был навешен. Как ты портключ активировал, так ребята следом и двинули. И то, что ты не участвовал в драке, а отсиделся где-то за углом, ничего не меняет. – Ты... Маячок... За мной следом... «Я привел авроров, я же им подставился, как Север... Как теперь выкручиваться?» – Не пойму только, что зять с Хорьком там делали... – задумчиво проговорил Поттер. – Но думаю, что под Веритасерумом они сами расскажут. Зятя взяли на месте, ордер на арест Хорька я уже выписал. Невилл похолодел. Обвал разрастался, погребая под собой невинных жертв. – Господин директор! «Ого! Люциус, адвокат Вилборд, Нортон, Хуч... и кто еще? А, Поппи». Дойдя до калитки – на этот раз Хогвартс не пожелал подпустить Поттера к дверям и оставил мерзнуть за воротами – процессия остановилась. – Добрый вечер, господа! – жизнерадостно улыбаясь, сказал Вилборд. – Очень рад вас видеть, господин Главный Аврор. Господин Лонгботтом поручил мне передать вам заявление о краже парадной мантии. Но для начала я хотел бы предъявить магически заверенные копии свидетельских показаний, опровергающие обвинения в адрес Северуса Снейпа. Вы готовы меня выслушать, господин Поттер? – Да. Вилборд открыл папку и зашуршал бумагами. – У меня имеются три свидетеля, готовых поклясться, что профессор Снейп находился в замке во время Рождественского Бала. Из этих показаний следует, что он не мог препятствовать сегодняшнему задержанию Антонина Долохова. Прошу вас ознакомиться с копиями. Это – показания преподавателя ЗОТС Нортона. Это – госпожи Хуч. А это – колдомедика Помфри. Все свидетели по вашему требованию явятся в аврорат и подтвердят заявления под присягой. Напоминаю, что опрос свидетелей с применением Веритасерума запрещен указом министра Шеклбота от двадцать шестого января... – Быстро же вы это организовали, – оборвал Поттер адвоката. – Не покидал, танцевал, пил шампанское... Роланда, Поппи, а вам не стыдно? Дамы расправили плечи и дружно пошли в атаку. – Это вам должно быть стыдно, Поттер! – агрессивно заявила мадам Хуч. – Невилл, бедняжечка, столько настрадался за свое счастье, а вы пытаетесь похитить его возлюбленного! – Это просто низость – пользоваться своим служебным положением для улаживания личных дел! – добавила Поппи. «Что же им такое Люциус рассказал?» Невилл осторожно взглянул на Малфоя-старшего. Тот довольно улыбался. – Каких личных дел, Мерлин побери? – О, мы прекрасно помним ваше отношение к Северусу! – фыркнула Хуч. – Все эти сцены ревности, слежку под мантией-невидимкой... – Что?! – глаза Поттера чуть не вылезли из-под очков. – Ну-ну, милый... – забеспокоилась Поппи. – Выпей-ка успокоительное зелье. Где же оно? А, вот... Не надо так нервничать. Мы понимаем, тебе обидно, что Невилл нашел Северуса первым и успел сделать ему предложение, но это не повод... Поттер оттолкнул склянку с зельем и заорал: – Вы что взбесились, дуры старые? – Оскорбление свидетеля сотрудником аврората при исполнении служебных обязанностей карается штрафом в двести галеонов или пятнадцатью сутками принудительных работ по уборке улиц Хогсмита, – встрепенулся Вилборд. Предупреждение подействовало на Поттера как холодный душ. Он забрал показания и буркнул: – Что там у вас еще? – Кража парадной мантии. Да, кстати, господин Лонгботтом! Вот здесь подпишите. Невилл взял перо и заглянул в документ. «...