Always and Forever

Гарри никогда не думал, что выбор Дамблдором преподавателя по Защите может быть более странным, чем Локхард или более опасным, чем Квирел и Муди. Он ошибался. Когда Поттер приехал в школу и увидел Люциуса Малфоя за преподавательским столом, то всерьёз задумался о возвращении домой. Конечно, Дурсли держали его взаперти, как животное, и морили голодом, но они, скорей всего, его не убьют. Ему было всё равно, что скажет Дамблдор, он больше не доверял этому магу. Гарри должен был признаться, по крайней мере, себе, что боялся до смерти. Боялся профессора Малфоя в том смысле, в котором не боялся никого более. Он думал, что Снейп был устрашающим, но Малфой затронул в нём такие глубины, что Гарри так и не смог разобраться, понять, что он чувствует, помимо страха. Естественно, что из-за этого пострадали его оценки. На удивление, Люциус не потакал Слизерину, как это делал Снейп, и, конечно, он не одобрял поведение своего сына. Если что-либо хорошее и вышло из присутствия его отца, то только то, что Драко Малфой больше не вёл себя, как будто ему принадлежала школа. То, что профессор Малфой был более спокойным в сравнении с профессором Снейпом, не улучшало состояние Гарри на его занятиях и, как результат, Мальчик-Который-Выжил был в реальной опасности потерпеть неудачу. Он не просто делал всё плохо, но и не сдавал задания, в которых был сильнейшим. Он знал, что это неизбежно, и не удивился, когда белокурый преподаватель, не привлекая всеобщего внимания, задержал его после занятия. Рон и Гермиона, знавшие, насколько их друг был напуган, даже если сам Гарри в этом и не признавался, послали ему ободряющие взгляды, на которые Поттер не обратил внимание. Им нравился этот высокомерный ублюдок. Гарри, как никогда, чувствовал себя преданным. - Мистер Поттер, - начал профессор, когда они остались одни в классе, Гарри чувствовал себя чрезвычайно уязвимым, - как вы, должно быть, знаете, ваши оценки по этому предмету плачевны. Есть ли какая-либо проблема, о которой я должен знать? – Перед подростком за учительским столом сидел хладнокровный профессионал; светло-серебряные волосы связаны сзади шнурком, а руки скрещены на груди. - Нет, сэр. – Пропищал он в ответ, ненавидя юношескую ломкость своего голоса и возможность повеселиться, которую он предоставил своему преподавателю. Люциус ухмыльнулся и приподнял бровь. - Тогда вынужден предположить, что вы просто не применяете свои возможности. Вы должны знать, что я осведомлён о ваших оценках до этого года, они были не просто удовлетворительными, а исключительными. Поэтому становится ясно, что это не нехватка способностей, а нехватка усилий. Гарри только кивал, и когда Люциус встал, он непроизвольно подался назад. - Очень хорошо, жду вас в субботу утром в этом классе, и мы останемся здесь, пока вы не нагоните материал. Я не могу позволить, чтобы знаменитый Гарри Поттер провалил мой предмет, не так ли? Гарри молча покачал головой. - В субботу утром. – Подтвердил он и, дождавшись, пока профессор Малфой кивнёт, выбежал из класса. Как только Люциус остался один, сел за свой стол и стянул шнурок со своих волос, встряхнув их, освобождая. Ему предстояло сказать Драко, что они не смогут провести выходные в Мэноре. Это, определённо, была неприятная задача. Драко был ужасно избалован Нарциссой и её семьёй, пока Люциус был занят. Он слишком мало виделся с мальчиком за прошедшие пять лет и, начиная со смерти его матери, прошлым летом, с ним появилось много проблем. Он не хотел представлять, насколько невыносимым станет его ребёнок без Хогвартса (вообще) и Северуса (в частности). Ну что ж, Драко будет разглагольствовать и кричать, а затем дуться, но он сможет жить с этим. Он любит своего сына, но не даст ему манипулировать собой или позволять Драко подвергать опасности свое положение здесь. Независимо от того признаёт Драко или нет, но они оба сильно задолжали Дамблдору и Гарри. Без них Волан-де-Морт не только управлял бы волшебным миром, ему бы принадлежали оба Малфоя. То, что Драко негодовал и ненавидел Мальчика-Который-Выжил – то была вина Люциуса, который был очарован им, его врождённой силой и невинностью. Это, определённо, не означало, что мужчина собирался позволять мальчику провалить предмет, чтобы угодить хрупкому эго своего сына. К тому времени, когда Гарри прибыл в субботу утром, Люциус весьма серьёзно рассматривал возможность скрутить очаровательную шейку своему единственному ребёнку, его голова ужасно раскалывалась. Он слышал, что некоторые из младшеньких девочек Слизерина думают, что в Драко есть кровь вейлы, и Люциус, не удержавшись, фыркнул. Больше похоже, что кровь банши. Не буквально, конечно, но его вопли были впечатляющими, когда ему противоречили. Он абсолютно не привык терпеть полную неудачу в своих манипуляциях. То, что его отец отменил их планы для того, чтобы провести день с Поттером, привело его в абсолютную ярость. Люциус, первоначально, предложил ему поехать с Северусом и, когда предложение было отклонено, просто отказался что-либо обсуждать. Рано или поздно, Драко должен будет понять, что мир не вращается вокруг его желаний. Мужчина не выходил из себя, пока Драко не сообщил ему, вполне прохладно, что самая большая ошибка в жизни, совершенная Люциусом – предательство Волан-де-Морта; и будь у Малфоя-младшего шанс, он присоединился бы к пожирателям самостоятельно. Люциус, конечно, не опустился до столь недостойного поступка, как крик, но твердо сообщил сыну, что тому стоит смириться с его решениями. Драко обвинил отца в том, что тот никогда не был свободным человеком и навсегда останется пешкой. Казалось, что мальчик настроился на то, что бы быть следующим Тёмным Лордом. И поскольку Люциус очень любил своего сына, то убьёт его первым. Учитывая утреннюю деятельность, Малфой был не в лучшем настроении, что бы работать с Тёмными Искусствами, но он взял на себя обязательства и намеревался выполнять их. - Присаживайтесь, мистер Поттер, и расскажите, как давно вы не чувствовали себя уверенно в предмете. - Честно? Второй год. – Пробормотал Гарри, прежде чем укрепить свой голос и вздёрнуть брови. – В этом году, если честно, не очень, и немного после непростительных в прошлом. - Ну, мы не далеко ушли. Я уверен, что вы способны быстро нагнать сокурсников. - Да, сэр. – Подросток не был так уверен, но за следующие два часа поглотил столько информации, что был в крайней степени удивлён. Так или иначе, но без учительского одеяния и хаоса на занятии, Люциус не был настолько пугающим как раньше, и он смог сосредоточиться. - Неплохо, мистер Поттер. Почему бы нам не выпить чаю, а потом мы поработаем над практическим применением некоторых проклятий и контрзаклинаний. Гарри громко сглотнул. Он теперь начинал понимать, что испытываемый им страх, появился из-за красоты этого человека. Девочки думали, что в нём есть частица вейлы, но было очевидно, что это не так. Только невероятная привлекательность. Малфой был слишком массивен для того, что бы быть вейлой. По правде, Гарри, внезапно, понял, что был пленён им. Он никогда не интересовался мужчинами в своей жизни. Чёрт, он вообще редко кем интересовался! Это было очень не хорошо. Он должно быть побледнел, так как голос профессора Малфоя прервал его мысли. - Мистер Поттер? - Что? Простите. Конечно. – Сказал Гарри, напряжённо сидя за столом, пока домовой эльф не принёс поднос с чаем. Он не был особо голоден, так что просто ковырялся в своей тарелке. Люциус так же не ел, но пил чай с сахаром и постоянно потирал свой лоб так, если бы он у него болел. Гарри хотел поинтересоваться всё ли у него в порядке, но не смел. Как только они закончили, и поднос был убран, Малфой магией расположил столы вдоль стен для того, чтобы освободить им место