***
Марта была, что называется, типичной "чудесной девушкой" - как раз во вкусе маман. Огромные голубые глаза олененка под округлыми веками, веснушки на круглом, на грани легкой полноты лице и маленький курносый носик. Взялась помогать расставлять посуду, живо расспрашивала мать о рецептах блюд, уверяя, что не ела ничего вкуснее и всю жизнь мечтала научиться готовить именно этот салат и именно такую курицу. Разумеется, неподдельно смущалась каждый раз, когда Лир подавал голос, не знала, о чем завести разговор и вела себя так, будто впервые увидела мужчину - не брата, не отца и не плешивого мужика из метро, а именно Лира, перед которым пасовали и более искушенные в романах прелестницы. Лир своей привлекательности не отрицал, но девушка ему совсем не нравилась. Ему живо представилось, как она, родив ребенка, располнеет и обзаведется любимой сковородкой. Он преувеличенно красиво и аккуратно нарезал мясо на небольшие кусочки, отправляя их по очереди в рот, вспоминая те прекрасные детские годы, когда на спинке его стула висел ремень, а матушка наблюдала, не чавкает он и правильно ли держит вилку. Теперь он мог вдоволь отыграться, с невозмутимым видом демонстрируя приобретенные способности в самой подходящей для этого ситуации. - А вы, - нерешительно начала, наконец, Марта, поднимая на Лира глаза. - Можно на "ты", - улыбнулся он в ответ. Маман перестала пинать его под столом, вынуждая прекратить демонстрировать свои аристократические застольные манеры и обратить внимание на гостью. Удовлетворившись, она взяла свой портсигар и удалилась на балкон, оставляя детей наедине. - У вас... у тебя... - Про волосы, да? - мягко поинтересовался Лир. Девушка испуганно кивнула. - А, - легко отмахнулся он. - Все спрашивают, не смущайся. Я их не то чтобы отращиваю... я их просто не состригаю. Лет с двенадцати ровняю только кончики. Если бы Лир и Марта участвовали в соревновании кос, последняя, наверное, выбыла бы еще на отборочном туре: ее коса едва касалась плеч. Густые длинные волосы Лира глубокого каштанового цвета доставали ему до пояса, а косы он умел плести сам себе в трех разных видах и не считал это проявлением женственности. - Я могла бы вас... тебя подстричь, - загорелась идеей Марта. - Подруга научила меня делать прекрасные мужские стрижки, вам очень пойдет! То есть тебе, простите... Лир приложил массу усилий, чтобы улыбка с его лица не сползла слишком быстро. Нет, пожалуй, с "умницей" маман погорячилась. - Не думаю, Марта, что это хорошая мысль. К своим волосам я не допускаю никого, уж не сочтите за странность. Вы наелись? Я думаю, мы могли бы пройтись, тут недалеко есть парк - пока погода позволяет. Мастером тактичного отступления Лир был всегда, и теперь решил отделаться от мамы, удалившись под предлогом уединенной прогулки. Уделив девушке минут сорок, отвечая на вопросы, которыми она, осмелев, буквально его засыпала (ваша мама - великолепная женщина! И она рассказала мне, что вы...), избегая личных тем и все больше отвечая цитатами классиков, не заботясь о том, что это может произвести на девушку слишком хорошее впечатление. А потом предложил проводить ее домой, ведь время уже позднее. На крыльце двухэтажки-развалюшки курили две бабы в халатах, не прикрывающих полные ляхи, а из окна высунулась, едва не вываливаясь, девчонка с засыпанным веснушками лицом: - Мама, Маня, смотри, Муська жениха привела! - взвизгнула она на весь двор, а затем с хохотом отпрыгнула от подоконника и ускакала куда-то - не то прятаться, не то спуститься и посмотреть на диковинку поближе. "Досадно, наверное", - с сочувствием подумал Лир, покосившись на свою взбешенную спутницу, мигом растерявшую весь свой шарм невинного ангела. Но она тут же вспомнила, рядом с кем идет, и, вспыхнув от стыда, пискнула прощание-извинение и юркнула в дом. - Здрааа-асте, мил-добр человек! - растянула