Dragon

В кармане вот уже целую вечность вибрировал телефон. Странная это была девчонка: какой смысл звонить, если она почти всегда молчит в трубку, лишь изредка вставляя короткие фразы в пространные монологи, которые он ведет словно бы сам с собой?! Что уж говорить, даже когда они общались вживую, Яхиро иногда ловил себя на мысли, что Мегуми похожа на живую куклу – красивую дорогую игрушку. …Маленьким ребенком Яхиро нравилось ломать игрушки. И дело было вовсе не в каких-то деструктивных или садистских наклонностях, а в куда более естественном любопытстве: ему просто было интересно, как они сделаны. Став взрослее и начав более-менее разбираться в мире, в котором ему выпало жить, он обнаружил, что с людьми можно делать то же самое. И ломал уже их тоже без всякого злого умысла: как и с игрушками, это был самый простой способ понять, как они устроены. Как в детстве у него никогда не возникало недостатка в игрушках благодаря богатству родителей, так и в более осознанные годы благодаря положению семьи, у Яхиро никогда не было проблем с людьми и бесчисленными возможностями для их «исследования». Ему редко приходило в голову беспокоиться о судьбе сломанных и выброшенных «игрушек»: все они были по сути одинаковыми. Наблюдая за родителями, постоянно пекущимися о своём имидже и с виртуозностью театральных актеров сменяющими одни маски за другими, Яхиро уже подростком прекрасно знал цену лицемерным улыбкам и прочим проявлениям симпатии так называемых «друзей»… Должно быть, он слишком погрузился в себя, иначе никогда бы не стал озвучивать вопрос, который занимал его мысли. – …в меня можно влюбиться? – протянул Яхиро, глядя сквозь собеседника. – Извини, ты не в моём вкусе, – не отводя взгляда от экрана ноутбука, отозвался Кей. Затем он все же поднял голову, губы его дрогнули в усмешке: – И потом у меня есть Хикари. Яхиро досадливо поджал губы: дожили, его подкалывает Такисима. – До тех пор, пока ты выигрываешь, конечно, – в качестве реванша безжалостно ударил он по самому больному месту друга. Улыбка на лице Такисимы потускнела, он вновь погрузился в работу: теперь пальцы его били по несчастным кнопкам вдвое яростнее. Настроение Яхиро резко подпрыгнуло вверх. – А ты не боишься, что однажды Хикари надоест проигрывать? – Нет, – прозвучало в ответ. – Если Хикари надоест проигрывать, я придумаю что-нибудь другое. И на мгновение Яхиро стало даже немного завидно. Впрочем, оставлять последнее слово за Такисимой он не собирался. – Всё-таки на самом деле ты ужасный человек, мой друг. Хорошо, что этого никто не знает. Кей только пожал плечами, не поднимая головы. – Зато все знают, какой ужасный человек ты… – парировал он, обрывая предложение многозначительной паузой и раздражающей усмешкой, от которой настроение Яхиро вновь покатилось по наклонной. Что он вообще здесь забыл, рядом с этим сухарем? Такисима, чувства которого к своей извечной возлюбленной всегда давали Яхиро простор для всевозможных подколов, в последнее время отрастил зубы и более-менее сносную броню, и теперь не только не выходил из себя, но порой даже больно кусался в ответ. К тому же в его отношениях явно наметился слабый, но всё же прогресс, а для неизбалованного вниманием влюбленного уже и этого достаточно для счастья. В тайне Яхиро восхищался его терпением. Скорее умер бы, чем признался в этом, но восхищался. Разве это не танталовы муки: иметь что-то на расстоянии вытянутой руки и постоянно сдерживать себя, только бы не поранить чьи-то хрупкие чувства, не сломать ненароком только-только крепнущие, едва-едва оперившиеся крылья?.. Яхиро не умел быть таким острожным. Если он хотел что-то, то должен был получить и немедленно. Всё и сразу! Именно поэтому, ради той, другой – девушки, которая была ему дорога, – он в своё время полностью устранил себя из её жизни. Это был его способ позаботиться о ней. И ведь всё прекрасно сработало. Людям, которым он был дорог, всегда было тяжело находится рядом – ровно настолько, насколько ему было тяжело с теми, кто был дорог ему. Ничего не стоит сломать игрушку, которая ничего не значит, и бесконечно страшно поранить любимого человека… особенно, если причинять боль и вытаскивать наружу самые потаенные страхи уже давно стало для тебя второй натурой, чем-то вроде будничной забавы. Яхиро тряхнул головой, чувствуя, что слишком углубился в себя…и не прощаясь направился к выходу. – Сайга! – нагнал его голос Кея. – На счет того твоего первого вопроса. Яхиро нервно дернулся и мысленно понадеялся, что это осталось незамеченным Кеем. Учитывая то количество шуток на счет влюбленности, что он вылил на Такисиму, можно только мечтать о том, что этот парень не захочет отыгрываться. Однако Кей не собирался шутить. – Бессмысленно спрашивать, если ты уже знаешь ответ, – продолжил он. – Другой вопрос, что ты будешь с этим делать? – глаза Кея сузили, блеснув неприкрытой угрозой. – Я собираюсь быть осторожным, – процедил Яхиро, почти ненавидя себя за то, что отчитывается. Однако Кей умел внушать к себе уважение, а его беспокойство о той, кого он искренне считал своим другом, по-своему успокаивало Яхиро: Такисима-то уж точно не позволит ему заиграться. Мгновение Кей сверлил его испытующим взглядом, затем напряжение рассеялось из его взгляда. – Как скажешь, – он пожал плечами и вернулся к работе. Поняв, что продолжения не будет, Яхиро вышел за дверь. Всё еще находясь под впечатлением от разговора с Кеем, который, казалось, прочел его мысли, он не сразу услышал надрывающуюся трель телефона в кармане. Достав мобильник, Яхиро несколько секунд гипнотизировал высветившееся на дисплее имя и наконец принял вызов. – Да, Мегуми… Она не ответила, но он отчетливо услышал, как она облегчено выдохнула, едва услышав его голос. Грудь вдруг отчего-то сдавило, а по телу разлилось непонятно отчего возникшее тепло. Яхиро и сам не заметил, как начал говорить: просто потому что знал, что где-то там, на другом конце провода, его внимательно слушает молчаливая девушка, ради которой ему придется научиться быть более бережным.