проводя обход территории замка, почувствовал присутствие чужеродной магии... Обнаружил следящий амулет... Снял мантию и оставил за воротами Хогвартса – во избежание... Пропажу мантии обнаружил приблизительно через час, выйдя из бального зала для повторной проверки территории...» Найдя, наконец, строчку: «С моих слов записано верно», Невилл поставил размашистый росчерк и отдал перо Вилборду. – Значит, похитили? – прищурился Поттер. – Господин Главный Аврор! – голос Вилборда стал профессионально-сладким. – Сейчас мантия украдена. И никто не сможет доказать обратного. – К сожалению. – Но вор в любой момент может подбросить ее в замок, – вздохнул адвокат. – Вдруг он осознает, что обокрал директора Хогвартса и раскается? И вернет вещь владельцу – от греха подальше... Тогда мы сумеем произвести независимую экспертизу амулета. И если на нем окажется клеймо аврората, мы подадим в суд. За нарушения прав волшебника и вторжение в частную жизнь господина Лонгботтома. – Так он за ними все время следил? – охнула Хуч, ткнув пальцем в краснеющего Поттера. – Ох, ужас какой... Поппи, как эта болезнь называется – фетишизм? – Вуайеризм, – любезно сообщил Люциус. Дамы негодующе покачали головами. – Но мы можем и не найти мантию, – продолжил адвокат. – Особенно если вы позволите господину Лонгботтому внести залог и забрать на поруки господ Малфоя и Уизли. Поттер нахмурился. – Поппи, Роланда! – встрепенулся Нортон. – Давайте я провожу вас в замок. Ваши показания приняты к сведению, а Северус там уже заждался. Вы же обещали с ним потанцевать! Дамы вопросительно взглянули на Люциуса. Тот еле заметно кивнул. Эндрю немедленно подхватил коллег под руки и поволок к дверям Хогвартса. Когда они удалились на достаточное расстояние, Поттер процедил: – По закону на поруки можно взять только одного мага. Могу отпустить Малфоя. Я так понимаю, вы за него жопу рвете, Вилборд? – Господин Лонгботтом возьмет на поруки Уизли. За Малфоя хочет поручиться другой волшебник. Мы заплатим хороший залог, господин Главный Аврор. Отпустите обоих. – Я не могу отклонить кандидатуру Невилла, как поручителя, – медленно проговорил Поттер, – Герой войны и так далее. Но если на репутации второго будет хоть малейшее пятнышко... – О, вы будете приятно удивлены! – пообещал Вилборд. ...«Представляю, каково Поттеру... – подумал Невилл. – Если даже я сначала глазам не поверил». Вторым поручителем, пожелавшим взять на поруки Малфоя-младшего, оказалась миссис Гермиона Уизли, ожидавшая их у дверей аврората. Она сдержанно поздоровалась с Люциусом, поцеловала в щеку Невилла и спросила у Вилборда: – Документы готовы? – Так точно, – поклонился тот. Поттер раздраженно огляделся по сторонам, и приказал дежурному: – Малфоя и Уизли в мой кабинет. Выпускам под залог. Вернете им барахло и бумажники. «А Люциус не дурак! – восхитился Невилл. – Так бы Гермионе перед Поттером унижаться надо было – отпусти Рона. А Малфоя выкупать – вроде как уговорили врагу одолжение сделать. Бабы эту разницу чуют и ценят». Перед входом в кабинет Главного Аврора возникла давка – каждый из мужчин решил продемонстрировать хорошее воспитание и пропустить Гермиону вперед. Невилл с трудом избежал столкновения с локтем Поттера, подался назад и услышал шепот Люциуса: – Залог – любую сумму. Я возмещу. Невилл утвердительно наклонил голову. В общем-то, денежный вопрос его не волновал – куда важнее было наделать добрых дел. Авось Северус чуток смилостивится, когда узнает, что бестолковый – и что скрывать, ревнивый – супруг сделал все, чтобы исправить допущенные промахи. «Все равно пилюлей огребать... – мрачно подумал он, усаживаясь на жесткий стул в кабинете Поттера. – За амулет, за портключ в Голландию, за ворованное зелье, за волос с подушки... А вот интересно... Если Долохов и правда мертв, как оборотное сработало? Оно же, вроде бы, с волосом покойника не действует». – Что значит – не можете войти? – заорал Поттер