Я слишком долго лгал

Аомине было паршиво. Почему? Да он и сам не знал. Впрочем, он знал. Парень все прекрасно знал. И почему ему так паршиво, и почему он сейчас идет по пустынной пыльной дороге, вдыхая пыль и слыша в отдалении звуки метро. Солнце только-только встало и лезло своими колючими лучами в покрасневшие глаза Дайки, который уже не спал нормально месяц. Что было не так? Та же квартира, те же стены… Все было то же, но что-то стало будто бы чужим. Мулат просто не мог находиться в этой квартире. И он с раздражением понимал почему. Все было просто, как дважды два. Он был один. Пусть друзья и допекали его каждый день, заглядывая в глаза, пытаясь взять за руку и повторяя один и тот же вопрос «ты в порядке?». А что может быть в порядке? Или что, по их мнению, не в порядке в жизни Дайки?! Вот и он не понимал… Точнее он просто лгал себе. Вот уже месяц. А может и дольше… Парень шел по пустынной дороге, поравнявшись с высокими зданиями, которые, как огромные клыки какого-то животного, впивались в небо, рвя его на кусочки. А ведь и небо изменилось. Раньше Дайки не замечал, какое оно пронзительно-голубое. Некогда было замечать. Он никогда толком и не смотрел на него. А когда и смотрел, лежа на крыше школы, то все его мысли утекали в другую сторону. Будь то баскетбол или что-то еще… Впрочем, большинство его мыслей были именно о баскетболе, или были связаны с ним каким-то образом. Хотя и здесь Аомине врал, говоря, что все мысли его были именно о баскетболе. Сам баскетбол приходил на ум после совершенно другой мысли, которая вот уже месяц терзала его душу, вырывая все чувства на корню. Аомине усмехнулся. Наверняка Момои заметила пропажу парня, зайдя к нему домой. Наверняка сейчас названивает то ему, то Куроко, желая, чтобы тот ее успокоил. А спокойный Тецуя наверняка ей скажет, что Дайки уже не маленький. Сам справится. Тогда Сацуки наберет этому блондинистому засранцу, который после начнет названивать Куроко… Прям замкнутый круг у этих троих. Здания проплывали мимо него, но Дайки даже не мог с точностью сказать, на какой он улице. Ноги сами его несли вперед. Голова была пуста, а внутри было глухо. Брюнет даже не знал, что ему сейчас сделать, чтобы успокоиться. Он просто заврался. Впрочем, что он мог сказать? Друзья его окружали, успокаивали, и парень прекрасно понимал, что они желают ему только добра. Но такой, как Аомине, не мог признаться в своих слабостях. Даже самому себе. Ведь так недавно он считал, что его победить может только он сам. А затем… Затем в его жизнь ворвался этот взрывоопасный парень из Америки, разрушив все к чертям. Подарив Дайки вновь смысл жизни. Пробудив в нем когда-то потухшее желание соперничать с кем-то, расти, заниматься баскетболом… Вот как на него повлиял этот засранец Кагами Тайга! Взгляд Аомине привлекла сакура, выглядывающая из маленького, но уютненького дворика какого-то магазина. Ах, да… Именно тут Тайга обычно покупал себе сухой паек после тренировки. Они оба уставали, как черти, плелись кое-как, но Кагами никогда не изменял своей привычке и тащил брюнета в этот чертов магазин, покупая раз за разом одно и то же. Дайки всегда покупал себе что-то маленькое или какую-нибудь газировку. Ему было лень что-либо тащить. Но в итоге он обязательно что-то брал у Кагами. Тот не был жадным, хоть и обязательно возмущался… А потом они заваливались к Тайге. А что? Пилить домой мулату было лень. Да и зачем? Ему было уютно у Тайги, как ни странно. Никто не пилит, делай, что хочешь… Ему нравилось видеть, как Кагами занят домашними хлопотами, как он ворчит на брюнета, ругая его за то, что тот ленится. Но тот никогда его не выгонял. Пожалуй, в этом был весь Кагами. Аомине грустно улыбнулся, прикрыв глаза и вновь направляясь вперед. Он должен пройти дальше. Да, хоть и страшно, хоть что-то внутри него вновь напрягается, прося повернуть обратно. Хватит, он слишком долго лгал. Лгал, что все в порядке. Ни черта ведь не в порядке! Дайки вздохнул, видя белое здание. Он так быстро дошел. А ведь ему сюда идти от дома, должно быть, час! Аомине достал из кармана телефон, взглянув на дисплей мобильника. Ого, пятнадцать пропущенных от Момои и два от Куроко. Благо он выключил звук. Мулат тряхнул головой. Вновь он находит повод, чтобы солгать себе и сказать, что все как обычно, что все в порядке… Парень вошел в здание. Автоматические двери тихонько за ним сомкнулись, пропуская его в светлое помещение. Мулат прошел к стойке, где милая медсестричка болтала по телефону. Сказав пару фраз, брюнет узнал, в какую палату ему нужно идти. И именно туда Аомине направился, сжимая кулаки. В горле пересохло, а перед глазами потемнело. Дайки сделал глубокий вздох и не менее глубокий выдох. Он шагнул в светлый коридор и пошел по направлению к палате, услышав легкий писк позади себя. Двери лифта закрылись. Теперь не стоит отступать. Дайки помнил тот день по кусочкам. Видать сильное потрясение. Он помнил утро, день, вечер с Кагами. Они встретились после школы и пошли на свою любимую площадку. Аомине надо было вечером домой заскочить, поэтому они расстались с Тайгой раньше обычного. Мулат до сих пор думал, что бы произошло, если бы он пошел с рыжим. Брюнет аккуратно толкнул дверь рукой и сделал шаг в палату. Слишком светло. Так светло, что не сразу заметишь больного. Исхудавшее бледное тело сливалось с атмосферой царящей вокруг. Всевозможные трубки, капельницы, катетеры тянулись из тела больного, как вылезавшие вены. И не поймешь, где начинается человек, а где машина. Да и этот противный писк, говорящий о том, что сердце и мозг еще живы. Это было больно для Дайки. Он не мог смотреть в это осунувшееся лицо. Но и бегать от этого, говоря, что все хорошо, он больше не мог. Парень аккуратно сел рядом с постелью больного и взял широкую холодную ладонь в свою теплую руку. - Прости, Бакагами. Я слишком долго лгал себе, - грустно улыбнулся Аомине, рассматривая дорогие его сердцу черты лица. Он не приходил сюда месяц… Месяц Тайга был в коме после того, как его случайно сбил грузовик. Так что было бы, если в тот роковой день Дайки пошел с ним? Этого уже не узнать. А Аомине больше не хотел лгать.