Побережье Невады

Немногого надо Поцелуй от помады, Побережье Невады, И кофе гляссе…

Дженсен медленно брел по ослепительно белым коридорам частной клиники в Нью-Йорке. Ноги плохо слушались, а в голове царил такой беспорядок, что Дженсен с трудом соображал, куда ему вообще надо идти. Он вышел из коридора и попал в просторное, круглое помещение со стойкой регистратора, за которой стояла милая девушка-секретарь. Эклз не мог вспомнить, видел ли он её, когда пришел сюда, но девушка подняла на него глаза и её лицо озарила белозубая улыбка: - Здравствуйте, мистер Эклз, - пропела красотка. - Добрый день, - не своим голосом ответил Дженс и криво улыбнулся. - Ой, вы знаете, моя сестра так вас любит, может, вы согласитесь передать ей автограф? Дженсен кивнул и на ватных ногах приблизился к стойке. Девушка протянула ему листочек и ручку. - Как её зовут, вашу сестру? – пробормотал Дженс. - Кэсси. «Милая Кэсси, никогда не болей и всегда будь счастлива. Дженсен Эклз» - непослушные пальцы с трудом выводили буквы. Дженс окинул свое творение и протянул бумажку секретарше, на бейджике которой значилось имя Сара. Девушка с обожанием смотрела на него. - Спасибо вам, сэр. Дженс кивнул и двинулся к выходу. - Приходите ещё, - донесся до него переливчатый голосок Сары. Дженсен, не оборачиваясь, кивнул опять и покинул клинику. Он с трудом нашел на стоянке машину, которую взял напрокат, чтобы особо не святиться. Простой, серебристый Фольксваген стоял в одиночестве в уголке, будто стараясь не выделяться. Эклз неуклюже забрался внутрь и замер, не зная, что делать. Пустота, появившаяся в груди, давила на легкие, мешая воздуху проникать в них. Дженс обхватил себя руками и съежился. И вдруг зарыдал, как ребенок, не сдерживая стонов и всхлипов. Он сотрясался от рыданий и не мог остановиться, со слезами выходило чувство обреченности и безысходности. Эклз никак не мог успокоиться, футболка на груди промокла и приклеилась к коже. Когда слезы иссякли, Дженс почувствовал, что на него накатило бесконечное оцепенение. Он просто сидел, уставившись в одну точку, и раскачивался из стороны в сторону. Силы покинули его, и он упал на соседнее сиденье, уставившись в серое небо, нависшее над Нью-Йорком свинцовыми тучами. «Мне очень жаль, мистер Эклз», - Дженс горько усмехнулся. А уж ему-то как жаль. *** Недомогание началось, когда они снимали третий сезон «Сверхъестественного». Дженс быстро утомлялся, сильно похудел, частенько болела голова. Даже Джаред начал замечать, что Эклз будто просто обтянут кожей, так заострились его скулы. Синяки под глазами гримеру приходилось замазывать толстым слоем тоналки. Дженсен едва дотягивал до конца рабочего дня, а потом просто обессилено сваливался на кровать и проваливался в сон. Есть не хотелось, хотелось только спать-спать-спать. Эклз отчаянно старался скрыть свои недомогания, уверенный, что все дело в графике, режиме и нервах. Но Джаред продолжал с тревогой посматривать на партнера по сцене – он был единственным, кто замечал, что с Дженом что-то происходит. Однажды Дженсен спускался по ступенькам, выходя из трейлера, в глазах потемнело, колени подломились и он провалился в черную пустоту. Очнулся от того, что кто-то осторожно нес его на руках. Дженс поднял глаза и увидел напряженное лицо Джареда. Парень тащил его к кабинету врача. Дженс слабо задергался: - Падалеки, пусти меня. Джаред замер и испуганно посмотрел на него, на его лице тут же появилось выражение облегчения: - Ты пришел в себя! – радостно прошептал юноша, не отпуская Дженса с рук. - Поставь меня на землю, придурок, я тебе не невеста! – злобно прошипел Эклз, вырываясь. Джаред выполнил его просьбу и бережно опустил его на твердую поверхность. Дженс покачнулся и был вынужден вцепиться в плечо Падалеки. Земля под ногами раскачивалась в веселом танце. - Дженсен? – голос Джареда доносился будто бы издалека. – Не бойся, я держу тебя. Эклзу хотелось сказать что-то ехидное и едкое, но он отчаянно держался за рубашку «брата». В