и врезал кулаком по столу. – Какой-то щит, – пробормотал смущенный аврор, переминаясь на пороге. – Очень мощный, похож на родовую защиту фамильных замков. И еще... Там, в подвале все перегородки разрушились. И решетки... частично расплавились. Эксперты уже прибыли, но пока не могут сказать ничего определенного. – Вы хотите сказать, что камеры предварительного заключения кто-то разгромил, а потом поставил щит, чтобы мы не смогли войти внутрь? – Ну... Эксперты говорят – не «кто-то», а Малфой и Уизли. Больше там никого не было, – упавшим тоном доложил аврор. – Задержанного Малфоя вели в камеру, по пути он заметил выглядывающего из-за решетки задержанного Уизли, и... – И? – подбодрил подчиненного Поттер. – И перегородки начали падать. Отсекли нас от задержанных, а потом появился щит и выдавил нас в коридор. Люциус нервно повел плечами. Поттер метнул в него негодующий взгляд и прошипел: – Что это за фокусы, а? – Не знаю... – процедил тот. – Я не могу судить о чарах с чьих-то слов. – Гарри, я думаю нам всем стоит спуститься в подвал, – спокойно сказала Гермиона. – Сэр Люциус, может быть стоит вызвать Артура Уизли? Если это объединение родовой магии, то щит должны снимать представители двух семей. – С какой стати у них могло произойти объединение магии? – возмутился Поттер. – Гермиона, ты что-то путаешь! – Давайте спустимся и посмотрим! – повторила миссис Уизли. Устроившийся на стульях народ начал дружно подниматься. «Объединение магии... – задумался Невилл. – А ведь запросто! При наличии сильных чувств у двух чистокровных магов взаимная защита может принять любые формы». – Господин директор, вы идете? – поторопил его адвокат. – Да-да! – спохватился Невилл и пошел вслед за остальными. Зрелище было поучительным. Зияющие проломами стены, засыпанный штукатуркой и каменными осколками пол. Скрученные в сюрреалистические скульптуры решетки. И полупрозрачный зеленоватый силовой щит, оттенком напоминающий одно запрещенное заклинание. После того, как от щита в лазарет отнесли двух молодых авроров, за дело взялись вяло переругивающиеся старшие представители семейств Малфой-Уизли. Из бормотания Артура следовало, что уж он-то препятствовал этому, как мог, на что Люциус лениво огрызался фразами о бессмысленности кулачных расправ. Помучившись с полчаса, они все-таки проделали в щите в щите небольшую дыру, напоминающую лаз для хорошо откормленной собаки. Люциус утер пот ослепительно белым кружевным платком, выбросил его на кучу мусора и холодно заявил: – Если кому-то хочется – идите. – А вы? – насторожился Поттер. – А я не пойду, – ответил Малфой-старший. – Мне это не интересно. Гермиона хихикнула и со словами «А мне интересно!» полезла в прореху. Невилл вспомнил, что собирался быть полезным обществу и делать добрые дела, решительно опустился на четвереньки и последовал за ней. Следом за ним в дыру протиснулись Поттер и адвокат Вилборд с папкой в руках. – Куда идти? – спросила Гермиона. – Прямо, – буркнул Главный Аврор, отряхивая перепачканную мантию. – Озвереть! Тут ремонта тысяч на пятьдесят! – Рон все оплатит, – фыркнула миссис Уизли. – Не беспокойся. Они перебрались через груду кирпичных обломков и побрели по бывшему коридору, придерживаясь указанного Поттером направления «прямо». Целых камер не осталось – разрушенные перегородки складывались в причудливый лабиринт. Главный Аврор заглядывал во все углы и тихо приговаривал: – Ну бардак! Ну... Как же так можно? – Я так понимаю, они в этом не виноваты... – рассеянно ответила миссис Уизли, спрятавшись за Невилла от падающей штукатурки. – Ты сам их спровоцировал. – Я? – вытаращился