Почти такое же утро, как тысячи прежде

Сколько бы раз он не проходил по узкому, почти всегда пустынному проселочному шоссе мимо этого места рядом с озером, останавливался всегда. Хоть на миг. Порой не удерживался и поворачивался, так, как будто открывшийся за деревьями вид не был ему и без того знаком до последней черточки. Смотрел и смотрел, долго, теряя счет времени. Слишком многое было связано с окутанным утренним туманом островом в его центре. Слишком… Потом старик продолжал путь. На удивление бодрой для его лет походкой. Еще и для собранных в хвост длинных белых, как снег, волос, при виде которых мало у кого не мелькала мысль о том, что этому престарелому хиппи определенно повезло пережить Лондон шестидесятых с его наркотиками. Знали бы они… Да если бы и узнали, ни за что не поверили. Сколько он прожил на самом деле. Кто он на самом деле! Но к подобному Мерлину было не привыкать. С самых ранних лет он, рожденный в бедности, скрывающий свой уникальный дар, вынужденный вкалывать с утра до ночи за мелкую монету, был меньше всего похож на величайшего из магов, которого видела земля. *** Едва переступив порог давно обжитого им вековой постройки низкого каменного дома, Мерлин сбросил с плеч и сумки, и годы, одно так же легко, как другое. За минувшие века его силы не убывали, а лишь возрастали, укреплялись, будто старое драгоценное вино. В гостиную вошел молодой человек лет двадцати, со свежей душистой выпечкой из местной кондитерской и только что заваренным крепким ароматным чаем. И немедленно получил влетевшей ему по радостно улыбающейся физиономии диванной подушкой. Артур с интересом полюбовался на парящие в воздухе предметы, застывшие брызги воды. Сколько он не навидался чудес, которые мог сотворить Мерлин, насмотреться на них все равно не мог. Как и на его обалдевшую мордаху. Подыгрывает, это видно, и сам едва удерживает смех. Отчего на сердце, которое оставил осколок меча Мордреда, лишь теплее. Как только лодка с мертвым телом короля достигла места, где погрузился на дно Экскалибур, осколок его покинул, присоединившись к «старшему брату», так же закаленному в пламени дракона. После чего глаза Артура распахнулись, а сердце снова застучало, затянулась смертельная рана. Как такое могло случиться, почему? Все так просто. Иногда чего-то не может не произойти. Не смотря ни на что и всему вопреки. Особенно в пропитанное магией и чудесами время. Тем более между двумя душами, составляющими одно единое и неразрывное ничем целое. — Опаздываешь, Мерлин, — соорудил недовольное выражение развалившийся на диване и щелкавший до его прихода пультом от телека Артур. В одних только джинсах, босой, с еще мокрыми после душа льняными волосами и оставшимися кое-где на рельефно литой груди капельками воды. Успел «накачковаться» в тренировочном зале, переоборудованном из котельной. — Ничуть, не сегодня, милорд. — прячущий улыбку Мерлин поставил на столик поднос, где все снова стояло в образцовом порядке, — Так бы и говорил, что уже соскучился по мне. Хозяйка кондитерской, стоящая за прилавком сама, вечно норовила подсунуть Мерлину вчерашнюю выпечку. Когда он приходил молодым человеком. Когда пожилым — самую горячую и аппетитно выглядевшую. Уж чем ей так не угодил первый и понравился второй, ей виднее. Мерлину оставалось только надеяться, что это не потому, что разменявшая шестой десяток леди взялась таким образом охмурять его. Но воспользоваться преимуществом пожилого возраста определенно стоило. Потому за булочками к завтраку он ходил только так. На живущих вдвоем парней рано или поздно непременно начнут кидать косые взгляды. Сейчас, конечно, за «такое» не забьют камнями, но к чему лишние пересуды, которые так легко пресечь периодическим появлением «третьего». Которому только в радость немного позабавиться, вспоминая молодость с ее превращениями лишь в случае крайней необходимости. Как мог сохранить молодость Артур Пендрагон? А как могло быть иначе — ведь он Король Былого и Грядущего. Остался навечно таким, каким был перед гибелью. Готовый в любое время, в любой момент вновь схватиться за меч и встать на защиту своей земли, которой он снова потребовался. Только тогда Дева Озера поднимет из его глубин Экскалибур еще раз. — Кто скучал, я?! — возмутился король Артур, обнимая и привлекая к себе за плечи присевшего рядом возлюбленного, — Мерлин, какой же ты идиот. Когда лодка с ничего непонимающим и по привычке громогласно ругающим верного слугу королем причалила обратно к берегу, оба, едва прийдя в себя, поторопились сказать то, что так и осталось недоговоренным, как будто бы боялись снова не успеть. Смогли прикоснуться друг к другу. Губами… Осторожно, неуверенно. Вскоре полностью потерявшись в этом первом жарком поцелуе. Обретя один другого до конца. Став по-настоящему единым целым. Как и было предначертано. К королеве Артур не вернулся (Гаюсу Мерлин дал знать, что беспокоиться тому не о чем. Это было все, что он мог сказать. Но его старый добрый друг все понял). Ушел с Мерлином. Как ему хотелось всегда на самом деле. Чего он не осознавал слишком долгое время. Где только они не побывали за истекшие столетия. Но больше всего любили жить здесь, в месте, с которым связано так много. Где у Артура Пендрагона открылись глаза. Где окончательно раскрылись друг перед другом их с Мерлином сердца. Периодически им приходилось уезжать «в отпуск», возвращаясь на всякий случай под другими именами. Мерлин мог бы наложить на них чары, сделать неузнаваемыми, даже невидимыми. Но к чему, тем более, что появлялся повод побродить по свету снова, как тогда, впервые, давно, в уходящее все дальше в прошлое время. — Идиот, идиот, этим и прославился. — примирительно рассмеялся Мерлин, обнимая своего возлюбленного короля в ответ. — Нет. Совсем другим, Мерлин. И заслуженно, — продолжая улыбаться, но говоря всерьез, не поддерживая шутку, ответил Артур, беря его лицо в ладони и прижимаясь губами к губам. — Доброе утро, Мерлин. — С добрым утром, Артур, — светло улыбнулся великий маг, чье имя стало нарицательным, проводя рукой по влажным волосам любовника, — Кушать подано, сир. *** Сколько бы не проходило времени, Мерлин не мог забыть, как на острове Авалон не только обрел, но и потерял своего любимого человека. Сколько бы он не проходил той дорогой, не мог не остановиться, а подчас и оглянуться. Сколько бы рассветов они не встретили с Артуром потом, каждый из них был таким же волшебным, как тот, когда их губы соединились следом за судьбами.