Западня для лисицы

      Рэйко устало прислонилась лбом к холодному окну лимузина. Город просыпался, едва успев встретить рассвет этим ранним утром – кто-то из жителей мегаполиса спешил на работу, а кто-то, наоборот, торопился к себе домой. Тонированное стекло скрывало ее от взглядов сонных прохожих и пассажиров соседних машин, что было весьма кстати: последствия бессонной ночи ничуть не красили бледное лицо девушки. Зато тонкий безымянный пальчик украшало обручальное кольцо с бриллиантом, сверкающим в мелькающем свете фонарей. Девушка безразлично рассматривала украшение, лениво проворачивая ободок кольца на пальце. Вчерашний вечер и ночь с Джейсоном, последовавшая после помолвки, оставили неожиданные последствия – они безбожно проспали, и времени заехать за рабочей формой не осталось. Ёши с трудом выкрутилась – пришлось позвонить Софи и попросить принести запасной комплект. Но самое ужасное в этой ситуации заключалось в том, что американка осталась без нижнего белья: ночью Джейсон разорвал тонкую ткань кружевных трусиков, и Ёшиваре пришлось идти... в съедобных трусиках из секс-шопа. Что эта деталь эротических игр делала в номере отеля, Рэйко не решилась спросить у Джейсона, но была очень рада тому, что нашлось хоть что-то, что могло прикрыть ее интимные места. Просить Софи принесли белье девушка постеснялась – достаточно и того, что придется объясняться по поводу платья.       Джейсон же даже не озадачился тем, чтобы помочь Рэйко решить насущные вопросы. «Спасибо, хоть в душ первой пропустил и машину вызвал», — раздраженно фыркнула про себя Ёши. В сон клонило нещадно, и Рэйко с ужасом представляла, как дотянет до конца рабочего дня. К ее величайшему сожалению, оставалось вынести еще два дня под начальством Ханамии, а это означало, что в любой момент может произойти все, что угодно, и расслабляться было нельзя. К тому же, она так и не сказала ему о том, что переводится. «Хотя он, наверное, обрадуется», — хмыкнула Рэйко, глядя в окно лимузина и замечая, что машина замедлила ход, встав в утренней пробке.       С тихим вздохом Ёши поменяла позу, вытянувшись на диванчике во весь рост. Много места она не заняла – американка была достаточно маленького роста, чтобы выглядеть среди японцев своей, а среди американцев – миниатюрной. Тот же Майклз возвышался над ней почти на две головы, и этот факт приводил блондина в восторг. В очередной раз вспомнив о своем, уже официальном, женихе, Рэйко скривилась. После того, как он сделал предложение, Майклз отвел ее в люкс и там всю ночь показывал, как счастлив. Жаль, что в процессе выражения степени своего счастья, он не заметил, что Рэйко была абсолютно несчастна. Лишь один раз он спросил: «Ты сегодня молчалива. Все в порядке?». Рэйко из вежливости согласилась.       Она молчала, когда он заехал за ней; когда вручил ей подарок; когда они смотрели персональное представление в театре кабуки, за которое американец отвалил кучу денег; когда они гуляли по парку; когда они сидели в ресторане... Она молчала все это время, изредка вставляя фразы, но Джейсон словно бы этого не замечал. «Почему?» — задавалась вопросом Рэйко весь вечер, надеясь в глубине души, что сегодня все же не придется делать выбор, от которого зависела ее дальнейшая судьба. «Неужели ты не видишь, что все идет не так?» — мысленно спрашивала она блондина, глядя ему прямо в глаза. Джейсон подталкивал ее к решениям, принять которые она была пока еще не готова. «Пожалуйста, не надо», — молила она про себя, понимая с самой первой минуты встречи, к чему все идет.       