пухлое лицо в улыбке не то мама, не то сестра Марты. - Забежите к нам на огонек? Как раз к ужину подоспели! Сверху послышался грохот и девчачьи причитания. - Тебя кто за язык тянул, паскуда мелкая?!! - донеслось из того же приоткрытого балконного окна. Тонкие стены пропускали каждое слово, гремевшее глухо, как в бочке. - Ай, Муся-Муся не злись! Ай! Волосы, больна-ааа! - Сколько раз я просила так меня не называть?!! Еще раз сунешься... - Девочки ссорятся, - попыталась загладить ситуацию мама-сестра. - Все-таки, сестры родные, дело обычное... На лице Лира не дрогнул ни один мускул, он пообещал себе отсмеяться позже. - Я, пожалуй, пойду домой, меня ждет работа, - улыбнулся он. - Был рад знакомству с вашей дочерью! - Да, да, конечно... Мы-то как рады! В гости обязательно заходите! "Где маман таких берет?" - думал Лир несколько минут спустя, шагая по направлению к дому и посмеиваясь в кулак.***
К вечеру неизвестный опомнился. Гилл, я дурак, не злись! Я наговорил тебе ужасных вещей, я такой тупой! Насчет тупого Лир готов был согласиться, и думал теперь, ответить что-нибудь, или нет? Денег на телефон он положил, но максимум, что стоило сделать - это посоветовать перепроверить номер. Но... любопытно было, вот что. Особо чутким к чужим страданиям Лир никогда не был, оправдывая это тем, что его прекрасная мама прививала в детстве более полезные навыки. Может, продолжать молчать? В конце концов, вскоре ошибка вскроется, а сам Лир никого за пальцы не тянет себе смс-ки печатать. А незнакомец все не унимался: Где ты был сегодня? С тобой все в порядке? Пожалуйста, не бросай меня! Он много еще чего писал, и пока Лир расплетал косу, укладываясь спать, телефон вибрировал на тумбочке раз десять. Молодой человек, вы ошиблись номером. Не игнорируй меня! Пожалуйста! Я знаю, что я обидел тебя, но я так тебя люблю! Не бросай меня, я тебя умоляю! Проверьте, пожалуйста, скорее всего, вы набрали не ту цифру. Я искренне вам сочувствую. Проверил. По бумажке, которую ты мне давал, Гилл! Это слишком жестоко! Если не хочешь теперь меня знать, так и скажи! У меня 0:41, время позднее. Пожалуйста, уточните номер завтра, с утра. Доброй ночи! Собеседник какое-то время молчал. Лир повертел телефон, размышляя, стоит ли его выключить на ночь и завести обычный будильник, как вдруг он снова завибрировал, на этот раз - входящий вызов. - Ммм. Да-да? - Ой. - Ну вот да. - Простите! В трубке всхлипнули. - Постой, ты там что, плачешь? - Простите пожалуйста! Что же, еще один человек, попавший при нем в неловкую ситуацию. Сегодня день такой. - Да, я знаю, грязный педик... простите... - Ничего ты не знаешь, - мягко и устало возразил Лир, зная, что его голос, даже искаженный телефонной связью, действует завораживающе. - Будь осторожнее с непроверенными номерами, хорошо? - Простите! Мне сейчас так плохо и стыдно! - Да нечего тут стыдиться. Всем нам бывает плохо и все ошибаются. Не бери в голову, хорошо? Стыд - дурацкое чувство, ни к чему хорошему не приведет. - Я знаю, знаю, но стыдно все равно! Я столько всего вам наговорил! - Не бойся, я никому не расскажу. - Но сами будете помнить! - Я не смеюсь над тобой. - Вам меня жаль. Я жалкий. - Да. Повисло молчание. - Но так только сегодня. Завтра будет новый день, и ты можешь начать все заново. А сейчас ложись спать. Я так просто падаю. - Простите... - Хватит извиняться. - Извините... Скажите хотя бы, а как вас зовут? - Боже, мальчик, ложись уже спать! - Ну пожалуйста! - У меня жена и пятеро детей, а еще я лысый и толстый. - Врете! - А это важно? - Да, - честно и решительно сказал молодой человек. - Лир меня зовут. Если хочешь, поговорим завтра. Но не сейчас. - Амит. - Что? - Зовут меня Амит! Спокойной ночи! Уже лежа в постели и глядя в потолок, Лир думал о том, что если бы это и правда был розыгрыш, можно считать, что он попался по полной программе. Но это был не розыгрыш и ничего дальше не будет. Но на душе почему-то было легко и приятно. Словно он спас котенка из-под дождя и вернул домой.***
