***
Белль восхищенно разглядывала представший перед ее глазами мир. Они с Румпельштильцхеном возникли на высоком холме, с которого открывался вид на равнину, покрытую сиреневой травой. Справа блестела водная гладь, от которой отражался солнечный свет, слепя глаза. Слева темнел лес с листвой того же цвета, что и трава. А впереди на горизонте возвышались горы. Это был уже третий мир, в который привел ее Румпельштильцхен в их свадебном путешествии. И с каждым разом Белль приходила во все большее восхищение. С сияющим лицом она осматривалась, сжимая руку мужа. А тот наблюдал за ней с довольной улыбкой. Далеко в небе появилась не то крупная птица, не то летающее животное – после всего увиденного Белль уже ничему не удивилась бы. «Птица» приближалась, увеличиваясь в размерах, пока не превратилась в громадного… - Дракон! – Белль даже подпрыгнула от восторга. – Настоящий дракон! Она посмотрела на Румпельштильцхена, и тот сделал невинную физиономию, будто понятия не имел об обитателях этого мира. Но веселые искры в глазах его выдавали. - Хочешь покататься? – спросил он. - А можно? – Белль изумленно-восторженно распахнула глаза. - Можно, если с ним подружиться. Белль усиленно закивала. Конечно, она хочет – что за вопрос! Румпельштильцхен усмехнулся на ее реакцию и поднял голову к кружившему над ними дракону. Наверное, он магически воздействовал на зверя, поскольку тот вдруг издал трубный звук и начал снижаться. Когда он садился на землю, взмахивая громадными крыльями, Белль обдало такой волной воздуха, что она покачнулась. Румпельштильцхен поддержал ее под локоть и шепотом сообщил: - Драконы общаются телепатически с людьми, владеющими магией. Просто четко думай, стараясь направить свои мысли к нему. Белль нервно кивнула. А Румпельштильцхен уже повернулся к сложившему крылья зверю и посмотрел в переливающиеся радужными цветами глаза. Кожа, или скорее шкура, дракона была гладкой, без чешуи, как ожидала Белль, золотисто-бронзового цвета. Несмотря на размеры, он был изящен и грациозен. И невероятно красив. Что бы там ни сказал Румпельштильцхен, дракону это явно понравилось. Он склонил голову в ответ на поклон мага и повернулся к Белль. Она в волнении прикусила губу и, сделав реверанс, изо всех сил подумала: «Здравствуй, дракон. Меня зовут Белль, и для меня честь познакомиться с тобой». Дракон растянул пасть, слегка обнажив острые зубы. Занервничав поначалу, Белль вдруг поняла, что ее слова позабавили его и он улыбается. - Мое имя – Раксория, леди Белль. И я рада встрече с той, что сняла проклятие с Темного, - вторгся в ее сознание глубокий, определенно женский голос. Белль слегка опешила. Так это жен… самка? И, постойте-ка, они с Румпельштильцхеном уже знакомы? В ее голове раздался рокочущий звук, глаза дракона завращались. Не сразу до Белль дошло, что так Раксория смеется. - Да, мы знакомы с Румпельштильцхеном, леди Белль. Когда-то он очень помог мне. - Бесплатно? – Белль скептично приподняла бровь. - Даже Темный умеет сострадать. Белль согласно кивнула: - Я знаю. - Да, ты знаешь. Почему-то казалось, что дракон, которого она видела впервые в жизни, видит ее насквозь. Хотя, возможно, так оно и было. - Ты хотела полетать? Раксория слегка склонила голову на бок и фыркнула, обдав Белль теплым воздухом. Из ее пасти исходил не неприятный запах, как можно было бы ожидать, а медовый аромат. - Ты позволишь? Поняв, что дракон – разумное существо, Белль засомневалась, не будет ли оскорблением ездить на нем, как на лошади. - С радостью. Мне нравятся люди, которые любят летать. Раксория легла на землю, вытянув шею. С помощью Румпельштильцхена Белль забралась ей на спину, устроившись между двух небольших гребней. Муж сел сзади, прошептав на ухо: - Держись крепче. Дракон тяжело подпрыгнул, раскрывая крылья, и взмыл в воздух. Белль взвизгнула, изо всех сил вцепившись в гребень перед собой. Они поднимались все выше, ветер трепал волосы, то бросая их в лицо, то сдувая назад, а внизу проплывала земля – так далеко, что становилось жутковато. И все равно душу наполнял восторг. Это было невероятное ощущение. Хотелось кричать и смеяться. Белль распахнула