Хотя, нет – она поняла все еще тогда, когда он пригласил ее провести с ним вечер-сюрприз. Он сказал это таким тоном, что в ту же секунду Рэйко осознала – это конец. Правильнее было бы сказать начало, но Ёши точно знала, что стоит ей принять его предложение, и все будет кончено: она станет миссис Майклз, и Джейсон запрет ее дома, подобно тому, как его отец запер его мать. Это была распространенная практика в таких семьях, как у них – женщина занималась лишь домом и являлась блистательным украшением мужчины, не зная иных хлопот, но... Рэйко не была готова отказаться от карьеры, самореализации и свободы в обмен на золотую клетку. Она с детства жила в такой и точно знала, что не все вещи стоят тех денег, которые за них платят. Ни одна, пусть даже самая удобная клетка в мире, не стоит свободы.       Но Ёши не понимала, почему Джейсон так торопится. Они ведь договаривались, что поженятся после окончания ее учебы, но внезапно Майклз кардинально изменил планы: сделал ей официальное предложение, в ресторане, да еще и в присутствии кучи людей... Отказ в такой ситуации был бы равносилен оскорблению. К тому же разозлил бы ее отца – он неоднократно давал понять, что против того, что они тянут время. Рэйко была уверена, что он хочет этого брака даже сильнее, чем Майклз, и отказать Джейсону означало бы вновь разочаровать отца. Пойти на это Рэйко не смогла. Хватило и того, что она вытворила в старшей школе. Вернее, не она, а этот чертов Ханамия, но...       «Хватит», — резко оборвала себя девушка, кусая губы и чувствуя, как в горле встал комок слез, мешая дышать. — «Я должна быть благоразумной, и не думать о том, чего уже не в силах изменить». Но в ее силах было дать отцу преемника, а затем и наследника его корпорации, и Рэйко выполнит свой долг. Теперь Рэйко будет благоразумной.       «Я должна делать то, чего от меня ожидают близкие, и не подводить их», — повторяла раз за разом девушка про себя, закусив губу и зажмурившись, чувствуя, как по щекам и вискам текут непрошенные слезы. Ну, уж нет! Рэйко зло стерла влагу с лица. Она сдержалась, когда Джейсон уводил ее из ресторана, сдержится и сейчас. — Отец рассчитывает на этот брак. Рассчитывает на меня. Я должна сделать это... — тихо шептала американка слова, словно мантру, по-прежнему не открывая глаз и сжимая руки в кулаки. Аккуратно подстриженные ногти впились в нежную кожу ладоней, оставляя красные следы. В памяти всплыло мгновение, когда огромная ладонь Джейсона собственнически опустилась на ее ягодицы прямо посреди ресторана, и Ёши стиснула зубы. Сложно было в тот момент сдержаться, но девушка понимала – таким образом Майклз дает понять всем, что они пара. Это было его право.       «Он всячески пытается доказать, что ты принадлежишь ему», — тихо рассмеялся внутренний голос, ворвавшись в поток ее мыслей, и услужливо подкинув еще одно воспоминание – бархатный чокер с выгравированной буквой «М» на медальоне на алой подушечке в руках довольно улыбающегося Майклза. Рэйко скривилась: Джейсон настолько явно пытался подчеркнуть, что она его подружка, что для полноты картины оставалось только клеймо у нее на лбу выжечь! «Как будто есть другие претенденты на мои руку и сердце», — фыркнула девушка, вновь усаживаясь на сиденье прямо. Усилием воли заставив взять себя в руки, Рэйко натянула на лицо маску безразличия. В груди змеей свернулась горечь, давя своей тяжестью на сердце. — Это мой путь, и я пройду его до конца, — решительно прошептала брюнетка, стискивая кулаки так, что стали видны тонкие ниточки вен.       Настроение резко упало, серыми красками города врываясь в сознание.       Время стремительно таяло, а продвижение вперед ни на минуту не ускорялось. ***       Серое утреннее небо физически ощутимо давило. Рэйко с затаенной надеждой взглянула на здание «Generals Corporation» – вокруг него сонно сновали люди, крутились двери, впуская сотрудников, медленной очередью тянулись машины, высаживая своих пассажиров – мужчин в деловых костюмах и женщин в строгих платьях... А на полупустой парковке красовалась легковушка Софи!       