***
Драко Малфой взлетел с напоминалкой Невилла как раз в тот момент, когда директор аппарировал на площадку для полетов, посмотреть на ребятишек. Ах, юность, молодость, беззаботные денечки! И вдруг - такой неприятный случай. Пришлось беседовать с мальчиком, а после, убедившись, что наследник семьи Малфой остался глух к словам директора, и с папой мальчика, хорошим, хоть и чересчур прагматичным юношей - Люциусом Малфоем. После беседы мистер Малфой нашел достаточно весомые доводы, чтобы убедить сына в том, что: Первое. Малфои не воруют; Второе. Малфои не воруют так грубо и нарочито, у всех на глазах; И самое главное, третье. Малфои не воруют такую бесполезную вещь, как напоминалка Лонгботтома.***
- Гарри, мальчик мой! Проходи, садись. Чаю? Ты любишь кексики? - Да, сэр. Очень! Спасибо. На некоторое время в кабинете воцарилось молчание. Только слышно было, как жужжат разные приборчики и звякает о край стакана маленькая ложечка. Директор все никак не мог добиться нужной сладости чая. - Как тебе школа? - Это волшебно, сэр! Мне очень, очень здесь нравится. Я хотел бы спросить... - Гарри замялся, пытаясь получше сформулировать просьбу. - Да? Что такое, мой мальчик? - Сэр, а могу ли я?.. Могу ли я остаться в школе и на летние каникулы? - К этому есть причины? Кроме твоей несомненно лестной привязанности к замку. - Я... Ну... Мои родственники... Понимаете, сэр, они не очень любят магию. То есть, вообще не любят. Очень. - Очень не очень. Понятно... Что ж, увы. Хогвартс - школа. У учителей нет возможности следить за детьми во время летних каникул. Скорее всего, все и вовсе разъедутся. Но не спеши грустить, Гарри. Если твои родственники так уж не любят колдунов, а это бывает с маглами, надо сказать, быть может, стоит поискать других? - А... я... Но у меня их нет, сэр. Я хочу сказать, за все эти годы я не видел никого, кроме Дурслей. И мне ни о ком не известно. - Да, мой дорогой. Я знаю. И хочу объяснить. Тебя прятали у Дурслей. А вот теперь можно больше не прятаться. Я боюсь, что все так сразу, за одно чаепитие прояснить не получится. Скажу только, что у тебя есть крестный, который тебя очень любит. И Сириус несомненно проводил бы с тобой все доступное ему время, но сейчас он в больнице святого Мунго, сам понимаешь. Его сестра, Андромеда Тонкс, регент рода Блэк, согласна до его выздоровления быть твоим опекуном. Но мы не будем торопиться. Может же так оказаться, что вы не понравитесь друг другу, да? Пока официально твоими опекунами останется чета Дурсль, а ты у Медди просто погостишь. Согласен? - Да! Да, сэр! Это было бы великолепно! Я уверен, мне все понравится!***
Директор завел привычку часто гулять по школе, что существенно ограничило деятельность хулиганов. Согласитесь, одно дело взорвать навозную бомбу над головой противного завхоза Филча с его драной кошкой. И совсем другое - над директором Дамблдором. Во всяком случае, братья Уизли думали именно так. И Ли Джордан был с ними в этом полностью согласен.***
Альбус всегда любил побродить по школе. И думалось на ходу лучше, и непорядок какой сразу примечался. А зачастую и устранялся сразу. Итак, Хагрид полностью оправдан. Его с огромным удовольствием примут в драконарий Уэльса, как только полувеликан получит свои ЖАБА. На его место уже назначен Ремус Люпин. Лесник - чудесная должность для оборотня. Только сторожку от замка перенести к горам, да зачаровать щиты школы так, чтобы не пропускали детей в лес. Там и помимо оборотня есть чего опасаться. Гарри познакомился с Андромедой, Тедом и Нимфадорой. По опыту из жизни директор знал, как вредно сразу бросать ребенка в новую семью, как щенка в омут. Пока что Поттер и Тонксы один выходной в месяц встречались в Хогсмите и разговаривали, гуляли, устраивали