Суть иронии

В центре уютной гостиной на диване с комфортном распластался молодой юноша. По крайней мере, он считал себя достаточно молодым, чтобы пару раз в месяц просить у родителей подкинуть ему денег, как только свои кровно-заработанные просаживал в барах и ночных клубах за считанные дни после их появления в кошельке. Стянув тёмно-каштановые вьющиеся волосы в неряшливый конский хвостик на затылке, он лениво потянулся ногой к клавиатуре, сам до конца не понимая, как умудриться попасть пяткой по маленькой кнопке со стрелкой. И чуда не произошло, он нажал одновременно на несколько клавиш, вызывая ненужные окна справок. — Вот же зараза, — тихо ругнулся он и со вздохом разочарования потянулся, чтобы встать. Надкусанные шоколадный батончик соскользнул с рисунка мультяшного героя на футболке и с глухим стуком упал на ковёр – не беда, всё равно вкус уже приелся. В пару кликов закрыв лишние окна и перемотав рекламу, он улёгся обратно, наконец вкушая первые кадры из очередного фильма про зомби. Особого восторга ощутить не удалось из-за крайней клишированности постапокалиптического сценария. Ни одной оригинальной задумки, штампованные персонажи в купе с дешёвыми спецэффектами – одна сплошная безнадёга. Не то, чтобы он сильно любил жанр ужасов, оттого и придирался к любым мелочам. Скорее ему нравилось проникнуться картиной, сопереживая персонажам, и ощущать шевеление волос на затылке у самых корней, учащённое сердцебиение и лёгкий прилив адреналина. Вот только все достойные фильмы он, похоже, уже пересмотрел, поэтому теперь только и оставалось, что довольствоваться низкорейтинговым товаром далеко не первой свежести. Ну, а что ещё делать вечером выходного дня накануне начала трудовой недели? — Сейчас в актёры берут кого ни попадя, — с злой усмешкой прокомментировал он, наблюдая нелепую игру пышногрудой блондинки. — Ну что за дура? Зачем идти в подвал дома, где мало того, что нет электричества, так ещё и стонет кто-то замогильным голосом? Неужели нельзя свалить нахрен из этого дома? Вот же тупая курица. Тяжело вздохнув, он закатил глаза и упёрся взглядом в потолок – на него и то было приятнее смотреть. Сценаристы считают своих зрителей сущими идиотами: лепят однообразных персонажей с ограниченным мышлением — сначала дофига какие скептики, нацеленные доказать всем что сверхъестественного не существует, а затем впадают в ступор при виде чудища и даже не делают попыток к бегству. Какой адекватный человек пошёл бы в подвал дома, где что-то аномально стучит и рычит? Вот именно, что никакой. Нормальные люди держаться от всякой чертовщины подальше и не суют излишне любопытные носы в паранормальные приключения. Он снова мимолётно глянул на монитор: блондинка пыталась отбиться плоской сковородкой от ожившего мертвеца с плохо загримированной дыркой в животе и истошно кричала, чтобы тот не подходил к ней — и наигранно захныкал от убогости прописанного персонажа. Как же хотелось увидеть здравомыслящую личность, логично реагирующую на происходящие вокруг. Вот только от этого шедевра ожидать чего-то столь сложного явно не стоило. Если не фильм, то чем убить время, спрашивается? Компьютерные игры ему не интересны — забавы для подростков и застрявших в детстве возрастных дебилов. С книжками он тоже не в ладах: не то, чтобы ему было так сложно осилить увесистый томик, скорее раздражали умники, зацикленные на том, что раз не читаешь, то ты невежественный абориген одного умственного уровня с диким животным; какая-нибудь мартышка, которую научили элементарным вещам по типу «принеси-подай». И кто тут ещё абориген, если книжные черви слышать не слышали о документальных фильмах, обучающих курсах и прочих радостях интеллектуальной жизни. В идеале он любил проводить свободное время в кругу друзей. В большой и шумной компании, может даже немного подвыпившей и самую малость накуренной – оттого только веселей. При этом желательно, чтобы он сам находился в центре внимания; мог выстреливать колкими шуточками, демонстрируя своё остроумие. Ещё как вариант приятного времяпрепровождения – вечерние посиделки с хорошенькой девушкой с аппетитными формами и, как следствие, со всеми вытекающими последствиями, что затянулись бы до самого утра. Но, увы, денег нет и на то, чтобы организовать даже что-то отдалённо напоминающее на романтический ужин. Самому как-то надо дожить до следующего понедельника и не подохнуть от голода на макаронах и пельменях. И на худой конец он предпочитал смотреть фильмы в гордом одиночестве, комментируя действия глупых главных героев. Ведь ему-то с дивана виднее, как должен поступить человек, когда в его доме буйствует приведение; или из телевизора лезет девочка в сером, больше похожем на тряпку, нежели на платье, одеянии, с чёрными длинными волосами, которыми неспроста укрыто лицо. От размышлений его отвлекло противное скрежетание. Дверь