Ёшивара облегченно выдохнула и поспешно выбралась из лимузина, взмахом руки отпуская водителя. Быстрыми шагами преодолев расстояние до дверей, она вошла внутрь с таким видом, будто разгуливать утром в вечернем наряде с потрепанным видом – абсолютно нормально. Люди вокруг удивленно косились, но не более того. Проскользнув мимо поста охраны, Рэйко свернула к служебному лифту – им пользовались редко, так как он находился достаточно далеко от офиса. Именно это сейчас и нужно было Рэйко – минимум внимания, максимум незаметности.       К ее удивлению, в лифте кто-то был, но девушка не смогла рассмотреть, кто именно. — Подождите! — закричала Ёши не своим голосом, осознав, что еще секунда – и она не успеет. Брюнетка бросилась вперед, в последний момент проскакивая сквозь закрывающиеся двери в кабинку. Недостаточно быстро – двери сомкнулись позади нее с тихим писком, зажимая между створками золотистый подол платья, и Рэйко оказалась в неожиданной ловушке: платье застряло, натянувшись, и обнажило ее ноги до колен. Дернув на себя ткань, девушка с ужасом поняла, что у нее не было иного выбора, как рвать платье, иначе придется ехать всю дорогу с полуголыми ногами! — Не могли бы Вы... — начала было Рэйко, поворачиваясь к случайному спутнику, и резко осеклась – напротив нее, привалившись плечом к стене кабинки и мрачно уставившись исподлобья, стоял... Ханамия Макото. Одежда брюнета, обычно поражающая своей безупречностью, была измятой и неаккуратной, а из правого кармана, в котором была спрятана его рука, тянулся хлястик бинта. Ханамия был без пиджака, галстука, часов, его лицо украшала щетина, волосы были всклокочены, и все это в совокупности создавало впечатление, что Макото ночью был занят вовсе не сном. Подкреплял это впечатление слабый запах алкоголя, витающий в пространстве лифта.       Ёшивара почувствовала, как замерло, а потом с утроенной силой забилось сердце. Ноги мгновенно стали ватными, и Рэйко внезапно остро ощутила, что под платьем у нее совершенно ничего нет. Эта мысль отдалась внутри дрожью, и девушка покраснела, невольно скрещивая руки на груди и стискивая бедра сильнее. Это не осталось незамеченным – Ханамия хмыкнул, чуть изменив позу, оперся о зеркальную поверхность стены спиной, разворачиваясь к Рэйко лицом, и засунул обе руки в карманы. Несколько секунд он просто разглядывал Ёши, пристально, пронзительно, словно сканируя каждый миллиметр ее тела. Немигающий взгляд серо-зеленых глаз с неестественно расширенными зрачками пригвоздил девушку к полу, заставляя покрыться мурашками от необъяснимой дрожи. Пухлые губы мужчины искривились в усмешке. В лифте повисла такая тишина, что стало слышно тихое жужжание ламп на потолке, разбавляемое их дыханием. — Д-доброе утро, семпай, — охриплым голосом поздоровалась американка, нервно сглатывая ставшую вязкой слюну. Колени дрожали, и ей пришлось упереться рукой в железные двери, чтобы устоять. На безымянном пальце ярко сверкнул камень обручального кольца, мгновенно привлекая к себе внимание Макото. Он прищурился. — Как спалось? — раздался его тихий, хриплый голос, повиснув без ответа в воздухе. Серо-зеленые глаза насмешливо блеснули в тусклом свете ламп, и Ёши неосознанно вздрогнула. Ханамия же лениво оттолкнулся от стенки кабины и двинулся к девушке, не сводя с нее пронизывающего взгляда. Рэйко мгновенно напряглась, настороженно глядя на начальника. «Что он хочет? Зачем идет ко мне?!» — в панике заметались мысли Рэйко, испуганно глядящей на приближающегося Ханамию. Японец пренебрежительно цокнул языком, подходя к американке почти вплотную, медленно вытянул руку в сторону, вынуждая девушку проследить за этим плавным движением... и нажал кнопку на панели управления. Лифт замер на очередном этаже. Макото фыркнул, отступая на шаг. — Твоя тряпка, — кивнул он на подол платья, попавший в плен дверей. Рэйко хлопала глазами, не понимая, на что намекает брюнет. Ханамия скривился. На его лице мгновенно отразилось все, что он подумал о когнитивных способностях стоящей перед ним девушки. — Тебе она нужна или нет?       