бы руки, чтобы лучше ощутить полет, если бы не боялась соскользнуть со спины дракона. - Нравится? – спросил Румпельштильцхен. - Не то слово! – Белль повернула к нему голову, пытаясь поймать взгляд, что в этой ситуации было не так-то просто. – Спасибо! - Не за что, сердце мое. Даже не видя его лица, Белль чувствовала по голосу, что он нежно улыбается. «Я люблю тебя, Румпель», - подумала она. Раксория катала их, пока они в конец не замерзли, только тогда ссадив посреди благоухающего ароматами цветов поля. - Спасибо, Раксория! Белль снова присела в реверансе, и дракон склонил голову. - Это было удовольствием для меня, леди Белль. Вдруг она замерла, вытянула шею, поднимая голову к небу. Ее глаза вспыхнули оранжевым цветом. - Вам надо возвращаться. Ваши детеныши в опасности, - сообщила она. Белль с Румпельштильцхеном тревожно переглянулись. Сердце испуганно сжалось – что такое могло случиться дома? Без долгих разговоров он взял ее за руку, и, кивнув на прощание дракону, они переместились обратно в Зачарованный лес. Прямо во двор своего замка.***
Секрет подброшенной Пэном карты разгадать не составило труда – Бейлфайр хорошо знал замашки хозяина острова. А вот то, куда Пэн утащил Летти, совсем не порадовало. Бэй помнил эту пещеру, внутри которой стоял островок посреди пропасти, и понятия не имел, как они будут до этого островка добираться. Ну да ладно. Он решил думать о проблемах по мере поступления – сначала надо дойти до места, а там видно будет. И, махнув Эмме и Регине следовать за ним, направился в джунгли. Пробираться по ним было непросто, и Эмма скоро устала. Она стойко держалась и упрямо не просила отдохнуть, но Бейлфайр видел, что она еле стоит на ногах. Да он и сам чувствовал себя не слишком хорошо – Регина перевязала ему рану, но она все еще беспокоила. Со вздохом он объявил привал. И по тому, с каким облегчением Эмма плюхнулась на землю, понял, что сделал это вовремя. Он набрал съедобных фруктов, чтобы подкрепиться. Регина чопорно поблагодарила, а Эмма посмотрела на него с восхищением и восторгом в глазах. Бейлфайр озадаченно моргнул. Но не успел он задуматься над тем, что с ней случилось, как неподалеку раздался шорох. Бэй вскочил и напрягся, готовясь защищаться – благо меч Пэн ему милостиво оставил. Но когда на их стоянке появился отец, он сначала не поверил глазам. А когда поверил, испытал такое облегчение, что едва сдержал порыв кинуться ему на шею, вовремя напомнив себе, что он давно уже не маленький мальчик. - Папа… - широкую счастливую улыбку сдержать, однако, не удалось. - Дядя Румпель! – в свою очередь хором обрадовались Регина и Эмма. Последняя аж подпрыгнула, разом забыв про усталость. Отец сдержанно улыбнулся им, обведя взглядом их живописную группу – если он и был удивлен присутствием девочек, то виду не подал, – и спросил: - А где Летти? Бэй тут же помрачнел, вдруг почувствовав, что впервые в жизни боится смотреть отцу в глаза, боится увидеть в них разочарование и презрение. - Пэн утащил ее, - угрюмо сообщил он, уставившись в землю. – Я не смог защитить. Прости. Он ожидал головомойки, возможно, даже серьезных обвинений в безответственности. Тем более он сам чувствовал себя бесконечно виноватым за то, что втянул в это малолетнюю сестру (хотя формально она втянулась по собственному почину, но его это не оправдывало). Отец положил ему руку на плечо, другой приподняв подбородок, заставляя посмотреть на себя. И Бейлфайр едва не задохнулся от выражения любви и понимания на его лице. - Не вини себя, Бэй, - мягко сказал он. – Ты сделал, что мог. Просто Пэн – слишком сильный для тебя противник. Уж если на то пошло, я виноват больше. Я не должен был оставлять вас без возможности связаться со мной. Не дав Бейлфайру возможности возразить – хотя он рвался это сделать, – отец бодро заключил: - А теперь давайте найдем Летти, разберемся с Пэном и вернемся домой. Бэй робко улыбнулся и кивнул. Но тут отец заметил пятна крови на рубашке, проступившие сквозь перевязку, и встревоженно спросил: - Ты ранен? Бейлфайр хотел отмахнуться – мол, ерунда, царапина. Но отец, не слушая его, провел ладонью над раной, и она немедленно