пикники. Знакомились. Наземникус получил задание приглядеть за ними и регулярно отправлял в директорский думосбор воспоминания-отчеты. Первый был подделан, но с таким поведением никто не собирался мириться, а значит, жулику пришлось воспитывать в себе ответственность. Директор же решал для себя - хорошо ли мальчику будет с этими людьми, нужно ли продолжать эти встречи-беседы или следует подыскивать других опекунов? По всему выходило, что хорошо. Сириус не верит своему счастью, скорбит по Поттерам, ждет встречи с крестником и ради этого даже выполняет все предписания врачей. Питер Петтигрю объявлен в розыск МКМ и авроратом магической Англии. А через несколько часов сработает портал, и Альбус повстречается с другом и наставником - Николасом Фламелем. Как он и Перри изменились в этом кривом зеркале? Страшно, но необходимо узнать. - Мальчик мой, Альбус! У тебя что ни год, что-то новенькое! Весьма любопытно изучать то зелье, что варится нынче в английском котле. Весьма и весьма. Садись же, и обскажи старику все подробнее. Как можно подробнее. Николас и Пернелла совершенно не изменились. Удивительные, бесценные, родные. На прощание Альбус не выдержал и изменил собственным принципам: - Учитель, позвольте, я воспользуюсь камнем? - с отчаянием взмолился он, хоть клялся себе никогда в жизни такого не делать (ну, строго говоря, он и был не в жизни, а в посмертии). - Мне странно слышать твой вопрос. Этот камень твой на год, я обещал не вмешиваться. - Да? - Альбусу было дико в такое поверить. И уж конечно же, он никогда не спросил бы камня для себя. - Спасибо. Я обязательно пришлю с Фоуксом воспоминания. - Тех, что ты принес сегодня, нам с Пери на месяц хватит.** Не спеши, мальчик мой. Куда нам с тобой спешить? И появился шестой Альбус (спасибо, леди Ровена, что изобрела хроноворот!). Альбус-алхимик. Два месяца труда, переписки с Учителем, с зельеварами России и Японии (самые сильные школы зельеварения, как ни огорчительно такое признавать англичанину. Он бы и не признавал, если бы не дружище Боримир). Работы в лабораториях в одиночку, в компании с Северусом и Перси Уизли (очень старательные мальчики), с Фламелями, увлекшимися интересной задачей. Два непростых месяца. И эликсир для Фрэнка и Алисы. А если так подумать - каких-то два месяца. Пустяковое дело! Зато счастливая семья, здоровые ученики, адресок шляпника Августы. Не за что и благодарить. Он получил свою награду улыбкой Невилла. Вот только еще отоспится всласть!***
Сириус, застигнутый директором за тем, что собрался выбросить фамильные вещи на помойку, заслужил укоризненный взгляд директора и с радостью принял предложение передать Отделу Тайн "всю дементорову дрянь, какая им только понравится". Альбус, с разрешения хозяина дома, взял два фолианта для школы и один медальон. Как он выразился: "Лично для себя". А после они устроили ремонт и в доме на Гриммо. Нимфадора била и восстанавливала окна ("это быстрее чем мыть, мамочка!"), Ремус уничтожал домашних вредителей - докси, боггартов, грызунов, Сириус ругался с портретом мамаши, Альбус договаривался о стройматериалах, Молли готовила еду и ругала Флетчера. Воровать в особняке было нечего, но Мундунгус чувствовал себя насквозь виноватым. По привычке. - Ну, балки подновили, щели заделали, стены оштукатурили, паркет отциклевали, трубы заменили, а газовые рожки демонтировали. Можно красить, клеить обои и вешать картины, - радостно резюмировал директор. - Сириус, дели комнаты. Кому и что доверишь? - Вам - гостиную. Молли, пусть прихожая в этом доме будет уютной. Никто, кроме тебя не умеет так показать человеку, что его ждут и любят. Даже если не ждут. - Сириус Блэк! Что ты... - Молли была возмущена. Кого это она не ждет?! Но Сири уже