Все на своих местах

Алисе уже за восемьдесят, а она все еще верит в чудеса. Верит, что где-то там, у старого дуба есть кроличья нора, в которую если попадешь – обязательно встретишь и Белого Кролика в смешном цилиндре, перчатках и жилете, и Чеширского кота с огромной улыбкой на лице, который всегда рад помочь, и двух забавных близнецов, которые очень любят оружие. А еще там есть Шляпник. Сумасшедший, сумасбродный, ироничный… Но такой родной и любимый. До сих пор. Алисе уже за восемьдесят, и доктора в один голос твердят, что долго старушка не протянет. А она подолгу сидит со своими детьми и внуками, рассказывая сказки о Стране Чудес. О Червовой Королеве, что до сих пор правит страной и казнит людей направо и налево. О Мартовском зайце, лучшем друге Шляпника, что ненавидит морковку, но любит блюда из нее . И чашки, стоящие по всему столу. Наверное, Алиса уже никогда не отопьет из них. А, впрочем, кому какое дело? Алисе уже за восемьдесят, и гуляет она в сопровождении сиделки. Сама уже не может. Над головой шумит лес, будто приветствуя старую знакомую. Алиса ласково улыбается деревьям, под которыми часто спала, будучи совсем маленькой девочкой. Эти деревья знают и помнят все ее тайны. Под этим она когда-то часто засыпала, устав от суеты. А за этим всегда пряталась от сестры, Лорины, когда они играли в прятки. А под тем старым дубом когда-то была та самая нора, которая ведет в Страну Чудес. Сейчас ее нет. А, впрочем… По-старушечьи щуря глаза, Алиса вглядывается в корни дерева. Сиделка отвлеклась, и ей ничто не может помешать подойти поближе. Так и есть. Внутри все дрожит от радостного предвкушения, и Алиса, еле-еле перебирая ногами, семенит к дубу. Вот она. Будто старому знакомому улыбается старушка черному провалу. В кармане внезапно тяжелеет, и Алиса вытаскивает старинные золотые часики. Те самые, что когда-то носил Шляпник. «А почему бы не попробовать?»- внезапно думает Алиса, делая шаг вперед. А дальше все, как в давно позабытом сне: полет сквозь потерянные кем-то вещи к свету, за которым ее все еще ждут. Закрыв глаза, Алиса ждет, что сейчас ударится о землю, но вместо этого сильные руки подхватывают ее и аккуратно опускают на траву. - Опаздываешь, юная леди. – Знакомый баритон заставляет ее вздрогнуть и открыть глаза. На лице Шляпника, как всегда, ироничная ухмылка, а глаза холодные. Но за этим холодом есть то, что может видеть только Алиса. Бесконечная любовь к ней и надежда. Надежда на то, что когда-нибудь чужестранка вернется в собственную Страну Чудес, которую однажды покинула. Алиса улыбается, прижимаясь ближе к Бладу, чувствуя такой знакомый запах мужского парфюма и, едва уловимый, запах роз из любимого сада Дюпре. - Я вернулась домой, Блад. - Я знаю. Сзади слышится топот и мальчишечьи голоса, перекрываемые разозленным голосом Мартовского Зайца. - Сестренка? – неверящие голоса близнецов заставляют Алису улыбнуться еще шире, раскрывая объятия, принимая в них вопящих от радости Ди и Дама. Все вернулось на свои места. Снова будут бесконечные посиделки в тайной комнате Королевы Червей – Вивальди, вечные ухаживания Питера и недовольство Часовщика Джулиуса приготовленным для него кофе.

Все на своих местах.

*** У небольшой могилы на старом кладбище в Хэмпшире стоял немолодой мужчина, одетый в черный плащ. На голове у него был цилиндр, а руках трость. Он находился у этой могилы уже долгое время, будто не замечая холодного ветра, пронизывающего до костей. «Алиса Плезенс Лидделл, 1852 - 1934гг.» значилось на надгробном камне. Наконец мужчина, будто очнувшись ото сна, огляделся по сторонам. Не заметив ничего необычного, он вновь повернулся к могиле: - Надеюсь, ты вернулась в свою страну Чудес, Алиса… - смахнув с камня листву, он, прихрамывая, зашагал прочь. Домой, где его ждала жена, Лорина, пережившая свою младшую сестру. Имя этого человека было Чарльз Генри Доджсон. Его отцом был Льюис Кэролл.