для практики. У них хватило времени только на то, что бы вытащить палочки, когда комнату затопила ослепляющая вспышка насыщенного красного цвета. Гарри уронил свою палочку и закрыл глаза. Последнее, что он увидел, был его профессор, разворачивающийся к дверям, затем сильное гудение наполнило его голову, и он потерял сознание, ускользая от ярко-красного света в успокоительную темноту. Прежде чем окончательно проснуться, он ощутил, что рядом с ним на том, что должно было быть больничной койкой, лежит кто-то крупный. Он спал с кем-то только однажды, ещё летом, и это была Джинни. Они не зашли дальше обжиманий и поцелуев, прежде чем, просто, заснуть в её комнате. Тело рядом с ним не принадлежало ни женщине, ни подростку. Это открытие заставило его подозрительно приоткрыть глаза. Наконец он это сделал, и чуть не упал с кровати, когда понял, что лежит рядом с Люциусом Малфоем. С какой стати они спали вместе? Особенно в больничном крыле? Мысли могли только мелькать мимо его удивлённого сознания, прежде чем Дамблдор и Мадам Помфри, так же как и профессор Снейп, находящиеся в комнате, подскочили к нему. Когда он начал вставать с кровати, Дамблдор остановил его, подняв руку. - Что случилось? – спросил он, ненавидя себя за то, каким жалобным и потерянным сейчас кажется. - Пожалуйста, Гарри, не вставай. – Сказал Дамблдор мягко. – Как только профессор Малфой очнется, мы всё объясним… Но не успел директор окончить фразу, как Люциус пошевелился и открыл глаза, издав низкий стон. Очевидно, Гарри был не единственным, кто страдал от головной боли. - Что происходит? – незамедлительно спросил он, раздосадовано уставившись на них. – И почему я нахожусь в кровати с мистером Поттером? - Северус, - позвал Дамблдор в том же успокаивающем тоне, - возможно, тебе следует всё объяснить. - Да, Северус, – резко отрезал Люциус, всё ещё потирая переносицу. – Объясни. Снейп подождал, пока у обоих не пройдёт резкая вспышка боли, и начал: - Твой сын, Люциус, решил, что будет… забавно отомстить тебе и Поттеру за сорванные выходные. - Я убью его. - О, заткнись, и дай мне продолжить. Гарри потрясённо моргнул и отодвинулся от Люциуса на столько, на сколько позволяла узкая кровать. - Драко использовал соединяющее заклинание. - Он что? - Ты слышал меня. Он связал тебя с Поттером и наоборот. К сожалению, будучи твоим сыном, Драко не полностью исследовал последствия заклинания, которое хотел использовать. Вместо этого он, просто, действовал, предполагая, что сама магия подстроится под его желания. Использовалось древнее, не исследованное и самое тёмное заклятие соединения. - Которое? – напряжённым голосом спросил Люциус. - Alltid og for evig berring eller berrd, - кратко ответил Снейп. Малфой, если это возможно, побледнел ещё сильнее, пока его серебристо-белые волосы не стали казаться медовыми в сравнении с цветом лица. Гарри периодически уплывал, он не совсем ещё отошел от действия обезболивающего и последствий заклятья. Юноша действительно не понял большую часть того, что было сказано, и естественно не понял последних слов Мастера Зелий. Когда он понял, что все смотрят на него, то приложил усилие, что бы открыть глаза и сфокусировать взгляд. - Что? – произнёс он нечленораздельно, почти не узнав свой голос. - У него низкая переносимость болеутоляющего зелья. – Впервые заговорила Мадам Помфри. – Лучше дайте ему поспать. Он не будет в состоянии понять всё сейчас, в любом случае. «Гарри уже спит», - немного повеселев, отметил Люциус. Однако, ситуация была слишком ужасна. Навсегда и Вечно, Касаться и Осязать. О чём, чёрт возьми, думал его сын? Он не замечал, что мягко порыкивает на каждом выдохе, пока Дамблдор не поймал его взгляд, и это заставило его успокоиться. - Где Драко? - Я займусь им, Люциус, – вызвался Снейп. - Я думаю, что слишком долго позволял другим людям заниматься им, спасибо. Ещё рано. Я скоро вернусь. – Сказал он, вставая, и оглянулся назад, чтобы видеть реакцию Гарри на свои действия. Мальчик захныкал и немного подвинулся вперёд, ища его. Люциус вернулся и дал Гарри в руки свою подушку, ребёнок устроился, обвившись вокруг неё. Гарри был не на много моложе Драко. Он был более зрелым в некоторой степени, но бесспорно невинным. То, что его эгоистичный, эгоцентричный потомок сделал что-то настолько опасное и глупое, приводило его бешенство. Когда он нашел Драко, то уже успокоился. У мальчика были красные глаза, и стало ясно, что он плакал, чего не делал с младенчества. - Драко, о чём ты думал, сын? - Я… я… я только хотел привлечь твоё внимание. - Что ж, ты преуспел в этом. – С еле заметной улыбкой сказал Люциус, присаживаясь на кровать сына. - Я не хотел. О, Боже. Мне не нравится Поттер, но… - С дрожью в голосе сказал Драко. Люциус подумал, что возможность извлечь выгоду из искупления своего сына, стоила того. Потрясение ощутимо сказалось на нём. Он не видел Драко настолько искренним ни разу за все эти годы. - И ты… - Продолжил Драко. - Я буду в порядке. – Любезно, но достаточно твёрдо сказал Люциус. – Но нам придется справляться с этим. Северус объяснил, что ты сделал? Драко кивнул, не смея смотреть ему в глаза. - Тогда это то, с чем ты должен научиться жить, как и все мы. Тебе не нравится Гарри, но он теперь, из-за необходимости, будет рядом – всегда. - Я… я знаю. – Взглянув на него, Драко смутился. – Где он сейчас? - Связь ещё слабая. Это займёт некоторое время, прежде чем она укрепится и урегулируется. Он до сих пор без сознания в больничном крыле и пока не знает, что случилось. Драко глубокомысленно кивал. Больше для себя, но уже спокойней. Как будто шторм в нём успокоился, или все колкости сточились в уныние. - Что вы собираетесь делать? - Ну, - спустя мгновение сказал Люциус. – Очевидно, что я не смогу преподавать. По крайней мере, сейчас. Вероятно, я возьму Гарри с собой в Поместье. Я надеялся продолжить заполнять ведомость для Альбуса, но прямо сейчас это не возможно. - Прости меня. - Я понял. Достаточно. Время для извинений прошло, теперь нам придётся привыкать. Я могу обучать Гарри по школьной программе. Я уверен, что директор школы согласится помочь. – Люциус пожал плечами. – Даже не смотря на деньги, это не проблема для нас. У нас есть время. Я боюсь, что кроме как ждать и наблюдать – мы ничего не сможем сделать. - Когда вы уезжаете? – нерешительно спросил Драко. - Как только Гарри проснётся и будет готов к аппарации, или поздно вечером, или рано утром. Драко открыл рот, как будто хотел что-то сказать, но, взяв себя в руки, лишь кивнул. - Я всё ещё могу появляться дома? - Конечно, но бери Северуса с собой. Я не хочу, чтобы ты путешествовал один. Как только ты сможешь аппарировать по закону, - Люциус выделил последнее слово, - Мы пересмотрим срок твоей сдачи. - Да, отец. – Язвительно заметил Драко. Когда Гарри проснулся в следующий раз, было темно, он лежал в кольце сильных и тёплых рук с неудобной эрекцией, упирающейся в его брюки. Мальчик открыл глаза и посмотрел на лицо спящего профессора по Защите от Тёмных Искусств. Он медленно продвигался назад, пытаясь освободиться от затруднительного и смущающего его положения. Как только Гарри пошевелился, руки вокруг него, немного, сжались, а затем отпустили, и он обнаружил, что уставился в глаза голубовато-стального цвета. - О, хорошо, что вы очнулись. – Голос Люциуса был мягким и хриплым со сна. Гарри кивнул и покраснел аж до корней волос. К счастью, Люциус не стал этого комментировать. - Что вы помните? - Не много. – Признался Гарри. – Красный свет и потом пробуждение, но я не смог сконцентрироваться. Я знаю, что Драко что-то с нами сделал. - Это больше, чем мы ожидали, что вы запомните и осознаете. Драко действительно сделал «что-то». Он соединил нас. Гарри побледнел. - Обычно это не