Ты странная, Гермиона

— Экспекто Патронум! Гермиона уже начинала терять терпение, однако палочка опять выдала всего лишь пару серебряных искр. — Это сложные чары. Понятно, что они не у всех и не сразу получаются, — утешил ее Гарри. Видеть Гермиону такой ему было в новинку. Он совершенно не представлял, что может для нее сделать, но очень хотел помочь. — Я просто не понимаю, что делаю не так, — расстроенно сказала Гермиона. — Разве я плохо концентрируюсь или неправильно произношу заклинание? В чем дело?! В ее голосе зазвучало легкое раздражение. Гермиона привыкла, что способна освоить практически любое заклинание быстрее всех. То, что у нее ничего не выходило, было для нее непривычно. — Может быть, стоит попробовать другое воспоминание? — неуверенно предположил Гарри. — Экспекто Патронум! Получился только легкий серебристый дымок, растворившийся буквально через несколько мгновений. — Может быть, дело в том, что ты устала? Гермиона, отдохни немного, лучше попробуем в следующий раз... — Ни за что! Я не выйду из этой комнаты, пока не получу нормального телесного Патронуса! — глаза Гермионы сверкнули решимостью. — Но ведь уже скоро отбой, — вяло возмутился Гарри. Гермиона только улыбнулась ему в ответ. Гарри, как никто другой, хорошо знал свою подругу — если уж она что-то для себя решила, то спорить с ней бесполезно. Гермиону на пути к ее цели практически невозможно остановить. — Все отправляйтесь спать! — крикнула Гермиона. — Оставьте меня одну! Она отвернулась от окружающих ее людей и отсутствующим взглядом уставилась в стену. Зная, как редко срывается Гермиона, никто из присутствующих не решился спорить с ней. Все начали расходиться по своим гостиным. Некоторое время спустя, когда за последним из членов Отряда Дамблдора закрылась дверь, Гермиона устало опустилась на пол. Хотелось просто сидеть и плакать. Она уже несколько занятий билась над этим заклинанием, но у нее ничего не получалось. Медленно, но верно ее уже начинало одолевать отчаяние. Неужели у нее нет ни одного по-настоящему счастливого воспоминания? Несколько слезинок скатились по ее щекам. Тихий шорох шагов заставил Гермиону вздрогнуть от удивления. Наскоро смахнув слезы, она обернулась и увидела Луну. — Я же сказала, что не хочу никого видеть! Что тут непонятного? — Почему ты плачешь? — спросила Луна, не заметив возмущение в ее голосе, и присела на пол рядом с ней. Ладошка Луны легла на спину Гермионы. Можно было бы отстраниться и сказать что-нибудь обидное, но она решила, что гордость ей сегодня не помощник. — Сама как думаешь? — тяжело вздохнув, ответила Гермиона. — Ты так переживаешь из-за заклинания? Это же такая мелочь! Я уверена, что у тебя обязательно все получится. Рано или поздно. Ты очень талантливая волшебница, — убежденно произнесла Луна. В ее огромных серебристых глазах была такая уверенность, что Гермиона нашла в себе силы улыбнуться сквозь слезы. — Дело не в самом заклинании, Луна. Мне хватает концентрации, у меня нет проблем с движениями или словами. Я все делаю правильно. Проблема, вероятно, в том, что у меня просто нет достаточно сильных счастливых воспоминаний, — сказав это, Гермиона расстроилась еще сильнее. — Я просто заучка, зачем это отрицать? Я не вылезаю из своих книг, и вся жизнь проходит мимо меня. Дружба? Да. У меня очень хорошие друзья, они много для меня значат, мы через многое прошли вместе. Мне весело с ними. Приключения, опасности и все такое... но, видимо, этого мало для счастливой жизни. Казалось, она обращается уже скорее к себе самой, чем к Луне. Подумав об этом вновь, Гермиона снова почувствовала наполняющее ее отчаяние. Сколько раз подобные мысли крутились в ее голове? Сколько раз она уже пыталась что-то поменять в своей жизни? Она просто не чувствовала себя счастливой. И сейчас лишь получила наглядное доказательство этому. — Не может же все быть так плохо? — спросила Луна. — Ты слишком строга к себе. Какие воспоминания ты используешь? — Я... Это, вообще-то, личное! — возмутилась Гермиона. — Ты странная, Гермиона! Раз эти воспоминания не подходят, почему ты не попробуешь создать другие, самые-самые счастливые? Почему вместо этого ты сидишь и плачешь? Луна слегка приобняла Гермиону и положила ее голову себе на плечо, пытаясь успокоить. — Ты думаешь, что это так просто? — несколько обреченно усмехнулась Гермиона. Порой отделаться от Луны было просто невозможно. — Конечно! А как же иначе! — казалось, что уверенности Луны не было предела. — Просто берешь и делаешь что-нибудь сумасшедшее. Что-нибудь хорошее и радостное, светлое и приятное! Сделав это, хорошо запомни, что чувствуешь. Запомни то тепло и ту радость, что переполняют тебя изнутри, запомни ни на что не похожее чувство безграничного счастья! — ее глаза заблестели, словно она и сама растворилась в своем счастливом воспоминании. — Подумай об этом. Заставь себя вернуться в это воспоминание, постарайся заново все почувствовать и попробовать все пережить. А потом... Экспекто Патронум! Очаровательный серебряный заяц запрыгал по воздуху вокруг двух девушек. Отблески яркого света, отражаясь в глазах Луны, делали ее взгляд совершенно волшебным и завораживающим. — Безумное, говоришь? Любое безумство тут не подойдет. У меня есть несколько очень хороших воспоминаний, но им не хватает силы, — скептически заметила Гермиона. Взгляд Луны скользнул по ее чуть приоткрытым губам. — Есть у меня одна идея... — многозначительно заметила Луна, позволяя лукавой улыбке отразиться на своем лице. Проведя кончиками пальцев по ее щеке, она зарылась своими пальцами в волосы Гермионы, притягивая ее лицо к себе. Не давая ей опомниться, Луна приникла своими губами к ее губам. Гермиона, казалось, была шокирована этим ее поступком, но отталкивать не стала, решив для себя, что порой безумства — это не так уж и плохо. Чуть приоткрыв рот, Луна мягко, но уверенно прошлась кончиком языка по губам Гермионы, стараясь действовать нежно и аккуратно, но в то же время довольно настойчиво предлагая углубить поцелуй. Сначала неловко и неуверенно, но с каждым мгновением все больше отдаваясь процессу, Гермиона все же позволила ей это сделать. Казалось, что время для них перестало существовать. Завороженная столь трепетной и приятной лаской, Гермиона почувствовала, как ее всю наполняют тепло и нежность. Плавные чуткие движения сводили с ума, заставляя голову кружиться, а мысли разбегаться в разные стороны. Растворившись в ярких ощущениях, она сама начала все ближе притягивать к себе Луну, уже самостоятельно зарываясь в ее волосы пальцами и мягко скользя второй рукой по нежной коже ее шеи. Лишь когда воздуха перестало хватать, а эмоции окончательно ее захватили, Гермиона позволила себе немного отстраниться и прошептать: — Экспекто Патронум! В тот же миг их озарил мягкий серебристый свет, и вот уже вокруг них закружил не один, а целых два милых зверька. Небольшая полупрозрачная выдра присоединилась к легкому бегу зайца, словно играя с ним в догонялки. — Вот видишь, Гермиона, как все просто! — усмехнулась Луна и, словно бы ничего и не произошло, покинула Выручай-комнату, провожаемая удивленным взглядом Гермионы.