глазах стоял туман и Дженсен боялся, что сейчас опять грохнется в обморок. Он уже не сопротивлялся, когда Джар снова подхватил его на руки и внес в прохладное помещение. Эклз просто зажмурился, стараясь сосредоточиться на голосе Джареда, чтобы не потерять связь с реальностью. Последний что-то объяснял врачу, хотя Дженсу было очень сложно уловить слова, он просто вслушивался в тембр голоса, улавливая панические нотки в мягком от природы голосе приятеля. Потом сгиб локтя обожгло, и Дженс отбыл в объятия Морфея. *** Он пришел в себя на жесткой кушетке. Попробовал пошевелить правой рукой, но не смог – что-то удерживало ее. Парень повернул голову и увидел капельницу, тянущуюся к его конечности. Эклз расслабился и подумал о Джареде. Ну вот, наехал на него из-за своей дурацкой гордости. Джаред ведь настоящий друг, никогда не подводил, ему Дженс мог доверять. И Падалеки искренне пытался помочь, а Дженс так боялся выглядеть нелепым и слабым, что принялся грубить, стараясь скрыть за хамством свою ничтожность. Надо будет извиниться и сводить Джара куда-нибудь пообедать, хорошо покушать Падалеки любит, вот и следует устроить ему праздник живота. Джен так замечтался, что не заметил, как в кабинет вошел врач. Он подсел к Дженсену, проверил капельницу и кашлянул, привлекая к себе внимание. Эклз вздрогнул и смущенно улыбнулся: - Извините, я просто… - Ничего, - доктор профессионально улыбнулся в ответ, но глаза его оставались серьезными. – Дженсен, давно вы себя плохо чувствуете? Часто случаются потери сознания? - Первый раз, сэр, - Эклз нахмурился – что такого Джар наговорил врачу? – С чего вы решили, что я себя плохо чувствую? Доктор откашлялся: - Ну, даже внешние признаки: вы бледный, наблюдается явная потеря веса, видно, что вы, извините, конечно, не в лучшей форме. И ваш друг сказал, что вы быстро утомляетесь, мало едите. Плюс потеря сознания. Я не хочу вас пугать, но… Дженсен, вы давно были у врача? Давно сдавали анализы? Эклз прикинул, когда последний раз посещал клинику, в которой работал его лечащий врач. - Может, год назад… Я точно не помню… - Мистер Эклз, я бы советовал вам посетить врача. Как можно быстрее. Дженсен всматривался в лицо врача, стараясь расшифровать непроницаемое выражение. Ему это не удалось. Но к врачу он поехал прямо на следующий день. *** В Нью – Йорке пришлось задержаться на три дня, пока готовились все анализы. Дженс постарался пройти врачей по максимуму, надеясь выяснить причину недомогания. Врач позвонил через три дня и попросил приехать. Дженсен шел в кабинет с уверенностью, что его прогнозы подтвердятся, и ему скажут, что нужно соблюдать режим, меньше нервничать, правильно питаться и все такое. Дженс постучал и вошел в кабинет. За столом, в кресле сидел мужчина лет пятидесяти. Он что-то писал, но на стук Дженсена поднял голову и отложил документы. - А, мистер Эклз, проходите. - Добрый день, сэр. - Добрый, - мужчина устало потер виски и сложил руки в замок перед собой. – Ваши анализы пришли. Дженсен, мне очень жаль… По спине у Эклза пробежала толпа мурашек. - Что они показали? – не своим голосом спросил он. - Дженсен, вы знаете, что такое лейкемия? Эклз сглотнул и кивнул. - Мы провели еще ряд анализов, пока у нас был ваш биологический материал… Дженсен, к сожалению, у вас острый лимфобластный лейкоз. Процесс заболевания развивается очень быстро, поражены лейкоциты… - То есть, это серьезно? Врач откинулся на спинку кресла и с сочувствием посмотрел на Дженсена: - Мы можем назначить вам курс химиотерапии, радиотерапию, но… Дженсен, мне бы не хотелось этого вам говорить, но ваши шансы на выздоровление практически равны нулю. Мне жаль. Дженсен окаменел. Он опустил голову и смотрел только на свои ботинки. Они просидели в тишине минут пять. Врач не отвлекал Дженсена от раздумий. Но Эклз просто силился осознать, что только что произошло. Наконец, он поднял голову и спросил хрипло: - Я смогу поддерживать… то есть, я смогу выжить? -Не буду от вас ничего