имело бы большого значения, - продолжил Люциус, - но он выбрал очень старое и не исследованное Тёмно-магическое заклинание. Гарри побледнел ещё больше. Люциус продолжал говорить: - К сожалению, это значит, что оно постоянно и его невозможно отменить. Его считают тёмным, потому что любая попытка разрыва связи или даже простое вмешательство может привести к безумию. Гарри посерел и распахнул глаза, но всё ещё молчал. - Связь, в конечном счете, потребует близкого физического контакта. Без этого мы сойдём с ума и умрём, – мягко сказал Люциус. На последних словах, Гарри начало сильно трясти. Люциус притянул податливое тело в свои объятья и начал мягко укачивать, шепча снова и снова: - Всё будет в порядке. – Пока мальчик тихо не застыл в его руках. Мягкость жеста удивляла, но его интимность шокировала и пугала. В конечном счёте, сильные эмоции, бушевавшие в Гарри, выгорели, оставляя после себя пустоту и одиночество, и он замер безвольной куклой. Не способный даже связно мыслить. Это снова напомнило Люциусу о чрезвычайной наивности и уязвимости ребёнка. Вся эта ситуация была просто извращением. Если он раньше был встревожен, то теперь это чувство возросло. Господи. Что же ему делать с мальчиком, задавался он вопросом, продолжая его медленно укачивать. Конечно, был только один ответ на это. Делать всё постепенно, оставаться сильными и делать то, что нужно, что бы спасти разум ребёнка, так же как и свой собственный. Исходя из того, что Северус сказал ранее, у них ещё было время. Не много, но всё-таки. Достаточно, что бы двигаться шаг за шагом, и надеяться на гибкость сознания мальчика, позволяющее ему привыкать и адаптироваться. Иначе само существование связи и, непосредственно, сама ситуация, сломали бы его. Он полагал, что только поговорит с мальчиком и они покинут замок, но ребёнок нуждался в возможности попрощаться с друзьями и, в то время как домовые эльфы будут перемещать большинство его вещей, он захочет захватить кое-что: свою сову и метлу. Гарри поднялся в башню Гриффиндора, чтобы забрать свою метлу, в то время как Люциус искал Хэдвиг, Рон и Гермиона, конечно, ждали его. - Гарри! – воскликнул Рон. - Где ты был? Нам сказали, что ты в больничном крыле, но пускать к тебе отказались. Ну и дела, напарник, – он прервался, когда заметил бледность Гарри и тёмные круги под глазами. - Ты ужасно выглядишь! - Рон, – предупреждающе сказала Гермиона. – Гарри расскажет нам, что случилось. Не так ли, Гарри? - Я… - он глубоко вздохнул, - Малфой связал меня со своим отцом. Это – старое Тёмное Проклятье. Если попытаться его снять, то можно сойти с ума. Я ухожу с профессором Малфоем, так мы сможем справиться с этим. Он подумал, что этой информации достаточно, ничего личного, этого должно хватить. Естественно, Гермиона не была довольна таким ответом. - Что за заклятье? – спросила она, а Рон прорычал: - Малфой - я убью его. - Не надо, Рон, – сказал Гарри устало. – Это был несчастный случай. Правда, – продолжил он под недоверчивым взглядом друга. – Я пришёл за совой и ещё кое-чем. Ох, и я не знаю, как оно называется, Гермиона. Оно звучит на каком-то другом языке, я его не понял. - Ты же не планируешь бросать учёбу? Гарри нежно улыбнулся. - Как будто у меня есть выбор. Я уверен, что получу высшее образование вовремя. Мне пора идти, – сказал он, беря свою метлу. – Возможно, вы сможете навестить меня или что-то ещё, я ещё не знаю, но вскоре напишу. Хорошо? Гермиона быстро обняла его, а Рон неуклюже похлопал друга по спине. Когда Гарри уже собрался уходить, Рон его окликнул: - Эй, это значит, что ты теперь отчим Малфоя! Это может быть полезным! Это заявление возымело эффект и Гарри улыбнулся, переступая через порог гостиной. Но веселье было не долгим. Боже. Гриффиндорец чувствовал себя как идущий на смерть, его тошнило, и кружилась голова из-за увеличившегося расстояния между ним и профессором, нет – Люциусом, исправил он себя. На сколько, чёрт возьми, им нужно быть… близкими? Мальчик же ничего не знает о том, как это происходит между двумя мужчинами, кроме того, что это кажется невероятно болезненным и неправильным. Точно не тем, чем хотелось заниматься. И что относительно Люциуса? Тот был женат в течение многих лет на Нарциссе. Конечно, это значит, что Малфой-старший не интересуется мужчинами. К тому же Гарри сомневался, что такой человек, как он сам, может заинтересовать Люциуса Малфоя. Юноша нашел своего… партнёра? Его сознание восстало от самой мысли об этом. Мужчина ждал Гарри снаружи, и они, не проронив ни слова, пошли прочь от замка к воротам. Люциус крепко схватил спутника за предплечье и аппарировал. Люциус не спал, а, сидя в кровати, читал книгу, его рука легко покоилась на спине у Гарри. Случайные прикосновения оттягивали необходимость в более близком контакте. Но, определённо, это не на долго. Он серьёзно волновался на счёт Поттера. Мальчик весь день почти не разговаривал, произнося слова только по необходимости. Он был похож на смертника. Люциус видел жертв Пожирателей Смерти, которые выглядели намного лучше. Кроме молчания и не заинтересованности в окружающем мире, гриффиндорец был абсолютно покорен: без вопросов делал всё, что ему говорили, исключая лишь приём пищи. Когда они садились есть, то он просто опускал взгляд в свою тарелку. Гарри лёг спать очень рано, и его сон был крепкий и глубокий, хотя Люциус подозревал, что сейчас тот не спал, просто не хотел шевелиться. Его абсолютное подчинение очень беспокоило, так же как отсутствие аппетита и апатия. Люциус Малфой не был психологом, но при этом идиотом себя тоже не считал. Мальчик был подавлен, серьёзно подавлен и так же сильно напуган. Он не собирался бороться, а лишь плыл по течению, и Люциус ничего не мог сделать, чтобы предотвратить это. Со вздохом мужчина отложил книгу и потушил свет, прежде чем лечь в кровать. Блондин сильно удивился, когда Гарри сам попробовал прикоснуться к нему. Люциус поддерживал ненавязчивый контакт весь день, вот только Поттер никогда не начинал первым, даже когда становилось очевидным, что ему плохо. Этот инцидент научил Малфоя быть очень, очень внимательным. Мальчик потерял бы сознание, прежде чем тот заметил, что ему нехорошо. Маловероятно, что Гарри нуждался в контакте, скорее всего, просто искал комфорт и близость. Когда подросток осознал, что мужчина бодрствует, то попытался отстраниться, но Люциус перехватил руку и притянул его ближе к себе. - Это нормально. - Ты повторяешься, – голос Гарри охрип от нахлынувших эмоций. - Может быть, - сказал Люциус, уткнувшись в густые, непослушные волосы парня. - Я повторяюсь, потому что это, правда или может быть ей. Гарри издал задушенный звук, и Люциус не смог сказать: был ли это смех или рыдание. Вероятно и то, и другое, думал он. - Это так не нормально. - Не нормально, нет, - Малфой медленно говорил, тщательно подбирая слова. Это был первый раз, когда Гарри выразил готовность обсуждать данную тему, - но будет. Он акцентировал внимание на том, что всё будет в порядке. У Люциуса не было гарантий, но Гарри отчаянно нуждался в том, чтобы услышать именно это. - Мне страшно. –еле слышно прошептал Гарри, и Люциус знал, как тяжело дались ему эти слова. Мальчик постоянно находился под угрозой смерти. Твёрдо стоял против зла. Он бы так просто не признал, что боится. - Я знаю, – просто ответил Люциус. Гарри сначала застыл в его руках, а потом снова начал дрожать. Мужчина подумал, что тот борется со слезами. Упрямая гордость была тем, что он мог понять, так что просто сильнее сжал объятья, когда Гарри, рвано дыша, развернулся, чтобы спрятать своё лицо у Люциуса на плече. Он ничего не сказал, когда почувствовал, что рубашка намокла, только медленными круговыми движениями гладил спину брюнета и решительно