Котенок дома сидеть не хотел. И жить спокойно, без драм и потрясений, видимо, тоже. Утром Лиру позвонила женщина, тоже плачущая, с телефона Амита. "Всегда у меня был странненький! - причитала она, - Ты уж не гони его, Гилл! Мы весь день его ищем, в университете не появлялся, никто его не видел! Он же не прогульщик у меня! Хороший мальчик! И никогда еще не пропадал". Настроение было не по-пятничному ни к черту, и не улучшилось к концу рабочего дня. Лир попросил дать ему знать, если парень найдется, но сам на себя ругался за беспокойство. Человек уже большой, сам Лир в его возрасте ночами пропадал - первую ночь проводил бурно, все последующие прятался от маман - неделями дома не появлялся! И вовсе не школьник, даром, что ума нет ни извилинки! Хотелось курить, и это тоже было нехорошо. Привыкший стрелять сигареты маман еще в детстве, во взрослой жизни Лир решил от привычки избавиться, что провернул весьма успешно и без всяких исхищрений вроде электронных дымилок и пластырей на руку. Но сейчас курить хотелось жутко! Лир завернул к ближайшему киоску и купил зачем-то две пачки, нервно сдернул пленку с одной из них и бросил в мусорку. - Несовершеннолетним не продаю! - строго сказали кому-то из окошка киоска, и Лир, повернувшись на голос, увидел вчерашнего мальчишку со смартфоном в метро. Такой же белобрысый и симпатичный, только теперь гневный: - Но мне девятнадцать! Один раз паспорт дома забыл, и вы спрашиваете! Я всегда у вас сиги беру! Лир прищурился. Этот голос! Этот чертов тоненький голосок! Ничего себе! Или показалось? Да нет, глаза красные, заплаканные, сам весь какой-то дерганный. - Амит? - позвал он. Вышло строго. Мальчик подпрыгнул на месте и выпучил глаза. - Угадай, кого потеряла мама. Он с минуту хлопал глазами, словно не мог понять, кого же, собственно. - Вы... - Надеюсь, что ты, не провоняв табаком, идешь домой и успокаиваешь маму. - О, боже... Как вы меня нашли?!! - А город тесный. "Кто бы мог подумать! Свои первые смс-ки он писал мне, когда мы ехали в одном вагоне метро!" - Я домой не вернусь. - Понести на ручках, как принцесску?.. До дома Амита они шли в молчании. И шли, и шли... пока Лир наконец понял, что они идут в никуда. - И что, мне маме твоей позвонить, чтобы адрес сказала? - Нет, не надо! Ну пожалуйста! - И что ты мне предлагаешь? На зареванном лице мальчишки сверкнуло озарение - задорной искрой в глазах. - Догоняйте! И побежал. Лир такой наглости ожидать никак не хотел, правда и ждал всю дорогу, что тот даст стрекача в неожиданный момент. Но гнаться за парнем через весь город посчитал занятием себя недостойным. Состояние Амита расценивалось как стабильное - вены не режет, не пьет и не стоит на краю крыши, а значит, подурит и вернется. Но настроение как было поганым, так и осталось. В голову настойчиво лез вопрос: кто же такой этот Гилл и что на самом деле произошло? И злило то, что это стало таким интересным. Амит нашелся на скамейке в парке, рыдающий в скрюченной позе. Чувствуя себя длинной вечерней тенью, против воли следующей за существом, которое ее отбрасывает, Лир присел рядом и тяжело вздохнул: - Ну что там у вас случилось? Рассказывай. Все равно я почти все уже знаю. - А че тут рассказывать. Педик я. Таких не любят, знаете? Гилл говорил, что все нормально будет, мы можем попробовать... - И что - попробовали? - Нет, - резко и смущенно отрезал Амит. - И это хорошо. - Чего хорошего?!! - вдруг внезапно заверещал мальчишка, вскочил, замахал руками, - что я страшный урод, с которым быть никто не хочет - это хорошо? Или что на чувства всем пофиг - это тоже норма, да? - Да. - Что - "да"? Вам легко смеяться надо мной! Вы со своей внешностью о таком даже не представляете! Можете себе