Рэйко кивнула и с силой дернула платье, чувствуя, как от сильного натяжения начинает медленно расходиться шов разреза на середине бедра. Ткань предательски затрещала. Ханамия закатил глаза и нажал другую кнопку на панели. Двери плавно разъехались в сторону, освобождая золотистый шелк. Рэйко удивленно округлила глаза. Японец сделал то, до чего сама девушка не додумалась: он нажал кнопку ближайшего этажа, и, когда лифт прибыл на место, просто открыл дверь. Ёшивара почувствовала себя полной идиоткой, осознав, что настолько увлеклась разглядыванием Ханамии, что не подумала о столь... очевидном действии. — Эм... спасибо, — выдавила она, чувствуя, как от стыда за проявленную глупость пылают щеки и кончики ушей. Ханамия скорчил гримасу, явственно намекающую на интеллектуальную неполноценность благодарящей его собеседницы. Рэйко, мысленно согласившись с ним впервые в жизни, подхватила подол, и развернулась, намереваясь выйти из лифта. — Я думаю, мне стоит пойти пе... — Стой. — Макото машинально схватил ее за локоть, перебив. Горячее прикосновение практически обожгло Рэйко, заставив тихо вскрикнуть и отпрянуть вопреки словам мужчины. Ханамия на секунду сжал пальцы сильнее, словно пытаясь ее удержать, а затем резко разжал, поморщившись. В глубине его глаз мелькнула затаенная злость. — Не будь дурой. Пешком будет гораздо дольше.       Рэйко отрицательно покачала головой. Невидимый след от его касания горел огнем, посылая жар по всему телу, и Ёши поняла: ничего не изменилось. Даже секс с Джейсоном не ослабил власть Ханамии над ней, над ее желаниями... И зайти с ним в лифт – это как войти в клетку к тигру. Причем добровольно. — Зайди обратно, — грубо приказал Макото, устав ждать. — Или ты думаешь, что пробежка по этажам пойдет на пользу нашей компании и твоей репутации?       Рэйко нахмурилась. — Причем тут это?       Ханамия скривил уголок губ, одновременно вздернув бровь. В совокупности с засунутыми в карманы руками это выглядело весьма высокомерно и надменно. — Я, конечно, понимаю, что тебе сорвало крышу от такого красивого предложения твоего сраного америкашки, но... ты хочешь всем показать, что провела веселенькую ночь? — то, как он выделил это слово, заставило Рэйко зардеться. Она, наконец, поняла, о чем он говорил – ее платье и встрепанный вид слишком явно говорили о проведенной с мужчиной ночи! — Я... я подожду тут, пока лифт вернется, — нашлась девушка, резво отступая на шаг дальше от Ханамии. От этого движения раздалось шуршание целлофана, и Рэйко залилась краской. Макото непонимающе посмотрел на нее. От этого – вернее, от того, что сама Рэйко знала, чем вызван этот звук – девушка была готова сквозь землю провалиться. Неловко переступая с ноги на ногу и потупив глаза в пол, Ёши не заметила взгляд, которым ее наградил Макото... А зря – в следующую секунду брюнет втащил Рэйко в лифт, лишая выбора. — Просто заткнись, — устало предупредил он дальнейшие споры, зажимая девушке рот рукой. Ёшивара протестующее замычала и попыталась укусить Макото за ладонь. В ответ на это мужчина второй рукой с силой сжал ее плечо, намекая, что будет, если она не успокоится. Рэйко толкнула его в грудь двумя руками, заставляя отшатнуться. Ханамия не стал сопротивляться, и отступил – лифт все равно уже пришел в движение, и американке некуда было деваться.       