подавлял свою естественную реакцию на подобную близость. Через некоторое время слёзы, казалось, прекратились, и Люциус чуть отклонился, опёршись на локоть, легонько приподнял лицо Гарри. Было что-то природное покоряющее в широко раскрытых зелёных глазах и мокрых от слёз щеках. Он очень медленно, не торопясь, наклонил свою голову и мягко пощекотал губы Гарри своими. Губы едва соприкоснулись снова и снова, до того как юноша действительно смог, на подсознательном уровне, это отметить. Люциус удивился, когда Гарри выгнул спину и захныкал. Правда, удивление было не тем словом, он был поражён. По дикому страху и панике в глазах юноши, мужчина понял, что не один он. - Шшш… - успокаивал он, - это связь. Невинный, да, Гарри не был ни разу по-настоящему возбуждён, даже просто не знал об этом. Боги. Как, чёрт возьми, он должен завершить это, не превращая в насилие? Мальчик был напуган до потери сознания своими ощущениями, мыслями о том, что должно случиться. К счастью, Гарри, казалось, отреагировал на нежный тон и успокоился немного, хотя в его глазах всё ещё плескался страх. Как бы Люциус ни ненавидел всё это, но он так же знал, что должен трахать мальчика почти постоянно, чтобы предотвратить их взаимное безумие и смерть. Проклятье. Маг сделал много всего в своей жизни, чем не гордился, но ничего из этого никогда не заставляло чувствовать себя настолько чудовищем, как осознание того, что он, пусть и осторожно, но обязан вынудить ребёнка на сексуальные отношения, к которым тот попросту не готов. То, что было необходимо спасти того же самого ребенка, и его непосредственно, сделало ситуацию только незначительно более терпимой. По крайней мере, связь обеспечивала его... интерес. - Иди ко мне, – сказал он тихо, но твёрдо. Гарри напрягся, но придвинулся к ближе. – Я не собираюсь причинять тебе боль, – сказал блондин, сознательно сдерживая свой голос, предавая ему глубину, и надеясь, что его тон успокаивающий. Мужчина зарылся пальцами в густые волосы ребёнка… «Гарри, - мысленно поправил сам себя, - его зовут Гарри». Плавно переместив свои руки на шею молодого человека, начал нежно, но ощутимо массажировать, пока напряжение не покинуло мальчика. Люциус, опять, медленно прижался своим ртом к его губам и на этот раз вместо того, чтобы отступить, постепенно увеличивал давление и слегка оттягивал голову Поттера за волосы, зарывшись в них пальцами, пока Гарри инстинктивно не открыл свой рот, и мужчина смог продвинуть свой язык внутрь. Гарри издал низкий гортанный звук и попробовал возвратить поцелуй, лизнув язык. Люциус это одобрил, но не предпринимал никаких действий, позволяя, несколько неуклюжее и ласковое изучение друг друга. Люциус медленно, не разрывая контакта, провёл пальцами по животу Гарри, отмечая, как дёрнулись мышцы. - Ты в порядке? – мягко спросил Малфой, отодвигаясь достаточно для того, чтобы говорить, он не собирался пугать подростка. При других обстоятельствах он спросил бы, хочет ли Гарри большего, уверен ли… К сожалению, им не доступна такая роскошь. Еле слышный шёпот, дыханием прошелся по его лицу. Гарри кивнул неуверенно и несколько неопределённо, поскольку снова задрожал, и Люциус заметил в равной степени как страх, так и возбуждение. Это была, в лучшем случае, смущающая комбинация. О Боже, мальчик вообще знает, чем занимаются двое мужчин кроме поцелуев? В Хогвартсе, вообще-то, нет сексуального образования, и Поттер был воспитан магглами. Из того, что Малфой слышал, опекуны мальчика были довольно консервативны. Одной рукой поддерживая Гарри за спину, он опустил пальцы свободной руки возле затвердевшей плоти, между удивительно длинных ног. Гарри вздрогнул, и Люциус наклонился поцеловать его снова, прижимаясь к нему ещё немного. - Шшш… - шептал он Гарри в губы, - всё в порядке. Молодой человек был прекрасен, когда боролся с полностью чуждыми ему ощущениями и эмоциями. Прекрасен, но так чудесно, ужасно, невинен. Люциус вновь провёл ладонью по нему, через пижамную ткань, сжал в руке его пенис. Невинный и горячий, Боги. - Люциус… - Прохныкал Гарри и посмотрел на него. Голод, страх и замешательство отражались в его глазах. - Всё в порядке. – Повторил он, когда сдвинул штаны с тонких бёдер, Гарри ёрзал, помогая снять их. Его длинные пальцы обхватили твёрдый пенис Гарри, он наклонился ниже, утыкаясь носом в его шею. Гарри в ответ постанывал… Это было почти болезненно для Люциуса. Люциус двигал рукой и подтянул его за спину для того, чтобы оказаться ближе, Гарри зарылся своим лицом ему в шею. - Ты прекрасен… - пробормотал Люциус. Гарри подавался за мягкими движениями руки, чуть слышно похныкивая, вздрагивая каждый раз, когда большой палец оглаживал головку его сочащегося члена. Люциус двигался медленно, установив лёгкий ритм, лаская его с нежностью, мягкими прикосновениями второй руки. Гарри постанывал в его шею и начал рассеяно вздыхать аромат нежной кожи, Люциус в ответ на это вздрагивал. Невероятно, как кто-то настолько невинный и бесхитростный может быть таким крайне эротичным? Малфой сдерживал себя, чтобы не подаваться вперёд, когда Гарри простонал его имя, вместо этого он легонько покусывал шею подростка. Голос Гарри сорвался, больше не слушаясь, и сам по себе повторял имя Люциуса снова и снова, поскольку застенчивость уступала место потребности, и он начал толкаться в кулак, полностью потерявшись в ощущениях. Гриффиндорец был горячим и влажным, и нуждался в том, что Люциус смутно помнил со своей собственной юности. - Боже, Гарри. – Сказал он и улыбнулся задушенному стону, который сорвался в ответ. Вероятно, Гарри нравилось слышать своё имя во время секса или, возможно, это было просто утешение, якорь в море полном неизвестности. Тем не менее, он был счастлив исполнить просьбу. - Вот так, Гарри, – сказал мужчина, мягко сжимая кулак. Гарри приближался к концу, судорожно вздрагивая в его руках и покусывая шею, другой рукой Люциус поддерживал его под спину, покрытую потом. Он был так близко, скользил по краю лезвия. - Это нормально. Позволь этому случиться. Просто отпусти. Кончи для меня, Гарри. И тот сдался. Он, наконец-то, кончил с тихим вздохом, мускулы напряглись и начали подрагивать, и довольно сильно, лицо было спрятано в изгибе шеи. Люциус держал его сильно, покровительственно, когда он ослабил объятья, то стал легко целовать губы (только немного задевая), волосы, лицо, шею. Дрожь не прекратилась. Его собственное возбуждение было болезненным, но мужчина проигнорировал его, по крайней мере, сейчас. Если ему понадобится, то он озаботится этим, когда Гарри будет спать. Люциус пробормотал простое очищающие заклинание и затем, запустив свои пальцы в потемневшие от пота волосы на затылке Гарри, мягко отстранил его голову назад, для мягкого поцелуя и только потом взглянул ему в лицо. Когда Гарри открыл глаза, взгляд был застывшим, и он выглядел ошеломлённым, смущенным и не совсем осознающим, что произошло. Как только дрожь начала сходить на нет, Люциус заметил, что Гарри пришел в себя. - Ты в порядке? – спокойно спросил Люциус. - Да. – Гарри слабо улыбнулся, более чем смущенный знанием о возбужденном состоянии Люциуса. – Эм… - Я в порядке, – сказал он с редкой, настоящей улыбкой. Однако Гарри имел хорошо развитое чувство справедливости, и оно не включало в себя возможность оставить Люциуса неудовлетворённым. Поэтому мальчик наклонился вперёд, поцеловав мужчину, и Люциус не смог удержать стон: - Гарри, ты не должен этого делать. Правда, – сказал он, немного отодвинувшись. - Простите, – мальчик покраснел и выглядел раскаявшимся. – Я подумал… Я не знаю, что я подумал, простите. Чёрт. - Нет, Гарри. Нет, – сказал Люциус и нежно обхватил его лицо руками, и заставил поднять взгляд. – Ты красив и сексуален и я хочу тебя, но ты