представить, как тяжело, когда от тебя все шарахаются, как от нежити?!! - Не думаю, что ты в праве судить, о чем я имею представление, а о чем нет, - холодно отрезал Лир. - Простите. Они долго еще сидели молча, провожая взглядом случайных прохожих. - Что мне сделать, чтобы ты пошел домой? - Поцелуйте меня. - Иди домой, - закатил глаза ничему уже не удивлявшийся Лир. Что ты там хотел, шептал дряной голосок искушения. Провести по шее, погладить по волосам? Так действуй, вот оно! - Я уже большой! Мне девятнадцать! - Заночуешь на вокзале? - Нет! У вас заночую! - Наглый малый. - Я вам не нравлюсь? Лир резко встал и куда-то направился. Пройдя несколько метров, он остановился и сказал расстроенно глядящему ему вслед Амиту: - Ну, ты идешь? Или уже струсил?***
Лир раньше не мог представить, как стонет девственный мальчик, когда взрослый мужчина целует его в шею, пугая и зачаровывая. Амит стонал, дрожал, отпихивал и обнимал. И снова плакал - уже не понятно, от чего. И это было прекрасно - предельно чуткое существо, неискушенное и невинное, еще не полностью ему доверяющее и ужасно жадное до ласки. Мальчик не знал, куда девать руки, когда Лир стал раздевать его. Он сначала потянулся к пуговицам его рубашки, потом чего-то испугался и стал перехватывать руки. Лир схватил узкую подрагивающую ладонь и направил ее под рубашку. Амит застонал от удовольствия и восторга: кубики мышц и гладкая кожа настоящего взрослого мужчины, который не смеется над ним, который признает его привлекательность. Он гладил грудь, живот и спину, не замечая, как сам остается без одежды, постепенно оттесняемый к стене - рядом с окном стояла огромная траходромная кровать. Неожиданно для себя сжав соски Лира, он сорвал с губ любовника шипение и испугался. Испугался всего, и своей наготы в первую очередь. Переступил через свои спущенные джинсы, отпрыгнул назад и как дурак завернулся в штору. Лир засмеялся. - Не смейся надо мной! - А ты не будь смешным. Он в два больших шага преодолел разделяющее их расстояние и накрыл член Амита сквозь ткань плавок и штор, сжал пальцы почти до боли, втиснул между его ног колено, раздвигая ноги и приподнимая мальчика свободной рукой за попу над полом. - А... ааа! Лаская и целуя, он выудил его, как запутавшегося мотылька, из плена штор, избавил от плавок и уложил на кровать, придавливая сверху. Забывшийся Амит громко пискнул, почувствовав, как члена касается язык, а колечко ануса оглаживает палец, измазанный в чем-то прохладном и скользком. Возбужденное отверстие слегка пульсировало, а касание пальца, его давление было слегка приятным. Лир полностью взял его член в рот и медленно усилил нажим на вход. Амит закричал, раздвинул ноги и заскреб простыни. Палец прошел полностью и Лир трахал им его, периодически сгибая его внутри.***
Гилл объявился, сказал, что дал мне неправильный номер специально. Я делаю вид, что не вижу его. Амит, ложись спать. Вы с Гиллом похожи, оба ледяные, как черти! Не нравится этот персонаж. Избавь от сравнений. Ревнуешь? Амит, ложись спать.***
У работы его ждал не самый приятный сюрприз - Марта, прождавшая час до того как придет охранник, зябко ежилась под утренним ветром с остывшими пирожками наперевес. - Привет! А я вот тебе обед принесла! Поди, совсем ничего не ешь на своей работе! Надо было признать, что девушка осмелела и проявляла... заботу. Отделаться от нее было не легче, чем от Амита. Но очень хотелось. А сам Амит был вторым утренним сюрпризом, безрадостно глядящим на то, как Лир уводит девушку под ручку в офис. Заметив его убегающую фигурку в последний момент, Лир выругался про себя и попросил себя извинить, надевая едва сброшенное с плеч пальто. В том, что он быстро и совершенно случайно найдет мальчишку ревущим в каком-нибудь дурацком месте, Лир нисколько не сомневался. Надо будет его воспитать. Как там это делала маман?..