словно царапало парой металлических гвоздей: медленно и лениво. Он тут же перевёл взгляд на частично утонувший в темноте маленький коридор, откуда доносился звук, и замер. Помимо этого странного скрежета было что-то, похожее на громкое, тяжёлое дыхание с лёгкой хрипотцой. А затем всё резко затихло, только фильм продолжал пестрить репликами актёров, но и то недолго: он дотянулся ногой до клавиатуры и большим пальцем умудрился попасть по пробелу, тем самым поставив воспроизведение на паузу. Вновь воцарившую тишину снова разрушили, но в этот раз тихим стуком. — Ага, я прямо-таки побежал открывать, — тихо пробубнил он, медленно поднимаясь с дивана. Стук усилился, перерос из робкого в требовательный, а затем кто-то стал откровенно кидаться на дверь. Барабанил по ней так, будто норовил выбить. Сначала показалось, что по ту сторону стальной конструкции буянит пьяный мужик. Вернувшись после алкогольного мероприятия, где приятели-собутыльники довели его до нужной кондиции, просто ошибся адресом и теперь ломился в чужую квартиру, думая, что жена просто не хочет открывать ему дверь. Но было и ещё нечто крайне странное: при каждом ударе что-то металлическое цокало, отдалённо напоминая когти, и жутко скрежетали зубы. Он поднял мобильный телефон с пола и, шустро набрав на поцарапанном сенсорном экране номер службы спасения, нажал вызов. Секунд пять в динамике стояла тишина, даже привычные нудные гудки не пробивались через едва слышимое потрескивание в давящей пустоте. Наконец, появился мелодичный женский голос, что вещал ему об отсутствии связи и невозможности в данный момент осуществить звонок. — Ну естественно! Конечно же, телефон по закону жанра работать будет. Не теряя и секунды, он обшарил всю грязную одежду на наличие зажигалок и к своей радости нашёл приятный бонус — электрошокер, который на днях отобрал у подружки, в шутливой форме ему пытавшейся пригрозить. Взяв с полки лак для волос и дезодорант, засунул их в задние карманы джинсов. Теперь он готов как минимум подпалить усы, тому, кто бы там не ломился в квартиру. Если, конечно… это человек. Да, верить в нечто подобное в его возрасте, безусловно, смешно, но нормальные люди таких звуков не издают даже на стадии опьянения «поросячий визг», что является конечной. — Сейчас не помешал бы дробовик, или хотя бы огнемёт, — безрадостно усмехнулся он, но тут же взбодрился: — хотя с лаком для волос даже веселее будет. Идти проверять кто по ту сторону двери казалось не самой разумной идеей. Вдруг там не один и не два кадра его поджидают, а целая орава, тогда пытаться им противостоять с баллончиком и зажигалкой — явное самоубийство. Пожалуй, единственный вариант свалить незаметно из квартиры — вылезти через окно. Упасть с третьего этажа и разбиться, конечно, можно, но на прошлой неделе его пьяный друг свалился с пятого этажа, когда пытался достать гнездо с навесной крыши балкона. Отделался лёгким сотрясением мозга и сломанной ногой. Его пропажу ещё и не сразу обнаружили, только когда он сам явился обратно на вечеринку. Подойдя к подоконнику, он раздвинул шторы и выглянул на улицу. На тротуаре, повернувшись кирпично-красной мордой к дому, стояло странное существо, одетое в дорогой итальянский костюм, идеально сидевший на спортивной фигуре за счёт приталенного покроя. На лысой голове существа из лба, ближе к вискам, росли чёрные рога, что загибались горизонтально черепу. И этот не то демон, не то чёрт, вдруг перевёл взгляд точно на него и оскалил неровный ряд длинных жёлтых клыков. — Твою ж мать, — ошарашено выпалил он, резко подавшись назад, подальше от окна. Сердце в груди забарабанило со страшной силой, а ладони взмокли холодным потом. — Окружили… Чего-то я уже ссыковать начинаю. Неужели сожрут, вурдалаки сраные? Он знал, всегда знал, что сверхъестественное существует! Раньше просто не было возможности убедиться. И сейчас, столкнувшись с потусторонними существами, он не впадёт в истерику, как персонажи пресловутых фильмов ужасов. — Нет, такой отважный самурай, как я, не дастся без боя. Вот только на одной мотивации да неиссякаемом чувстве юмора далеко не уедешь. Необходим действенный план по спасению собственной шкуры. Он осмотрелся по сторонам и опечаленно вздохнул: ничего использовать как оружие нельзя, разве только деревянную биту, припрятанную на случай, если к нему заявятся домушники. Конечно, металлическая была бы куда эффективнее в борьбе с неведомыми чудищами, но кто же знал, что они появятся на пороге дома? Нет. Не так. Кто же знал, что они вообще существуют?! Внезапно его окрылила мысль — есть возможность связаться с другими людьми. Залетев как ужаленный в ванную, он громко заорал, надеясь, что на его крик отзовутся соседи. Акустика в санузле всегда была отменная: пока сидел в туалете, слушал незамысловатые мотивчики, напеваемые моющимися соседями. И стоило только