не обязан ничего делать в ответ. Гарри снова выглядел испуганным, но так же он был прагматичным. - Но рано или поздно я буду обязан. Только… Только я никогда не делал ничего подобного, так что… - Он опять покраснел от вихря противоречивых эмоций. Внушительная часть Люциуса восстала и взяла преимущество над ним, он решительно подавил чувство вины, как только развязал шнурок на своих штанах и сбросил их с боксерами одним движением, удерживая Гарри, что бы убедить своенравного молодого человека. У них не было выбора, и оба знали это. Без слов Малфой сел и придвинулся к краю кровати, переместил Гарри, чтобы поставить между своих ног. Удерживая пристальный взгляд гриффиндорца, он пробежал своей рукой от запястья до плеча и ощутимо надавил на него. Гарри понял, и вспышка паники отразилась на его лице, пока он медленно опускался на колени. Люциус слегка наклонил подбородок Гарри, когда тот сел, двигаясь медленно, чтобы не спугнуть его. Он одной рукой перебирал непослушные волосы, а другой легко поглаживал шею, влажную от пота. Глаза Гарри расширились в истинном ужасе, при виде члена на уровне лица, и он прикусил нижнюю губу. - Всё хорошо, Гарри, – тихо сказал мужчина, и Гарри немного расслабился, посмотрев на него, наконец-то, встретившись глазами. Люциус погладил его по щеке тыльной стороной ладони, и Гарри закрыл глаза, чуть-чуть приоткрыв рот. Малфой должен был остановиться, когда влажное тепло окружило его. Это продолжалось слишком долго. Он замер, пытаясь вернуть контроль, проведя пальцами по скуле Гарри, примеряя и успокаивая обоих. Люциус чуть не упал, когда Гарри начал сосать, заглатывая его ещё глубже в рот. Когда мужчина открыл глаза снова, Гарри смотрел на него снизу широко раскрытыми, бездонными глазами. Люциус должен был бороться с собой, чтобы не закатывать глаза от открывшейся картины. Был ли малыш когда-либо невинным? Он серьёзно в этом сомневался. Не двигаясь, Люциус наставлял Гарри, полагая, что если это станет постоянным явлением, то он лучше сможет дать понять, что ему хочется. В конце концов, Гарри, казалось, поймал ритм и крепко удерживал бёдра Люциуса, впиваясь в них короткими ноготками, лёгкое жжение приносило больше удовольствия, чем боли. Мужчина освободился от захвата. Это было всё, что тот смог сделать, чтобы сдержаться, не испугав бедного подростка до смерти, проклятье, но он хотел двигаться. Блондин двинулся вперёд, медленно и осторожно, пока не уперся Гарри в заднюю стенку горла, и тихо застонал. Гарри, конечно, подавился и начал отстраняться. Люциус удержал его мягко, но твердо, не давая отодвинуться, как тот собирался. - Расслабься. - Он тихо приказал, и Гарри, глаза которого расширились еще больше, когда тот толкнулся вперед снова, на этот раз не отстранился. Мальчик с трудом заглатывал твёрдый член в своё горло. Люциус мог чувствовать напряжение, исходящее от него, но Гарри всё ещё смотрел на него, зелёные глаза всё ещё не отпускали его собственные, напуганные до смерти, но доверяющие ему. Мужчина, сдерживая свою решительную хватку, отодвинул и снова осторожно насадил на себя, сохраняя скорость. Доверие для него значило намного больше, чем что-либо другое, и он не хотел навредить Гарри. Малфой чувствовал себя покровительственно и собственнически, продолжая медленно толкаться Гарри в горло. Наконец, он больше не мог сдерживаться, низко застонав, мужчина подошел к финалу, и с сильным толчком кончил, излившись в горячий влажный ротик. Люциус откинулся назад на спину, рукой всё ещё перебирая Гарины пряди, его же собственные волосы закрывали ему лицо. Он убрал их, чтобы иметь возможность посмотреть на Гарри. Снова или всё ещё подрагивая, тот стоял на коленях и периодически пытался откашляться. - Гарри? - спросил он тихо, чувствуя себя виноватым. Это случилось рано, возможно, слишком рано. Гарри быстро посмотрел на него, но потом снова уставился на ковер, как будто насыщенно-бордовый ворс был самой интересной вещью в мире. Люциус соскользнул с кровати и сел рядом с ним. - С тобой все нормально? Гарри, молча, покачал головой. Нет, он и приблизительно, не был в порядке, понял Люциус. Связь была стабилизирована и безопасна, по крайней мере, на данный момент, похоть, которую она породила и усиливала, исчезла, осталось только подавляющее эмоциональное потрясение. Гарри, всё ещё, не смотрел на него и он думал, что сердце выпрыгнет с груди, пока наблюдал, как юноша сидит на коленях и, опустив голову на грудь, тихо роняет слёзы на руки. Понимая, что Гарри не был в состоянии двигаться, мужчина стянул одеяло на пол с кровати, самостоятельно переместил мальчика, что бы тот мог опереться спиной на кровать и укрыл его. Он всё так же не поднимал головы и не открывал глаза, а, молча, плакал. Как долго они так сидели, Люциус не имел ни малейшего понятия, когда Гарри, в конце концов, заснул, это не продлилось долго. Поттер проснулся сам, сильно подрагивая, и посмотрел на Люциуса взглядом полным глубокой покорности. Тот только протянул руку, и Гарри ухватился за неё, придвигаясь ближе, пока не прижался к боку мужчины, положив голову на плечо, снова уснул. В конечном счёте, Люциус поднял его и переложил на кровать. Укрыл, и сам улёгся рядом. - Всё будет хорошо. – Повторил он снова, только на этот раз, не пытаясь убедить Гарри. Он пытался убедить себя. На следующий день, после завтрака, Люциус снова установил дистанцию, и дал Гарри необходимое свободное пространство. Малфой находился в той же комнате, наблюдая за ним исподтишка, но не подходил и не пытался давить. Мальчику нужно было время, хоть это и не то, что у них было в изобилии, близость прошлой ночи будет сдерживать связь от немедленного притяжения их друг к другу. Большую часть дня он был занят делами. Послал одного домового эльфа принести Гарри книги и одежду из Хогвартса, послал сов сыну, Дамблдору и Северусу. Оплатил различные счета и другие мелкие потребности, связанные с управлением довольно большого поместья. Послал эльфа за едой. Дом был оборудован магловской техникой, и как только Гарри решился покинуть свои комнаты, он получил доступ к CD и DVD, а так же к прилегающим угодьям, домам и конюшне. Когда начало темнеть, мужчина, наконец, оторвался от работы, и до него дошло, что Гарри уже несколько часов сидит без движения на подоконнике и, уставившись в окно, смотрит в одну точку. Люциус ещё ничего не ел, и не был готов к внезапно возникшему сильному, страстному желанию, содержащему притягательные флюиды. Это станет проблемой в скором времени, но не сейчас. - Гарри, - тихо позвал Малфой-старший, медленно двинувшись в сторону окна, где расположился подросток, встав у того за спиной, стал любоваться открывавшейся картиной. Из этой части дома вид действительно впечатлял: мужчина смотрел на широкую лесную просеку, а также на озеро на границе владений. Опустив руку на плечо мальчика, почувствовал, как тот вздрогнул и замер. - Я знаю, это нелегко для тебя, Гарри, но мне нужно, что бы ты рассказал мне, что творится в твоей голове. Поттер передвинулся, пытаясь встать, но Люциус остановил его, чуть надавив руками на плечи. Он удержал его лицом к окну, заставив подростка смотреть на оконное стекло, отражающее все происходящее в комнате. Люциус задел рукой шею мальчика, и Гарри откинулся назад, как кошка, которая ищет тепла. Чувствовать, что малыш расслабился в его руках, было на удивление приятно. Снейп предупреждал, что связь будет влиять на его личность, по крайней мере, по отношению к Гарри. Сделав его, как старшего, более сильным и доминирующим, желающим уберечь партнёра, защитить, но интенсивность этих чувств… пугала. Люциус Малфой не был плохим человеком, но при нормальных обстоятельствах, его, всё равно, нельзя назвать терпеливым и склонным к