развернулся к Ремусу: - Рем, на тебе подвалы. Племянница, тебя туда же, - и он хитро подмигнул покрасневшей до кончиков волос Тонкс. - Гостиную? Это так ответственно, мой мальчик. Я полагал, что, зная мой вкус... - Именно! Пусть будет ярко! Пусть в этом доме будет светло, директор Дамблдор! А я займусь комнатой Гарри. Все разошлись. В гостиной остался только счастливый Альбус. И Мундунгус. - А ты что стоишь? - А чего, уходить можно уже? А Молли пудинг обещала. - Как уходить? Осталась одна комната, спальня Блэка. Ясно же, что он ее тебе доверил. Ясно директору было одно: не до конца поправившийся Сириус просто махнул на себя рукой. Побежал устраивать спальню Гарри, а свою посчитал неважной. Это нехорошо. А Мундунгус справится. Дамблдор верил в мальчика. Озадаченный Флетчер поднялся по лестнице. Подошел к двери, дернул. Заперто. - Вота. Самого, кого не жалко, послали. В доме Блэк запертые двери отпирать, - ворчал воришка, колдуя над замком. Комната, как оказалось, избежала штукатурки и шпаклевки. По примеру Тонкс разбив и восстановив окошко, Мундунгус огляделся по сторонам. Стены были в изображениях магловских развратных девиц. Они не двигались и не отклеивались от стены (он же вор, понимать же должны). Закрашивать такую роскошь Флетчеру стало жалко, так что пришлось сбегать к директору, поинтересоваться, какие чары заставляют картинки двигаться, а потом старательно оживлять самых симпатичных девчонок. Кровать немножко сдвинуть и изменить форму, балдахин не нужен, столбики тоже только мешают, а вот тут такой как столик на шарнирах. На него и пиво поставить можно, или там, Огденское - у кого что есть, кто что любит. - А ничего так себе, здорово даже. Надо и у себя так сделать, - оценил результаты своего труда Флетчер. По коридору простучали каблучки. Знакомая походка. Молли. Проверять идет. Дались ей те котлы! Случайно вышло. Привычка. - Так, - еще не разглядев результата, миссис Уизли уже была недовольна. А уж разглядев! На ее вопли сбежались все Орденцы, кроме директора. - Старый греховодник! Немедленно удали! Это что за кошмар? Такое никому показывать нельзя! Я сама сейчас удалю! И тебя, вместе с бесстыжими картинками! Но Сириус работу оценил, вытер слезы, выступившие от смеха, и менять интерьер запретил своей волей хозяина дома. - Но дверь надо зачаровать, чтобы детей не пускала! - бушевала Молли. - Незачем им такое видеть! Да и Сириусу-то не надо бы! Жениться ему надо! Вот что я скажу! Вот у Артура в соседнем отделе Амелия до сих пор не замужем! Она же с тобой на одном курсе училась, Сириус? - Курсом младше, - неодобрительно скривился Сириус и поспешил перевести тему, зная, что почтенной матери семейства только дай устроить хоть чью-то свадьбу. Так уж все женщины устроены. Даже маман. Кстати. - А где директор Дамблдор? Все переглянулись и поспешили в гостиную. Потолок был похож на летнее небо. Настоящее небо, как в Большом зале. За тем лишь исключением, что за окном был темный декабрьский вечер. По стенам, превращенным в фантасмагорическую конструкцию из матового стекла и меди, расположились затянутые шелком медальоны. Это было необычно, но очень красиво. Хотя "необычно" - все-таки чуточку сильнее. Настолько, что портрет Вальбурги не сразу бросался в глаза. Миссис Блэк находилась в предобморочном состоянии. "Негодяй Дамблдор" решил, что злой и нервной ее сделало неудачное посмертие. А что определяет посмертие для картины? Конечно же, рама, фон и мантия. По лазурной долине скакали розовые пони, малиновая мантия была украшена гроздьями винограда и колокольчиками, а на раме резвились юркие белочки. Сириус с радостью понял, что маман не будет противиться, если он захочет закрыть картину тяжелой гардиной. Директор Дамблдор - великий человек!