Янтарный блеск

Это было нашествием дьяволов, что врывались в его искалеченную вечность каштановым смерчем, сносили до основания все условности и обрекали на вечную усталость, боль и что-то ещё, но ему это уже было неинтересно. Юуки родила королю Ночного мира близнецов с глазами страшнее крови и красивее вечности. Юуки – большеглазый ребёнок – стала матерью, но осталась такой же глупой и безнадёжной. Она до сих пор страшится своего внутреннего «Я», не умеет готовить и восхищается красивыми финалами в книгах, хотя никогда не любила читать. Юуки до сих пор оставалась его главным кошмаром и чудовищной ошибкой. Ему стоило было понять ещё тогда, когда след от клыков и мягких губ Хио Шизука явно ощущался на шее и щеках, что от милого лица девочки не дождёшься ничего хорошего. Ичиру тоже был милым ребёнком – он отнял у них родителей и детство. Шизука тоже была мила в своей древней красоте – она без жалости убила его драгоценное прошлое и изящным движением руки обрекла на кровавое будущее. От Юуки следовало ожидать подобного, но он попался в ловушку каштановых волос и глаз, был очарован нежностью в её голове и во взгляде, задрожал под мягкой кожей её рук. Шизука обманула его брата таким же способом. От Ичиру он мало чем отличался. Ректор приходит к нему в субботу, когда окна в дома надёжно закрыты от кровавых монстров, а охотники выходят выполнять свою работу без жалости и уверенно. Ректор приходит и рассказывает о жизни Юуки, словно желает продлить страдания приёмного сына, который погряз в собственном холоде и уже не мог выпутаться их жестокости, которой его одарила нежная принцесса. - Отдохни, Зеро-кун, - мягко говорит ему ректор, опуская глаза, как глупая девочка. Ректор старше его учителя намного лет, он познал потери и боль, но остался таким же глупым, как и Юуки. – Отдохни, сынок. Завтра к тебе придёт один гость. Зеро слушал его и не слушал одновременно. Он думал, что один из детей Юуки однажды убьёт своего брата, проклянёт голову дурной матери и вынет сердце отца голыми руками за то проклятие, на которое они обрекли его. Это было бы самым приятным подарком для Зеро. Юуки не заслужила счастья. Она – предатель. А гостем оказалась её подружка, о которой Юуки забыла в угоду королю. Как мило. Вакаба Сайори тоже любила Юуки. Воспитанная в окружении лжи и лицемерия, она приобрела недетскую мудрость и отреклась от мира своего отца. - Как поживаешь, Кирию-кун? – спросила она. Голос её не изменился с их последней встречи, устроенной по желанию Юуки. Принцесса прощалась с ними раз и навсегда, одарила влюбленными взглядами и убежала к своему королю, чтобы забыть прошлое и просто жестоко предать всех, кому стала светом вне мира Тьмы. Сайори улыбнулась ему улыбкой, которую обычно видели дети на лицах своих матерей. Вакаба в свои двадцать пять лет оказалась старше самого короля Курана и мудрее ректора. - Давай не будем говорить о Ней, хорошо? – Она стояла у плиты, не боясь запачкать своё синее платье. Волосы её за прошедшие годы отросли, и теперь мягкой волной ниспадали с плеч. – Я приготовлю солёную лапшу с говядиной. Ты же всё ещё любишь солёную лапшу, Кирию-кун? - Люблю, - и не ясно к кому относилось это слово, но Сайори всё поняла по-своему и вернулась к готовке. Это выглядело по-домашнему, словно они давно уже жили вместе. Он никогда не понимал дружбы Юуки и Сайори. Юуки всегда вслух восхищалась серьёзным характером своей подруги, стремилась защищать ту от угрозы Ночного класса. Но ведь Сайори на то и была умной – мудрой даже. Она видела всё как на ладони, от неё не скрывалось ничего, что происходило на территории академии. Для неё этот сад иллюзий стал домом больше, чем для Юуки и Зеро, которые нашли в нём тепло и любовь. - Я хочу стать учителем в академии, - рассказывала Вакаба, накрывая стол к ужину. Она уже освоилась на его кухне, приходила после обеда, чтобы приготовить ему лапшу и овощное рагу, приходила вечером, чтобы проверить его состояние: не умер ли на очередном задании? Она вела себя так, словно это они были друзьями в академии. На самом деле они друг друга толком не знали. Они любили Юуки, которая предала их. У них было слишком много общего. - Тебе подойдёт, - высказал он своё мнение. Учителем Вакаба точно будет хорошим и терпеливым. Да и ученики должны любить её. У Вакабы было доброе сердце, неиспорченное эгоизмом и не видавшее огромной заботы. Она стала старше себя намного жизней вперёд, чтобы защититься от грязи, что нёс её отец в их тихий мир. Она лишилась матери на много раньше, чем Зеро или Юуки. Она всегда отличалась от них. – Тебе подойдёт, - повторил Зеро, смотря на её профиль. В ней было больше аристократичности, чем в Юуки. Хотя та родилась, чтобы стать королевой, но королевой так и не стала полностью. Просто принцесса. Просто жена Курана Канамэ. Просто Куран-сама. Не королева. Когда она стала неотъемлемой частью его повседневности, Зеро не понял. Но терять её было бы намного труднее, чем пережить уход Юуки и её беременность, и рождение близнецов с глазами страшнее крови и красивее ночи. Янтарный блеск глаз мудрой девушки грел его сердце. - Ты останешься, Вакаба? – спросил Зеро, наблюдая за погодой. Погода была отвратительной. А девушка пришла к нему в тонком бежевом пальто, которое не укрыло бы её от разыгравшегося ливня. . – Я не смогу отпустить тебя в такую погоду. Ректор не простит мне этого. – Резкое «себе этого не прощу» он сдержал, отведя взгляд в сторону. Она смотрела на него взглядом и матери, и влюбленной женщины. Это было выше его сил. А одиночество, оставшееся после предательства Юуки, требовало своего уничтожения. - Останусь, Кирию-кун, - нежное «навсегда» она решила скрыть в своём голосе. Он должен был услышать это сам. И Зеро услышал.