чрезмерному сюсюканью. Всё чего он хотел – это чтобы с Гарри всё было хорошо. Связь соединила двух столь непохожих людей, и чтобы сохранить своё существование, она должна удостовериться, что обе стороны живы и функционируют. Очевидно, так это работает. - Моя жизнь, - Гарри долго молчал, Люциус думал, что тот и не собирается отвечать, - Будущее. - Хм. Весьма тяжёлые мысли. - Да, думаю… Я имею в виду, что связь собирается становиться всё сильнее и сильнее, не так ли? В конечно итоге, нам придётся завершить соединение? Постоянно быть в физическом контакте? Люциус покачал головой. - Нет. Сейчас мы нуждаемся в постоянном физическом контакте потому, что уровень интимности между нами не достаточно высок. После того как связь полностью стабилизируется, мы будем в состоянии перемещаться и работать отдельно, в течение нескольких часов. - Значит, я смогу устроиться на работу или ещё что-нибудь. Уединяться иногда? – Спросил Гарри, встретившись с мужчиной взглядом, через отражение в стекле. Люциус кивнул, всё ещё сжимая плечи мальчика. - Если хочешь, но ты должен понимать, - голос Малфоя звучал смущенно, - у тебя нет нужды в работе, по крайней мере, не ради денег. Гарри устало улыбнулся. - Мне казалось, что вся моя жизнь пошла под откос. Если позволишь, я все же не буду отказываться от мысли о работе. - Это твоя жизнь, Гарри. Если ты хочешь работать, мы что-нибудь придумаем после того, как всё закончится. Малфой сделал короткую паузу. - Что ты имел в виду, красноречиво выразившись, что «жизнь пошла под откос»? - Я не знаю. Я всегда был уверен, что женюсь на красивой ведьме, заведу детей, дом с белым забором. Чёрт, может, даже женюсь на магле, но буду иметь нормальную, совершенно обычную жизнь. Состарюсь, воспитаю внуков. Ужасная мысль, пришедшая Люциусу в голову, сформировавшись, шокировала того до глубины души и объяснила почему Гарри был столь потрясён. - Ты не гей. Гарри уныло покачал головой. - Я не знаю, кем я был, но сейчас, безусловно, им являюсь. Мальчик откинул голову назад, под приглушенный вздох старшего мужчины. - Всё хорошо. У меня были довольно пугающие порывы в отношении тебя ещё до проклятья. Я не хотел этого чувствовать, они меня пугали, но, всё-таки, были. Люциус медленно кивнул. - Ты знаешь, мы можем иметь детей. Такое возможно у волшебников, при некотором усилии. Не сейчас, конечно, ты ещё слишком юн, но если дети так важны для тебя… - Нет спасибо. – Резко отрезал Гарри. – Твоего сына, вполне, достаточно. Люциус откинул голову и рассмеялся. Он чувствовал себя хорошо. - Ах, да. Ты же, по существу, теперь отчим Драко. Эта мысль не приходила мне в голову, когда мы уезжали. Когда он поймёт, то будет… - В бешенстве, – сказал Гарри, тихо посмеиваясь. – Бедный Драко. Эх, может быть, мы сможем перейти прямо к внукам. Гарри соскользнул с подоконника и повернув лицо к более сильному человеку, обвил руками шею Люциуса, путаясь в тонком шелке волос. Малфой испытующе посмотрел на него, а Гарри приподнялся на цыпочки и прижался к мужчине, чтобы соприкоснуться губами. Люциус застонал и опустил голову. Гарри встретил поцелуй, без сомнения, открылся для него, как будто это была самая естественная вещь в мире. В нём не было похоти, поспешности, только ласка и тепло. - Извини, - тихо пробормотал Гарри, уткнувшись лбом в грудь Люциуса. - Всё это, просто… слишком странно. - Я знаю. Ты всё сделал правильно, вообще-то. – Мужчина легко ласкал волосы младшего мага. - Не совсем. На самом деле, я поступил не правильно. Я не знаю, что чувствую, а даже если и знаю, то не уверен: мои это чувства или всё из-за… - не поднимая головы, неопределённо махнул рукой, - …связи. - Это имеет значение? - Ага, вроде, имеет. Знаешь, что самое худшее в этом всём? – спросил Гарри, и сразу заговорил, не ожидая ответа. – У меня есть странное желание позволить тебе заботиться обо мне, просто свернуться калачиком в твоих руках и никуда не уходить. Я ненавижу это, – яростно закончил он. - Если это как-то поможет, вся причина в связи. С другой стороны, я испытываю сильную потребность, желание заботиться о тебе. Гарри фыркнул и потёрся лицом о рубашку Люциуса, вдыхая сладкий, лёгкий цитрусовый аромат. - Ты – альфа. - Вероятно. Я мог бы оставить метки от зубов на твоей шее или трепать загривок при проявлении наглости с твоей стороны; но если ты считаешь, что я потребую от тебя сдаться и раствориться во мне, то ты ошибаешься. Малфой был награждён смешком прежде, чем Гарри продолжил. - Я не могу позволить, что бы это случилось. Я не могу просто сдаться и стать частью тебя. - Мне этого и не нужно. – Люциус был явно оскорблён. – Запомни, пожалуйста, я не попрошу о чём-либо подобном. Между ними возникла неуютная пауза, после которой старший маг продолжил. - Это приводит нас к другому вопросу. Я буду рад тебя видеть в любой момент, так как по необходимости ты будешь много времени проводить здесь, но ты можешь спокойно пользоваться поместьем и прилегающими угодьями. Для тебя готов костюм на сегодня, он в твоей комнате. Твои школьные вещи находятся там же. Ты можешь приходить и уходить когда тебе угодно, кроме двух исключений. - Каких? – кратко спросил Гарри. Именно чего-то такого он и ожидал от Малфоя, мальчик был более чем напуган. - Ты должен хорошо учиться, естественно. Директор Дамблдор прислал планы уроков в Хогвартсе, с твоими книгами и вещами. Я хочу, чтобы ты получил образование, и вовремя. Возможно, что ты сможешь закончить обучение даже раньше срока, но я не буду требовать этого, достаточно если ты не будешь отставать. Гарри кивнул. - Конечно. – Это было разумно. Чёрт, он и сам не хотел закончить позже всех или ещё хуже – вообще не закончить. - Второе условие заключается в том, что ты должен прийти сюда как только почувствуешь в этом потребность. Днём или ночью, если тебе не комфортно или связь проявится как-то по-другому, иди ко мне. Поскольку нельзя было понять, что именно отразилось на лице Гарри – недовольство или неуверенность, поэтому мужчина продолжил: - Это затрагивает не только тебя, Гарри. Уверяю тебя, что находясь под влиянием магии, которую применил мой сын, я тебя найду, но в первую очередь это сильно повлияет на тебя. Если ты потеряешь сознание, и я не смогу прийти к тебе, то тоже упаду в обморок, и мы оба, определённо, умрём. - О. Думаю, это, действительно, имеет смысл. Тогда ладно. - Хорошо. Вот что, в доме есть достаточное количество магловской техники. Я предполагаю, ты знаком с ней? Хорошо, – мужчина ответил на Гаррин кивок. – Драко сможет помочь тебе, если возникнут трудности, но боюсь, что в большей части это выше моего понимания. Гарри ухмыльнулся. Драко учит его играть со своими игрушками, какая ирония. - Также можешь прокатиться верхом вдоль северных угодий, пользуйся не стесняйся, но, пожалуйста, прислушивайся к рекомендациям конюха по поводу коня. Ты не производишь впечатления опытного наездника. - Едва ли, но я всегда хотел научиться. - Вот он, твой шанс. Не выезжайте за территорию имения и держитесь ближе к мэнору, пока не почувствуете себя более уверенно на коне. Гарри кивнул. - Я ещё что-то должен знать, Сэр? - Чертёнок. Да, вообще-то. Я был бы признателен, если бы ты воздержался от освобождения домовых эльфов. Уверяю тебя, ты, вряд ли бы, нашёл здесь жизнь такой же приятной без них. - Дурак, - нежно сказал Гарри, - Добби был в Хогвартсе потому, что ты послал его туда, и все знают это, включая Добби. - Верно, но мой гнев, когда в ответ на попытку предупредить тебя и вернуть тот проклятый дневник, ты лишил меня одного из моих слуг, был реальным. Гарри фыркнул. - Я могу вернуться в свою комнату? – спросил он, походя на непоседливого школьника. Поттер пока не видел большей части дома, понял Люциус, и сейчас было подходящее время, чтобы