***
Звуки ударов о стены, громкий плач, неясный крик. Это первое, что услышал Юичиро, придя домой. Испугавшись, парень сразу побежал на звуки, пытаясь найти комнату, и долго искать её не пришлось. Крики привели юношу к двери в комнату Микаэля. — Тварь! Мразь! Скотина! — только и слышалось из-за двери. Юичиро шумно сглотнул и положил руку на деревянную поверхность. Дверь жалобно скрипнула. — Мика? — темноволосый боязливо заглянул в комнату. Хоть его и мало что пугало, но в этот момент он был готов провалиться под землю. — Явился? — голос, полный ненависти, ярости, — что так долго, болван? Мне уже надоело колотить стену. Голубые глаза буквально насквозь прожигали тело убийцы вампиров. Сердце его билось так, что вот-вот готово было выпрыгнуть из груди, но не могло — слишком страшно. Молодой вампир сделал шаг к черноволосому, заставляя его задрожать от одного только взгляда. Сердце бешено забилось, желудок пожелал вернуть съеденный утром завтрак. Закрыв рот руками, Юи рванул было к двери, но неожиданно сильные руки схватили его и прижали к полу. Микаэль не сдерживался, когда ударял брата по лицу. Удар, ещё удар. Пол стремительно окрашивался в алый цвет от крови Юичиро. Сдавленно постанывая от тугой боли, Юи своей сдержанностью только сильнее провоцировал молодого вампира, получая ещё больше ударов, получая ещё больше боли. Было видно по глазам, по жестам, что он хочет больше. Намного больше. — Нравится? — блондин широко и жадно улыбнулся, слизывая с подушечек пальцев сладкую, столь желанную кровь. — Ты огребешь, если не остановишь меня. Подумай, Юи-чан. — Не собираюсь, — Юичиро с трудом приподнялся на локтях, разглядывая ещё целыми глазами размытый силуэт Хякуи, — бей сколько хочешь, хоть убей! Мика тяжело вздохнул, а в следующую секунду со всей силы впечатал голову Юи в пол. Раздался оглушительный треск. — Юи-чан, — светловолосый со слабой ноткой нежности скользнул кончиком указательного пальца по дрожащим губам любимого брата, — мне так не хочется портить твою мордашку, она слишком мила, чтобы быть побитой. — Тогда какого хуя, Мика?! — этот крик последнее, на что хватило у парня сил. Последний удар в висок окончательно вывел его из равновесия. Теряя сознание, он услышал лишь: — Когда очнешься — ты всё поймешь, Юи.***
И снова боль. Как она надоела, до тошноты. Хякуя медленно приоткрыл глаза, но, ничего не увидев, не на шутку испугался, что умер. Руки его не двигались, ноги тоже, он не слышал, как бьется его сердце. Холодный пот стекал по лицу, но ощущения были сравнимы с током, проведенным через него. Приоткрыв рот, Юи тихо прошептал имя брата и, услышав свой голос, расслабленно вздохнул. В висках отдало резкой болью. — Проснулся, маленький? От света Юи крепко зажмурился, пытаясь повернуть голову, чтобы свет не попадал прямо на лицо. Но он не смог: голова была чем-то зафиксирована на месте. Когда глаза привыкли к свету, он открыл правый глаз, увидев ужасную картину: тело Юичиро было привязано к спинкам кровати цепями, при этом ноги находились выше и висели шире, чем руки. Живот и грудь, покрытые глубокими шрамами, ужасно болели, кровоточили от каждого движения, пачкая белоснежную простыню под Юи. Рядом с ним сидел Мика. Он разглядывал связанного братика жадным, похотливым взглядом, периодически облизывая сухие, тонкие губы. — Ты очень плохо вел себя, поэтому мне пришлось тебя привязать, чтобы не дергался, — поднявшись, Мика подошел к темноволосому, укладывая руки на его грудь, —, но я не думал, что ты вообще выживешь… — Мика, тварь…- по щекам Юичиро хлынули предательские слезы, — за что?! Тихий вздох, вампир, склонившись над избитым телом, горячо целует парня в губы. Грубо покусывает, оставляя еле заметные ранки на коже брата, с трудом удерживая его, дабы мальчишка не выскользнул из рук. Солоноватые, но и такие сладкие, горячие, что могут растопить лед. Микаэль всегда хотел вот так впиться в жаркие губы, но парнишка всегда ускальзывал от него, не давая себя целовать. Он считал, что подобные отношения мерзки, что их не должно было быть. Ох, сколько боли тогда испытал влюбленный Мика, зато теперь Юи целиком и полностью ощутит всю «любовь» брата на себе. Непослушными пальцами Мика пытается расстегнуть ширинку на белых брюках. Терпеть он больше не может, плевать, что он уже превратил своего драгоценного Юичиро в избитую тряпку, которая практически безвольно лежала на влажной от крови постели. — Юи-чан, ты совсем как шлюха, — с усмешкой в голосе шепчет сквозь поцелуй вампир, разрывая ширинку брюк, зубчики от которой разлетелись по комнате. Освобождая из тесных брюк возбужденную плоть, Мика расслабленно выдохнул, похотливо облизываясь. Руками он развел ноги Юи шире, скользя влажным от смазки членом по ложбинке меж ягодиц. Темноволосый громко вскрикнул, дернувшись всем телом. Цепи загремели, и Мике это не понравилось: эти звуки заглушали стоны его любимого братца. Лишь миг — и в глазах Юичиро всё почернело, ужасная, не сравнимая с чем-то ранее боль пронзила его тело. Он слышал, как рыча, стонет от счастья Мика, громкие, влажные шлепки, и громкие удары обо что-то влажное. По щекам военного хлынули слёзы от боли и унижения, понимая, что это творит с ним человек, которому он больше всего доверял, Юи попытался оттолкнуть Мику, но не вышло: Мика прижал его к постели, трахая глубже, быстрее. Мика жадно целовал его, кусал, пил столь желанную кровь, которую он мечтал попробовать четыре томительных, долгих года. Вампир не сдерживался: кровь из парня всё лилась, а движения становились только более быстрыми, более жесткими. Юи чувствовал, что вот-вот потеряет сознание снова, но лучше это, чем ад, чем проклятая боль. Закрыв глаза, он медленно погрузился в глубокий сон, не ощущая, как его тело заполняет горячее семя. — Юи-чан, ты такой хороший мальчик, — блондин звонко засмеялся, — я тебя люблю, спасибо, что позволил развлечься…