Поттер. – Каким образом? – Видишь ли... О! За очередной стенкой нашлась чистая и почти неповрежденная камера. Только заграждающая решетка, смятая в небрежный комок, валялась поперек коридора – будто вырванная гигантской рукой и отброшенная за ненадобностью. На полу камеры лежала разбросанная одежда, а на узкой койке в обнимку спали Рон Уизли и Драко Малфой, укрытые одной мантией. Невилл отметил, что ловкий Хорь и здесь ухитрился устроиться поуютнее – Рон покорно исполнял роль живого матраса. От нежелательных вторжений сладкую парочку охранял второй щит – золотистый и угрожающе искрящийся. – Двойной щит! Объединение магии в чистом виде! – ликующе сообщила Гермиона. – Я перед выходом просмотрела основную литературу по этому вопросу. Но там почти нет материалов об однополых парах... В последней фразе отчетливо просквозило сожаление и нотка... нет, это не могло быть исследовательским азартом! «Неужели она решит восполнить пробел, изучая собственного мужа и его любовника? – поразился Невилл. – Хотя... Это гораздо разумнее, чем закатывать истерики и устраивать бесполезные сцены ревности. Интересно, а Рон с Драко согласятся, чтобы она про них монографию писала?» – Это же... – Поттер смотрел на зятя с Хорьком расширившимися глазами. – Это... Фу! Рон! Вставай немедленно! Разбуженный окриком Уизли дернулся и слегка придушил Драко. Тот хрипло взвизгнул и сонно огляделся по сторонам. – Рон, какого Мерлина ты с ним лапаешься? – грозно зарычал Поттер и шагнул к щиту, намереваясь вырвать зятя из объятий порока. Это оказалось стратегической ошибкой. Содрогнулись стены, затрещал потолок, а золотистый щит, нехорошо искрясь, двинулся на незваных гостей. Невилл схватил Гермиону в охапку и рванул к выходу. За ними, спотыкаясь, поспешил адвокат Вилборд. Выскочив в дыру, они облегченно перевели дух. В глубине коридора раздался грохот падающих кирпичей и гневный вопль Главного Аврора: – Рон! Прекрати, ты что? – Ну что, миссис Уизли, посмотрели? – спросил Люциус. – Посмотрела, – кивнула Гермиона. – Вижу, вы не собираетесь биться в припадке и требовать немедленного развода? – в тоне Малфоя-старшего просквозило легкое одобрение. – А что это изменит? – пожала плечами миссис Уизли. – И вообще... Детей я от Рона, слава Мерлину, уже родила. Обеспечивать он их будет, никуда не денется. А с его геморроем, вечно плохим настроением и привычкой заедать пиво шоколадом пусть Драко мается. Я с удовольствием уступлю ему эту честь. Выслушав это заявление, Артур Уизли прислонился к стене и медленно сполз на пол. ...В Хогвартс Невилл вернулся через четыре часа – ровно столько времени потребовалось спасателям, чтобы разобрать завал и вытащить Главного Аврора из подвального коридора. Как выяснилось, он, Гермиона и адвокат Вилборд зря потратили время на ожидание. Ни ручаться, ни вносить залог не пришлось. Освобожденный из-под кирпичей Поттер выставил зятя с Хорьком вон, запретив им подходить к зданию аврората ближе, чем на милю. Надо сказать, что ни тот ни другой от этого требования не расстроились и, расцеловав Невилла и Гермиону, отправились ночевать в Малфой-мэнор под конвоем Люциуса. Эпилог Стихли отголоски бала. Дети, подгоняемые окриками нетрезвых преподавателей, разошлись по спальням – предвкушая, либо оплакивая предстоящий отъезд на каникулы. Слезы и восторг зависели от возраста и привязанности к партнеру на Рождественском балу. Преподаватель ЗОТС Эндрю Нортон, повинуясь окрику Флитвика, вынырнул из грез о Париже и Люциусе и притащил в учительскую бутылки с недопитым шампанским. За ним, волоча на себе подвыпивших лжесвидетельниц и левитируя бутылку