скрывать. Химиотерапия и радиотерапия лишь дадут вам пару месяцев. Трансплантация даст чуть больше времени, но пока вы будете восстанавливаться после нее… Тем более, там есть свои нюансы. Химиотерапия тоже не предполагает легкой борьбы. Я не в праве вам ничего советовать. Вы сами должны решить, как поступите. Дженсен встал, покачнулся и схватился за спинку стула. -Мистер Эклз? - Все в порядке. Я сообщу вам о своем решении, хорошо? – Дженсен чувствовал, что еще секунда, и он не сможет даже говорить. - Конечно. Мне очень жаль, мистер Эклз. - Спасибо, сэр. Дженсен покинул кабинет, оставив в нем все свои планы на будущее и надежды. *** Он проснулся все в той же машине, на стоянке возле клиники. Небо потемнело, на город опустились сумерки. Дженсен достал телефон и трясущейся рукой набрал знакомый номер. На линии раздалось два гудка. Когда трубку подняли: - Дженс? Как ты? Что сказал врач? – Джаред даже не поздоровался. - Ты можешь приехать? – хрипло спросил Дженсен, сжимая трубку так, что побелели костяшки пальцев. - Конечно, Джен, конечно! - Отель «Эмеральд», номер семьсот десять. Приезжай быстрее, - в голосе появились нотки мольбы, за которые Дженсен хотел себя проклясть. - Хорошо – хорошо, Дженс, что…. – Дженсен нажал на отбой и прикрыл глаза. Трубка молчала, Джаред не перезванивал. Может, решил, что Дженсен напился и теперь страдает от одиночества. Эклз поднялся и завел машину. Размеренное гудение мотора немного развеяло отчаяние, навалившееся на него. Казалось, на машине он может уехать на край света, где не будет рака и безысходности. Дженс выехал с парковки и поехал колесить по улицам. В любом случае, Джар приедет сюда только завтра или послезавтра. У него есть еще куча времени, чтобы попрощаться со своей жизнью. Дженс колесил по вечернему городу, рассматривая веселые компании людей, входящих в бары и выходящих из клубов. Он и забыл, что сегодня пятница. Город был наполнен светом. Как можно чувствовать себя настолько покинутым в городе - миллионнике? Дженс знал ответ. Он углубился в лабиринт улочек, где было меньше народу. Через полчаса Эклз оказался на окраине, притормозил у какого-то магазинчика и вылез из машины. В магазинчике никого не было, кроме скучающего за прилавком парня. Тот даже не обратил внимания на Дженсена. А Дженс прошелся по узким рядам, взял себе три бутылки какого-то дрянного пойла и побрел к кассе. Парень не всматривался в его лицо, просто окинул скучающим взглядом его фигуру и пробил все три бутылки. Дженс выложил деньги и ушел, оставляя сдачу пареньку. И только тогда мальчишка проявил к нему хоть какой-то интерес. Он смотрел в спину странному клиенту, потом хмыкнул и сунул десять долларов в пластиковую коробку, на которой был изображен маленький малыш с влажными голубыми глазами и светлым пушком волос на макушке. У мальчика был рак костей. *** Дженс доехал до береговой линии и остановил машину. Он вылез и вдохнул сырой воздух. Достал с пассажирского сиденья три своих бутылки и пошел по неосвещенному пирсу. Тут тоже было пусто. Пляж будто вымер. Ветер с океана продувал открытое место. Соленые брызги добирались до лица. Дженсен сел на край пирса и свесил ноги. Джинсы промокли, но он только открыл первую бутылку и сделал глоток. Горло обожгло, но Дженсен продолжил жадно хлебать гадкое пойло. Он оторвался от бутылки и посмотрел в небо. Мириады звезд многообещающе мерцали, будто умоляя протянуть руки и коснуться их. Подошвы ботинок лизали волны. Дженсен поставил бутылку и посмотрел в темную даль. Именно таким представлялось сейчас ему будущее. Все планы, надежды, мечты – все это рухнуло под натиском слова из трех букв. РАК. Карьера только пошла в гору. Он был счастлив заниматься любимым делом, его узнавали на улице. Самые красивые девушки хотели провести с ним хотя бы одну ночь. Но сказка быстро закончилась, столкнувшись с реальностью. Конечно, так бывает. Это просто жизнь. Но Дженсену было очень горько. Он не хотел умирать, он не был готов. Он так много