Оставь всё позади

Ни единого дуновения хотя бы легкого ветерка. Казалось, воздух застыл, и дышать просто невозможно. Однако сделать вдох было трудно совсем по другой причине — тревога. Тревога, что всё закончилось плачевно для обоих, что снова вернётся ад войны. Сакура всем сердцем надеялась, что Наруто и Саске не натворили глупостей. Наруто ведь должен суметь переубедить Саске, и тот забудет о революции. Он сможет, у него всегда получалось. И теперь, когда они смогли победить сильнейших врагов, не убьют друг друга. Поддерживая учителя, куноичи пыталась двигаться как можно быстрее, чтобы найти сокомандников. Уже давно не было слышно звуков сражения, а никто из них не появлялся даже на горизонте. С души упал камень, когда они всё-таки смогли их найти. Девушка была счастлива, что они оба живы, но руки… У Наруто вместо правой, а Саске — левой сейчас были лишь окровавленные обрубки. Ирьёнин тут же поспешила полностью остановить кровотечение. Они что-то сказали ей, но куноичи пропустила это мимо ушей. У неё было не так много сил. Душевных сил. Неожиданно, словно гора на голову, навалилась смертельная усталость. Было и горько, и радостно, и отчасти спокойно. И Сакура пыталась разобраться с этим, но её не оставляли в покое. Теперь девушку позвал Саске. — Помолчи пока. Я должна сконцентрироваться, — куноичи боялась услышать от него что-либо. Что-то, что добьёт её окончательно. Война сделала своё дело — до того, как чаша переполнится, осталась одна капля. — Прости… — «Прости»? — ирьёнину показалось, что она ослышалась. — За что? — За всё, что было до этого. Зачем? Зачем он всё это говорит ей? Сакура чувствовала, что находится на пределе. Снова хотелось разрыдаться, и плевать, что он опять будет считать её слабой. Она и сильной-то никогда не была в его глазах. Терять ей нечего. — Только попробуй не выздороветь… — куноичи сказала это, просто чтобы заполнить паузу, чтобы что-то ответить, чтобы попытаться сдержать себя. Тщетно. Слёзы против воли потекли по щекам. Но девушка понимала, что это только начало истерики, которая вскоре затопит её полностью. Чаша переполнилась. Она не хотела, чтобы они это видели, чтобы вообще кто-то это видел. Куноичи, резко поднявшись, побежала прочь от них как можно быстрее. И Какаши, наблюдавший со стороны, и Наруто с Саске поняли, что ей просто надо побыть одной. Всё осознать, наконец. Попытаться убежать от прошедших событий, от воспоминаний, что не дадут теперь жить спокойно. И Сакура бежала как можно быстрее, не видя ничего перед собой из-за застилавших глаза слёз. Девушка спотыкалась, чуть ли не падала, пытаясь тщетно стереть влагу с глаз, но продолжала двигаться дальше. Удалившись на расстояние, где она была уверена, что её не увидят и не услышат, упала на колени и склонилась к земле. Теперь можно было дать волю чувствам. Это были слёзы и счастья, и горя одновременно, плач о погибших и о ней самой, которой она больше не будет. За последние сутки она столько раз уже чувствовала тяжёлое и холодное дыхание смерти на затылке, смотрела в её пустые глаза, что, кажется, даже перестала её страшиться. Каждый раз душа словно замирала, грозясь покинуть тело, не выдержав напряжения, ответственности. Всё это слишком для слабой никчёмной девчонки, каковой она себя до сих пор считала в глубине души. Судорожные всхлипы и вскрики было уже невозможно удержать. Сакура стала кричать, ударяя ладонями землю. Ей казалось, что призраки погибших будут ходить за ней по пятам, что она не сможет больше спать спокойно, не сможет жить среди тех, с кем сражалась на этой войне плечом к плечу. Но истерика отступила так же резко, как и пришла. Розоволосая завалилась набок и, подтянув колени к груди, закрыла глаза. Сон сморил её почти мгновенно. Сначала он был подобен чёрной безмятежной тьме, а потом стал «бить» яркими вспышками, самыми жуткими изображениями войны. Куноичи подскочила и вновь стала бежать, пытаясь скрыться от ужаса, что был сейчас в её голове. Она не могла остановиться, не знала, куда бежит, не знала, зачем это делает. После сна ирьёнин немного окрепла и теперь двигалась быстрее до тех пор, пока снова не упала без сил. Хотелось вымотаться так, чтобы снова провалиться в безмятежное забытье, чтобы собственные мысли перестали жалить. Девушка уснула на опушке леса. На этот раз она проспала дольше. Однако кошмары не собирались