Рэйко недовольно замолчала, скрестив руки на груди. От всей этой возни ее трусики, призванные скорее возбуждать сексуальный голод, чем защищать и оберегать интимные места, облепили тело, вызывая неприятные ощущения. Словно она пакет целлофановый вместо белья надела... — Что это за запах? — внезапно поинтересовался Макото, принюхиваясь. — Клубника? — почесал нос японец, и тут Рэйко увидела, что его рука была перебинтована. Ханамия заметил, что девушка смотрит на его руку, и язвительно усмехнулся. — Чего уставилась?       Ёшивара отвела глаза и неопределенно передернула плечами, не желая продолжать разговор. — Уже можно называть тебя миссис Америкашка? — ехидно бросил Ханамия, рассматривая ее кольцо. Рэйко удивилась. — О чем ты говоришь? — Ты знаешь, о чем, — жестко припечатал Макото. Между его бровей залегла складка, а взгляд потемневших глаз стал острым и враждебным. — Лифт бесконечно медленно едет, — мрачно буркнула девушка себе под нос, намеренно игнорируя слова начальника. Ханамия расплылся в насмешливой ухмылке. — Это потому, что он не едет, дура. — Что?! — опешила Рэйко, бросаясь к панели управления. Лифт замер на семнадцатом этаже, а на дисплее яркими красными буквами светилась надпись: «STOP». — Что это значит? — гневно воскликнула девушка, топнув ногой. Ханамия развел руками, делая вид, что ни при чем. — Ты куда-то торопишься? — лениво протянул он, вновь пряча руки в карманы. — Да! Подальше от тебя! — Ёши вновь нажала на кнопку, приводя лифт в движение. — Ни минуты не хочу торчать с таким мудаком в замкнутом пространстве!       С Ханамии резко слетела вся расслабленность. Тяжелый взгляд впился в американку, придавливая своей враждебностью. — Выбирай выражения, — в тоне мужчины послышалась явная угроза. Рэйко недовольно поджала губы. — А то что? Бросишься на меня и ударишь? — Не только, — голос Макото стал тише, но от этого не менее угрожающим. — Тебе придется очень дорого заплатить за свои слова, как и твоему женишку. — Хватит меня пугать. — Рэйко резко обернулась к Макото, сжимая руки в кулаки. — У тебя нет власти надо мной! Ты мне больше не начальник!       Глаза Ханамии потемнели от бешенства, – Рэйко успела разглядеть это даже в скудном свете ламп, – а затем он выпрямился, словно тугая пружина, и в мгновение ока преодолел разделяющее их расстояние. Ёши успела лишь вскрикнуть, когда его руки с сумасшедшей неистовостью сомкнулись на ее плечах, словно тиски. — А ты стала смелой, да? — вкрадчиво прошептал брюнет, оскалившись в пародии на улыбку. — Что же заставляет тебя думать так? — Макото, нависая над ней, медленно сжимал тонкие плечи все сильнее и сильнее. Рэйко приглушенно вскрикнула от боли, и попыталась вырваться. Ее насторожили чрезмерно расширенные зрачки Макото – черные, словно бездна. — Да что с тобой?! — воскликнула девушка, упираясь в живот Ханамии руками и пытаясь его оттолкнуть. — А сейчас у меня есть власть? — Ханамия встряхнул ее, словно куклу, будто и не замечая ее жалких попыток освободиться. — Есть? — Прекрати! — Рэйко болезненно зашипела, не оставляя попыток освободиться и отлепить по одному пальцы Макото. Он снова встряхнул ее, на этот раз сильнее. Рэйко стиснула зубы. — А сейчас?       Лифт громко пиликнул, оповещая о прибытии на этаж. Двери плавно разошлись в стороны, открываясь. — Пусти, — процедила Ёшивара, исподлобья уставившись на Макото. — Какое тебе вообще дело до этого? — прошипела девушка, снова пробуя скинуть жесткую хватку японца с плеч. От ее ударов на бинте проступила кровь, но Рэйко это не остановило. Как и Ханамию. — Это мое дело! — не менее яростно прорычал Макото, наклоняясь все ниже, и буквально касаясь ее своим кончиком носа. Рэйко ощущала его горячее дыхание на своем лице, и видела свое отражение в его неестественно расширившихся зрачках, но это лишь сильнее злило ее. Адреналин хлестнул по венам брюнетки, заставляя ее потерять голову. — Да пошел ты! — выплюнула Ёши, неожиданно хватая Ханамию за шею, и