не успел сделать. Дженсен поднял голову к звездам и закричал. Ночь поглотила крик отчаяния. *** Пробуждение началось не самым удачным образом – голова безумно болела, а в дверь кто-то ломился. К тому же, Дженсен абсолютно не помнил, как добрался до отеля и как его вообще не остановили за пьяную езду потому, что его состояние после вчерашнего алкоголя оставляло желать лучшего. Дженсен сполз с кровати и на ощупь добрался до двери. Как только замок щелкнул, в его комнату ввалился Джаред. Парень вцепился в его плечи и крепко встряхнул: - Ты издеваешься надо мной?! Я не мог тебе дозвониться! Ты не отвечал на телефон, дверь столько не открывал! Да и после этого звонка!... Да я думал с тобой что-то случилось! – щеки Падалеки пылали, а руки продолжали сжимать плечи Дженсена. У Эклза в горле встал ком, он с трудом сглотнул и отвернулся. Успеет ли он сводить Джара пообедать, как хотел всего пару дней назад?.. - Дженсен? – руки разжались. – Что случилось? Расскажи мне, что сказал тебе врач? - Ох, Джар… Я не знаю… - Что с тобой? Дженсен поднял голову и посмотрел в зеленые глаза напротив, в них было волнение, а в глубине затаился страх. Губы Падалеки были крепко сжаты, тело напряжено. Эклз отошел от него и приблизился к окну – за стеклом жил вечно не спящий Нью-Йорк. - У меня лейкемия, - выдавил Дженс. Он впервые произнес это вслух. И осознание навалилось на него непосильной ношей. – И она неизлечима в моем случае. Парень видел, как отражение Джареда опустило руки и пораженно уставилось на него полупрозрачными глазами. - Дженс… Но как же?... - Вот так, Джар. Просто и очень обыденно. - Нет –нет –нет! Лейкемия лечится, мы найдем хороших врачей, Дженс, у тебя молодой организм, ты справишься! Есть же химиотерапия… - И что? Она даст мне несколько месяцев, а потом я все равно ум… уйду. Нет, Джар, я не хочу так. Какая разница, месяц или два? Я хочу просто… Просто забыть об этом. Падалеки замолчал. Потом прошел по номеру, вплетая длинные пальцы в волосы и сел на стул, обхватив голову руками. Дженсен наблюдал за ним сквозь стекло. Спустя минуту Джаред заговорил: - И что дальше? Что ты планируешь делать? Как… как проживешь это время? Эклз не отвечал, он смотрел на несущиеся внизу машины, на снующих туда-сюда людей. С высоты больше похожих на муравьев. И решение само пришло в голову. Он даже не успел толком все продумать, а слова уже выскочили изо рта. - Поеду в Неваду, на побережье. Мы с родителями бывали там, когда я был еще малышом. Там есть дом отдыха «Wind Rose», мы там останавливались. Там всегда было тихо и спокойно, и океан… Там он был особенно красив в своей бесконечности. Я хочу просто побыть там. Джаред смотрел на него пристально, потом поднялся и подошел, положил голову Джену на плечо и прошептал: - И когда поедем? - Хочешь отправиться со мной? – усмехнулся Дженсен. – Возможно, я останусь там до… до конца. - Значит, я до конца буду с тобой, - спокойно произнес Джаред. – Не думаю, что тебе удастся меня переубедить, так что выбирай день отъезда и вперед, к побережью. - Одно из самых неразумных твоих решений, зачем тебе тратить время на столь бесперспективное занятие, как ожидание конца? - Не надо, Дженс, не говори так. Пусть это будет просто отдых. Небольшие каникулы. - Если тебе так спокойней, то пожалуйста, - Джен потрепал Падалеки по голове. Джаред фыркнул и отошел, достал телефон и стал заказывать билеты. Дженсен улыбнулся. И все же Джаред заслуживал хорошего обеда. *** Через неделю Джесен спустился по трапу, вдохнув горячий воздух Невады. Джаред, проспавший всю дорогу, выглядел несколько помятым, но не отставал от друга. В самолете было мало народу, в это время года в Неваду люди практически не летали. А те, кто прилетал, скорее всего, возвращались домой. Дженс разглядывал пальмы с широкими лапами, высокие здания, видневшиеся вдалеке. Он так и замер возле окна аэропорта, рассматривая голубую полоску на горизонте. Сердце приятно екнуло, дышать стало чуточку легче. - Пошли? Иначе