оставлять её в покое, и, подскочив, куноичи снова бросилась бежать. Это начинало становиться похожим на помешательство. Сакура не осознавала, что делает, и так было намного легче. Она стремилась убежать от самой себя, от той части, которая пережила ад и больше никогда про это не забудет. Куноичи едва ли не потеряла всех тех, кто был дорог, кого она любила, когда Мадаре удалось погрузить мир в Вечное Цукиеме. Казалось, что шанса нет, но победить зло всё-таки получилось. Теперь это в прошлом. Всё в прошлом. Всё осталось позади. Стремительный бег и короткий сон чередовались. Двигаться дальше — стало навязчивой мыслью. Казалось, если она остановится, то непременно случится что-то ужасное. Куноичи даже не думала, что она уже далеко-далеко от места расположения Альянса, что живёт в таком ритме больше суток. Пару раз она плыла по течению рек вниз, потому что так было быстрее, так можно было попытаться смыть с себя всю грязь. Сакура не успела вовремя остановиться перед крутым обрывом. Часть породы обрушилась прямо под ногами, и она с большой высоты упала в бурлящую реку. Падение было весьма неудачным, потому что она сильно ударилась головой об острые камни. Теряя сознание, куноичи успела зацепиться за бревно и хоть немного забраться на него, чтобы не наглотаться воды. Даже когда она потеряла сознание, то крепко держалась за остатки веток, словно мышцы скрутила судорога. Течение стремительно уносило её куда-то. Она проплыла так целую ночь, пока её вместе с бревном не прибило к берегу. *** В мире шиноби наступило всеобщее ликование, когда он выпутался из оков Вечного Цукиёме. Всех объединяли радость победы и горький вкус потерь. Люди благодарили героев за то, что выжили, и просили небеса успокоить души тех, кто погиб в жуткой войне. Альянс ликовал, пытаясь спрятать боль подальше. Сейчас нужно было каждому найти силы, чтобы заново научиться жить. Наруто и Саске потеряли сознание после того, как все очнулись. Их сразу же госпитализировали, но, как оказалось, их жизням ничего не угрожало. Сказывалось полное истощение чакры и вообще физических сил. Героям обеспечили тишину и покой. Они их заслужили. Каге собрали небольшой совет, чтобы решить, как действовать дальше. Согласившись, что оставаться в таких условиях долго ни к чему, они пошли оповещать своих шиноби, что нужно успеть собраться до вечера. Вечером было решено без возлияний и объедений всем вместе и тихо отметить победу, и поскорбеть о погибших. Утром же все выдвинутся к своим скрытым деревням. Цунаде, сказав Какаши, что обязанности Хокаге лежат теперь полностью на нём, без лишних слов отправилась лечить пострадавших. Пятая была уверенна, что Сакура уже давно это делает в одном из полевых госпиталей. До самого вечера все сборы были завершены, раненые приведены в более-менее транспортируемое состояние. Собравшись вместе с наступлением темноты, шиноби просто тихо сидели, каждый думая о своём. Громко кричать не хотелось, не было сил рыдать. Эта была тихая усталая задумчивость, надежда, что теперь мир установится навсегда и никому не придётся переживать подобный ад. *** Возле реки с пологими берегами было тихо и спокойно. Воды текли неспешно, в зарослях камышей пели птицы и жужжали насекомые, кое-где квакали лягушки. К берегу тяжёлыми шагами приближался старик, неся на плече довольно тяжёлую для него сумку с рыболовными сетями, крюками и складной матерчатой корзиной. Дышал он тяжело и смотрел только себе под ноги, нахмурив густые брови. Продвигался пожилой человек хоть и медленно, но очень упорно. Однако стоило ему увидеть берег, а точнее человека, что лежал наполовину в воде, схватившись за бревно, как он тут же остановился. Это была девушка. И она точно не из их деревни. А другие поселения находятся от них очень далеко. Старик не понимал, откуда именно её принесло течение. Седовласый осторожно подошёл к ней и нахмурился. Выглядела девушка неважно: вся одежда изорвана, половина головы и лица окровавлены, волосы измазаны кровью и грязью. Пожилой человек осторожно подошёл к ней и нащупал пульс. Он был очень слабым. Ей ещё повезло, что сейчас тёплое время года и она просто не умерла от переохлаждения. Старик нахмурился сильнее. Девушка ещё жива, но неизвестно, сколько протянет в таком состоянии. И что ему делать? Оставить здесь умирать или привезти к его старухе? Но чем ей смогут помочь