Немного заботы

— Все-все, я встаю, — Чарльз всегда плохо просыпается так рано, поэтому у Эрика появляется правило заглядывать к нему по утрам. Но обычно Ксавье потягивается и улыбается, если они не перебрали вчера алкоголя, а сегодня он хмурится и касается висков привычным жестом, но явно не для того, чтобы прочитать чьи-то мысли. Голос звучит слишком хрипло, и, присмотревшись, Эрик замечает румянец на щеках. Он, безусловно, идет Чарльзу, но выглядит нездорово. — Ты хорошо себя чувствуешь? — Эрик говорит абсолютно спокойно, но все же подходит ближе и касается ладонью лба. — Конечно. Немного болит голова, но я сейчас встану, выпью кофе, и все пройдет, — Чарльз делает попытку подняться, но рука Эрика не позволяет. Он качает головой, машинально отбрасывая пару налипших завитков со лба, и убирает ладонь. — Никакого «встану и кофе». Только чай с лимоном. Ты слишком горячий. У вас есть градусник? — Я не знаю, надо спросить у Рейвен, — Чарльз несколько рассеянно моргает, недоверчиво касается собственного лба, проверяя, и пожимает плечами. — По мне так все нормально, наверное, я просто не выспался, не стоило читать так долго, — он указывает на книгу, и Эрик ничуть не удивляется немецким словам на обложке. Ксавье и правда похож на человека, способного читать «Психологию бессознательного» на ночь. — Я думаю, скорее не стоило бегать в одной рубашке по улице после того пекла, что устроил в бункере Алекс, — поправляет Леншерр и чуть надавливает на плечо уже успевшего сесть Чарльза, заставляя лечь обратно. — Лежи спокойно, я скоро вернусь. Слова «спокойно» и «Ксавье» плохо совместимы, но сегодня он правда чувствует себя не очень, поэтому, вернувшись с дымящейся чашкой, градусником и обеспокоенной Рейвен, Эрик находит Чарльза все еще лежащим в постели и помогает ему сесть, отдавая по очереди термометр и кружку. Вид у Ксавье, с зажатым подмышкой градусником и примятыми волосами достаточно комичный, но Эрик не улыбается, смотрит строго. — Я не люблю мед, — Чарльз делает первый глоток и морщится, ставя чай на тумбочку, но Эрик неумолим и снова заставляет его взять чашку. — Это очень действенный способ. Ты должен поправиться как можно быстрее, не думаю, что головная боль помогает телепатии, а тебе нужно тренироваться. Как и всем вам, — Эрик поворачивается к Алексу и Шону, уже зашедшим в комнату. — Я сам займусь его лечением. — Да уж, Эрик и мертвого поднимет, — Шон, кажется, все еще обижен на него за тот толчок с края антенны. Все закончилось хорошо, а эмоциональной части вопроса Леншерр никогда не придает особого значения. — Вы не должны заразиться. Но если вам нечем заняться, я могу добавить еще что-нибудь к плану тренировок, разработанных Чарльзом, — добавляет Эрик, и Алекс поднимает руки, демонстрируя, что сдается, выходя из комнаты. «Так бы и сказал, что хочется остаться с беспомощным профессором наедине», — успевает уловить его мысль Чарльз и улыбается уголками губ. Мальчик и не подозревает, насколько прав. Ксавье держит слово и не лезет в голову Эрика, просто некоторые мысли слишком громкие. Рейвен в итоге тоже уходит, пообещав проведать его через пару часов, и Эрику уже никто не мешает влить в бедного Чарльза всю чашку отвратительного сладкого чая. А потом еще одну. Ртуть в градуснике уверенно застревает на отметке 38,2, поэтому Эрик непреклонен. — Тебе нужно много пить, чтобы не было обезвоживания, Чарльз. — Это «Тайленол», Чарльз. Он детский, но ничего лучшего у них не было. Нужно сбить температуру. Эрик разводит бурную деятельность вокруг него: приносит еще одно одеяло, когда Чарльза начинает знобить, а потом сидит три часа рядом, меняя холодные компрессы на его лбу, когда тот мечется во сне, скидывая слои ткани с себя. — Это всего лишь простуда, ничего страшного, Эрик, — в полусне Чарльз мягко сжимает его пальцы, не осознавая, что тревога звучит у Леншерра в мыслях, а не в голосе. Но Эрик лишь поджимает губы, ничего не говоря, и подносит Чарльзу очередную чашку с чаем. Когда температура спадает, Эрик приносит шахматную доску в спальню, и они играют прямо на кровати. *** На следующий день Эрик просыпается рядом с Чарльзом. Он так и уснул поверх одеяла на второй половине кровати, полностью одетый. Глаза открыть очень сложно: виски ломит и все тело ватное. Наконец он фокусирует взгляд на Чарльзе. Тот улыбается слишком счастливо для человека, который вчера не мог оторвать голову от подушки. — Я чувствую себя намного лучше, друг мой. Благодаря тебе. — Эрик непроизвольно морщится — голос Чарльз отдается тупой болью во лбу. — Ох, дьявол, ты заразился? — Чарльз тянется вперед, касается его лба губами на пару секунд, заставляя Эрика закрыть глаза. Губы прохладные, и это очень приятно. — Да, точно, — Чарльз качает головой, отстраняясь, и неожиданно широко улыбается. — Надеюсь, ты любишь чай с медом.