будем стоять в конце очереди, - позвал Джаред. Дженсен сам настоял на том, чтобы они путешествовали, как все обычные пассажиры. У стойки паспортного контроля уже собралась небольшая толпа. Эклз с Джаром пристроились в хвосте, за полной женщиной в розовом спортивном костюме. Уставшие пассажиры не обращали на них внимания, они слились с толпой. Мужчина за стойкой проверил их паспорта, если он и узнал в парнях известных актеров, то не выдал себя ни единым движением. После паспортного контроля их ждала лента багажа. Дженс сразу заметил свой чемодан, с ленточкой, привязанной к ручке – так делала мама, чтобы не потерять свой багаж в куче одинаковых чемоданов. Парень ловко стянул чемодан с ленты, хотя тот и был достаточно тяжелым. Джаред, бросившийся на помощь, не успел и ехидно заметил: - Для больного ты слишком уж крепкий. Эклз фыркнул. Почему-то с Джаредом было просто шутить по поводу своего недуга, точнее, это не было так горько. Может, потому что Джар не относился к нему, как к больному?... Джаред снял свой чемодан и толкнул Дженсена в плечо: - Ну что, можем идти? - Прости, я последнее время постоянно в своих мыслях, - Дженс мягко улыбнулся и покатил чемодан к выходу. Спустя полчаса такси подвезло их к маленькому, обшарпанному домику, на котором висела выцветшая табличка «Wind Rose». Джаред недоуменно качнул головой, но ничего не сказал. Парни вошли в прохладное помещение, под потолком лениво жужжал вентилятор, а за стойкой регистратора читала книгу пожилая женщина, кажется, все та же, что работала тут, когда Дженс приезжал сюда еще ребенком. Заметив гостей, она подпрыгнула и приветливо улыбнулась, кокетливо поправляя прическу: - Молодые люди! Добро пожаловать в Розу Ветров! - Здравствуйте, - Дженс тоже улыбнулся. – Скажите, может, у вас остались еще свободные номера? - Да сколько угодно, - всплеснула руками женщина. – Кроме мистера Джингла гостей больше нет. Не сезон, знаете ли, да и в последнее время сюда редко, кто приезжает, все хотят необычного и активного отдыха. За спиной у Эклза фыркнул Падалеки. Джен попытался наступить ему на ногу, но друг во время отпрыгнул. - Вам номер с двумя кроватями или?.. – женщина хитро покосилась на Джареда. Дженс покраснел и помотал головой: - Нет- нет! С двумя, пожалуйста! - Конечно, знаете наш распорядок? - Были бы не прочь узнать, - подал голос Падалеки. - С шести тридцати до десяти завтрак, с часу до двух обед, с семи до десяти ужин, в перерывах работает бар, где можно выпить кофе, чаю и перекусить. Вот вам брошюрки, в них указаны местные достопримечательности, расписание автобусов до города и ближайшие рестораны, если вам захочется покушать вне отеля, - хозяйка протянула им брошюры. – Заполните анкеты, после этого получите ключ. Парни уселись за один из маленьких столиков, стоявших в холле. Дженс заполнил анкету быстрее и теперь осматривался. Да, отель выглядел потрепанным, но все казалось таким знакомым, что он вновь почувствовал себя здоровым мальчишкой, у которого вся жизнь впереди, со всякими приключениями и загадками. Их номер находился на втором этаже, Джаред потащил на себе оба чемодана, не слушая протестов Дженсена. Номер был чистый, хотя и тут было видно, что сейчас для отеля настали не лучшие времена. Из окна был виден океан. Дженс распахнул окно, и шторы колыхнулись от теплого ветра с едва заметным привкусом соли. Наконец-то его душа пришла в какое-никакое состояние покоя. *** Дженсен сидел в кресле, опустив ноги в воду. Океан сегодня был безмятежным. Он успокаивал своей синевой, и ласковые волны облизывали ноги Эклза. Дженс читал свою любимую книгу и наслаждался теплым ветерком. Солнце спряталось за тучи, поэтому пекла не было, как и всегда в это время года. Кто-то опустился на песок рядом с креслом Джена. Эклз повернулся к соседу и улыбнулся – Джаред. Парень смотрел на чистый горизонт, где океан сливался с небом, в руках у него было по кружке. Он протянул одну кружку Дженсену. Эклз отложил книгу и взял теплый стакан в