изо всех сил сжала руки. Лицо японца побелело от гнева. Одним ударом освобождаясь от душащих его рук, Макото резко оттолкнул от себя Рэйко, да так, что она ударилась головой о стену позади себя, а затем еще раз стукнул спиной о стенку кабинки. Из глаз девушки брызнули невольные злые слезы, но она с трудом, опираясь на стену, выпрямилась, с ненавистью глядя на стоящего перед ней Ханамию. — Ты – мусор... — зарычал он, сжимая и разжимая кулаки, но не двигаясь с места. — Жалкий мусор, как и все, кто тебя окружает. Я могу сломать их всех одним ударом... — Так давай, попробуй! — закричала Рэйко, упрямо бросаясь на него с кулаками и нанося удары по всему, куда могла достать. Она снова попыталась дотянуться до шеи Макото, но он увернулся, и Рэйко схватила лишь воздух. Ханамия отскочил от нее на два шага, приняв боевую стойку, и Ёши поняла – шутки кончились. На секунду она дрогнула, но тут же волна адреналина поднялась внутри, отрезая сомнения... и неизвестно, чем бы это кончилось, если бы не насмешливый голос, ворвавшийся в их драку: — Ай-яй-яй, а ты умеешь обращаться с девушками, Ханамия-кун. Доброго утра, Ёшивара-сан. Отличное платье. А вот ты, Ханамия-кун, выглядишь помятым. Веселенькую ночку провели, нэ?       Голос Имаёши прорвался сквозь марево ярости, заставив Ханамию и Рэйко отступить друг от друга, тяжело дыша, но любое слово, любое неосторожное движение могло заставить их сцепиться вновь. Шоичи понял это и ненавязчиво вклинился между двумя пылающими яростью коллегами, вынуждая Ханамию выйти из лифта. Макото оторвал полный гнева взгляд от девушки и, наклонившись, невольно потер саднящую шею, на которой уже проступали красные следы. Рэйко с ненавистью посмотрела вслед бывшему куратору, мечтая закончить начатое – удушить мерзавца.       Уже уходя, Имаёши обернулся к ней, и, словно невзначай, поинтересовался: — Вы уже сообщили радостную новость Ханамии-сану, или были слишком заняты? — О чем ты? — тут же обернулся к Шоичи Макото, посылая презрительный взгляд в сторону Рэйко. Девушке пришлось намертво сцепить зубы, чтобы не зарычать от ярости. — Видимо, нет. — Имаёши весело хмыкнул. — Видишь ли, мой дорогой Макото-кун, Ёшивара-сан решила, что отказывается от тебя, и переходит под начало в отдел Мибучи Лео.       Ханамия замер, оборвав шаг, а затем развернулся к Ёши. На его лицо вместо ненависти и ярости к этому моменту уже вернулось обычное надменно-насмешливое выражение. — Вот оно что... — с фальшивой задумчивостью протянул он, засовывая руки в карманы. — Все логично. Мусор тянется к мусору, как и подобное притягивается к подобному. — Сдохни, — тихо процедила Рэйко сквозь зубы, наплевав, услышит ее Макото или нет.       Злость, за доли секунды разросшаяся до ненависти, душила ее. Лишь титаническим усилием воли она заставила себя молчать и не двигаться до тех пор, пока Ханамия не скрылся за поворотом вместе с Имаёши, лучащимся весельем. И только после этого Рэйко на одеревеневших ногах двинулась вперед, заставляя себя дышать и думать лишь о том, что необходимо переодеться. *** — Он псих, — шипела Рэйко, переодеваясь в тесной кабинке. — Сначала все было нормально, он даже помог мне платье вытащить, а потом... Ему опять что-то в голову ударило, и он, как больной, накинулся на меня! — Что, совсем без причины? — раздался любопытный голос Софи по другую сторону. — Ты ничего ему не говорила?       Рэйко дернула плечом, забывая, что француженка этого не видит. Отправив в корзину ненавистные съестные трусики, ластовица которых уже начала растворяться, девушка произнесла вслух: — Только то, что он мне не начальник. И все!       Раздался шум воды. Софи некоторое время молчала, видимо, размышляя, а потом задумчиво протянула: — Вот ты входишь в лифт, вы ведете светскую беседу, а потом он срывается, стоит только ему услышать, что ты выходишь из-под его контроля... Забавно, ma chery, не находишь?       