затянулась. Бэй облегченно вздохнул – рана, хоть и не была серьезной, все-таки причиняла дискомфорт. - Спасибо, - улыбнулся он. - Мог бы и сам это сделать, - отец улыбнулся в ответ. Бэй хлопнул себя по лбу: - Забыл. Они посмотрели друг на друга и тихонько рассмеялись. Сразу улучшилось настроение. Теперь Бейлфайр был уверен, что все будет хорошо. Он прекрасно помнил, где что находится на острове, и они довольно уверенно пробирались сквозь заросли. Во время отдыха Эмма с Региной заплели волосы в косы, чтобы не мешались, и подпоясались лианами. Отец наколдовал им обувь, чтобы не поранили ноги. Выглядели девочки довольно забавно – видели бы Снежка и Дэвид сейчас свою принцессу! – но на лицах застыла упрямая решимость. На ночь расположились под открытым небом. Бейлфайр хотел подежурить, но отец отправил его спать. Для принцесс наколдовали одеял, чтобы было не так жестко и холодно. И все же они, непривыкшие к походной жизни, долго ворочались и вздыхали. Бэй же моментально заснул. Ночью его разбудили приглушенные голоса. Он открыл глаза, настороженно оглядевшись. На небе сквозь кроны деревьев светили звезды, девочки спали, костер тихонько догорал, а вот отца рядом с ним не оказалось. Бейлфайр сел, вглядываясь в темноту и наконец увидел: отец замер неподалеку от лагеря в напряженной позе, ясно говорившей, что он готов в любой момент броситься на противника. А рядом с ним расслабленно стоял Пэн. И хотя его лицо трудно было разглядеть в темноте, Бейлфайр был уверен, что он саркастично улыбается. - У нас много общего. Мы оба не годимся в отцы, дружок, - насмешливо произнес он. У папы сделалось такое выражение лица, словно он согласен с этим высказыванием. Бейлфайр внутренне возмутился – он многое мог бы сказать, чтобы опровергнуть его. И даже почти решился вмешаться, но в последний момент передумал. - Ты хотя бы иногда вспоминал обо мне? – тихо спросил отец, и у Бейлфайра перехватило дыхание от жалости. - Я всегда о тебе помню, - с внезапной серьезностью заявил Пэн. – Иначе не назвался бы Питером Пэном. - Думаешь, я хоть на полсекунды поверю, что дорог тебе? - теперь уже отец саркастично усмехался. - Да, дорог, - все с той же серьезностью ответил Пэн. – Начнем жизнь заново – с чистого листа. Как хотели. Отец несколько мгновений молчал, глядя ему в лицо, и Бэй испугался, что он может согласиться. Но он покачал головой: - Я уже начал ее заново. Только не с тобой. У меня есть семья, и я не позволю тебе ее уничтожить, - теперь в его голосе зазвенели металлические нотки. - Ну, как хочешь, - Пэн расплылся в издевательской улыбке и исчез, уронив на землю небольшой предмет. Отец подобрал его и вернулся к костру, тяжело опустившись на бревно. Затухающий огонь осветил его лицо, и Бейлфайр застыл. Такого выражения он у отца еще не видел ни разу. И… он плакал. Плакал, сжимая в руках эту штуку. Сердце болезненно сжалось. - Папа? – неуверенно окликнул его Бейлфайр. Он вздрогнул и повернулся, быстро заморгав в попытке скрыть слезы. - Что случилось? – Бэй перебрался поближе к нему и сел рядом на бревно. Отец молчал, и тогда он решился задать другой вопрос: - Что это? – Бейлфайр указал на соломенную куклу в его руках. Он улыбнулся, но улыбка вышла горькой и совсем не веселой. - Последний подарок моего отца. Теперь уже вздрогнул Бейлфайр. В его голосе звучала такая боль и тоска, что стало холодно и неуютно. Бэй зябко поежился, не зная, что делать и говорить в такой ситуации. Немного помолчав, отец глухо добавил: - Я всю жизнь пытался не стать таким, как он, и повторил все его ошибки. И трусом стал, и сына бросил. - Неправда! – горячо возразил Бейлфайр. – Ты не трус! И за мной ты вернулся! Отец улыбнулся, но с таким выражением, будто не соглашается, не верит. И Бэй порывисто обнял его, сам чуть не плача, и прошептал: - Я люблю тебя, папа. И ты самый лучший отец на свете! - Спасибо, Бэй, - отец обнял его в ответ, его голос дрогнул от сдерживаемого волнения. – И я люблю тебя, сынок. Некоторое время они просто молча сидели рядом, чувствуя тепло и поддержку от присутствия друг друга. Пока отец не отправил его отдыхать, сказав, что предстоит трудный день.