свои руки, вдохнув вкусный запах: - Что это? - Кофе. Гляссе называется. Пит из бара сказал, что это самое вкусное, что он умеет готовить. Дженс кивнул и склонился над чашкой, наслаждаясь ароматом напитка. Он глотнул ароматного тепла и зажмурился от удовольствия. Они провели тут уже две недели. Дженсен не мог сказать, ухудшилось ли его самочувствие или болезнь занимала все новые рубежи, пожирая его организм. Он позвонил доктору уже отсюда и сообщил, что не намерен лечиться. Врач сказал, что это его выбор, но если он все же решит начать лечение, то он будет рад помочь. Дженс поблагодарил мужчину, а после звонка сразу удалил номер телефона. Больше он ему все равно не понадобится. - Ты точно не хочешь сказать родным? – прервал его воспоминания голос Джареда. - Нет. Не хочу, чтобы они возились со мной, пусть лучше живут и радуются жизни. - А как?... - Как ты им объяснишь, что меня не стало? Скажешь, что утонул, - Дженс посмотрел на Падалеки и, увидив выражение его лица, тут же исправился. – Шутка. Расскажешь все, как есть. Про лейкемию, про мое нежелание лечиться и все такое. - Это как-то неправильно. - Джар, не надо, ладно? Не хочу портить им жизнь. Они будут думать, о том, что скоро не увидят меня, будут относиться ко мне, как к инвалиду… Я не хочу, не хочу мучить их и себя. - Давай сегодня сходим в ресторан? Пит посоветовал мне один рыбный, тут недалеко. - Сходим, - и Дженс вернулся к книге. Он просто уставился в страницу, не разбирая слов. Джаред все равно старался не нагружать его лишний раз, всегда беспокоился о его самочувствии. А Дженс не знал иногда, что и ответить. Есть все так же не хотелось, голова по-прежнему болела, кажется, он потерял еще несколько килограммов. Но был и плюс – он больше не терял сознание. Что-то защекотало палец, Эклз поднял глаза. На большом пальце руки сидела ярко-синяя бабочка. Джаред тоже смотрел на нее и вдруг улыбнулся, посмотрев на Дженса: - Хороший знак, приятель, бабочки к кому попало не прилетают. *** Дженсен и Джаред шли по дороге, тянувшейся вдоль океана. Шелест волн ласкал слух. Дженс почти отключился от реальности, представляя себя, качающегося на этих волнах. Но если бы можно было и правда окунуться в воду, он бы не смог проплыть и километра. Джаред заставил его набить брюхо отменно приготовленной рыбой, салатом и куском яблочного пирога на десерт. Так что теперь Эклзу было трудно просто идти. - Давай посидим на пляже? – вдруг предложил он. Джаред кивнул и снял кроссовки и носки. Эклз последовал его примеру. Идти по песку босяком было приятно. Он еще не остыл и приятно колол кожу. Дженсен уселся у самой кромки воды и оперся на руки. Джаред лег на песок и вздохнул. Дженс, подумав секунду, убрал руки и устроился на мягком песке рядом с Джаром так, что их головы почти соприкасались. - Тут такие яркие звезды, - прошептал Джаред. - Да, красиво. Интересно, там правда есть жизнь? - Конечно, есть, - уверено сказал Падалеки. – Я уверен, что столь прекрасные звезды и планеты не могут быть пустыми. - А ты знаешь, что многих из них уже не существует, а мы все еще видим их свет? Их свет все еще продолжает вдохновлять художников, поэтов, хотя сами звезды погибли. На секунду повисла тишина. А потом Дженс вдруг произнес: - Как думаешь, а я буду вдохновлять кого-нибудь, когда меня не станет? Эклз впервые решился заговорить о своем недуге так прямо. Джар издал какой-то придушенный стон. - Джаред? – Дженс встревожено приподнялся на локтях. Лицо у Падалеки болезненно скривилось, а от глаз бежали мокрые дорожки. - Джар, ты чего? - Я не хочу, чтобы ты умирал! Не хочу, Дженсен! Я не знаю, что мне делать, это так страшно, что я не могу спасти тебя! Поверь, я бы все отдал, лишь бы ты остался жив, - парень вскочил и схватил Дженса за руки. – Я так жалею, что потерял столько времени… Я бы мог… - парень запнулся, опустил голову и всхлипнул. - Мог что, Джар? – мягко спросил Дженсен. – Я очень тронут тем, что ты сейчас ска…. - Я люблю тебя, Дженсен… А теперь