огневиски, явился Снейп. Дамы еле держались на ногах и требовали от него рассказов о прижизненных преследованиях со стороны Поттера. Опытный шпион в третий раз принялся излагать страшную историю о том, как Поттер подкараулил его на лестнице в ночной рубашке, вызывая сочувственные вздохи Поппи и ехидное хмыканье Флитвика. – Вот с тех пор я и сплю голым... – неожиданно заявил Снейп и наполнил стаканы огневиски. Фраза произвела сильное впечатление – Роланда застыла с открытым ртом, Нортон подавился шампанским, а Флитвик погрузился в глубокие раздумья, не забыв взять один из стаканов. Неизвестно, куда бы свернул дальнейший разговор, если бы в учительскую не ворвался директор Хогвартса собственной персоной. – Выкупили Драко? – поинтересовался Снейп, окидывая взглядом перепачканную кирпичной крошкой и известью мантию супруга. – Э-э-э... Просто так забрали, – потупился Невилл. – Я тебе потом подробности расскажу. – От подробностей организации побега прошу меня избавить, – отчеканил Северус и потянулся к стакану. – Нет-нет, все законно! Мы... Они... По комнате проплыла волна недовольства, излучаемая Снейпом – да такая сильная, что у собравшихся напрочь пропала охота выпить и поболтать, а Лонгботтом сник и тихо уселся на стул. Минут через пятнадцать удрученный преподавательский состав пожелал друг другу счастливого Рождества и разошелся по комнатам. – Модифицированное оборотное, – снизошел до объяснений Снейп. – Работает с волосом покойника, действие длится не больше часа. Побочный эффект – исчезновение магии, почти до уровня сквиба. Можно воспользоваться портключом, на этом все и заканчивается. Я разработал это зелье для Волдеморта, желавшего проникнуть в Гринготтс... неважно. – И все-таки я не понимаю... – робко сказал Невилл, прихлебывая коньяк. – Зачем ты ходил в салон под видом Долохова? К чему такие сложности – модифицированное зелье, потеря магии? – Лонгботтом! – зарычал супруг. – Я сейчас дам тебе бриллиант стоимостью семьсот пятьдесят тысяч галеонов. Иди, куда хочешь, и попробуй его продать хотя бы за сто штук! Я посмотрю, с чем ты вернешься. – А что? – удивился Невилл. – А почему за сотню? Это же дешево получится! – Тебе, лоху с улицы, никто и полтинника не заплатит! – А ты почем продал? – Четыре по шестьсот, – в голосе Снейпа проскользнула нотка гордости. – Очень удачно, что и говорить. Этот ювелир – старый знакомый Антонина. Мне повезло – я запомнил пароль, и у меня есть прядь волос, которой хватит еще на десяток визитов. Невилл не мог избавиться от сомнений: – Поклянись, что Долохов... – Умер! Сколько раз можно повторять? – В Последней Битве? – Почему это тебя так интересует? – нахмурился супруг. – Решил узнать подробности для Поттера? – Я хочу знать! Мне противна мысль, что ты встречался с нами обоими одновременно! И женился на мне только потому, что... – Успокойся! У тебя сейчас выброс пойдет, – посоветовал Снейп. – Могу поклясться, чем хочешь – Тони умер через два года после Победы, в Касабланке, в маггловском казино «Золотая корона». Играл в рулетку, пил мартини и подавился маслиной. Глупая, нелепая смерть. Ошарашенный равнодушным тоном супруга Невилл пригубил коньяк и поперхнулся. Северус тут же крепко врезал ему по спине, бормоча проклятия в адрес идиотов, стремящихся сделать его вдовцом. Откашлявшись, Лонгботтом перешел к самому главному вопросу: – Север... Я знаю, что крепко подгадил тебе появлением в Голландии и Оборотным зельем. Я... Ну... раскаиваюсь и готов понести наказание. Давай не будем разводиться и уладим наши разногласия... каким-нибудь другим способом. – Минетом, что ли? – усмехнулся Снейп. – Почему