Пара

— Здравствуйте, меня зовут Даниэль Биллинг! Я ваш новый преподаватель физики. Молодой темноволосый и темноглазый мужчина, стоящий сейчас на кафедре, так и лучился энергией. Он был одет в недорогой, но находящийся в идеальном порядке костюм. — Физика – это особенная наука! В ней всегда найдётся что-то любопытное, всегда есть, о чём рассказать. И если вам будет скучно на моих парах, то это мои проблемы! Новый преподаватель сразу понравился всем: он был довольно строг, мог приостановить лекцию и устроить проверку знаний, но на его парах никогда не было скучно. Таких называют преподавателями от Бога. Но вот чего Даниэль не любил, так это опоздавших или невнимательных учеников. *** В тот вечер мы неплохо погуляли. Сначала выпили по пиву, потом добавили тем, что покрепче, а потом Том принёс какой-то дряни, от неё голове стало легко и приятно. Больше ничего не помню. Хотя, кажется, был ещё секс… Но вот с кем… В результате опоздал на лекцию. Кажется, у нас сейчас физика у Биллинга. Хороший дядька, но опоздавших ненавидит. Однако деваться некуда, уж лучше я выслушаю его нотации, чем прогуляю его пару. Биллинг писал что-то на доске, и я решил просто тихо сесть на своё место в надежде, что он ничего не увидит. Не тут-то было... — Здравствуйте, молодой человек! Раз вы считаете возможным опаздывать, то знаете всё! Итак, давайте-ка, кладите свои вещи, мел в руки и рисуйте на доске петлю Гистерезиса. А пока вы объясните этот рисунок своим однокурсникам, я посижу, отдохну. Я как-то замялся под лукавым взглядом мягких карих глаз. Блин, вспомнить бы эту тему… — Итак, молодой человек, я жду. И ваши слушатели тоже ждут. Лекция идёт, и если мы не успеем пройти весь материал, то придётся им делать это самостоятельно... – препод улыбнулся мне, в глазах сверкнули хитрые искорки. На самом деле все прекрасно знали, что он никогда не накажет весь поток из-за одного опоздавшего, но об этом лучше промолчать. Мне ничего не оставалось, как выйти к доске. Я шикнул на засмеявшегося друга, отдал ему вещи, а сам спустился вниз к кафедре, взял кусочек мела и неуверенно начертил на доске график. Получилось вроде бы правильно. — Ну как? – я повернулся к занудному преподу и нагло ухмыльнулся. Упс! Ему моя наглость не понравилась. — Хорошо, а теперь объясните мне, в чём физический смысл этого графика. Я ткнул пальцем в верхнюю точку петли, повел пальцем вниз и неуверенно забормотал: — Происходит… э-э-э...ну-у... происходит… Немного подумав, я нашёл выход из создавшегося положения, смущённо посмотрел преподавателю в глаза и залебезил: — Ой, ну мне совесть не позволяет, что-то возле доски лепетать, когда у нас есть такой замечательный преподаватель как вы… Ой-ёй, как же он улыбается… И не знаю даже, страшно это или приятно… — Спасибо! Ладно, садитесь! Давайте лучше я объясню. Но вы же понимаете, что это нехорошо? После урока пройдёте ко мне в кабинет, он находится на третьем этаже, триста сорок шестой. Нужно обсудить ваше поведение! Всю оставшуюся пару я просидел в молчании, подперев голову рукой, и не записал в тетрадь ни одного предложения. Физик вызвал ещё пару расшумевшихся студентов к доске, однако к себе на беседу больше никого не пригласил. “Обсуждение поведения ” ничуть не пугало: “Ну и фиг, что вызвал... мораль почитает, ну куратору пожалуется...” Я полностью погрузился в свои мысли, а когда все вокруг зашумели, то я понял, что пара уже закончилась. Покидав свои вещи в сумку, я закинул ее на плечо и направился в кабинет, который мне назвал Биллинг, постучал в дверь и, не дождавшись ответа, заглянул внутрь. — Можно? Преподаватель склонился над каким-то журналом, держа в руке карандаш, и по ходу чтения делая на полях пометки. — Ага, секунду! Биллинг захлопнул журнал, сунул карандаш в стакан с канцелярскими принадлежностями и кивнул мне: — Заходите! Я вошёл. Он предложил мне стул, а сам присел на краешек стола. Где-то с минуту молчал и смотрел мне в глаза. — Ну, и что с тобой случилось? Я ничего не ответил, просто молча смотрел на него. Преподаватель встал и закрыл дверь на ключ. В моей развратной душе шевельнулись мысли о преподавателях, которые любят не только свою работу, но и миленьких студентов. Однако я оказался не прав. — Я спросил тебя, что с тобой случилось. Почему на моих парах в последние две-три недели ты не смотришь на доску, ничего не слушаешь, глаза пустые? Я знаю, что ты хороший умный парень. Объясни мне, пожалуйста! Я очень сильно хочу тебе помочь, такие сильные ученики, как ты, не должны вот так скатываться... Я снова промолчал и принялся разглядывать кабинет. — Дома что-то случилось? Влюбился? Девушка бросила? Так со всяким бывает... Но пойми, это не повод, чтобы запускать учёбу! Меня разобрала злость. К чему все эти вопросы? — Да почему сразу что-то случилось?! Впервые опоздал, в пробке застрял, а все уже на меня накинулись. Нет, не влюбился! Дома? А я сам живу, один... И нет, девушка не бросала! Просто устал, влом учиться, вот и все... — Знаешь, это нельзя назвать первым разом. Ты, конечно, уже взрослый человек, сам знаешь, есть ли у тебя проблемы или нет, но пожалуйста, давай без этих "влом учиться". Надоело — уходи из универа. Найди себя ещё где-то. Профессия, работа — это треть человеческой жизни, и ты не должен выбрасывать эту треть на помойку в угоду амбициям или, что ещё хуже, лени. Ладно, раз ты всё сам понимаешь, не буду тебя больше задерживать, иди! — Хорошо, мистер Биллинг, сделаю как вы говорите... Физик открыл дверь и я выскочил из кабинета как ошпаренный. На душе было гадко и пусто: “Думает, что проблемы бывают, только если влюбился, или кто-то кого-то бросил... А может именно этих чувств мне в жизни и не хватает?! Надоело! Тошно!” Стукнул кулаком в стенку, разбив в кровь костяшки. — Я устал быть один! Кажется, я сказал последнюю фразу вслух. Оглянулся и увидел выходящего из кабинета Даниэля Биллинга, который, судя по всему, всё слышал. Наши взгляды встретились, в его глазах плескалась еле сдерживаемая жалость. Такими глазами смотрят на побитых брошенных собак, на сбитых машинами птиц. Это стало последней каплей, я больше не мог выносить такого унижения и обиды, поэтому я натянул на лицо насквозь фальшивую улыбку, развернулся на сто восемьдесят градусов и съехал по перилам, показав преподавателю язык. На улице принял решение прогулять остальные лекции и пошёл в сторону парка.