скажи мне, стоило ли ждать, пока ты не окажешься так близок к концу, чтобы сказать тебе это?... Эклз замер, переваривая, что Джаред имел в виду. А Джаред смотрел ему в глаза, размазывая одной рукой злые слезы по щекам. Другая его рука продолжала сжимать кисть Дженсена. - Я так боюсь тебя потерять, Дженсен, мне таких сил стоит не биться постоянно в истерике, боясь, что завтра я могу проснуться без тебя! Ты не понимаешь, я ведь не вижу этого мифического «завтра» без тебя! Как жить, если ты мне больше не позвонишь, не рассмешишь? Как мне жить без твоей улыбки, без твоих глаз? – Джаред уже не сдерживался, и его слова прерывались рыданиями. – Я так боялся быть отвергнутым, что потерял столько времени… А теперь его совсем не осталось… Я не знаю, что мне делать, Дженс… - Джаред, - Дженсен потрясенно замер. Он смотрел на сотрясающегося в рыданиях мужчину, а сердце сжималось в тоске и отчаяние. Как он мог успокоить Джареда? Соврать, что все будет хорошо? Нет, это просто нечестно… - Дженс, я понимаю, что уже слишком поздно, но… Я хочу попросить тебя… Могу я?... – Джаред путался в словах, всхлипывал и задыхался. Дженсен потянулся к нему руками, обнял и крепко прижал к себе. Он покачивал рыдающего Джареда, надеясь забрать его боль себе. Он понимал, что то, что сейчас говорит Джаред – это неправильно. Ему с детства внушили, что любовь двух мужчин – это что- то отвратительное, мерзкое и грязное… Но слова Джареда не казались ему мерзкими, наоборот, в них было столько тепла, столько нежности, в прикосновениях Падалеки было столько любви, как такая искренность и такие чувства могут быть отвратительными?... Вдруг Эклз ощутил на своем лице тепло чужих ладоней. Джаред, закусив губу, придерживал его лицо и заглядывал в глаза своими огромными, невероятно-зелеными глазами, в которых стояли непролившиеся слезы. - Дженс, у нас почти нет времени, но прошу тебя, пусть хотя бы то, что нам осталось, мы проведем вместе? Если я хоть немного тебе нравлюсь… Если ты готов связаться с мужчиной… Пусть мне будет в тысячу раз больнее потом, но я хочу быть с тобой. А потом был самый головокружительный поцелуй в жизни Дженсена. Он наслаждался чужими губами, такими сладкими, горячим языком так собственнически скользящим внутри его рта. Джаред бережно опустил его на песок и продолжил ласкать худое тело. Падалеки расстегнул рубашку и провел широкой ладонью по впалой груди Дженсена, нагнулся осторожно и поцеловал затвердевший сосок, скользнул губами по коже на шее, чуть прикусил подбородок. В это время его рука боролась с замком на джинсах Эклза. Дженсен выгибался от ласковых прикосновений, закусывал губу, чтобы не застонать в голос, когда горячий язык скользнул по коже на животе. Джаред был таким бережным и ласковым, что Дженсен просто таял. Когда Падалеки потянул на себя штаны с трусами, Дженсен дернулся и протестующе, хрипло застонал: - Не надо, Джаред… Нет… - Не бойся, все хорошо, Дженни, я люблю тебя… - Джаред нашел его руки и переплел их пальцы. Что было потом, Дженсен не мог вспомнить, это просто были ненормальные вспышки удовольствия и бесконечного наслаждения. Его еще никогда не ласкали так любовно и трепетно. Он стонал в голос и только и мог, что бормотать в бреду имя Джареда. А Падалеки не отпускал его руку, наслаждаясь поджарым, красивым телом, стараясь доставить Дженсену как можно больше удовольствия. Пик наслаждения был настолько ярким, что Дженсен на секунду потерял сознание. Когда он очнулся, его тело била крупная дрожь. Но не от холода, ведь его тело обвивали теплые руки, осторожно покачивая. Джаред ласково гладил его по спине, осторожно касаясь ребер, четко проступивших сквозь кожу. От такой ласки, такой бесконечной любви Дженсен вдруг расплакался. Паадлеки встревожено прижал его к себе: - Дженсен, что такое? Что случилось? Тебе настолько неприятно? - Нет, - прошептал Эклз, утыкаясь в грудь Джареда лицом. – Просто… Просто, когда я умру, меня никто больше не будет так любить… И я так зол… Мне не