На удачу

      У всех в жизни может начаться чёрная полоса неудач, когда проблемы преследуют буквально по пятам. При чём, их масштаб варьируется от «окей, бывает» до «пиздец, что делать?!» Но Намджуну кажется, что вся его жизнь — сплошные неудачи масштаба «пиздец, что делать?!» с щепоткой «окей, бывает», и никакие амулетики, которыми увешана вся его комната, кроличьи лапки в кармане, фенечки «на удачу», украшающие его запястья яркими полосками, словно он школьница какая-нибудь, - всё это мало помогало. Жвачки так и продолжали прилипать к подошве, автобусы уезжали, не дождавшись парня, горячий, только что сваренный кофе так и выливался на колени, а машины продолжали окатывать парня из лужи, проезжая рядом. И ничто не могло остановить эту череду неудач, а затем этот ком под названием «Пиздецы Ким Намджуна» начал расти, и проблемы стали существеннее. Единственной отдушиной в этом неимоверном количестве проблем, поглотивших Намджуна с головой, был Юнги — его маленький хён. Маленький, грубый, шепелявый, состоящий, словно, только из мата, сигаретного дыма и дерзости. Ким любил торчать на небольшой кухоньке Юнги-хёна, пить пиво и слушать о том, как же хуево работать официантом, о том, как этому рыжему недоразумению повезло найти на улице деньги и прочее в этом роде, что никогда не посчастливится Намджуну. И именно в этом маленьком мире, ограниченном обшарпанными стенами этой кухоньки, мире, заполненным запахом табака, Ким чувствовал себя в безопасности, начинал дышать полной грудью.       Когда Намджуна уволили с работы, то первое, что он сделал — отправился к хёну. Нет, сначала он всё-таки купил несколько бутылок пива, но затем сразу же отправился к Юнги, конечно, попав под дождь, из-за чего в кедах противно хлюпало. «Пиздецы Ким Намджуна» никто не отменял. Дверь квартиры распахнулась и парня встречает запах сигарет, ставший родным и въевшийся в каждую клеточку, и Юнги, не менее родной. Он смотрит на промокшего насквозь Намджуна и примирительно ухмыляется. -Что на этот раз? - спрашивает он, складывая руки на груди аки сварливая жена. - Поругался с кем? Кто-то утащил деньги из кармана? Скатился с лестницы? Потерял телефон? А, нет, это всё было. Намджун уже привык к такому, просто Юнги такой человек — для него «ты идиот» было равносильно «да ладно, чувак, йо, крепись, всё будет норм», но даже за это его можно было любить. Нельзя сказать, что у них была прямо любовь до гроба, о нет, Юнги, я умру за тебя, да, Намджун, я тоже... Нет. Скорее их дружба варьировалась от отметки «йоу, бро» до «один раз — не пидорас». И это был ещё один момент из цикла «Пиздецы Ким Намджуна», когда твой лучший друг становится любовником — чувак, ты влип. -Ну так что? - переспрашивает Юнги, уже с более участливым выражением лица. Ведь он всё же пиздецки волнуется за это ходячее недоразумение, но надо же держать марку. -Меня уволили с работы, - басит Намджун и смотрит куда-то поверх Юнги, боясь наткнуться на взгляд а-ля ну, знаешь, я другого и не ожидал. Но получает лишь тёплые и сухие пальцы, обвившиеся вокруг запястья, рядом с мокрыми фенечками. Которые «на удачу». Кима проводят на кухню, усаживают на стул. В помещении темно, Юнги свет включать не стал и, видимо, не собирался. -Я неудачник, - на выдохе произносит Намджун, опускает голову на прохладную поверхность стола. На напряжённые плечи опускаются руки Юнги и это как-то совсем неловко, потому что сам Мин не привык к таким нежностям. И в этом жесте столько теплоты, столько ласки, сколько парень ещё не получал за всю свою жизнь. -Ты клёвый, - тихо говорит Юнги, а затем делает обычную для всех, но бешеную для их парочки вещь — утыкается носом в затылок Намджуна. - У тебя всё будет хорошо. И, Боже, хочется верить. Ким Намджуну реально хочется верить, что после этих слов «Пиздецы Ким Намджуна» как-то исчезнут сами собой, просто потому что так сказал Юнги. -Идиот, - бурчит хён, обнимая Кима за шею, и как-то плевать, что он мокрый, что с его грёбанных высветленных волос капает вода, плевать, что он всё ещё в мокрых кедах, просто плевать. -Ты тоже, - хрипло смеётся Намджун, а самому хочется сжать эту маленькую тушку, пропитанную запахом табака, в объятия и никому не отдавать. Юнги откашливается и расцепляет объятия со словами «хватит с тебя, тупица», заваривает чай.       Они сидят почти до утра, наплевав на пакет с пивом, забытый в прихожей, растягивают одну кружку чая до самого рассвета, Юнги шепелявит о том, какие ему удалось получить чаевые; как он нашёл телефон, оставленный на столике, а хозяин телефона заплатил ему вознаграждение по возвращению; как ему повезло, когда он подошёл на остановку, а там стоял нужный ему автобус и прочее-прочее-прочее. Затем они перемещаются в гостиную, валясь на диван. Юнги позволяет себя обнять, запустить пальцы в волосы, «Намджун, ебать ты ванильный». И сейчас Намджун чувствуют себя как никогда счастливым, чувствует, что только один Юнги может заменить ему все кроличьи лапки, все фенечки и талисманы. Потому что это Юнги. -Хён, - тянет Ким под утро, - ты...не хочешь...стать мои амулетом на удачу? Юнги фыркает, краснеет и прячет пылающее лицо на груди парня, а тихое «хочу» заставляет его самого смутиться ещё больше. -Педик, - шипит он, а Намджун лишь улыбается.       Когда он просыпается, хён уже свалил на работу, оставив за собой лишь новый окурок в пепельнице на подоконнике и более свежий запах табака. И сейчас Намджуну плевать, что когда он пойдёт домой, то снова наступит в жвачку, что его обрызгает машина, что нужный автобус уедет и придётся идти пешком. Главное, что он сможет вернуться сюда, где ждёт его маленький,уютный, дерзкий и пропитавшийся запахом сигарет хён. Его амулет на удачу. На следующий день все амулеты из комнаты, кроличьи лапки и фенечки были раздарены или выброшены. На удачу.