нищие старики, которым самим едва хватает на пропитание. Подумав некоторое время, седовласый повернул назад. Через довольно продолжительное время он вернулся, ведя под уздцы прихрамывающую лошадку. Кое-как взгромоздив девушку на лёгшую вороную, мужчина отправился к своему дому. Когда он вернулся, его старуха была уже дома. Увидев его, она вышла во двор. — Рогда, кто это? — пожилая женщина с удивлением смотрела на человека, безвольно висевшего на лошади. — Не знаю. На берегу реки нашёл. Жива она ещё, — старик всё ещё хмурился. Он понимал, что помощи от них не сильно много и вскоре девушка умрёт, но не мог оставить её. А другие вряд ли взяли бы её к себе. Достатком их поселение не отличалось. — Ох, плоха она, — вздохнула Ниама, подойдя ближе. — Умрёт бедняжка. Зайдя в дом, женщина взяла покрывало, а потом вышла. Рогда уже спустил девушку на землю. Уложив кое-как пострадавшую на ткань, старики почти волоком потащили её в дом. Сил хватило, чтобы дотащить только до кухни. Тяжело сев на стулья, они пытались отдышаться. Ниама была рада, что муж не оставил человека в беде, что болезни, нищета и страдания не сломили его дух, не убили в нём человека, что сердце его не очерствело вконец. Старушка принесла таз с водой и тряпки и начала стирать с девушки грязь и кровь. Ниама увидела у неё на голове большую гематому. Женщина удивилась, как она вообще смогла выжить, потеряв так много крови. Помыв девушке волосы, Ниама с удивлением обнаружила, что они розового цвета. Вещи, которые были больше похожи на лохмотья, пришлось разрезать. Женщина закутала её в свой старый халат и сама переложила на старый матрац, потому что старик уже ушёл попытаться поймать немного рыбы. Розоволосую пришлось оставить на одном матраце на полу, потому что положить её на кровать ей бы никак не удалось. Да и кровать в доме была всего одна. Наскребя немного лечебных трав, Ниама сделала отвар и промыла им раны. Потом с трудом влила девушке в рот немного бальзама, который был противовоспалительным. Старушка боялась, что несчастная тихо умрёт во сне. Она старалась не отлучаться от неё, но, чтобы управиться с небольшим хозяйством, ей приходилось оставлять её ненадолго. К вечеру у розоволосой поднялась температура. И теперь её тело было не ледяным, как прежде, а очень горячим. Ниама не знала, радоваться или огорчаться этому. С одной стороны, если есть жар, значит организм борется, но с другой, если такая температура продержится долго и её не удастся сбить, то она просто «сгорит». Всю ночь женщина не отходила от больной. Уснула только к утру. К облегчению стариков, на утро жар спал. Но девушка так и не пришла в себя. Рогда уже жалел, что принёс её. Ниама не находила себе места и стала часто держаться «за сердце». Не хватало ещё, чтобы из-за этой девчонки её удар хватил. Его старушка всегда была слишком доброй, даже сердобольной, и теперь сильно переживала. И уже к вечеру жар вообще спал, и девушка опять стала очень холодной. Старик был уверен, что ночью она умрёт. Однако, когда уже полностью стемнело, розоволосая стала подавать признаки жизни: сначала немного зашевелилась, а потом простонала от боли и сильно зажмурилась. Через некоторое время она очень осторожно и явно с усилием открыла глаза. Пожилая чета затаила дыхание. Девушка дрожащими руками дотронулась до головы, а потом, охнув, быстро убрала пальцы от повязки. С трудом повернув голову, больная увидела стариков. Она нахмурилась, пытаясь вспомнить их имена, но ничего не получалось. Вскоре она обнаружила, что не может понять, где находится. За этим фактом потянулась дальнейшая цепочка. — Где я? — еле прохрипела Сакура. — Кто я? — этот вопрос её интересовал больше. Девушка сильно закашлялась, и Ниама поспешила поднести ей питьё. Розоволосая жадно выпила воду. — Ты не помнишь, как тебя зовут? — полушёпотом от волнения спросила старушка. — Нет, — сказала чуть громче Сакура, смочив горло. Она не помнила ни своего имени, ни этого места, ни то, кто она вообще. *** Альянс шиноби не выдвинулся по деревням на следующее утро, как планировали. Они решили задержаться ещё на пару деньков из-за того, что раненных и больных было довольно много, а уцелевшие ещё были не в состоянии унести всех. Наруто и Саске очнулись лишь спустя двое суток после того, как потеряли сознание. И тут им покоя уже не было. Их постоянно навещали и друзья, и