хочется умирать, Джаред, я тоже хочу радовать тебя, прикасаться к тебе… Я тоже хочу полюбить тебя и доказать свою любовь… Я не хочу оставлять тебя, Джаред, не хочу! Я столько всего не успел, - лепетал Эклз. – А теперь… Ну почему ты сказал так поздно?... Я бы так хотел, чтобы у меня было больше времени… Джаред заплакал вместе с ним, на щеки Дженсена капали горячие бусинки чужого горя, такого близкого ему в эту секунду. - Ничего, Дженс, ничего, мы все переживем, правда? Я всегда буду любить тебя, обещаю… Клянусь тебе, ты всегда будешь в моем сердце, не важно, как далеко ты будешь находится. Ничто не заставит меня перестать тебя любить! - Честно? – слабо пробормотал Дженс, поднимая заплаканное лицо. - Честно – честно! – Джаред горячо поцеловал его в губы и крепче прижал к себе. Дженсен кивнул, клятва Джареда почему-то принесла ему спокойствие. Он уткнулся в рубашку Падалеки и вдохнул глубже родной запах. На парня навалила усталость, слишком много событий и признаний пришлось ему пережить за сегодня. Он прикрыл глаза и вцепился в сильную руку. «Господи, пожалуйста, пусть я завтра смогу проснуться и увидеть его лицо» - пронеслось в голове у Эклза прежде чем он уснул. *** В сон Дженсена так нахально вторглась непонятная мелодия. Он старался отогнать от себя эту навязчивую музычку и вернуться опять в сон, но мелодия все продолжала настойчиво играть. Эклз не выдержал и открыл глаза. Они так и проспали на пляже до утра, руки Джареда по-прежнему прижимали его к себе. А музыка продолжала играть. Дженс полежал еще немного, пытаясь понять, где находится источник звука. И каким откровением стало для него то, что мелодия доносилась из его кармана. - Возьми уже этот чертов телефон, Дженс, не могу это больше слушать, - неразборчиво пробормотал Джаред. Эклз ухмыльнулся, но телефон достал. На экране высветился незнакомый номер. Дженс дернул плечами и нажал на зеленую кнопочку. В трубке раздался взволнованный голос: - Дженсен вы? - Да, - удивленно отозвался парень. - Это доктор Кичман из клиники «Кайнд Хард», узнали? - Ах, простите, конечно! Доброе утро, мистер Кичман! - Дженсен! У меня для вас отличная новость! Вы не больны лейкемией! Эти дуры – медсестрицы перепутали ваши анализы с анализом Джеймса Эклза! Ну вы представляете, а? Никогда у нас такого не было, а тут… Нет, вы не думайте, они за халатность будут наказаны… Дженсен уже не слушал. В голове вертелась одна мысль – «Я здоров! Нет рака! Я буду жить! Я смогу быть с Джаредом! Я не оставлю семью!». - Но вам надо приехать проверить свою щитовидку, все те симптомы, которые у вас наблюдались, могут быть связаны с нарушением работы щитовидной железы. Это не смертельно и легко поддается лечению, так что приезжайте и мы пропишем вам курс лекарств. И извините меня еще раз! - Все нормально, мистер Кичман! Спасибо вам, на днях заеду! До свидания. Дженсен отключил трубку и счастливо рассмеялся. Падалеки, который внимательно следил за его реакцией, удивленно таращился на него: - Что случилось? Кто это звонил? - Джар, я не умру! Представляешь, не умру! Перепутали анализы! Я буду жить! – Дженсен набросился на приятеля и повалил того на песок, заваливаясь сверху. Он смеялся и не мог остановиться, потом принялся осыпать лицо ошарашенного Паадлеки поцелуями. Наконец, до Джареда тоже дошел тот факт, что жизни Эклза теперь ничего не угрожает и он вскочил на ноги, подхватил Дженса на руки и закружил. - Придурок! Отпусти меня, я тебе не невеста, - смеясь, шутливо крикнул Дженсен. - Ну и что! Ты теперь от меня не отделаешься, ты ведь понимаешь это? - Понимаю… И знаешь, что? Перенести этот стресс… Это того стоило, чтобы услышать, что ты меня любишь… - А ты меня любишь, Дженни, а? Дженсен хитро прищурился: - Ну не знаю – не знаю… Мне кажется, нам придется еще раз повторить то, что вчера было, а то я как-то еще не убедился. Джаред зарычал и упал вместе с Эклзом на песок, целуя и покусывая его за шею. Дженсен никогда в жизни не чувствовал себя таким счастливым.