провести экскурсию. Мальчик должен был запомнить дорогу, иначе может потеряться или попасть в ловушку в одной из комнат. Они шли рядом, свободно переплетя пальцы, как только покинули комнату, не осознавая этого. Гарри лёг спать в своей комнате. Дом был впечатляющим, Поттер не был уверен, что смог бы пройти по нему и не заблудиться, но он был близко к Люциусу. Для мальчика стало неожиданностью, что дом не был оформлен в Слизеринских тонах. Когда он это прокомментировал, Люциус странно посмотрел на подростка, но ничего не сказал. Малфой оставил его заниматься школьными заданиями и вернулся в свои комнаты, а Гарри уснул за столом. Его разбудила связь или точнее сильная головная боль, головокружение, тошнота. Прежде чем он смог пойти искать Люциуса, Гарри бросился в ванную, чтобы освободить свой желудок, прошло несколько минут прежде, чем брюнет смог встать на ноги, его зубы стучали, и подросток неуверенным шагом двинулся по коридору. Люциус ещё не спал, хотя было довольно поздно. У Гарри не было сил удивляться. Мужчина оторвался от своей работы и направился прямо к нему, подхватив мальчика на руки, он без предисловий уложил того в постель и лёг рядом. Реагируя на близость партнёра, головная боль немного успокоилась, и Гарри устроился глубже в тёплых и уютных, защитных объятьях. - Почему ты не пришёл сюда раньше? – Спросил Люциус нейтральным тоном. - Заснул. – Пробормотал Гарри, зевая. - Я вижу. – Сказал Люциус с плохо скрываемым удивлением. - Который час? – просыпаясь, спросил брюнет. - Полчетвёртого утра. - Почему ты ещё не спишь? – наступила пауза, и Гарри повернулся, чтобы посмотреть на блондина: - Ты ждал меня? – он сонно обвинил. - Да, – признался Люциус, прежде чем опустить голову и легко поцеловать Гарри, провести носом по линии скул, заставляя повернуть голову и открыть шею, резко укусил, и облизал бледную кожу. - Люциус? – спросил Гарри. Малфой посмотрел вверх и их взгляд встретился. - Ты чувствуешь это? – спросил он, и Гарри действительно почувствовал. Связь между ними походила на резину, слишком тугую, натянутую, готовую в любой момент порваться. - Прости. – Тихо сказал Люциус, извиняясь. – Я знаю, что ты не готов, но мы должны это сделать. Времени больше нет. Он чувствовал, как нарастает давление, в течение большей части вечера, напряжение требовало закончить связь. Люциус понял, что Гарри ещё не ощущал, но знал, что почувствует, почувствует физический эффект от нахождения вдали друг от друга задолго до него самого, поэтому он оставил его. Дав мальчику столько времени, сколько мог, но ждал когда тот вернётся. Гарри казался бледным, но решительным. - Это будет больно? – прошептал он. - Вероятно, немного, сначала, – честно ответил Малфой. - Чем больше ты расслаблен, тем меньше боль и меньше она продлится. - Ох, ладно. Гарри сбросил свою одежду, вернулся в постель и лёг на спину, неподвижно глядя в потолок. Люциус вздохнул, потратив пару секунд, чтобы снять свою одежду, и затем вернулся назад в кровать. Связь торопила с завершением, но с Гарри опасная напряженность отступила, её место заняла нежность и не маленькое возбуждение. Даже Гарри возбудился, не смотря на свою робость, но Люциус не сомневался, что без связи он был просто напуган. Малфой положил руку Гарри на грудь и слегка пощекотал оба соска. Меньшее, что он мог сделать - это не забывать, насколько маленьким и юным был Поттер. Связь или нет, следовало всё делать медленно и осторожно. - Знаешь, - заговорщицки сказал он, - это не что-то тёмное, злое, не пытка пожирателей. Некоторым, - добавил он, притворно шокированным тоном, - это даже нравится. Неожиданный комментарий вызвал кривую, неуверенную улыбку. Гарри, наконец, перестал смотреть в потолок и перевёл взгляд на партнёра. - Разве это не странно для тебя? Я хочу сказать, что ты ничего не сказал, но твой выбор сексуальных партнёров не может быть направлен на детей. - Очень странно, и нет, мои сексуальные предпочтения, как правило, не направлены на детей, – признал Люциус. - Но ни у кого из нас не было выбора. У меня нет способа узнать зависит это от связи или нет, но ты действительно нравишься. - Ты мне тоже. – Сказал Гарри, поворачиваясь к нему, чтобы посмотреть на мужчину. - Хорошо, – промурлыкал Люциус и нежно привлёк Гарри ближе. - Сейчас доверься мне. Последнее было сказано очень, очень мягко. Выдохнув слова прямо Гарри на ушко, заставив его дрожать от тёплого дыхания, прошедшегося по лицу. - Хорошо. – Повторил одобрительно Люциус, когда Гарри расслабился и откинулся на него. Продолжительное время Люциус просто держал его, слегка поглаживая руками от плеча до бедра, снова и снова. Он начал кончиками пальцев ласкать нежную кожу и постепенно увеличивая давление, пока не перешел к поглаживанию твёрдой, гладкой ладонью. Малфой остановился, оставив одну руку у Гарри на пояснице, вторую перенёс на скулы мальчика, откинув голову назад, и наклонился, чтобы впиться в мягкие губы своими собственными, и слегка прикусил полную нижнюю губу. Гарри застонал в его рот и нетерпеливо открылся, проталкивая язык в рот старшего мага. «Боги, он быстро учится», - подумал Люциус, застонав в ответ. Не прерывая поцелуй, старший мужчина аккуратно снял Гарины очки, положив их на тумбочку позади себя, а затем поместил ногу между колен подростка. Лёгкая пульсация эрекции мальчика напротив его бедра вдохновляла, если не сказать больше. Гарри сразу же лёг бёдрами напротив бёдер партнёра, и запустил свои маленькие ручки в волосы мужчины, сильно, потянув. Гарри прервал поцелуй и прижался лбом к груди Люциуса, как только начал задыхаться. Из горла вырвалось тихое хныканье, он вскинул голову вверх и посмотрел на Люциуса с вожделением, затуманенным взором. - Шшш, – промурлыкал Люциус, целуя его в лоб. Как правило, он бы остановился и перенёс всё на другой раз, но он хотел взять Гарри сейчас, стереть все границы. Устранить часть неправильного, усиленного возбуждения. Он притянул Гарри ближе, прижав к себе, и Гарри подчинился, оставляя укус на плече мужчины, чувствуя, как тягучая теплота объединяет их. После быстрого очищающего заклинания, Люциус перевернул всё ещё безвольного подростка на живот и, вылив достаточно масла себе на руки, оседлал бёдра мальчика, начал разминать его плечи. Напряжение, которое вернулось после того как Гарри перевернули, начало слабеть под опытными руками Люциуса, скользящими довольно ощутимо по телу, чтобы заставить мышцы расслабиться, но не настолько, что бы принести боль. Он действовал с абсолютной уверенностью, столь характерной для Люциуса Малфоя. Продолжив движение, руками вниз, оказывая такое же внимание к Гарриным округлым ягодицам, но не задерживаясь. Вместо этого он переместил руки ниже и продолжил чувственный массаж, вниз по бёдрам и икрам, слегка покрытым пухом, прежде чем изменить направление и продолжить в том же самом темпе. К тому времени как мужчина вернулся к плечам, Гарри уже извивался под его руками, поминутно выгибаясь на кровати, и собственное возбуждение становилось почти болезненным. Если связь и оставила что-то неизменным, то это был его самоконтроль. Переместив свой вес с ноги мальчика, маг раздвинул его ноги, чтобы разместиться между ними. Вместе с тем он приютил свои руки на Гарриных ягодицах, массируя твёрдые мускулы, немного раздвинув половинки, перед тем как отпустить, и длинными медленными поглаживаниями приласкать пару раз спину и поясницу, прежде чем вернуть своё внимание к этой маленькой сладенькой попке, затем остановился, чтобы вылить побольше смазки себе на руки. Гарри притих, когда мужчина начал исследовать его промежность и слегка погладил по сморщенному входу. Люциус положил вторую руку ему на шею, надеясь, что это прикосновение успокоит подростка и медленно