знакомые, и даже незнакомые им шиноби. Точнее, навещали больше джинчурики Девятихвостого, а на Учиха только с подозрением косились. Однако вскоре и его стали чествовать. В их палате постоянно кто-то был. Но когда к героям пришли Какаши и Цунаде, то остальные из уважения поспешили удалиться. — И как вас угораздило? — хмуро спросила Цунаде, оперевшись о стену. Пятая смотрела на остатки рук шиноби. — Эх, ну, в общем, долгая история, — улыбнулся Наруто, почёсывая затылок. — А как у вас обстоят дела? — В общем, неплохо. Наш некоронованный ещё Хокаге отлично справляется, — блондинка кивнула в сторону Какаши. — Что? — Узумаки аж подскочил. — Какаши-сенсей, так вы будете всё-таки Шестым Хокаге?! Хатаке лишь развёл руками, как бы говоря, что всё было решено за него. — Получается, что я теперь уже Седьмым буду, — блондин задумался. — А, ну и ладно. Мне нужно много чего ещё сделать. Кстати, а почему Сакура-чан не пришла? — Наруто покрутил головой, будто бы сокомандница давно уже была в палате, а он её не заметил. Цунаде и Какаши как-то странно переглянулись. У обоих в глазах промелькнуло недоумение. — Я считал, что она помогает вам лечить, — джонин обратился к Сенджу. — Я не видела её ни разу, полагая, что она находится в каком-либо госпитале и там принимает пациентов, — Цунаде нахмурилась. — Она же была с вами в конце битвы, верно? — Да, Сакура-чан остановила нам кровотечение, а потом куда-то убежала, — Наруто вздохнул. — С тех пор я её не видел, — учитель седьмой команды пытался припомнить, не мелькала ли в толпе розоволосая макушка. Сложив печать, он послал собак на её поиски. На некоторое время в палате установилось молчание. Волнение Наруто и Цунаде было заметно сразу, чего нельзя было сказать о Какаши и Саске. Последний вообще по большей части был далёк от реальности, погрузившись в свои мысли. Учиха размышлял о том, как ему жить дальше. Ведь теперь, по большей вероятности, его должны судить как преступника, вспомнив все его грехи и нападение на совет Пяти Каге, а потом ещё и попытку революции. Саске собирался достойно принять наказание, каким бы оно ни было. Он хотел искупить свою вину и начать свой жизненный путь заново. А для этого ему надо будет пересмотреть свои взгляды, отношение к людям. Пусть он многое осознал, но поменяться мгновенно не мог. Старые привычки, черты характера стали его частью, и избавиться от этого будет не так-то просто. Взглянув на друга, брюнет нахмурился. Наруто уже явно начал переживать. Он надеялся, что всё обойдётся и вот сейчас появятся призывные собаки и доложат, что Сакура находится там-то и делает то-то. Но никто не спешил к ним с отчётом. Только через несколько томительных минут появился запыхавшийся Пакун. — Сакуры нигде нет. Здесь слишком много запахов, и её чувствуется еле-еле. Мы нашли несколько следов за пределами лагеря, но сомневаемся, что они принадлежат твоей ученице, — доложил пёс. — Сейчас остальные проверяют всю территорию вокруг стоянки. Если появятся новости, я сообщу, — призывное животное снова исчезло. — Что значит «нигде нет»? — Узумаки не хотел верить услышанному. Они смогли выжить, перемещаясь в разных реальностях Кагуи, а теперь она просто исчезла в обычном мире, где больше не открываются дыры в другие миры? Что за абсурд?! Наруто начинал злиться. Он не понимал, почему в его жизни вечно что-то случается? — То и значит, — Цунаде тоже всё это не нравилось. — Я пойду проверю сам, — Какаши напряжённо прислушивался к своим ощущениям. Он чувствовал себя виноватым за то, что не уследил. Но тогда, когда она убежала, он был уверен, что Сакура просто проплачется, успокоится и вернётся. Значит не понял и не увидел чего-то, как это случилось когда-то с Саске. Но что могло прийти в голову Сакуре? Ведь война закончилась, Наруто и Саске живы. Ему стоило пойти за ней и поддержать, но он понял это слишком поздно. — Я тоже пойду, — воскликнул джинчурики. Бездействовать для него было подобно медленной пытке. — Тебе нельзя вставать, — грозно произнесла Цунаде. — Мы сами со всем справимся. После Пятая вместе с Хатаке покинули палату. Наруто оставалось только ждать, проклиная себя за бездействие. А ведь он уже планировал, что, вернувшись в Коноху, всё-таки добьётся взаимности от Сакуры, и тогда у него будет своя полноценная семья. А потом появятся дети. Но реальность оказалась более