Рэйко хлопнула дверью, выходя из кабинки. В ее руках скомканной тряпкой висело шикарное золотистое платье. Софи горестно всплеснула руками. — О, какой кошмар!..       Рэйко фыркнула и немилосердно утрамбовала дорогой шелк в пакет. — Химчистка все исправит, — словно маленькой, пояснила она блондинке. Марсель хмыкнула, поворачиваясь к зеркалу. — Твоя вещь, что хочешь, то и делай, — блондинка поправила свой золотистые локоны и, скосив глаза на отражение Рэйко, прибавила: — Варвар.       Ёшивара же ее словно не услышала. Девушка подошла к зеркалу и принялась заправлять достаточно свободную ей в груди блузу в юбку, стремясь максимально скрыть недостатки. — И было еще кое-что странное – он словно знал о моей помолвке, хотя я никому еще не говорила, — задумчиво проговорила американка, возвращаясь к предыдущей теме. — И его глаза... У него были слишком широкие зрачки. Словно он... — Как прошла твоя помолвка? — внезапно резко перебила Марсель, проигнорировав слова коллеги. Ёши недоуменно взглянула на нее, но все же ответила: — Нормально.       Софи вытащила пудру и помаду, решив подкраситься. Рэйко последовала ее примеру, пытаясь скрыть бледность щек и лихорадочный блеск глаз, и увлажняя искусанные губы. — И это все? Не великолепно, не «он просто Бог», не «мы были в шикарном ресторане и потом был страстный секс, о, да, Джейсон»? — поддразнила девушку француженка, с громким щелчком захлопывая дорогую пудру. — Ты даже кольцо не показала. — Вот, смотри, — с явной неохотой поддерживая эту тему, протянула руку Рэйко, на которой красовалось обручальное кольцо. — Обычное кольцо.       Софи притянула руку девушки к глазам, действительно рассматривая украшение. — Большой бриллиант, — довольно постановила она, выпуская из своих цепких ручек Рэйко. Американка пожала плечами. — Ну, да. Джейсон вообще любит... пафос. — Рэйко искренне постаралась, чтобы ее слова не звучали осуждающе. — Конечно, ma chery. Джейсон любит пафос, а ты любишь Джейсона, — сдерживая смешок, поддела коллегу Марсель, облокачиваясь о раковину и наблюдая, как Ёши воюет с блузкой. Софи понимающе хмыкнула, но все же продолжила: — Дорогая, у тебя вчера была помолвка, а вместо того, чтобы радостно сиять, ты мрачна, словно туча перед дождем.       Рэйко раздраженно фыркнула. — У меня было прекрасное настроение с утра! — с сарказмом воскликнула она. — До тех пор, пока я встретила этого... — девушка с трудом сдержалась, чтобы не наградить нецензурным эпитетом своего утреннего попутчика. — Все было просто прекрасно!       Софи с иронией отмахнулась от американки. — Угу, все вообще с самого начала было прекрасно. И когда ты на источниках была с опухшей ногой, и когда там же билась в приступе панической атаки, а потом рыдала, и когда вы ехали в автобусе... Просто признай, что у вас с Ханамией-саном... непростые отношения. — Софи, — внезапно серьезным тоном прервала ее Ёши. — Я знаю, к чему ты ведешь. Не стоит.       Блондинка равнодушно пожала плечами, убирая косметику в сумочку, и не стала настаивать на продолжении дискуссии. — Как скажешь, ma chery. Ты и сама это знаешь, просто не признаешь. — Это невозможно, — процедила сквозь зубы Рэйко, в последний раз поправляя блузку, и окидывая себя критическим взглядом. — Ах, и куда делась та скромная и неуверенная Ёшивара, — нарочито вздохнула Марсель, тут же рассмеявшись. Рэйко криво усмехнулась. — Кажется, умерла, — мрачно пошутила она, и вышла из туалета, оставив блондинку позади. ***       В то же время, когда Рэйко переодевалась в туалете, Ханамия застегивал свежую рубашку у себя в кабинете, стоически вынося присутствие Имаёши. Очкарик по-хозяйски развалился в его кресле, закинув ноги на стол, и методично пилил нравоучениями своего непутевого подчиненного: — Твое поведение переходит границы допустимого, Ханамия-кун. Ты давно уже перерос возраст, когда понравившуюся девочку дергали за косички*.       