бы и нет? – Слоник... – супруг заговорил мягко, и это напугало Невилла больше, чем вопли и отборный мат. – В моем возрасте вполне можно обойтись без ежедневного минета. Покой и душевное равновесие предпочтительнее. – Север... – отчаянно взвыл он. – Я не хочу разводиться! Я больше никогда не буду заходить в твою лабораторию, клянусь! Скажи, что я делаю не так? Я исправлюсь! – Не вопи... – поморщился Снейп. – Голова раскалывается. Давай хотя бы пару дней поживем отдельно, а потом снова обсудим этот вопрос. Невилл ощутил знакомое покалывание в кончиках пальцев и попытался подавить рвущуюся наружу стихийную магию. – А с Долоховым вы как жили? – теряя самообладание, спросил он. – Разъезжались? Или он тебя устраивал? Чем я хуже? Объясни, я хочу понять! – Да ничем ты не хуже! – рявкнул Северус. – И не лучше! Такой же придурок. Один минет в голове – без члена во рту заснуть не можешь, ревнуешь беспричинно и среди ночи выясняешь, как мы будем жить дальше. Хотя вру! Тони еще и снизу лежать не нравилось. Только и делал, что стонал – давай быстрее. После этих слов он развернулся и ушел в спальню, громко хлопнув дверью. – А... – Невилл озадаченно посмотрел на дверь, заискрившуюся от мощного запирающего заклинания. Невилл ворочался на жестком диване в гостиной до двух часов ночи. Он не захотел уходить в директорские покои, и время от времени с надеждой поглядывал на дверь спальни – вдруг да откроется? Но, судя по звукам, а вернее их отсутствию, Северус то ли спал, то ли удачно изображал крепкий сон. Отсутствие звуков подтолкнуло Невилла на первый из череды безумных поступков – в половине третьего то ли ночи, то ли утра он слез с дивана и начал ломать запирающие чары. Минут через сорок он осторожно приоткрыл дверь и заглянул в спальню. Северус мирно почивал на своей половине кровати, подложив ладонь под щеку. Это зрелище почему-то заставило Лонгботтома отказаться от первоначальных планов побудки супруга вкрадчивым поцелуем или минетом, и он решил преподнести ему рождественский сюрприз. С какой стати Невилл решил, что лучшим подарком для супруга станет жаждущий пассивной роли Долохов, не понял никто. Ни Люциус, отложивший поездку в Париж из-за сердечного приступа друга, ни Драко с Роном, таскавшие «дорогому крестному» шоколад и фрукты, ни Нортон, по аврорской привычке попытавшийся восстановить картину происшествия. Последовательность своих действий чуть не овдовевший Невилл описывал досконально. Полюбовавшись на спящего Северуса, он вернулся в гостиную и порылся в карманах его мантии. Стащил и выпил дозу модифицированного оборотного зелья с растворенным в ней волосом Долохова, разделся и забрался в супружескую постель. Позже, перебив половину склянок в лаборатории в поисках антидота к оборотному и сердечного зелья, он все-таки вызвал по каминной сети мадам Помфри, которая и оказала первую помощь загибавшемуся от инфаркта Снейпу. А затем попыталась вызвать авроров для ареста разыскиваемого преступника, поскольку не могла опознать Невилла в голом русоволосом мужике, мечущемся по спальне. К счастью, действие оборотного зелья быстро закончилось, а добросердечная Поппи поверила в рассказ Люциуса о важности ролевых игр в сексуальной жизни призраков. ...Как ни странно, безумная затея Невилла в итоге себя оправдала. После двухнедельного пребывания в лазарете Северус стосковался по ежедневному оральному сексу и благосклонно разрешил супругу вернуться на ложе. Но шкатулку с бриллиантами, старыми обручальными кольцами и прядью волос Антонина Долохова спрятал в тайник в кабинете Люциуса. От греха подальше. Конец

май 2009 - апрель 2015