попытаться им подыграть, как большинство тут же стыдливо затихало, но были и те, кто начинал голосить с ещё большим рвением — наверняка их пение слышал весь стояк дома. — Люди! Помогите! Раз за разом делая глубокий вдох, он кричал что было мочи, от чего даже в горле неприятно защекотало. Ему пару раз пришлось остановиться, чтобы откашляться и смочить горло водой из-под крана. Ещё немного он и сам оглохнет — перепонки в ушах взорвутся от возмущения. Что-то тихо булькнуло. Затем едва слышно через его ор хлюпнуло. Он затих и прислушался, и вдруг на руку приземлилась серо-зелёная капля. — А это ещё что за херабора? Ванна стала медленно наполняться болотной водой, мутной и жутко вонючей. По началу из стока пробивались одинокие капли, прыгая вверх так высоко, что зачастую перелетали бортики и разбивались об пол и стены. А его словно парализовало, он не мог отвести взгляда от ползущего по белоснежному дну грязного покрывала. Не верилось, что всё это с ним происходило на самом деле. И сейчас из его ванны собирался выползти какой-нибудь водяной или японская девочка с длинными чёрными волосами. Спрыгнув со своей сцены — туалетной крышки, он поспешил покинуть комнату, закрыв за собой дверь. И для надёжности подпёр ручку спинкой стула. Благо криворукие строители, делавшие пару лет назад ремонт в его квартире, дверь поставили открывающейся наружу. Затем он напрягся, и придвинул к двери кухни комод, на всякий случай, вдруг и там нечисть найдет способ, как к нему подобраться. Во входную дверь все ещё продолжало долбиться выносливое чудовище. Даже на минутку не останавливаясь, как безмозглое зомби, что не знало усталости, руководствуясь неконтролируемым животным голодом – единственным инстинктом, который присутствовал у этих ходячих, гниющих заживо трупов. Но зато за счёт примитивности их мышления, их довольно-таки легко можно было ликвидировать, чего нельзя сказать о каких-нибудь призраках. Но недостаток ума — их не единственное полезное для человека качество. Также весьма удобна их хлипкая комплекция, что позволяла, не особо напрягаясь, сносить головы. А вот, например, далеко не ушедшие умом трёхметровые тролли — куда более проблематичные ребята. Там могла помочь минимум базука, а лучше стоило сразу танком ехать. Достав из-за шкафа биту, он присел в углу, внимательно следя за каждой из дверей, не спеша переводя взгляд с одной на другую, боясь упустить какую-то даже малозначимую деталь. До того было страшно. Даже голова заболела, похоже от слишком плотно стиснутых зубов. А как тут расслабишься, когда со всех сторон лезла неведомая чертовщина. И главное, как целенаправленно пёрла! Крепко вцепившись пальцами в свое единственное оружие, он осознал, что всё прежде воспринимающееся как проблемы, на самом деле незначительная чушь — даже комариным укусом не назовёшь в масштабах той ситуации, в которой оказался он сейчас. Неспроста же крылатой фразой стало выражение: «вся жизнь перед глазами пролетела», срывающееся с языка в случае пережитых смертельно опасных событий, только когда человек поимел возможность прочувствовать весь ужас перед внезапным концом. Именно в такие мгновения, что длились крохи секунд, происходила серьёзная переоценка системы ценностей. И наконец приходило понимание, каким дураком был, жалуясь на такую ерунду, как скуку. Внезапно всё стихло. Квартира погрузилась в идеальную тишину, не менее пугающую, словно что-то замышляющую. Хотелось… Нет. Он нуждался хоть в каком-то звуке, отчего пальцы зажили собственной жизнью, судорожно начав постукивать по деревянной рукоятке биты. Спустя пару минут тишину буквально разорвал шквал хохота людей. Он, естественно, стал прислушиваться к голосам и узнал парочку своих друзей. — Нет-нет, он, наверное, там точно обделался, — сквозь звонкий смех еле выговорил лучший друг. — А вам не кажется, что мы немного перегнули? — вмешался мелодичный женский голос, который жертва розыгрыша так и не узнал. Да и некогда ему было узнавать. Его переполняло чувство возмущения. Как им вообще пришло в голову такая сумасшедшая идея для шутки? Выпятив нижнюю губу, как маленький ребёнок и раздув ноздри, он, нарочито громко топая, направился к двери. А в голове подбирал более ёмкую фразу, которой мог бы охарактеризовать своих друзей: колкую, но при этом не выдающую всего ужаса, что он успел испытать. Два коротких щелчка замка, и он распахнул дверь. Вот только вместо друзей увидел целую ораву разнообразных монстров: волосатых, стоящих вверх тормашками на четвереньках; высоких, под потолок, и при этом невероятно худых со впалыми животами, торчащими ребрами, острыми плечами. Про морды и говорить нечего — одна отвратней другой. Как у животных, при этом не самых симпатичных. — Сюрпрайз, — с ярким акцентом произнёс краснолицый демон в деловом костюме, снова оскалив длинные жёлтые клыки в подобие ироничной улыбки.