Ханамия фыркнул, брызгая на себя парфюмом, но промолчал. Стоя возле небольшого зеркала, он недовольно рассматривал свое отражение – на шее четко проступили следы пальцев Рэйко. Благо, что вцепилась она достаточно низко, и эти багровые отпечатки можно было скрыть воротником рубашки. Макото потер шею, и мысленно выругался. Лицо мужчины исказила злобная гримаса, и Ханамия с резким стуком захлопнул дверцу шкафа, на котором висело зеркало. Накинув галстук и пиджак, Ханамия принялся приводить в порядок волосы.       Заметив, что хозяин кабинета не слушает его, Имаёши вытащил из кармана салфетки для протирания очков и принялся чистить линзы. Дождавшись, когда Ханамия закончит переодеваться, Шоичи скомкал салфетку и точным броском отправил кохаю в затылок. — Прояви уважение к старшим, — назидательно поднял он палец в ответ на злобный взгляд мужчины, которым тот наградил метателя. — Поначалу, когда я увидел твою реакцию на Ёшивару, я подумал, что это может быть забавным... — доверительно поделился Шоичи, сцепив руки в замок и устраивая их на животе. — Все-таки не каждый день ты швыряешь дротики в стажеров, — пояснил он в ответ на удивление, отразившееся на лице Ханамии. — Но сейчас я вижу, что все зашло слишком далеко. Мне придется принять определенные меры, чтобы ты не перешагнул за ту грань, после которой под удар попадут все, — лицо Имаёши приняло жесткое выражение, и он выпрямился в кресле, убрав ноги со стола. — Ёшивара Рэйко перейдет под начало Мибучи Лео и его заместительницы – это не обсуждается. Тебе придется принять этот факт, — цепкий взгляд Шоичи впился в лицо Ханамии, отыскивая там малейшее неповиновение. Но Макото лишь спокойно слушал его, не выражая недовольства. Казалось, он принял эти изменения, хотя Шоичи знал – даже если Ханамия молчит и кажется расслабленным, это не значит, что он не нападет в следующую секунду.       Но самое ужасное в этой ситуации заключалось в том, что даже если Макото нарушит его приказ, Имаёши не сможет его уволить, потому что лучше всех понимает, каким опасным противником он может стать. — Ты запрещаешь мне приближаться к нашему стажеру? Все-таки она набросилась на меня, я могу подать судебный иск, — насмешливо уточнил Макото, садясь на диван и откидываясь на спинку. Руки он разместил на подлокотнике и изголовье, заняв собой почти все пространство сиденья. Имаёши хмыкнул. — Ну, это я вряд ли в силах тебе запретить, — вернул он насмешку, поставив локти на стол и скрестив руки. Опершись подбородком о перекрещенные пальцы, генеральный директор компании изучающее разглядывал своего заместителя, едва заметно качая головой. — Может быть, тебе стоит отдохнуть какое-то время, протрезветь, — Имаёши ехидно улыбнулся, — провести это время дома... Не мозолить глаза счастливой невесте. — Шоичи сделал ударение на новом статусе Рэйко, глядя на то, как скривился Ханамия. Впрочем, Макото тут же широко оскалился, думая о чем-то своем, а через мгновение ядовито и зло рассмеялся: — Они стоят друг друга. Ты даже не представляешь, какой сюрприз их ждет!       Имаёши насторожился. Зная Ханамию не один год, он вполне мог предположить, что гениальный в своей жестокости кохай принял непосредственное участие в организации этого сюрприза. — Надеюсь, этот сюрприз будет в рамках закона, — натянуто улыбнулся Имаёши, пряча свою настороженность за стеклами очков. — Более чем, — вновь зашелся в приступе хохота Ханамия.       Шоичи лишь выгнул бровь, глядя на то, как закатывается подчиненный, и решил, что с него этого цирка хватит. В конце концов, он не обязан оберегать Ханамию от него же самого.