коварной. Казалось, что теперь может случиться, когда все враги повержены и наступил мир? Но нет же. Жизнь, насмехаясь, подкидывает новые испытания. Однако не было ещё чего-то, что было не по зубам Узумаки Наруто! *** Вскоре после первого пробуждения Сакура снова уснула. Её сон был беспокойным, но девушку больше не мучила высокая температура. Розоволосая старалась меньше двигаться, чтобы лишний раз не провоцировать адскую боль в голове. Среди ночи она просыпалась несколько раз, чтобы попить воды. Ниама заранее поставила возле неё стульчик и кружку с водой. И каждый раз, когда куноичи просыпалась, кружка была наполнена. Утреннее пробуждение оказалось самым лёгким за последнее время. Больше не было слабости в теле, и она смогла, наконец, согреться. Сакура предприняла попытку подняться, но ей удалось только сесть на матраце. В голову тут же прилила кровь, стало стучать в висках, и затылок засверлило нестерпимой болью. Девушка машинально приложила руки к голове и зажмурилась. К её удивлению, боль очень скоро отступила. Розоволосая стала недоумённо рассматривать руки. Быстро поморгала, также смотря на кисти, но так и не поняла, что именно она сделала. Но теперь уже хоть могла встать. Поплотнее запахнув полы халата, Сакура решила пройтись по дому, чтобы понять, где же она всё-таки находится. Она так и не поняла, назвала ли женщина её имя или нет. И кем она ей вообще является? Рассматривая обстановку, розоволосая поняла, что живут здесь очень бедные люди. Мебель была только самая необходимая и то держалась лишь на честном слове, стены голые и обшарпанные, потолок в некоторых местах как решето — можно любоваться небом, пол тоже прогнил. Однако при всём этом в доме было чисто и опрятно. И Сакура пришла к выводу, что места этого она точно не помнит. Но как сейчас можно было говорить о месте, если своё имя даже никак не всплывало в голове? Девушка сделала вывод, что у неё амнезия из-за травмы головы. Девушка пошла к небольшому окну, чтобы посмотреть, где хозяева дома, но не дошла, вскрикнув негромко от боли. Ступню пронзила резкая боль. Розоволосая быстро опустилась на стул, стоявший возле стола и, развернув ногу подошвой вверх, посмотрела, что случилось. Оказалось, что она наступила на ржавый гвоздь, торчавший из пола. Приложив ладонь к месту прокола, куноичи увидела, что ладонь засветилась салатовым цветом. Когда она убрала руку, стопа была уже целой и невредимой. Задумавшись, как у неё это получается, Сакура поднесла ладонь к большому синяку чуть выше щиколотки. Немного напрягшись, она снова смогла вызвать то целебное свечение. Теперь розоволосая пыталась запомнить всё это, чтобы и впредь использовать дальше. Она решила, что как только хозяева дома появятся, она сразу расспросит их о том, что это и как происходит? Осторожно поднявшись, девушка шла, теперь смотря под ноги. До кухни она добралась без происшествий. Там она просто села за стол и стала ждать. Примерно через пятнадцать минут пришла старушка. — Ох, девочка моя, тебе нельзя вставать, — запричитала женщина, но розоволосая успокоила её, улыбнувшись. — Я чувствую себя намного лучше. Но похоже, у меня амнезия из-за травмы головы. Вы не могли бы мне рассказать всё про меня? — девушка с надеждой посмотрела на старушку, севшую напротив. — Прости, но я ничем не смогу тебе помочь, — горько вздохнула седовласая. — Позавчера мой муж Рогда нашёл тебя на берегу реки и привёз домой. Твой пульс был очень слабым, и мы думали, что ты не выживешь. К вечеру у тебя поднялась температура и держалась всю ночь. Только к утру она стала меньше. А потом ты вечером очнулась ненадолго, всю ночь что-то шептала и бормотала, но я ничего не смогла разобрать. Мы не знаем ни твоего имени, ни откуда ты. Прости нас. — Вам не за что извиняться. Я обязана вам многим, потому что вы спасли меня, — Сакура попыталась улыбнуться. — Как вас зовут? — Меня зовут Ниама, — старушка горько улыбнулась в ответ, видя, что девушка хмурится, силясь вспомнить хоть что-нибудь. — Благодарю вас, Ниама, — это имя ей было совершенно незнакомо и не вызывало никаких ассоциаций. Розоволосая как ни пыталась, не смогла вспомнить ровным счётом ничего. Никаких имён, никаких лиц. Будто бы её сознание — это чистый лист. Но больше всего Сакуру удивляло то, что она не боялась того, что всё забыла. Будто так было нужно, словно так и надо. Оставь всё позади…