протолкнулся внутрь. Благодаря смазке, палец легко проскользнул. Он мог чувствовать, насколько напряжён Гарри, полностью войдя внутрь, блондин замер и стал ждать, прежде чем начать двигаться, скользя пальцем, входя и выходя. Скоро к одному пальцу добавился второй, мальчик лишь на мгновение напрягся, но только на третьем пальце, Гарри испытал неудобство, издав задушенное хныканье. Люциус неподвижно удерживал свою руку, лишь наклоняя вперёд, слегка поведя плечом, он немного изогнув пальцы, легко скользя по простате Гарри. Гарри вскинул бедра, и Люциус невольно улыбнулся. - Поздоровайтесь со своей простатой, мистер Поттер. Гарри не мог сформулировать ответ, так что даже не пытался. Как только мышцы расслабились вокруг его руки, и пальцы вновь смогли двигаться, Люциус продолжил растягивать и массировать вход, вращая и немного раздвигая пальцы. Когда пальцы свободно заскользили, Гарри на самом деле застонал. Он снова был на грани, и не мог поверить, насколько правильно это чувствовалось, быть настолько заполненным. Никогда не верил в то, что звучало так… ну, неприлично, может приносить такое удовольствие. Когда Люциус толкнулся членом в анус Гарри, тот немного отодвинулся. Поместив руки на талии партнёра Малфой, медленно потянул его бёдра вверх, начав неуклонно раздвигать колечко мышц. Гарри зашипел и попытался инстинктивно уйти от боли, мужчина усилил захват. - Расслабься для меня, Гарри. – Промурлыкал Люциус, чуть глубже, чем обычно. Гарри раздраженно фыркнул через нос, заставив свое тело расслабиться и принять вторжение, Люциус снова толкнулся вперёд, двигаясь медленно, пока полностью не вошел. Он остановился, чтобы дать Гарри время привыкнуть, и себе – восстановить контроль, прежде чем начал двигаться медленными толчками. Сперва неглубокие, но постепенно углубляющиеся из-за нарастающего темпа. Гарри упёрся руками в кровать и прогнулся под магом, спиной прижимаясь к груди Люциуса. Люциус знал, что уже близок, взяв Гаррин возбуждённый член во всё ещё влажную руку, он начал дрочить в темпе с толчками. Независимо от того, как приятно это было, неважно, как сокрушительно и замечательно, это не могло длиться долго. Когда Гарри начал выплёскиваться в его руку и сжимать мышцы вокруг него, Люциус, низко рыкнув сквозь зубы, кончил, заполняя подростка своим семенем. Совершенно размякший и измождённый Люциус рухнул, перекатившись в сторону и, вытягиваясь, притянув к себе Гарри. Поттер пробормотал очищающее заклинание и, приложив значительное усилие, перевернулся, чтобы лечь лицом друг к другу. Эмоциональная реакция, которой так боялся Люциус, так и не последовала. Гарри выглядел абсолютно развратным, сонным и невероятно красивым. Что ещё более важно, он казался довольным. Люциус и сам был расслабленным и более умиротворённым, чем на протяжении своей прошлой жизни. Он почувствовал, что что-то глубоко внутри него успокоилось и стало на место. Гарри улыбнулся, сонно глядя на него, и накрутил прядь волос на свой палец. Мужчина также не смог бы сказать когда они провалились в сон, Гарри запустив руки в волосы Люциуса, и Люциус собственнически закинув руки на талию Гарри. Спустя два месяца. Рождество в поместье Малфоев могло конкурировать с Рождеством в Хогвартсе по части украшений. Много блестящих огней и несколько огромных елей. Наиболее значительным отличием было то, что, в то время как сам дом был оформлен в совершенно приемлемой, и сделанной со вкусом, палитре цветов, художественное оформление было зелёным и серебряным. В ответ на оформление дома в цвета Слизерина, но, что более важно, в рамках подготовки к тому, что его будут окружать одни Слизеринцы, Гарри одел свою самую яркую, красную мантию, в комплекте с Гриффиндорским золотом. Люциус и Гарри ожидали прибытия гостей. Северус и Драко провели здесь несколько выходных, что позволило сгладить неловкость и всё стало довольно мирно, поскольку они чувствовали себя с Гарри более комфортно, и Гарри с ними тоже, и также со своей ролью, которую он вынужден принять. Снейп лишь выгнул бровь на его выбор одежды, и Гарри злобно ухмыльнулся прежде чем крикнуть: - О, Дядя Севи! – и двинулся на профессора. Снейп в ужасе отступал назад, пока не налетел на стену. Загнав добычу в угол, Гарри усмехнулся, глядя на него, прежде чем схватить руками его лицо и слюняво расцеловать его в щёки. Снейп застыл, опустив руки по швам, полностью шокированный. Драко воспользовался шансом отомстить за своего крёстного. - Ах, папа! – сказал Малфой-младший, приближаясь к Гарри. Тот повернулся к блондину и крепко стукнул его по затылку, смахнув светлые волосы на лицо. Драко лишь усмехнулся ему, с изучающим выражением лица. - Что с этим мальчишкой не так, Люциус? – Северус спросил своего друга, вздёрнув бровь. - Я понятия не имею. – Ответил тот, слегка улыбнувшись глядя туда, где его сын и партнёр добродушно переругивались по поводу «дистанционки» для теле… теле… теле… теле-магловской-штуки. – Это имеет значение? – Спросил он более серьёзно. Снейп просто покачал головой. - Нет. Я полагаю, нет. Гарри заслужил право быть счастливым, как и ты, мой друг. - Да. Как оказалось, неудачный несчастный случай, подстроенный моим сыном, не столь неудачен как мы ожидали. - По крайней мере, никто из вас не сошел с ума. - Ты действительно в этом уверен? – спросил Люциус, кивая на мальчиков. Волосы Гарри были зелёными, а дорогие, шикарные мантии Драко стали ярко-красными в золотую клетку. Снейп весело фыркнул. - Я никогда не буду уверен, собираются они убить друг друга или нет. – Признался Люциус. - Нет. – Сказал Снейп. – Ты был единственным ребёнком, Люциус, я же не был так удачлив. Они ведут себя как родные братья. Разговор между ними перешёл на политику и профессиональные проблемы, и младших мужчины предоставили самим себе. Через час Люциус был почти раздавлен, когда обнаружил Гарри в своих объятьях. - Проблемы? – хмыкнул он, облокачиваясь о стену. Мальчик чуть прибавил в весе. Он даже вырос на несколько дюймов. По-видимому, из-за надлежащей диеты, первой в его жизни. - Неа. - Сказал Гарри, крепко целуя его в губы. - Мм. Я должен видеть это? – поддразнил Драко. - Я хотел бы быть в состоянии съесть ужин. – Не дожидаясь ответа, он продолжил. – У Гарри немного закружилась голова. Не знаю, сколько времени вы провели сегодня вместе, так что я сопроводил этого болвана сюда. Он плох таким, каков он есть, не думаю, что смог бы вынести его безумным. Тон Драко был едким, но он действительно выглядел озабоченным. - Мы в порядке, Драко, – заверил сына Люциус. – Думаю, я заберу Гарри в спальню. Когда Драко закатил глаза и взглянул на своего крёстного, который имитировал рвотные порывы, Люциус повернулся к нему. - Ну, мы могли бы отказаться от кровати, если вы так хотите. Вы знаете, для этого подойдёт и ковёр в гостиной. - В кровать, быстро! – Снейп зажал Драко рот, прежде чем тот смог сказать что-либо, принятое как вызов. - Благодарю Вас. – Люциус ухмыльнулся и кивнул, уводя молодого человека из комнаты. - У тебя действительно закружилась голова? – тихо спросил он, когда они вошли в свои покои. - Немного, но в основном я просто хотел отдохнуть, – сказал Гарри, обвивая руки вокруг талии Люциуса. – И поздравить тебя с Рождеством, наедине, – сказал, прежде чем поцеловать так глубоко, чтобы перехватило дыхание у обоих. - Мммм, - пробормотал ему в рот Люциус, совершенно не способный оторваться, пока Гарри удерживал его волосы. - Что ты сказал? – спросил Гарри, отодвинув блондина так, чтобы тот мог говорить. - Я сказал, что люблю тебя. - Я знаю, – просто ответил Гарри. - Навсегда и Вечно, Касаться и Осязать. – Когда Люциус посмотрел на него, подвергая сомнению столь простое одобрение, он сказал в качестве объяснения: - Я тоже люблю тебя.